– А для чего я тебе все это показываю? – удивленно вскинул брови Алик, распахивая передо мной очередную дверь, ведущую в отдельный отсек. – Все залы рассчитаны для индивидуального пользования. Симуляции настолько глубокие, что ощущаешь полный спектр чувств, даже боль почти как от настоящих ранений. Только шрамов не остается. – Когда в помещении вспыхнул свет, я увидела десятки выключенных операционок. Алик довольно обвел их рукой. – К тому же всегда можно выбрать напарника себе по вкусу!

Кто бы ни сформировал войско машин для тренировок, он явно постарался на славу. Противники были представлены самого разного профиля, телосложения и боевого потенциала. Впервые видя такое разнообразие операционок и пользуясь тем, что они находятся в состоянии сна, я решила пройтись вдоль рядов и рассмотреть их поближе.

– Кто здесь тренируется?

– Все, – просто ответил Алик, наблюдая за мной.

– Даже ты? Разве члены лиделиума должны…

– Нет, – кивнув, усмехнулся он, – вообще-то не должны. Но у Нейка Брея на этот счет есть свое мнение. Он поклялся выкинуть с базы каждого, кто не научится хотя бы элементарной самообороне. Кроме стариков и детей, конечно, хотя даже к ним он не особенно-то благосклонен…

Я бросила удивленный взгляд на Хейзера:

– Нейк Брей приказывает лиделиуму?

Алик посмотрел на меня как на сумасшедшую, будто я спрашивала о таких очевидных вещах, которые известны даже детям.

– Уверен, Нейк Брей приказывает самому Богу. Впрочем, возможно, поэтому мы все еще живы…

– Куда ни плюнь – всюду причуды его Светлости, – пробормотала я. – Мне уже следовало к этому привыкнуть.

– И одна из этих причуд – парадоксальное недоверие к искусственному интеллекту! Он не выносит машин, – нахмурился Алик, тыча пальцем в ближайшего робота. – Считает, что ни одна из них не способна к той доле спонтанности и творчества, что он сам. Поэтому до недавнего времени Нейк Брей, теша свое самомнение, даже тренировал нас лично. И он, безусловно, был прав: такой спонтанностью и творчеством в пытках и издевательствах, что он ежедневно нам устраивал, не обладает ни одна операционка.

– Нас – это кого?

– Не всех жителей базы, не беспокойся, – усмехнулся Алик. – Нас таких счастливчиков немного. Я, Питер, Марк… Тебе еще предстоит с ними познакомиться, – пояснил он, очевидно вспомнив, что я понятия не имею, о ком он говорит.

– А его высочество? – уточнила я между прочим, рассматривая очередную операционку.

Алик замер.

– Значит, ты уже знаешь о происхождении Андрея, – констатировал он после недолгого молчания. – Что ж, это было вопросом времени. Он сам тебе рассказал?

– Догадаться было нетрудно. Но да, он… подтвердил.

– Я хотел предупредить тебя, но вчера ты и так была потрясена и измотана. Момент казался неподходящим.

– Зато моя комната в паре дверей от его оказалось весьма подходящей. – Я отвернулась, чувствуя, как из-за внезапно нахлынувших неприятных воспоминаний краска заливает лицо. – Как бы там ни было, я бы предпочла узнать это по-другому. Это был не самый приятный… разговор.

Даже стоя спиной к Алику, я почувствовала, как он напрягся.

– Что ты имеешь в виду? – осторожно уточнил он. – Андрей был груб?

Всего на секунду меня разом захлестнули сразу все эмоции, что я испытала прошлым вечером: гнев, обида, бессилие, отчаяние и ярость. На мгновение мне захотелось повернуться к юноше и сгоряча выложить всю правду, но уже в следующий момент при мысли о вчерашнем унижении я почувствовала отвращение к себе. Пусть лучше никто не знает, что собой представляет Андрей Деванширский, чем увидит во мне бессильную жертву, чье оружие – сплетни и жалобы.

