В те суровые времена из колхоза на работу или учебу в город трудно уехать было. Паспорта в сельской местности не выдавали. Вот и пришлось Петровичу, сумасшедшим притворятся. Залез он на русскую печь и стал, молча овчину жевать. День жует, второй жует и на вопросы односельчан упорно не отвечает. Только нежно блеет. Связали его веревками и в той же овчине срочно свезли в психиатрическую больницу. Врач молоточком ему по лбу сильно стукнул и сурово спросил:
– А что тебя паренек еще беспокоит?
– Когда Святое Писание читаю, разные эротические мысли возникают, – Пуская слюни, отвечает Петрович.
Но врач хитрый попался и решил дело так:
– Из колхоза я тебя так выдерну – в армию служить отправлю. У меня знакомый военком есть, вместе богатых призывников от службы отмазываем. Вот за одного такого призывника ты и служить пойдешь, в теплое место – на китайскую границу.
Очень был Петрович такому мудрому решению благодарен. И справку ему врач не стал писать с формулировкой «олигофрегн» и от беспросветной колхозной жизни избавил. А послужить Родине Петрович не прочь, крестьянскому парню служба не в тягость. И наблюдение полезное Петрович из сумасшедшего дома вынес. Приметил он, что в этом заведении на дверях туалета не дама и мужик изображены в профиль, а нарядные курочка и петушок. Это нововведение Петрович, потом в своей администрации использовал.
Если какой проситель зайдет в приемную губернатора, то все равно, что в детский сад попадет. По тесной приемной десять хорошеньких негритят бегают, в прятки, в салочки, в лапту играют. А то и живые джунгли Петровичу из фикусов и алоэ смастерят, масок африканских из столешниц красного дерева, художественно настрогают. Этих негритят Петрович любит и лелеет больше, чем всех детей области. Они ему моментально национальный проект по улучшению демографической ситуации выполнили. Да и появились они, можно сказать чудесным образом. Поехала Дуракова на Кремлевскую елку на живого Деда Мороза посмотреть. Так восторженно смотрела, что этот хитрый Дед ей шоколадного зайца подарил. Да и вовсе не заяц это был, а сенегальский посол. Вернулась из под елки Дуракова, уже брюхатой и родила сразу десять негритят. Вначале испугался Петрович, а затем понял всю свою губернаторскую выгоду. Негритят он, конечно, у Дураковой отнял, лишив родительских прав. Какие ей права еще нужны, если сразу десять родовых сертификатов за один поход в роддом, огребла! Да и ни к чему негритята ей, коли даже не помнит, с кем и сколько раз под елкой была, то ли с зайцем, то ли с Дедом Морозом, то ли с сенегальским послом, а может со всеми сразу? Все какие-то рождественские сказки рассказывает про непорочное зачатие.
Очень губернатора демографическая проблема беспокоила. А тут Чардаш с советом пришел: – Давай Петрович, клуб тантрического секса прямо в администрации откроем. В борьбе за рост народонаселения, все средства сегодня хороши, а то, не ровен час, россияне вовсе вымрут, а земли наши китайцы заселят.
– А как обоснуем, весь этот разврат? – Вопрошает губернатор, – Мы же славяне, а не индусы какие ни будь…
– Зря сомневаешься, Петрович, – Увещевает его Чардаш, – Между прочим, занятия йогой здоровье, работоспособность и сексуальность повышают за счет питания организма праной. Это энергия такая, халявная, прямо из космоса. А космос – бездна, значит, энергия эта неисчерпаема. Индусы толкуют, что человек под эту энергию и создан.
– А причем тут секс тантрический? – Все еще сомневается Петрович, – Не флюиды же из космоса идут, чтоб народ сексом озаботился.
– А притом, – Настаивает Чардаш, – Что прана концентрируется и выходит полезным способом из чакр, коими тело человеческое усыпано. И главная, Муладхара, самая мудрая и важная чакра у мужчины, аккурат промеж ног располагается, между пенисом и анусом. Там и есть сосредоточие мудрости и энергии, основа всего в мире.
