Планета Веги

Исследование трёх этажей «Звёздного Паруса» отняло три дня. Эрвин твёрдо решил освоить управление виманой, не используя установленных землянами янтр. К тому же часть их оказалась поражена электромагнитным излучением во время эксперимента с медузами. Ремонт невозможен.

К Эрвину никто не присоединился. Даже Ефремов, чем весьма удивил Нура. Леда решила «отдохнуть». Как выяснил Нур, – занялась проработкой детального сценария оживления Эрланга. Демьян бродил по «Звёздному Парусу», осматривая оборудование, изредка задавая вопросы Эрвину. Тот отвечал неохотно и кратко.

Ефремов, Азхара, Кея и Нур почти не покидали первый этаж. Эрвин открыл способ освещения ближней территории внешними лампами аппарата, и они наслаждались сменой форм и цветов растений при меняющейся погоде. Те переплетались, завязывались в узлы. Затем развязывались-распутывались, меняя окрас с ярко-алого до слабо-фиолетового. И ни одного перелома! Ни листочка, ни плода-цветка не потеряно даже при мощнейших порывах ветров, накрывавших «Звёздный Парус». Последний торнадо, накачанный энергией до свечения, привлёк на себя десяток крестов ранее невиданных размеров. Украшенные множеством сверкающих дисков, они представали забавными игрушками для невидимого, скрытого за горами великана. Дождей или снегов-градов не случалось. Сезон не тот. Атмосфера при слабом, не прожекторном освещении, представала иной, более спокойной.

– Мы попали на Дахмау в хороший сезон, – сказал Ефремов, – Ни сильных морозов, ни жары. Температура колеблется в пределах зоны комфорта.

Нур пояснил Кее:

– Ивану Антоновичу приходилось работать и путешествовать в морозы и жару при минусе и плюсе сорок по Цельсию. Перепад почти в сто градусов. Я это помню и могу представить, но ты с Азхарой – наверняка нет.

Кея заинтересовалась:

– Мороз… И снег, да? Папа Вёльв рассказывал. Но мало. При таком холоде трудно жить?

– Ещё как! – Нур улыбнулся Ефремову, – Иван Антонович может столько рассказать! Железо не выдерживало. Молотки крошились при ударах о камень. А металлические приборы он приказывал обшивать тканью или кожей. Иначе пальцы могли прилипнуть, отморозиться и отвалиться.

Кея по-земному передёрнула плечиками:

– А как же выживают звери? Ведь на Земле, я слышала, много зверей. И даже очень больших.

Нур оживился, вспомнив эпизод из полевой биографии Ефремова и обрисовал Кее вид медведя. А потом процитировал слова свидетеля происшествия:

«Однажды к стоянке отряда вышел бурый медведь-шатун. Поднявшись на задние лапы, он устремился к вышедшему из палатки Ивану. У того в руке было ружьё, но он пожалел лесного гостя. Не поднимая оружия, он грозно рыкнул на медведя – так, что тот мгновенно опустился на четыре лапы и показал хвост. Видимо, зверь решил, что встретился с настоящим хозяином тайги».

– Вот как это было, – завершил рассказ Нур, – «Настоящая работа для настоящего мужчины».

Кея окрасила лицо нежным апельсиновым цветом, посмотрела на Ефремова странным взглядом и спросила:

– А на креста ты не успел рыкнуть? Но он всё равно тебя испугался. А ты его нет. Если б ты испугался, меня бы уже не было.

Ефремов широко и свободно улыбнулся, сравнив родного медведя с чужим крестом. Рычи – не рычи, но без вмешательства Нура не только ему, но и Кее было несдобровать.

А Кея продолжала расспросы:

– Тебя боялись все звери Земли?

«Вот тебе и совершеннолетие! – вспомнил Нур напутствие Вёльва, – Чтобы повзрослеть, придётся ей пройти столько испытаний! На Гайяне этого нет. Они определяют возрастание по внешним, биологическим признакам. А внутреннее, основное, психическое они отдали во власть Полю. Царю по имени Ноосфера…».