– Нет, конечно, нет. – Я покачала головой, радуясь, что Алик Хейзер не видит моего лица. – Но не думаю, что он рад моему появлению здесь. Будет лучше, если мы с ним не станем лишний раз докучать друг другу.

– Что бы он тебе ни наговорил, – наконец сказал Алик, аккуратно вымеряя каждое слово и пропуская меня к выходу, – уверен, он это не со зла. Андрей – хороший человек, какими бы спорными ни казались его слова или действия.

– Не сомневаюсь, – пробормотала я, бросив последний взгляд на операционки, прежде чем покинуть комнату. – Мы все стараемся такими быть.

* * *

Экскурсия Алика затянулась на несколько часов. Мы посетили все значимые объекты на базе, в том числе и несколько центров управления. В какой-то момент мне стало неловко за нескончаемый поток вопросов, которыми я завалила юношу: об устройстве убежища, местных правилах и законах, традициях, нравах, ну и, конечно, жителях. Однако Алика это, похоже, ничуть не смущало, и он с прежним энтузиазмом и добродушием подробно отвечал на каждый из них.

Он говорил без умолку, лишь изредка бросая на меня беглый взгляд, чтобы убедиться, что мне все понятно. Каждый раз, когда он хотел что-то подчеркнуть, выразить свое негодование или же, наоборот, восторг, – то неосознанно начинал жестикулировать так внезапно и эмоционально, что я не могла сдержать улыбку. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что уже давно потеряла нить разговора, наблюдая за ним. На ярком, холодном солнце его смуглая кожа отливала золотом: мне нравилось смотреть, как он увлеченно размахивает руками и примерно каждые полчаса вдруг резко прерывается, чтобы деликатно уточнить, не замерзла ли я и не утомила ли меня наша прогулка.

По моей просьбе Алик рассказал мне обо всех семьях лиделиума, что обосновались здесь, и о том, сколько на базе членов элиты, декаты и более низких социальных слоев. Вопреки моему ожиданию, людей из среднего класса в Диких лесах тоже собралось много. Правда, в основном это были особенно ценные и незаменимые специалисты, необходимые для управления процессами не только здесь, но и в других звездных системах.

Не меньше времени понадобилось и на то, чтобы он познакомил меня с местными порядками. Например, теперь я знала, что ключевые решения в Диких лесах принимались голосованием всех семей лиделиума из коалиции Нейка Брея. По словам Алика, на сегодняшний день официально поддержали восстание восемьдесят четыре дома Кристании (все они ранее входили в состав бывшей Рианской империи) – и двадцать пять из них находились в Диких лесах. Союзников за пределами правления Джорджианы Диспенсер было немногим больше. Официально не участвуя в конфликте, они поддерживали повстанцев оружием, пропитанием, реже – флотом. Алик отметил, что их помощь важна, но переменчива. На нее можно рассчитывать лишь до тех пор, пока Кристанская империя не перейдет к прямым угрозам и не выдвинет им ультиматум в Галактическом Конгрессе.

Наконец, Алик привел меня в центр управления – тот самый, что мы покинули вчера ночью. Опустившись на пять этажей, мы оказались в огромном светлом зале, и на мгновение меня ослепил ядовитый свет десятков огромных экранов и полупрозрачных голограмм. По моим подсчетам, тут было не меньше сотни людей и операционок. Быстро оглядевшись, Хейзер направился к одному из экранов, и я в растерянности последовала за ним.

– Я обещал познакомить тебя с нашей геологической командой, – бодро кинул он на ходу. Алик двигался плавно и в то же время стремительно, аккуратно огибая то и дело выскакивающих из-под носа специалистов. С трудом поспевая за ним, я трижды налетела на операционки, бормоча неловкие извинения.

Едва ли кто-то заметил наше появление. В помещении творилась полная неразбериха: туда-сюда сновали машины с ассистентами в синих одеждах и с планшетами. Голограммы других людей то вспыхивали, то исчезали в разных концах зала: от шума десятков голосов, мельтешения и ярких вспышек света у меня закружилась голова. Спешно оглянувшись на ходу, Алик бросил на меня понимающий взгляд.

