– Зд-дравствуйте… Ворон, – хотя зайчонок и не перепутал ворона с вороной, но упущенное им в начале слово «мудрый», повергло его в замешательство. Стремясь загладить оплошность, он затараторил: – То есть, дядяМудрыйВорон!

Ворон в ответ улыбнулся и подмигнул карим глазом:

– Ну, здравствуй, юный исследователь. Смотрю, тебя заинтересовали книги. И стены ты тоже почтил своим вниманием.

– Д-да, – тихо ответил зайчонок и медленно кивнул.

– А ты смелый малый. Многие не могут вымолвить ни слова. Похвально, – Ворон протянул крыло. – Давай знакомиться. Я, как ты уже знаешь, дающий Присвоение Мудрый Ворон.

– Разве Вы не знаете, как меня зовут? – осмелев, спросил зайчонок.

– Положим, твое прозвище я уже слышал. Но, поскольку сейчас мы видим друг друга в первый раз, считаю, что необходимо официально представиться.

Зайчонок нашёл доводы Ворона разумными, и протянул лапу:

– Приятно познакомиться, меня зовут Снежик.

Стоило только зайчонку обхватить крыло пальцами, как их, а затем и кисть, защипало. Ощущение было такое, будто тысячи иголок впились в кожу. Зайчонок тут же отдёрнул лапу и удивленно посмотрел на Ворона. Тот ответил на невысказанный вопрос:

– Тебе ведь отец говорил, что здесь живут волшебники? Так вот, сейчас ты ощутил волшебство на себе.

– Дядя Ворон, как вы узнали, о чём мы говорили? – начал было Снежик, снова упустив слово «мудрый», но Ворон не обратил на это никакого внимания, как, собственно, и на сам вопрос. Его внимание было привлечено чем-то за спиной Снежика. Не успел зайчонок обернуться, чтобы посмотреть, что там происходит, как Мудрый Ворон произнёс, указывая на кого-то позади:

– Снежик, познакомься, это дающая Присвоение по имени Сумрачная Лисица.

Из-за спины Снежика послышался мягкий вкрадчивый голос:

– Ну, здравствуй, зайчонок по прозвищу Снежик. Как тебе здесь? Нравится?

Зайчонок обернулся и нос к носу столкнулся с наклонившейся к нему очень большой бурой лисой в свободном комбинезоне из мягкой струящейся коричневой ткани. Её глаза глубокого тёмно-синего цвета со светящимися точками, напоминающими звёздное небо, оказались очень близко. Снежиком овладела приятная слабость. «Небо… Такое высокое…», – подумал он, следуя за звёздным хороводом в лисьих глазах. Где-то вдалеке послышался голос Ворона: «Прекрати. Ещё рано». Лисица моргнула и наваждение о полёте в ночном небе пропало.

Зайчонок встряхнул головой и заморгал, приходя в себя. Затем вспомнил о вежливости и протянул Сумрачной Лисице лапу. Она в истинно женской манере слегка пожала её за пальцы.

– Здравствуйте, тётя Сумрачная Лисица. У вас и дяди Мудрого Ворона замечательный дом, – вежливо поздоровался Снежик.

– О! Как приятно слышать столь лестный отзыв. А то я всё переживала, что мрачновато получилось. Как тебе кресла? Оживляют обстановку, правда? А ещё цвет пола…

Ворон вздохнул. В части самокритики, переходящей в самолюбование, да ещё и с использованием окружающих, Лисица была большая мастерица.

Ворон с жалостью посмотрел на Снежика, который совсем растерялся от такого «интерьерного напора». Зайчонок посмотрел в сторону родителей, ища поддержки. Но они будто ничего не замечали и спокойно пили чай.

«Ну всё, надо спасать парнишку, а то сбежит ещё», – подумал Мудрый Ворон и вклинился в монолог Лисицы о породах дерева для полок и столов:

– Дорогая Лисица, вынужден тебя прервать. Поскольку родители нашего юного гостя звери занятые, отрывать их от дел на весь день совсем не хочется. Да и Снежику, я уверен, не терпится узнать что такое Присвоение. Так ведь, юный друг?

