Первые выводы

Процесс перехода уникального производства, каковым являлся Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат, от государства в частные руки можно назвать классическим примером «прихватизации» – мошеннической операцией, совершенной по предварительному сговору преступной по замыслам группы.

Автор с полной ответственностью утверждает, что это было преступление, совершенное как против государства, так и против жителей поселка Советский и работников комбината.

Готовы ли вышеназванные граждане или их наследники утверждать и доказывать обратное?

Глава 2. Заказ на банкротство: убийство с мошенничеством?

Приступить к ликвидации!

Некоторые исследователи событий в Советском придерживаются версии, что курс на уничтожение предприятия был изначально спланированным: «Начали операцию по ликвидации ЦБК…». Более того, делается вывод, что данная «операция» шла не просто по заказу конкретного иностранного конкурента, а в рамках глобального процесса подрыва российской, тогда ещё – советской, экономики: «Поскольку нам для «друга Билла» и «друга Гельмута» (не говоря уже о «лучшем друге Рю») ничего не жалко…»^[88]

Действовали «москвичи» грубо и нагло…

Однако, не будем пока делать глобальных выводов. Бесспорно лишь следующее: встав на скользкий путь нарушения действующего законодательства, подельщики из «инициативной группы» уже по объективным причинам развития событий не могли стать полноценными собственниками комбината, радеющими за его развитие и процветание. Процесс мог идти лишь в одном направлении – разворовать всё по максимуму, успеть распихать по карманам и вовремя смыться. Так оно и получилось.

Хотелось бы ещё раз поставить точку над «i» в вопросе о моральной ответственности за содеянное: не было бы в этой истории врагов-иностранцев и хищников-москвичей, если бы не было своих хапуг местного пошиба, принявших участие в неприкрытом разграблении предприятия.

Когда читаешь строки: «Действовали москвичи просто и грубо. Покупали продукцию комбината по льготным ценам, брали банковские кредиты под непомерно высокие проценты (естественно, пропуская их через свою фирму). «Эллис-Лак» обогащался, а ЦБК начал свой путь к разорению»^[89], естественным образом возникают вопросы: кто ставил подписи под договорами и платежными документами? Неужели в Совете директоров сидели глупые, экономически безграмотные люди?

В какой-то момент, изучая документы и прессу тех лет, у нас возникла версия, что в тот момент единственной пострадавшей финансово была фирма «Альянс Целлюлоз Лимитед» (в последствии поименованная прессой «известной американской фирмой «Целлюлоза»^[90]).

В этом убеждает справка, подготовленная в 1997-м году г-ном В. В. Дубининым. Критический анализ этого документа начат нами в одной из предыдущих глав.

«Финансово-экономическая ситуация на ЦБК развивалась следующим образом:

Задолженность ЦБК перед бюджетами всех уровней на период акционирования, т. е. первого собрания акционеров 01.08.1995 года составила 19,66 млрд. руб.

По состоянию на 01.08.1996 года задолженность возросла до 62,35 млрд. руб.

В результате остановки предприятия и прекращения выпуска продукции в июле 1996 года задолженность перед бюджетом к 10.02.1997 года возросла и составила 211,84 млрд. руб.

Финансовые взаимоотношения между АО «Выборгский ЦБК» и фирмой Альянс Целлюлоза ЛТД при проведении анализа больше похожи на партнерские, чем между собственником и предприятием собственника. Взаимозачеты между ЦБК и Альянс Целлюлоза ЛТД выглядят следующим образом:

Альянс Целлюлоза ЛТД выплатил ЦБК 1257 тыс. долларов США;

ЦБК отгрузил фирме Альянс Целлюлоза ЛТД продукцию на сумму 713,66 тыс. долларов США.

Результат взаимозачета: ЦБК получил от фирмы Альянс Целлюлоза ЛТД 543,5 тыс. долларов США…

Анализ экономической ситуации позволяет сделать следующие выводы о некоторых наиболее на мой взгляд существенных причинах банкротства Выборгского ЦБК:

1. Продажа пакета акций – 20,7 % не на инвестиционном конкурсе (с условиями вложений инвестиций на сумму 36 млн. долл. и др.), а на денежном аукционе, что освободило покупателей акций от обязанностей по выполнению инвестиционной программы, разработанной к данному времени на ЦБК и вложению в предприятие инвестиций. Стоимость проданных акций на денежном аукционе составила 19,2 млрд. руб., в переводе на валютный курс доллара на этот период – около 400 тыс. долларов. Данные цифры говорят о значительном преимуществе инвестиционного конкурса перед денежным аукционом.