Ефремов задумался, не зная, что сказать. Нур рассмеялся и ответил вместо него:

– Нет, не все, Кея. Его не боялись два зверя. По именам Бюрократия и Бешеный Пёс.

Ефремов посмотрел на Нура с недоумением и тоже рассмеялся.

«Наверное, он последний раз так раскованно смеялся очень давно. Ещё на Земле. Задолго до того, как мы его забрали».

Сдерживая приступ веселья, Нур пояснил:

– Бюрократия – это такая бумажная громада, которая… За ней надо ухаживать. Для ухода привлекается очень много людей. Если ей не угодить, она может обрушиться и придавить. Насмерть даже.

Кея смотрела на Ефремова сочувственно. И вздохнув, спросила:

– А Бешеный Пёс?

– О, он из разряда собак, у вас таких зверей нет. Они имеют острые зубы и злой характер. Особенно – чёрные собаки, которых называют шайтанами. Злыми духами. Один такой Бешеный Пёс укусил Ивана Антоновича за ногу. Но он получил прививку и не заболел.

– А что такое прививка?

На этот вопрос ответил сам Ефремов, отводя нахлынувшие воспоминания. Ведь та собака ухватила его в присутствии первой, любимой тогда жены и сына Аллана, во времена военные. Ему после укуса пришлось уйти в постельный режим. Тогда-то и сделал он выбор будущей судьбы. Написал первые рассказы, которые очаровали Нура-Валерия. Псу тому благодарность бы выписать.

– А я много ходил с экспедициями по пескам. И Свет Пустыни, – Нур-и-Дешт, – закалил меня…

***

«Свет Пустыни, – Нуру стало грустно. Мысле-чувства Ефремова достигли его сознания сами собой, – Он желает, чтобы я заглянул в него и понял то, что для него пока самое дорогое или болезненное. И от чего он хочет освободиться, но не решается. Или не может».

Да, какая страшная, гремучая смесь! Сразу и восхищение пройденным путём и разочарование в нём. Крайние позиции, без полутонов! Он разом видит себя и весомым авторитетом в своём деле и фантастике, и почти беспомощным в экипаже межзвёздного корабля. Потому и готов броситься не только на крест, чтобы спасти девочку из чужого, некомфортного ему мира. И не только на это он готов. Такая вот странная форма освобождения от своих слабостей и ошибок. Форма покаяния?

А Нур – в роли духовника? А кто же ещё? Фаэт Эрвин? Предки фаэта создали на Земле высокую по возможностям психотехническую цивилизацию. Психический компонент постепенно ослабел, и к моменту прихода вождя Эрланга и нашествия с Сириуса фаэты подчинились голой рациональности, забыв о духовности. Ошибка Фаэтона… Нур писал о ней, будучи землянином. И угадал, – угадал? – реальность, подобно Ефремову, описавшему приключения свои до их начала.

***

Большая Книга… Там всё уже написано! Но связь времён и судеб предстаёт непонятной путаницей. Кто искажает ленту прошлого – понятно. Дзульма не дремлет, люди-рабы стекаются в его отряды толпами. И делают то, что он им предложит. Но ведь и его действия уже записаны. И Перо – высохло!

Немудрено запутаться, не имея генеральной ориентировки. У Ефремова её пока нет. Ещё более нет её у Эрвина и Леды. Демьян тоже путается где-то на обочинах, не видя путевых указателей. У Нура нет способов помочь им. Только сами… А с Ефремовым легче. Он открыт, откровенен и непосредственен. Человек без двойного дна, без лицемерия. Его надо поддержать, не страшась того, что воспрянет гордыня или воспарит высокомерие.