– Вот те раз, – Захохотал Петрович, – Хороши индусы, коли, мудрость у них между ног находится. Однако давай тантрический секс внедрить попробуем, авось, может действительно демографии поможет. Пусть теперь попрет прана из чакры! А то прет у нас из этих мест, не то, что области нужно.
Собрал Чардаш вечером первую группу чиновников и чиновниц в столовой администрации, чтобы пробный сеанс тантрического секса провести. Да за вход еще с них плату взял. Впрочем, раздеться служащих и уговаривать не пришлось – мигом с себя одежду сбросили, да друг на друга алчно поглядывать стали. Началось все с невинных хороводов, взаимных поглаживаний с соседом справа и слева. Тихоныч, впрочем, сразу о Дуракову тереться стал, даже, когда она еще в шубе была, а уж когда обнажилась, вовсе с ума сошел и публично пахом к ее стройному бедру прилепился, глаза закатил и сопит. А потом Чардаш властно Дураковой овладел и минут тридцать не отпускал. Стонет Дуракова, а Чардаш все секс не прекращает. Петрович, даже забеспокоился:
– Ты хотя бы другим шанс потантрировать дай, а то Тихоныч, глядя на вас, совсем любовным томлением извелся!
А Чардаш все не кончает и отвечает губернатору назидательно:
– Искусство тантриченского секса и состоит в том, что мужчина учится семяизвержение задерживать, а самые продвинутые тантристы, могут даже семя обратно в член втягивать!
– Стоп! – Кричит ему в недоумении Петрович, – Как же так, без семяизвержения демографию подымать?!
Тут и понял Петрович, что никакая демография его чиновникам не нужна, а хитрый Чардаш просто в администрации решил свальный грех организовать. Прекратил все это безобразие губернатор, однако до сих пор наша власть атмосферой разгула дышит. Во как, прана поперла на нашу область, прямо из космоса, Петрович и остановить ее больше не в силах!
Объявился в кабинете у Петровича таракан. Громадный такой, черный, шибко усатый и наглый. Пьет чай, бывало, губернатор, полдничает, только руку с бутерброда снимет, а бутерброда уже нет. Видит он, как тараканище с поживой улепетывает, а сделать ничего не может. Голыми руками давить противно, а пока башмак снимаешь, чтоб супостату в лоб дать, таракана с бутербродом и след простыл.
Дезинсекторов вызывали, травили. А таракан от отравы, еще толще и проворнее стал, носится по кабинету, как борзая.
Тут Дуракова в кабинет губернатора лак для волос «Прелесть» приносит.
– Да на что мне лак твой бабский, – Вопрошает Петрович, – Я же укладок по утрам не делаю, да чуб мой – не ирокез панковский!
– Знаю Петрович, – Вразумляет его Дуракова, – И лак не затем. Ты им на таракана пшикни и никуда он уже от тебя не убежит.
Смекнул губернатор, и в засаде долго сидеть не пришлось. Как только вылез таракан на стол за очередным бутербродом, пщикнул на него Петрович лаком из баллончика, таракан и увяз. Только лапами беспомощно перебирает. Снял с наслаждением губернатор с ноги ботинок, размахнулся, чтобы вредное насекомое порешить, да так и застыл с ботинком руке в глубокой задумчивости и печали.
– Убей его, Петрович! – Кричит Дуракова и под локоть толкает, – А то сейчас обсохнет и убежит!
– А стоит ли отягощать Карму, – Мудро ответил ей губернатор, – Может, я в другой жизни тоже тараканом стану?
Приглянулась в этом таборе Петровичу хорошенькая цыганочка. Есенией звали. Глаза черные, зубы золотые, коса до пят, а пятки толстые. За такой и сам босиком на край света с табором уйдешь. Долго кочевал Петрович за ней с шумной толпою цыган по Бессарабии, руки просил, коня и сердца. Уверял, что полцарства отдаст, но за что конкретно, недосказывал.
А цыганка все его любви не верила. Говорит, дескать, ты сам мне сердце свое вперед отдай и путь нам, цыганам жизненный освети.
