История того, как сказки шли к людям и как их не пускали к пылким сердцам, как «официально собирали» и неофициально берегли, полна тайн. Мы аккуратно прикоснёмся к ней. Этот опыт, по нашим ощущениям, поможет выстроить более тонкую и глубокую связь с Родовой памятью. Именно к распаковке её главных архивов мы движемся маленькими шажочками, убирая излишки интеллектуального и высвобождая ресурсы творческой мысли.
Несмотря на то что сказки стали повсеместно записывать лишь в XIX веке (в России с середины XIX века), сказки были всегда. Они передавались из уст в уста вместе с важнейшими ценностями-камертонами жизни. Но чужакам сказки рассказывались не так, как своим. Поэтому до сих пор в сказках можно найти множество «маскировок смыслов». Из-за этих «маскировок» многим сложно даётся понимание смыслов сказок.
Интеллект пытается толковать «маскировки» и приходит к тому, что сказки странны и/или вредны. А для сказок как хранителей камертонов «некнижной цивилизации» уж лучше пусть информация будет объявлена «глупой» и «вредной», чем станет доступной тем, у кого сердце инфицировано осколком кривого зеркала тролля (помните сказку Г.Х. Андерсена «Снежная королева»? Этот образ оттуда!).
«Ничего не понял? Считаешь, что это чушь? Не просто чушь, а вредная чушь? Вот и славно! Иди своею дорогой, милый друг! Не стремись понимать то, от чего закрыт! А то ведь, неровен час, так истолкуешь то, чего не понял, что самому себе навредишь!» – примерно так сказки принимают критику в свой адрес. И не обижаются. Даже тогда, когда их искажают, перевирают.
Сакральный код сказки надежно защищён и недоступен для искажений. Потому сказки и сумели сохранить знания «некнижной цивилизации». Причём эти знания не потеряли своего прикладного значения, а, наоборот, с каждым годом оно возрастает.
Немало родителей говорят о том, что страшно читать детям русские народные сказки, особенно их неотредактированные версии, собранные Александром Афанасьевым. Но мы тут же стараемся реабилитировать сказки: говорим о том, что в них зашифрованы древние обряды инициаций, а также то, что многие сказки содержат в себе «прививку от страха». Однако дело не только в этом.
Дело в том, что сказкам в принципе свойственно ПАРАДОКСАЛЬНОЕ ШИФРОВАНИЕ. Однако понять парадоксальный шифр способен только тот, кто встал на путь смыслового чтения и анализа сказок.
ПАРАДОКСАЛЬНОЕ ШИФРОВАНИЕ – это метод «информационной защиты» сакральной информации «некнижной цивилизации». Это специфический способ «сбивания с толку» адепта «книжного подхода», который многое склонен понимать буквально, исходя из привычной ему картины мира.
Например, если герой зовётся Мальчик-с-пальчик – значит, он маленький, лилипут. А как может быть иначе, ведь в сказке всё время подчёркивается это?! Парадоксальность шифрования в том, что герой, обладающий воистину богатырской силой и смекалкой, минимизируется в своём физическом размере. Сказка как будто снижает степень значимости тех способностей, которыми обладает герой. Зачем?! В наших представлениях свои необычайные способности нужно раскрыть, заявить о них всему миру – ведь это твои «конкурентные преимущества»!
Но сказки – это носители знаний и ценностей «некнижной цивилизации». То есть в составе их ценностей нет «конкурентных преимуществ», но есть знание Кона Воздаяния[1], исполнителем которого является Мальчик-с-пальчик. И если Кон Воздаяния начал работать в событийном потоке, уже совершенно неважно, какого роста будет тот, кто проложит ему путь. Даже самый незначительный по росту человечек, если он является проводником Кона Воздаяния или иного Высшего Кона, получит великое могущество. И перед этим могуществом будут бессильны и власть, и золото, и способность красть чужое.
Однако «зашоренному», потребительскому сознанию совершенно необязательно знать о могуществе того, кто «трепетно танцует» (резонирует) с информационным потоком Высшего порядка. Чтобы лишний раз не поддаться страху и зависти, которые умножают в земном мире информационную грязь. Поэтому сказка как бы преуменьшает значимость героя, говорит: «Для баланса отношений в земном мире, не умножении в нём токсинов зависти и страха, пусть героем будет не богатырь, а Мальчик-с-пальчик!»
Не стоит всем открывать истину, её нужно прятать от тех, кому она пока не нужна, – вот главный лейтмотив парадоксального шифрования.
Возьмём оригинальный вариант сказки «Семь Симеонов». Там шестеро братьев имеют благопристойные специализации, а седьмой брат – вор. Хотя именно этот персонаж – ключевая фигура всего братства. Казалось бы, надо «подать товар лицом», а сказка, напротив, «чернит героя» в глазах читателей.
Если вы начнёте практиковать смысловое чтение сказок, вы часто будете сталкиваться с парадоксальным шифрованием. Как его распознать? Что-то будет выглядеть нелогичным, приведёт вас в недоумение. Если так случилось, значит, сказка приглашает вас очистить своё сознание и восприятие от догм и буквализмов.