– Ты не такой маленький, Иван Антонович, каким себя рисуешь. Не бактерия и не микроб. Ты не слабее медведя и Креста. А то, чего в тебе нет, обретёшь. Ведь наш путь только начался.

В глазах Ефремова полыхнула и спряталась благодарность.

***

«Звёздный Парус» сохранил не всю информацию о себе и последнем полёте. Отсутствовали сведения об экипаже.

– Они стёрли все данные о себе и Земле, – сообщил Эрвин.

– Чтобы не дать ориентиров к своему дому. Они встретили разумного противника, превосходящего их мощью, – мрачно прокомментировал Демьян.

Эрвин поправил его снисходительным тоном:

– На Дахмау нет силы, способной уничтожить виману. Они здесь были в безопасности. Люди совершили ошибку. Сделали глупость и поплатились.

Ефремов скрыл усмешку. И сказал так, будто делился итогом свежих размышлений, которые требуется проверить на истинность:

– И я раньше думал, что жизнь по сути – проявление энтропии. Как та же глупость. Оказалось, не так однозначно. Ведь живое – это и душа. Субстанция от материи независимая…

«Выходит, связь времён не так однозначна, – подумал Нур, – В книгах нет его сегодняшней позиции. Как-то влияет, передаётся лишь внешнее, связанное с органами чувств?».

Нур вспомнил, что писал Ефремов о жизни близ разных звёзд. Тех, что отличаются от белого карлика по имени солнце. О синих и зелёных звёздах…

«…особые миры мощных силовых излучений, которые могут химически стимулировать инертные в земных условиях минеральные составы к борьбе с энтропией, которая и есть жизнь. Особые формы жизни минералов, более тяжелых, чем газы, будут активны в высоких температурах и неистовой радиации звёзд высших спектральных классов».

Ефремов словно угадал мысли Нура:

– Исполненный невежества, я, помню, даже пытался как бы предостеречь обитателей цветных мощных звёзд. Обратить их внимание на угрозу внешнего воздействия.

И, будто забыв пренебрежительное отношение фаэта к подобным себе невежественным землянам, спросил:

– Эрвин, я в нескольких местах на вимане видел изображение креста. Стилизовано, но узнаваемо. Откуда это?

– Память о первой родине, – хмуро ответил Эрвин, – Символ Сириуса на первых звёздных картах.

Азхара, почувствовав новый накал внутреннего напряжения, исходящего от Эрвина и направленного прежде всего на Ефремова, перевела беседу на другую тему:

– Я нашла руководство по питанию на виманах. Вот, послушайте:

«Существует пять видов питательной и полноценной пищи: варёный рис и другие злаки, жидкие каши, жареная мука, печёные лепёшки, а также пища, приготовленная из экстрактов продуктов питания. В случае необходимости – в виде питья, пищи или пилюль экстракты с добавлением пряностей и приправ.

Очистив при помощи специальных приспособлений зерно от шелухи и других несъедобных частиц, его следует перемолоть в муку, прожарить в подходящей посуде и, когда количество продукта уменьшится в восемь раз, добавить экстракты, сладости, специи и перетопленное жидкое масло из молока буйволицы. Затем из этой массы – питательные шарики, вкусные, ароматные и питательные».

И она спросила:

– Интересно, правда? Мы могли бы попробовать.

– А где возьмёте молоко буйволицы? – с иронией спросил Эрвин.

Азхара иронии «не заметила»:

– Думаю, я знаю, что произошло здесь. Люди на «Звёздном Парусе» путешественники опытные. У них запасы продовольствия заканчивались. И по пути к очередной на маршруте планете вимана угодила в капкан Железной звезды. И попали они в тяжёлый сезон, время разгула пылевых бурь и буйства плазмоидов. Пища на исходе, они вынуждены выйти наружу. А защита индивидуальная не приспособлена для условий местных. Но их вина, – система слежения виманы не заметила Туманность, западню скрывающую.