Не стушевался Петрович, разом вырвал из груди своей сердце пылкое, да понес его словно керосиновый фонарь навстречу таборным людям. Сразу смекнули цыгане, что отважней защитника и барона им не найти. Сердце ему обратно одна сильная цыганка-гадалка зашила цыганской иглой, волшебным пометом летучих мышей грудь помазала, заговоры набормотала и зажило на Петровиче это самодеятельное хирургическое вмешательство, как на собаке. За одну ночь ему цыгане всем табором дом построили из упаковочных ящиков, женили утром на красавице Есении и двенадцати ее сестрах сразу.
Стал Петрович очень справедливо баронствовать, каждый день пятимос есть и всех кошек по древнему цыганскому обычаю марганцовкой красить, на счастье. За порядком он тоже следил, чтоб наркотой цыгане не торговали. Даже ключи от машин на ночь забирал и после 18 часов, никто табор без его разрешения покинуть не мог, разумеется, без уважительной причины. Разве, что в командировку или к родственникам в Чугуев, какой цыган намылится.
А Есения ему через девять месяцев двух близнецов родила. Авеля и Каина. Цыгане своим детям всегда необычные имена дают. Сестры тоже в скорости понесли. Так Петрович из своих цыганят целую футбольную команду «Чавале» создал с запасными игроками и судьями, особенно бесенятам удавались договорные матчи.
В любом человеке всегда дремлет, какой-либо талант, а уж в таком человеке, как Петрович, талантов спит, пожалуй, целая коммунальная спальня. Ошибочно принято считать, что таланты проявляются в раннем возрасте. А как быть, коли, еще мальцом их не обнаружил? Надобно искать их в себе насильно, возможно и по команде сверху. Для этого и придумали в нашей области хобби. Даже флегматичный вице-губернатор Тихоныч, стал на досуге декоративных курочек разводить. Иногда в склерозе забудется и ну помощников в кабинет созывать:
– Цып-цып, мои цыплята!
Квохчет и деньги им, как просо сыплет. Смотрит радостно, как они по ковру ползают и деньги клюют, как петушки молодые дерутся. У Чардаша склонности к живописи проснулись, к модному ныне бодиарту. Заходит к нему раз Петрович, а Чардаш на аппетитной заднице Дураковой гуашью бабочек рисует, щекочет деваху по интимным местам, дорогой, мягкой беличью кисточкой. Он весь женский пол в администрации постепенно этим бодиартом разукрасил и защекотал. Губернатору так понравилось увлечение Чардаша, что он приказал персональную выставку прямо в родной администрации провести. Только выставки никто не понял, шепчутся, дескать, губернатор совсем сума сошел, всех чиновниц догола раздел и краской обмазал. Да, непросто, новое искусство в народ дорогу торит! До него областному люду еще дорасти требуется.
Опасно, однако, хобби бывает, чревато необратимыми последствиями. Один чиновник из обладминистрации сильно увлекся выжиганием по фанере. Портрет Есенина с трубкой удачно сработал, затем выше художественную планку взял – Ельцина выжег и тоже с трубкой. Еще больше стараться стал, когда за портрет самого Петровича взялся. Заперся ночью на кухне и выжигает. Трое суток прошло, а у него все свет горит, а жена на кухню зайти не может. Звала, в дверь стучала, причитая:
– Дай хоть омлет на завтрак пожарить, не голодной же на работу идти!
А он – ни гугу. Только электровыжигатель сильней шипит, да жженой фанерой воняет – хоть из квартиры беги или пожарных вызывай. Но четвертые сутки пришлось вызвать санитаров.
А что особенного? Может от проснувшегося таланта человек увидел окружающий мир иначе, чем все мы. Вот и Дуракова стала дома картины из рыбных костей выкладывать. Особенно удачно получались у нее полотна на тему трудовых подвигов области. Знатные люди хорошо из рыбьих костей выходили, большой портретной схожести образов. Глядя на нее, начальник таможни, тоже принялся к изобразительному искусству, лихо приобщатся, порнографические журналы собирать. Хот он и пожилой папик, видит уже плоховато, но нужные позы помнит хорошо.
О проекте
О подписке