Можно сказать ещё и так: парадоксальное шифрование – это способ уберечь сознание «непосвящённых адептов книжной цивилизации» от ненужной и даже опасной для них информации. Пусть лучше смеются над сказкой, как над небылицей, чем откроют то, что может стать потрясением.
Кстати, о небылицах. Самая простая классификация сказок – это разделение их на БЫЛИ и НЕБЫЛИЦЫ. Принято считать, будто быль – это то, что действительно основано на реальных событиях. А небылица – это выдумка. Такая трактовка вполне достаточна для тех, кто мыслит буквально.
Но мы с вами можем открыть более точные смыслы этих терминов. Быль – это события, происходившие в Мире Яви, то есть мире плотной материи. Небылица – это события, которые происходили в неких мерностях Мира Нави, Слави или даже Прави, то есть ТОНКИХ МИРАХ Мироздания (об этом нам ещё предстоит разговор в следующем разделе нашей книги). Небылица – это рассказ о событиях в тонких мирах.
Обычно бытовые сказки относятся к былям, а волшебные – к небылицам. Но нередко в сказках сочетаются были и небылицы. Такие сказки многомерны и многомирны, они отображают события и смыслы и плотных, и тонких миров. Благодаря соприкосновению с такими историями наше сознание действительно расширяется, вмещая в себя и плотную, и тонкую информацию.
В некоторых сказках использование парадоксального шифрования – это приём рассказывания небылицы. То есть события происходят не в явном мире, а в тонком, и подходить к их пониманию, опираясь исключительно на опыт явного мира, не имеет смысла.
Несмотря на то что сказки исследуют фольклористы и филологи, педагоги и психологи, философы и социологи, а также к пониманию смыслов сказок прикладывают усилия многие образованные люди, объём неточных представлений о сказочном наследии только увеличивается.
Проблема заключается в том, что сказки можно трактовать как угодно. Несмотря на то что они наполнены живым словом, в отношении собственной защиты они бессловесны. Поэтому сказочным материалом очень легко спекулировать.
Что может быть проще: предложи легковерному читателю якобы «изначальную версию» сказки, представь как «откровение» её «кровожадные» образы, истолкуй сюжет так, чтобы внести в мысли читателя растерянность и сомнения, – никто ничего тебе не скажет. Даже напротив, будут делать репосты твоей статьи или видеоролика, чтобы сообщество социальных сетей могло «открыть истину».
И дело сделано: информационная волна недоверия к сказкам запущена. Люди сами – из стремления разобраться – станут распространять её. И сами станут требовать, чтобы сказки подвергались цензуре, или примут решение отгородить своих детей от сказок – пусть лучше пользуются развивающими компьютерными играми, изучают иностранные языки и познают виртуальную реальность. Это современно.
А сказки – это устаревший материал, да ещё и сомнительной нравственности.
Такой тренд завуалированного гонения на сказки вовсе не является исключительно приметой нашего времени.
Мы с вами не можем сказать точно, когда именно началось противостояние «книжной» и «некнижной» цивилизаций, в котором, кстати, «некнижная цивилизация» вовсе не проявляла себя как ярый оппонент «книжной»! Однако первый серьёзный исторический источник, фиксирующий это противостояние, относится к XVI веку.
Речь идёт о «Стоглаве» – так назвали список постановлений Московского собора 1551 года. В нём было cто глав, регулирующих обновлённую общественную жизнь. Сложно назвать «Стоглав» конституцией, но идея «основного закона государства» в нём была проявлена.
Сегодня мы бы назвали такой Собор съездом правящей партии. Поэтому и решения такого съезда были обязательны для исполнения всеми участниками социальных отношений. Одним из важнейших обсуждаемых вопросов был вопрос «Об улучшении различных сторон мирского быта». В этом свете обсуждались меры против «брадобрития в связи с содомским грехом, против волшебства и колдовства, скоморошества, языческих народных увеселений, игр в зернь» и, конечно, сказок.
Окончательный официальный запрет на распространение народной культуры был законодательно закреплён в Соборном уложении 1649 года, принятым Земским собором и действующим последующие двести лет.
Заметьте, что Александр Николаевич Афанасьев материал русских сказок систематизировал и издал в 1855–1864 годах. Как раз через двести лет после вето Соборного уложения 1649 года.
Всё это похоже на исторический детектив: зачем «руководство страны» накладывает запрет на то, что поддерживается «электоратом»?! Почему идёт на такие непопулярные, даже недружественные меры?! И почему после снятия двухсотлетнего вето на народную культуру её начинают исследовать фольклористы как «туземный материал»? То есть как нечто инородное, некоренное, незнакомое, не впитанное «с молоком матери»?! Ведь это совсем не так! Сказки – это и есть «коренной материал»! Но давайте учитывать тот факт, что в XIX веке «руководство страны» и «народ» говорили в прямом смысле слова на разных языках. Руководство страны на французском, а народ – на русском. Странно это выглядит, не правда ли?