Взгляд зайчонка, замутнённый разными видами древесины и расцветками тканей для мебели, прояснился и он быстро-быстро закивал, чтобы у Лисицы ни на миг не возникло сомнений в его огромном желании всё узнать о Присвоении.

Лисица разочарованно вздохнула и пробурчала себе под нос: «Вот так всегда, лишь бы испортить всё веселье. Зануда». Ворон сделал вид, что не услышал, и жестом пригласил зайчонка сесть за стол.

Зайчонок забрался на высокий стул и оказался спиной к родителям. Их спокойствие казалось ему очень подозрительным, поэтому, пока Лисица и Ворон занимали места за столом, он постоянно на них оглядывался. Наконец Снежик не выдержал и спросил:

– Скажите, а с моими родителями всё в порядке? Они даже не смотрят в мою сторону…

– Им сейчас гораздо лучше, чем могло бы быть. Они… Как бы лучше выразиться… – Ворон потёр подбородок, – смотрят фильм? – зайчонок непонимающее на него уставился. – Ах, да!.. Ты же не знаешь, что это такое…

Выручила Ворона Лисица:

– Твои родители смотрят постановку, как в вашем театре.

На мордочке зайчонка читалось сомнение.

– Постановка?.. А где актёры? Декорации и всё такое?

– О, актёры есть! Это ты, я и Ворон. Те кресла, – Лисица указала в сторону цветастой мебели, – волшебные. Стоит в них сесть и ты видишь то, что я и Мудрый Ворон захотим. Твои родители, например, видят, что мы уже давно сидим за столом, спокойно разговариваем и пьём по третьей чашке чая.

Зайчонок подумал над словами Лисицы и счёл нужным уточнить:

– У них точно всё в порядке? Почему нельзя, чтобы они видели всё по-настоящему?

– С ними точно всё хорошо. А если бы они видели, что происходит на самом деле, они бы волновались. А мы ведь этого не хотим, так ведь? Они и так очень за тебя переживают, зачем их лишний раз тревожить.

– Ну если так, тогда ладно… – всё ещё сомневаясь, согласился Снежик.

– Что ж, раз с этим разобрались, думаю, мы можем начинать Присвоение. Снежик, ты готов?

Снежик не знал, к чему он должен быть готов. О Присвоении не говорили. Это было настолько личным, что задавать вопросы на эту тему считалось верхом невоспитанности. Поэтому он знал только, что должны дать имя и рассказать о судьбе. А вот как это будет происходить – не имел ни малейшего понятия. Но спрашивать было уже поздно, поэтому он лишь кивнул, давая согласие.

Лисица успокаивающе улыбнулась и погладила зайчонка по плечу, что вновь вызвало волну покалывания. Затем она обратилась к нему мягким успокаивающим голосом:

– Вот и славно… Снежик, дорогой, а сейчас посмотри на меня… Да-да, именно так… Молодец…

Завораживающие волны голоса Лисицы уносили его всё дальше и дальше в космос её синих глаз. Он почувствовал, что поднимается вверх и летит, летит всё дальше и дальше… И к белым звездам добавились искорки красных и стали водить вокруг него хоровод…

Не раствориться в этом вихре ему помогала сила Сумрачной Лисицы. Она не давала ему пропасть из реальности, связывая прочной нитью его «здесь» – в комнате Присвоения и «там» – в синей бесконечности.

Спустя некоторое время Лисица спросила у Снежика:

– Кто ты?

Зайчонок не ответил. Лисица подождала немного и повторила свой вопрос.

Снежик сморщил было мордочку в недовольную гримасу, но тут же обрёл прежний отстранённый вид и, наконец, ответил:

– Я – пустота.

– Держи крепче, – напряженным голосом попросил не на шутку обеспокоенный Ворон. – Если потеряешь его, конец всему.

Лисица, вцепившись когтями в столешницу, не отводила глаз от зайчонка. Снежик сидел перед ней с полузакрытыми глазами, безвольно опустив лапы на стол. Когда она ответила Ворону, в её голосе чувствовалось огромное напряжение:

– Я стараюсь… Но это сложнее, чем я предполагала, – важность момента не помешала ей фыркнуть и с обидой добавить: – Вечно ты ко мне придираешься.