Наступило молчание. Каждый представил трагедию людей, оказавшихся в чужом враждебном мире.

– Здесь наверняка не единицы, а десятки кораблей, – сказал Ефремов, – Судя по количеству костей, только на этом плато не менее пяти. А спиралодиск мог нести в себе сотни звездолётчиков. Костей много, но – костей не хватает! Найти бы видеозаписи. И не только на «Парусе»…

Эрвин помягчел, Нур отметил оттенок вины в его взгляде. Да и в голосе меньше превосходства, исходящего от чувства единственного наследника земных тайн:

– Видеозаписи есть. Я хотел предложить их позже. Но если хотите…

Ефремов вскочил с дивана:

– Да что ж ты… Да это…

Сохранившихся стереозаписей оказалось несколько. Эрвин начал с самой длинной. Янтра воспроизведения видео находилась на втором этаже виманы. Изображение трёхмерное, и проецировалось в центр помещения. Можно смотреть с любой внешней точки. Запись поразила всех.

***

…Земля старта. Допотопная! С иным пейзажем, почти неузнаваемыми очертаниями материков, мощной атмосферой, невиданными растениями и животными. Насыщенные краски, высокое небо… Запахи, конечно же, тоже не имеют аналогов с сегодняшними. И люди – раза в два выше Вёльва и Сандра, красивые и могучие. Кожа у них апельсинного и лимонного окраса, у некоторых с оттенком сирени или сини. Яркие одежды, на головах женщин украшенные светящимися камнями платки, обручи-короны… Выделяются особой статью золотоволосые и золотоглазые мужчины и женщины.

Демьян с иронической улыбкой посмотрел на Эрвина. Вот и достоверный факт – фаэты и земляне живут единым сообществом. И нет никакой Цитадели для избранных. Мир единого человечества, не разделённого на расы и народы! Общий расцвет культуры, науки. Никакой дикости или вражды, нравственная гармония. Множество храмов и центров науки, расположенных рядом!

***

А вот и конечный отрезок линии маршрута «Звёздного Паруса» – к сочно-фиолетовой звезде.

– Вега! – воскликнул Демьян, – В три раза больше Солнца, температура поверхности одиннадцать тысяч по Цельсию. И у неё – три планеты, схожие с Землей. И по размерам.

– Эрвин! – в нетерпении обратилась Азхара к фаэту, – Мы можем перейти сразу к Веге? Что случилось там?

Эрвин повернулся к ней и замер. Почти шок! Нур – невольно – прочитал смысл, сузивший зрачки глаз фаэта и расширивший золотую радужку. Он сравнил цвет кожи фаэтов на видеозаписи и Азхары, особенности головы и черт лица. И стало ему ясно – они одной крови! Азхара унаследовала гены предков-фаэтов? А цвет глаз и волос – признаки вторичные и обусловленные местом-временем. На Фаэтоне они имели совсем другую внешность. Это волей-гением Эрланга из семян лотоса рождались золотоволосые и золотоглазые. По сути, Азхара больше фаэтянка, чем Эрвин!?

Неожиданно открывшийся факт говорит и о том, что в те давние времена Ила-Аджала была тесно связана с Землёй. И, возможно, то был единый мир, который затем разделился, запараллелился. Или тогда действовал открытый Портал.

Да, Эрвину придётся пересмотреть систему взглядов на роль фаэтов в истории Земли.

***

«Звёздный Парус» приблизился к внешней планете Веги. И стало ясно: экспедиция опоздала.

«Из недр планеты выпирали острые пики, рёбра, отвесные иззубренные стены красных, как свежие раны, чёрных, как бездны, каменных масс. На обдутых бешеными вихрями плоскогорьях из вулканических лав виднелись трещины и провалы, источавшие раскалённую магму и казавшиеся жилами кровавого огня».

«Высоко взвивались густые облака пепла, ослепительно голубые на освещённой стороне, непроницаемо чёрные на теневой. Исполински молнии в тысячи километров длиной били по всем направлениям, свидетельствуя об электрической насыщенности мёртвой атмосферы.