2. Разрешение Ленинградского территориального антимонопольного управления (их исх. № 03/803 от 05.12.1995 года) о согласовании фирме Альянс Целлюлоза ЛТД приобретения пакета акций, составляющего в совокупности с имеющимся пакетом 61 %, исходя из будущей консолидации пакетов акций 23,28 %, что привело практически к полновластному владению данной фирмой всего Выборгского ЦБК (84,28 %).

3. Незаинтересованности фирмы Альянс Целлюлоза ЛТД в развитии производства и успешного функционировании ЦБК, что подтверждают следующие факты:

– Нежелание владельца контрольного пакета акций вкладывать инвестиции в комбинат;

– Возможный вариант заранее запланированной программы банкротства предприятия с последующей компенсацией потерь (страховка, уменьшение конкуренции и т. д.). Предпосылки данного варианта создают факты получения в конце 1995 года кредита в банке «Таврический» на невыгодных для комбината условиях. Вопросы получения кредита решал член совета директоров (в будущем председатель совета директоров) акционерного общества «Выборгский ЦБК» С. Моуди. В результате финансовое состояние предприятия резко ухудшилось, снизился объем выпуска продукции, а средства от реализации выпускаемой продукции не покрывали расходов на её производство (только оплата за пользование кредитными средствами в течение 8 месяцев – 80,1 млрд. руб., что составило 257 % годовых).

– Равнодушие владельцев контрольного пакета акций к остановке в июле 1996 года комбината и прекращения его производственной деятельности, не принятие никаких мер к запуску комбината и выводу из кризисной ситуации, хотя на момент остановки комбината его задолженность составляла 62,35 млрд. руб.

4. Экономически неверное решение руководства комбината (С. Моуди) о поставках продукции комбината на АОЗТ «Бас-Бизнес» (гарант комбината перед АКБ «Таврический») в счет погашения взятого кредита по ценам на 10 % ниже действовавших на тот период и отгрузка в адрес фирмы Jefferson Enterprises LTD по ценам на 30 % ниже цен мирового рынка»^[91].

Фактически с подачи В. В. Дубинина пошли по справкам «выводы» о «плохом» инвесторе, доставшемся Выборгскому ЦБК. «Став держателем контрольного пакета акций, компания «Альянс Целлюлоза Лимитед», тем не менее, не предприняла никаких действий по осуществлению инвестиций в развитие производства Комбината»^[92].

Помилуй Бог от таких выводов. Камень на шею потенциальному «утопленнику» был повешен значительно раньше. Процесс разорения предприятия шел «семимильными шагами».

Как «топили» комбинат

Анализировать, в первую очередь, необходимо деятельность не «американцев», а своих «родненьких»: помимо «Эллис-Лак» к катастрофическому финишу Выборгский ЦБК подводили планомерно АОЗТ «Бас-Бизнес» и АКБ «Таврический».

К этому времени относится и большое количество странных сделок. Например: господин Иванов «добыл» 10-миллиардный кредит у банка «Таврический» под 150 % годовых (многовато даже для тех времен). А если комбинат не выполнит обязательства перед банком, ставка повышалась ещё на 720 % (в четыре раза больше общепринятого процента). И для солидности договора тут же появился поручитель. Имя его – Александр Борисович Бузулеев, генеральный директор фирмы «Бас-Бизнес»^[93]. Его фирма рассчитывалась с банком, а комбинат – с ним. Всего за какие-то 15 % комиссионных (обычно – не более 10 %). А в целом такой договор разорителен даже для спекулянта и совершенно убийственен для предприятия.

Александр Борисович предпочитал оплату натурой и этим неплохо дополнял комиссионные процентики. Вместо денег он брал продукцию. Кто-то говорит, что на 10 % ниже уровня цен, кто-то утверждает, что на 10 % ниже себестоимости. Точно известно одно – по льготным ценам. Поставлял сырье и материалы – снова себе не в ущерб, теперь уже дороже среднего уровня. За любую задержку беспощадно драл пени.

За первым кредитом последовал ещё один, потом ещё – на общую сумму, по предварительным данным, от 40 до 50 миллиардов. Естественно, условия договора и посредник во всех случаях были одни и те же.