– Положим, до вечности нам с тобой ещё далеко. А вот лет эдак сто, если по-местному времяисчеслению, я тебя уму-разуму-то учу… – не остался в долгу Ворон.

Лисица хотела ответить какой-нибудь колкостью, но не успела. Потому что по щекам зайчонка вдруг потекли слёзы. А спустя пару секунд он закричал…

***

Зайчонок парил в синей бесконечности.

Издалека послышался смутно знакомый голос. Он спросил:

– Кто ты?

Кто он? Хм… Зайчонок на мгновение задумался о своей сущности, но чувство блаженства, что он испытывал, вытеснило эту мысль из сознания. «А какая, собственно, разница? Здесь так спокойно и хорошо… Ещё немного и я смогу навсегда раствориться в этой идеальной тишине и покое… Я стану…».

Тот же голос снова вторгся в его идеальный мир, разрушая почти построенную дорогу к слиянию с окружающей синью.

Зайчонок разозлился, но лишь на мгновение: окружающая бесконечность гасила все эмоции и чувства, оставляя лишь безразличие. Чтобы отделаться от голоса, и, наконец, стань частью окружающей тишины, он ответил:

– Я – пустота.

А вокруг белые и красные звёзды танцевали в прекрасном танце… Это было идеально.

Через секунду?.. Спустя вечность?.. Звёзды сформировали два шара. Один сверкал белизной, другой же переливался алой опасностью. Шары стали раскачиваться на невидимых нитях, с каждым разом приближаясь друг к другу всё сильнее. И вот, при очередном сближении, они столкнулись. Окружающая синь отозвалась пронзительным визгом. И как только он смолк, шары взорвались. Чтобы тут же собраться вновь, но уже в ином виде. Теперь это было белое древесное семя, похожее на вытянутую каплю с утолщением в верхней части, и красный язык пламени. Пламя жадно потянулось к семени. В ответ оно стало вращаться, создавая вокруг себя воздушный кокон. Огонь не смог заключить в свои объятья жизнь. И красное снова сменило облик. Теперь это было существо, похожее на медведя с плоской мордой, стоящего на задних лапах. В лапах существо держало огромный красно-чёрный топор. Белое семя стало большим деревом с раскидистой кроной. Существо занесло над головой топор и нанесло первый удар. От дерева полетели сверкающие щепки. Всё глубже и глубже красное вгрызалось в белое… Каждый удар отзывался болезненным эхом в сердце зайчонка.

Когда топор достиг сердца дерева, и зайчонок закричал. Он кричал неистово, теряя себя в бесконечности боли дерева, которая была и его болью. Удар. Ещё удар. Ещё и ещё. Он вместе с деревом крошился и распадался на куски.

Топор в очередной раз вонзился в белую плоть, оставив целой лишь узкую полоску древесины. Крик прервался. Зайчонка окутала тьма.

Медведеподобное существо с усмешкой замахнулось, чтобы одним ударом переломить жалкую щепку и закончить дело. От силы удара ствол завибрировал и покрылся сетью слепяще-белых трещин, но выстоял. Существо зарычало и надавило на ствол плечом. В ответ свечение стянулось к месту давления, приобретя форму диска с лучистыми краями. Очень медленно диск отделился от ствола и стал оттеснять Красное существо назад. Оно рычало и упиралось задними лапами что есть силы, но неумолимо отодвигалось всё дальше и дальше от столь желанной белой добычи. Уже теряя силы, Красное существо замахнулось на ненавистное препятствие. Не дожидаясь удара, диск резко ослабил давление и сместился в сторону. Существо потеряло равновесие и по инерции полетело вперёд. Лапа с топором подвернулась и чёрно-красное лезвие вошло глубоко в красную плоть. А сверху, тихо шелестя и роняя листья, стала падать белая крона. Ещё мгновение и белое поглотило красное, укрыв сверкающей листвой.

Тут тьма небытия взорвалась слепящим светом. Частицы живого существа по прозвищу Снежик, соединяясь, устремились к дереву. Впитываясь в его оставленные без верхушки корни, давали жизнь новым росткам, которые снова и снова пеленали поверженный ствол и крону дерева, пока красное не пропало совсем.

«Победа через поражение», – сказал кто-то в синей бесконечности.