Зачем накладывать запрет на скоморошество и сказки? Ведь эти формы этнического самовыражения лежат вне политики. Хотя, с другой стороны, почему в сатирических сказках всех европейских народов можно найти одиозных персонажей под названием «поп»?
Вряд ли речь идёт о прямой насмешке народа над священнослужителем, который сопровождает духовное развитие человека. Можно предположить, что практика высмеивания «попов» – это выражение отношения представителей «некнижной цивилизации» к представителям «книжной». Другими словами, речь идёт о противостоянии двух принципиально различных мировоззрений, систем ценностей.
Судя по всему, для «книжной цивилизации» ценностями являются власть, золото, возможность жить за счёт того, кто работает на тебя, успех, положение в обществе, личная сила влияния (индивидуализм) и материализм.
А для «некнижной цивилизации» ценностями являются резонансный трепетный Танец с Миром, вписанность в многомирие Мироздания, совестливость, лад со своими сердцем и душой, работа в команде, сакральное «мы», любовь, искренность, простота.
Ясно, что для «книжной цивилизации» ценности «некнижной» являются «дурацкими». И, естественно, носители этих ценностей – дураки.
Казалось бы, дураки безопасны. Но почему они ТАК раздражают, что приходится даже на государственном уровне запрещать «скоморошество»?! Вопрос риторический, и ответов на него – множество.
Сказки хранят и передают ценности «некнижной цивилизации». Это единственное, что можно сделать под натиском иной системы ценностей, – сохранить КАМЕРТОНЫ взаимоотношений с собой и Миром. Но даже такие «эфемерные» и совершенно не угрожающие камертоны представители «книжной цивилизации» запрещают. Почему?! Неужели только потому, что сказки позволяют себе высмеивать их систему ценностей? Неужели сказочная насмешка над «попами», «баринами», «богатеями» может нести какую-либо угрозу власти?!
И почему сейчас, в XXI веке, когда уже совершенно точно не действует ни вето Соборного уложения, ни «советская пропаганда», тем не менее мы наблюдаем неявный тренд дискредитации сказок?
Он проявляется не только в сомнительных «разоблачающих» статьях и роликах. Он проявляется в выхолащивании сказочного материала. Мы имеем в виду особый феномен нашего времени, который мы обозначаем как «евростандарт на сказки». «Сказочный штамп» можно встретить не только во всех европейских странах, но даже в Турции. За основу «евростандарта сказок» взят цикл Шарля Перро «Сказки матушки Гусыни». Безусловно, источник сюжетов уже давно не указывается (и далеко не каждый европеец знает, кто такой Шарль Перро). Евросказки ярко иллюстрированы в новейшей эстетике мультфильмов. Сюжеты основных сказок выхолощены.
Зато дети с интересом слушают эти сказки и рассматривают картинки, а большинство родителей отмечают, что слушать сказки из «старых сборников» детям уже неинтересно.
Что мы наблюдаем? Если не получается запретить сказочную культуру, нужно её переформатировать. Создать новый смысловой и визуальный стандарт сказки. Именно этот тренд мы наблюдаем сегодня. И это крайне опасный тренд вырождения способности Танцевать с Миром. Ведь тот, кто заблокировал в себе эту способность, теряет личный суверенитет и становится управляемым.
Несколько лет назад в Институте психологии РАН в группе под руководством профессора Александра Владимировича Сухарева проводился интересный эксперимент. Он касался исследования этнической функции культурных представлений. Профессор Сухарев хотел посмотреть связь этнической функции и уровня интеллекта. Краткое изложение результатов исследования можно прочитать. Но статьи на эту тему написаны академическим «эзоповым» языком, можно сказать, зашифрованы. Поэтому мы кратко передадим суть научного открытия.
Оказалось, что на уровень интеллекта влияет образный ряд, который мы воспринимаем ежедневно. И тенденция такова: если мы воспринимаем этноаутентичный образный ряд, то есть образы, связанные с нашей корневой культурой и языком, интеллектуальные способности повышаются. Если мы преимущественно воспринимаем стандартизированный или мультикультурный образный ряд, наши интеллектуальные способности падают. Мы тупеем.
Если мы будем смотреть мультфильмы с унифицированным образным рядом и перестанем смотреть мультфильмы с образным рядом нашей культуры, у нас снизится уровень интеллекта. Если мы будем читать исключительно «евросказки», наш интеллектуальный потенциал упадёт. Для поддержки интеллектуальных функций необходимо иметь контакт с этноаутентичным образным рядом, то есть образами своей коренной культуры, на своём коренном языке.
В этом свете давайте другими глазами посмотрим на народную сказку. В частности, русскую народную. НАРОДНАЯ СКАЗКА – это методология сбережения и развития интеллектуальных функций. Практика смыслового чтения и анализа сказок – это практика сохранения и развития интеллектуального потенциала человека. Не только ребёнка, но и взрослого.
О проекте
О подписке