По предварительной оценке, взаимоотношения с банком «Таврический» и фирмой «Бас-бизнес» привели к кредиторской задолженности в 100 миллиардов рублей^[94]. Сколько при этом денег «благодетели» выкачали из комбината, точно сейчас этого не скажет никто. Но очень-очень много…

В то время комбинат вообще ничего не покупал и не продавал напрямую, без посредников. (Ссылаясь на бывшего директора комбината Ю. И. Иванова, можно сказать: «Постоянно ведется поиск новых деловых партнеров, заинтересованных в продукции комбината. И эту работу можно считать успешной»^[95].). Разного калибра фирмы и фирмочки оказывали эти услуги, и каждая имела проценты, и каждая кому-то принадлежала. И если не все, то многие имели льготы. Вот, например, «Джефферсон Энтерпрайзез» – один из акционеров комбината. Ну ладно, пусть ты и акционер, но зачем покупать продукцию по ценам^[96] на 30 % ниже цен мирового рынка? И почему её тебе продают? Тоже вопрос…

Не всю продукцию продавали, её и воровали. Кто и в каких количествах – ещё, возможно, выяснят. Но, наверно куда больше, чем обычно воруют на предприятиях. По этому поводу есть местная легенда – про вагон обоев, который отстал от эшелона и был обнаружен на железнодорожных путях в Выборге. Железнодорожники обратились на комбинат с просьбой уточнить место назначения. И тут оказалось, что этого вагона… не существует вовсе. Ни по каким документам он не проходит. Вагон-призрак постоял-постоял на станции, а потом куда-то делся^[97]…

А вот ещё пример. Источнику нельзя не довериться, это известный нам Виктор Васильевич Дубинин:

«Кроме того, были такие контракты, которые не принесли предприятию ничего, кроме убытков. Скажем, в Амстердам было отправлено целое судно водоизмещением 3500 тонн, загруженное бумагой. Судно пришло в порт назначения и оттуда сообщили, что оно попало в шторм, вода проникла в трюмы и подпортила бумагу. Претензий комбинат не выставил, поскольку контракт был оформлен небрежно, страховки груза не было. Короче, бумагу выгрузили на причалы, она там определенное время пролежала, и потом её отвезли на свалку. Это по амстердамской версии. Трудно поверить, что именно так и было. Ведь даже продажа груза на макулатуру принесла бы солидную сумму»^[98].

После таких историй, «махинации» Владимира Найдина выглядят проделками карманного воришки, не более.

Лавина была видна

Не стоит строить предположения, что об этом не знали и не догадывались ни руководители района и области, ни представители правоохранительных структур. Всё происходило не под покровом ночи, тем более не было засекречено, более того, имело соответствующие аналоги, если вспомнить «дело Найдина». Информация по состоянию дел на Выборгском ЦБК была доступна и властям и общественности.

Если сделать выжимки из газетных публикаций выборгских газет, то сложится логическая цепочки, достаточно полно описываемая формулой: вначале было плохо, а потом становилось всё хуже и хуже!..

Как все начиналось?

«Некоторое время назад ситуация на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате, базирующемся в поселке Советский, была близка к критической. Кардинальное изменение экономической ситуации в стране, просчеты руководства привели ЦБК на грань краха. Резко падали объемы производства, рушились связи со старыми партнерами, проводилось сокращение штата.

Однако группа инициативных, сравнительно молодых людей взяла на себя ответственность, обещав вывести комбинат из кризиса»^[99].

Июль, 1994: «Рубеж минувшего года в районе смогли преодолеть только пять предприятий из 14. Это Выборгский ЦБК, Каменногорский карьер, Гавриловские щебзавод и карьероуправление и Приморский рыбокомбинат»^[100].

Сентябрь, 1994: «Выборгский ЦБК увеличил на 300 % выпуск полимерной пленки (6 тонн, вместо двух), но – зато намного сократил производство целлюлозы, кормовых дрожжей и обоев»^[101]. «По сравнению с прошлым годом объемы производства выросли в два раза. Предполагается, что через некоторое время ЦБК будет загружен на 90 процентов. Средняя зарплата на комбинате составляет около 600 тысяч рублей^[102].

В этом месте прервем ненадолго хронологию и послушаем комментарий Веры Васильевны Сураегиной^[103], которая являлась заместителем главы администрации Выборгского района и одновременно возглавляла отдел экономики.

«Экономический потенциал Выборгского района весьма значителен. Всего на нашей территории функционирует около ста крупных предприятий различных форм собственности. Это и акционерные общества открытого и закрытого типа, муниципальные предприятия. Есть и государственные предприятия…

Промышленные предприятия Выборгского района можно разделить на три основные группы. Первая – это те предприятия, в работе которых наметилось оживление, возобновление приостановленных производств, увеличение объемов выпуска продукции. Так, АО «Светогорск», получив в ходе смены состава акционеров новые инвестиции, приступило к модернизации бумагоделательного оборудования, к внедрению новых технологий изготовления картона. Стабилизировалась деятельность Каменногорского карьероуправления, Гавриловского щебеночного завода, Приморского рыбокомбината, Выборгского пивзавода. Наметилась тенденция роста производства продукции Выборгского рубероидного завода, Лесогорского завода искусственного волокна.