Спустя вечность вновь был задан вопрос:

– Кто ты?

На этот раз ответ пришёл незамедлительно:

– Ясень.

***

Пальцы Лисицы подрагивали от напряжения.

– Твоя очередь, – сказала она устало, обращаясь к Ворону.

Ворон судорожно выдохнул. Оказывается, всё время, что понадобилось Лисице для поиска имени, он практически не дышал от напряжения. Теперь, когда этот этап успешно завершился, он внутренним усилием успокоил себя, чтобы с помощью своей силы завершить Присвоение. Для этого он встал из-за стола, аккуратно выдвинул стул Снежика и развернул к себе. Мордочка зайчонка свесилась на грудь, дыхание было поверхностным и частым.

Ворон с сочувствием погладил его по голове.

– Потерпи… Осталось немного.

Затем наклонился и раскрыл маховые перья над животом Снежика. Воздух вокруг перьев засветился, набирая силу и яркость. Чуть погодя свечение потекло в сторону Снежика, рисуя поверх живота контур дерева с раскидистой круглой кроной и мощным стволом. Когда контур был готов, пришёл черёд деталей: трещинок на коре, больших ветвей и тонких веточек, листьев. Светящийся рисунок был настолько реальным, что казалось, будто листья колышутся от дуновения лёгкого ветерка.

Оценив результат, Ворон одобрительно хмыкнул, и осторожно сжал перья, прекращая светящийся поток. Затем тихонько дунул на рисунок, отчего тот перестал шевелиться и замер.

– Вот и всё, – с довольной улыбкой произнёс Мудрый Ворон и громко хлопнул крыльями.

От хлопка одновременно произошли две вещи: рисунок растворился, «впитываясь» в зайчонка; Снежик поднял голову и открыл глаза.

Зайчонок посмотрел на Ворона, потом на Лисицу. Удивился, что его стул стоит далеко от стола, но спрашивать о причинах перемещения не стал. Сейчас его больше волновало другое – Снежик очень сильно проголодался. Поэтому вместо тысячи вопросов о том, что с ним происходило, он задал лишь один:

– А не пора ли обедать?

И тут, как по команде, его живот протяжно заурчал, подтверждая важность вопроса.

Это вызвало смех дающих Присвоение, и моментально сняло напряжение обряда.

Отсмеявшись, Лисица приставила стул зайчонка обратно к столу со словами:

– Обед я тебе не обещаю, но печенье сейчас будет.

Пока она разливала чай и ставила корзинку с печеньем на стол, у Снежика было время спросить у Мудрого Ворона:

– Дядя Ворон, а как меня теперь зовут? Я, как ни стараюсь, ничего вспомнить не могу…

Ворон серьёзно посмотрел на Снежика, прежде чем ответить.

– Твоё имя – Ясень. Твоя судьба – вершить великие дела, – при этих словах зайчонок приосанился и постарался принять вид полководца из школьной книги по истории, одновременно с этим сверкая улыбкой. – И для того, чтобы у тебя были силы и знания для подвигов, я и Сумрачная Лисица берём тебя на обучение. Начинаем с завтрашнего дня. Приходи сюда после школы.

Улыбка Снежика немного подувяла. «Учиться? И в школе и здесь? Вот невезуха…» – подумал он. Но тут новая мысль вернула ему хорошее расположение духа: «А! Так я буду учиться волшебству! Это меняет дело! Вот все обзавидуются-то!». Перед его мысленным взором прошла череда несчастных лиц друзей, узнавших такую потрясающую новость.

Ворон, будто прочитав его мысли (хотя кто их, волшебников, знает… может на самом деле прочитал), добавил:

– Про обучение никому ни слова. Это главное условие. Друзьям скажешь, что ходишь к отцу обучаться искусству лекарства. А родителям – что ходишь играть с друзьями. А чтобы у них не было вопросов – делай уроки сразу после школы. Выходные дни остаются в твоём распоряжении.

– Хорошо, – пробурчал Снежик, вмиг растеряв всё хорошее настроение из-за крушения радужных перспектив, взял чашку и с унылым видом стал пить чай.