Грозный фиолетовый призрак огромного солнца, чёрное небо, наполовину скрытое сверкающей короной жемчужного сияния, а внизу, на планете. – алые контрастные тени на диком хаосе скал, пламенные борозды, извилины и круги, непрерывное сверкание зелёных молний».

Ефремов смотрел на объёмную картину с таким напряжением, что в белках глаз проявились красные прожилки. Планета претерпела ужасную катастрофу. Даже горы рассыпались в песок. Там и тут – холмистые пустыни, светящие многими цветами. Оранжевым, фиолетовым, зелёным, голубым, белым…

Но вот и развалины громадного когда-то города. Ещё узнаваемы останки храма и нескольких особо прочных зданий.

«Звёздный Парус» делает очередной виток, снижая высоту полёта. Развалины ещё одного города. Здесь видны только фундаменты. А вот и городской центр, бывший когда-то цветущим парком. О чём можно судить по сухой чаше водоёма и застывшей кругом неё стеклянной полосе оплавленного песка.

Тут звездолёт завис и, подчинившись команде человека, чьи кости лежат теперь в нескольких десятках метров от виманы, сохранившей запись, опустился между обгорелых стволов деревьев.

Объектив направлен на голографическую скульптуру женщины. Лёгкое зелёное одеяние, волосы ниспадают к ногам оранжевыми локонами. Гармония женской красоты взволновала даже холоднокровного Эрвина.

– Что же здесь произошло? – шёпотом спросил Ефремов, – Какие красивые, совершенные люди! Это не природный катаклизм! Чья-то беспощадная, чуждая рука!..

Нур не дал ему закончить фразу:

– А кто правит на Дахмау, Иван Антонович? Разве не тот же Тёмный Дух, обитатель Мрака? Не тот, кто предложил тебе остаться навечно в придуманном семейном раю? Будешь отрицать?

Ефремов не стал ни отрицать, ни подтверждать:

– Но какова же его сила? Где её пределы? Захватить виману Земли – это я могу представить. Но тот громаднейший спиралодиск! Ведь он, скорее всего, представляет иную галактику. Захватить галактолёт – для этого требуется мощнейшая технология.

Нур взглянул на Эрвина. Мыслесвязь с ним сохранялась сама собой, без инициативы Нура. Фаэт вспомнил Облако Оорта. Нур воспринял образы из его памяти и поделился ими:

– На дальних подступах к Солнечной Системе атакован и развален на обломки галактолёт, превосходящий обнаруженный нами здесь, на несколько порядков. Размером с приличную планету. Равновесие между Светом и Тьмой колеблется, но сохраняется.

– Вот он! – воскликнул Ефремов, указывая правой рукой на тень рядом с голографическим изображением женщины уничтоженного мира Веги, – Тот самый, Нур!

Носителя тени камера не зафиксировала, лучи фиолетового светила проходили сквозь него не отражаясь. Но преломленная тень ясно говорит – по праху погибшей цивилизации прогуливается Крест.

Видео-экскурсия к Веге ударила по эмоциям. Решили отдохнуть, прежде чем определить ход дальнейших действий. То есть – переход в Ананду и работа с саркофагом. Ефремов, пытаясь освободиться от магии фильма, поинтересовался нарочито равнодушным тоном:

– Откуда «Звёздный Парус» черпает энергию? Ведь он тут многие тысячи лет. Неужели от Железной звезды?

Эрвин отвечал после недолгой паузы:

– Планета переполнена энергией. На вимане есть накопители. Ёмкости обновляются во время ураганов. Так легче пополнять… Деструкция коснулась только некоторых янтр. И по нашей вине. Те фаэты… И люди-земляне – они умели строить.

Нет уже в словах яркого оттенка превосходства или желания посмеяться над землянами.