Вторая группа предприятий характеризуется нестабильностью, падением объемов производства, неполной загруженностью производственных мощностей. В то же время у них имеются большие трудности в сбыте произведенной продукции из-за высокого уровня цен и ограниченной платежеспособности основных потребителей. Это такие предприятия, как Глебычевский керамический завод, завод «Вега» (бывший завод детских колясок), АО «Заро» (завод рыбообрабатывающего оборудования), комбинат хлебопродуктов и Выборгский молочный комбинат.

Деятельность третьей группы предприятий не адаптировалась до настоящего времени к новым рыночным отношениям. Так, по-прежнему резко сокращаются объемы производимой продукции, увеличиваются задолженности. Это машиностроительный завод в поселке Перово, завод «Электромаш», АО «Конфа», Каменногорский карьер^[104], завод строительных материалов и некоторые другие».

Цитата весьма объемна, но где здесь хоть слово о Выборгском ЦБК? Неужели главному экономисту района нечего было сказать о третьем по величине предприятии в районе? Думается, что В. Сураегиной финал этой истории был виден уже тогда. Поэтому и промолчала, не соврала: о покойниках либо правду, либо ничего.

Подобное «умолчание» главного экономиста очень красноречиво подчеркивает (в том же номере газеты «Выборг») нескрываемую озабоченность судьбой предприятия, выраженную в весьма корректной, можно сказать, очень деликатной форме президентом «Выборг-банка» Павлом Андреевичем Байером:

«Однако не столь завидно положение сырьевых предприятий, таких, как целлюлозно-бумажные комбинаты. Они кормят и содержат целые населенные пункты, их инфраструктуру, которая лежит тяжким бременем. Я отдаю должное энергии таких руководителей, как Юрий Иванович Иванов, директор Выборгского целлюлозно-бумажного комбината, который сегодня находится далеко не в простой ситуации. Никто толком не знает, как и приватизировать-то этот комбинат. Там вопросов больше, чем ответов. Скажу более откровенно, мы не всегда друг друга хорошо понимаем. Он ушел из нашего банка. Мы не смогли предоставить ему те объемы кредитов, которые им нужны. Но, тем не менее, я с уважением отношусь к этому предприятию, которое продолжает кормить поселок Советский. Я считаю, именно такие предприятия – столпы экономики, они её держат»^[105].

Однако директор ВЦБК Юрий Иванов на всё это попытался отделаться шуткой: «Чем больше трудностей, тем интереснее работать»^[106]. Можно было бы порадоваться такому оптимизму руководителя: только что, 8 августа 1995 года, прошло первое общее собрание акционеров. Долгов пока совсем чуть-чуть (руководитель профсоюза того времени Лев Ханатаев: «было почти всё в порядке, долгов – тринадцать миллиардов рублей, причем нам тоже были много должны»^[107]). Только работай…

Осень 1995 года. Сработали! Да ещё как! «В последние, месяцы общий показатель работы выборгской промышленности имел положительный результат. Это дало повод В. Шумейко, побывавшему осенью в наших краях, заявить, что промышленность у нас на подъеме. Что кризис миновал… В октябре ЦБК превзошел прошлогодние объемы на 58 процентов»^[108].

Честно говоря, очень многое можно списать на бредовую отчетность, оставшуюся в наследство от старых времен. Судите сами.

Год спустя, ноябрь 1996 года: «Следует отметить, что оживилось производство и на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате. Если в октябре тут было выпущено продукции на 2,3 миллиарда рублей, то в ноябре – в три с лишним раза больше. Возобновилось производство товарной целлюлозы и бумаги. Выпускались также кормовые дрожжи, полимерные пленки и обои»^[109]. А что в результате, если в ноябре 1995 года Выборгский ЦБК сработал с минусом в 35 процентов^[110]? Если сравнивать с тем, что было в соответствующий период год назад, да ещё с диким количеством нулей в цифрах, растущих как снежный ком, то уверенно шли к победе «капиталистического труда».

Но отойдем от этих «победных» цифр, посмотрим на цифры, приближающие предприятие к экономической катастрофе, которые были видны всем и озвучивались регулярно.