Есть ему уже совсем не хотелось…

***

Тайну обучения у дающих Присвоение Снежик, как и обещал, раскрывать не стал, а вот о своём великом будущем и предстоящих подвигах с удовольствием рассказал друзьям, как только встретился с ними после вечернего чая у матушки Фи. Но восторженных поздравлений, увы, не последовало. Особенно ему было обидно из-за слов лучшего друга – совёнка по имени Гладиолус.

После Присвоения Гладиолус пережил немало горьких минут, когда сверстники, похихикивая, называли его «Гладушка». А крупный упитанный кабанчик по прозвищу Серый (своё имя после Присвоения он не назвал, за что Гладиолус мысленно называл его не иначе как трусом) даже один раз назвал совёнка «Гладиолух». За что, впрочем, незамедлительно был вызван на поединок и с позором побит менее крупным, но уверенным в своей правоте совёнком. На следующий день после драки во время школьной перемены совёнок объявил, что его имя отныне – Глад, и никак иначе. А кто не согласен – милости просим на место Серого. Занять место кабанчика никто желания не изъявил. Таким образом, проблема с именем была решена.

Так вот, в ответ на заявление Снежика, что он будущий герой всея леса, Глад не стал поздравлять его и танцевать их фирменный танец победителя. Напротив, он оценивающим взглядом окинул друга, отмечая все его особенности: рост, длину ушей, выражение мордочки. Принял во внимание и принадлежность к виду зайцев. И, конечно же, взял в расчёт озвученное Снежиком желание с завтрашнего дня ходить к отцу в травницкую – собирать и сушить цветочки-лепесточки. Подводя итог осмотра, совёнок хмыкнул и заявил:

– Ясень? Герой?.. Хм… Мелковат ты для этого. И трава с цветочками – плохая замена мечу. Вывод… – он немного помолчал и как молотом – стену, разрушил хорошее настроение Снежика словами: – Ворон и Лисица тебя обманули.

Не в силах вымолвить ни слова от такого предательства, зайчонок испепелил друга взглядом. Потом шумно выдохнул, сжал кулаки и, развернувшись на пятках, ушёл домой.

Сил обижаться у него хватило аж до второго урока на следующий день. Ну а потом он попросил у Глада линейку, и как-то всё само собой наладилось. Дружба, она ведь такая – всепрощающая. Да и проводить выходные без лучшего друга очень не хочется – скучно…

***

Шёл пятый день, как Снежик ходил на обучение к Мудрому Ворону и Сумрачной Лисице. Занимался он всего пару-тройку часов в день, всё остальное время у него уходило на дорогу окольными путями, о которой рассказали дающие Присвоение.

Школьная успеваемость Снежика за это время ощутимо возросла. До этого он и не подозревал, что можно хорошо учиться, лишь делая домашние задания сразу после уроков. Родители думали, что это из-за того, что Снежик прошёл Присвоение. Эх, если бы родители знали, что причина успеваемости совсем не в этом… Тогда уж точно не кормили бы кашей и рыбным суфле, а давали «взрослую еду»: перчёные гренки и кофе из корней одуванчика.

Снежик думал, что придя на обучение к Лисице и Ворону, он сразу же начнёт изучать волшебство на практике… Но, к его великому сожалению, и где-то даже негодованию, всё оказалось совсем не так. На самом деле он всё время только и делал, что читал.

Первой книгой, которую Ворон достал с верхней полки и вручил зайчонку, была та, до которой он не смог дотянуться в день Присвоения. Да-да, именно та, с красиво написанным витиеватыми буквами названием.

Эта большая, объёмная, в фиолетовом переплёте с потёртыми углами, книга носила гордое название… «Растения Дикого Края. Правда и вымысел». Увидев такую усмешку судьбы, зайчонок со вселенским разочарованием вздохнул и осел на стуле. «А как же подвиги? А волшебство?!» – подумал он и с досадой потянул себя вниз за уши…

Следующие пять минут ушли у Снежика на попытки убедить Ворона в том, что на самом деле Первая книга зверька, совершающего подвиги, должна быть совсем не по ботанике. Но Ворон был непреклонен:

– Первый выбор – самый верный. И помни, любое знание – сила, – наставительно произнёс Ворон и придвинул книгу поближе к зайчонку. – Приступай.