– Тут всегда так, – сказал он, словно прочитав мои мысли. – Всегда, когда здесь Дора, она умеет навести шуму.

Когда мы приблизились, женщина, в сторону которой кивнул Алик, безразлично оглянулась. Несмотря на то что ее короткие волосы, собранные на затылке, уже покрылись сединой, я бы не дала ей больше сорока лет. При этом вряд ли ее можно было назвать красавицей: из-за высокого роста и худощавого телосложения на фоне Алика и миниатюрной помощницы, что замерла в кресле у экрана рядом, она казалась нескладной великаншей.

– Дора – глава геологического отдела, – пояснил Алик. Он представил меня ей и натянуто улыбнулся. – Наш мозг и ноги за пределами Анаксонской системы.

Женщина отмахнулась, кисло сморщившись от лести в его голосе.

– Уверен, ни один закат в мире не сравнится с закатом ее глаз! – восторженно добавил Алик.

– Добро пожаловать в Дикие леса, – по-деловому обратилась ко мне Дора. – Это моя ассистентка Вероника.

Миниатюрная девушка в кресле оторвалась от экрана и приветливо улыбнулась. На несколько мгновений мой взгляд задержался на ее точеном маленьком лице. В синем костюме и с аккуратным белым каре она напомнила маленького хрупкого эльфа, которого ненароком занесло сюда из какой-то древней сказки. Сколько ей лет? Шестнадцать? Семнадцать? В любом случае не больше, чем мне, когда я впервые попала в команду геологов. Из-за одного этого малозначительного факта я сразу почувствовала к ней симпатию.

– Насколько мне известно, на Мельнисе вы занимались расчетами и аналитикой межпланетных сфер, верно? – сходу уточнила Дора.

Вот так вот: без лишних вопросов, любезностей и снисходительных осведомлений о моем здоровье. Я с удивлением посмотрела на Алика, на что тот лишь усмехнулся.

– Не только, – осторожно уточнила я, – небесные тела тоже в моей компетенции. Последние пару лет я и занимаюсь в основном ими. Еще на Мельнисе мы планировали увеличение баз в системах Каас и Мерак. Я исследовала планеты Сью и Кеплер.

– Вот как? – взгляд Доры моментально оживился. – И что скажете?

– Они непригодны.

– Неужели? По нашим данным, Кеплер обладает большим потенциалом. Мы работаем над ней.

– Кеплер окружена плотным поясом селикатных астероидов. При массовом переселении нам придется расчищать его, а сделать это незаметно – невозможно. Также я изучала ее континенты, благоприятных для базы зон там нет.

– Я говорила то же самое! – неожиданно просияла Вероника. – Я с самого начала твердила, что Кеплер безнадежна!

– Я могу увидеть ваш отчет по Кеплеру? – спросила Дора.

Я ободряюще посмотрела на Веронику и кивнула в сторону экрана.

– Он должен быть в хранилище данных. Позволите?

Девушка подскочила, освобождая мне место еще до того, как Дора дала свое согласие. Опустившись в кресло, я быстро набрала нужную комбинацию на сенсорной панели, и через секунду на экране появилось окно входа в систему. Алик склонился надо мной, пытаясь вникнуть в данные на экране.

– Откуда эти снимки? – приблизившись и увеличив изображения отдельных участков планеты, уточнила Дора. – Они явно не со спутника.

– Они старые, поэтому за их достоверность говорить не могу. Я сделала их более двух лет назад, когда только начинала заниматься системой Мерак.

Дора явно была удивлена.

– И все аналитики на Мельнисе участвуют в экспедициях? – спросила она, обернувшись. Вероника, что стояла по правую руку от нее, бросила на меня сочувствующий взгляд, и лишь Алик, казалось, не понимал, в чем соль дискуссии.

– Я никогда не бывал в Мераке! – заметил он.

Я уныло улыбнулась, давая понять, что его попытка разрядить обстановку была хоть и милой, но неудачной. Дора вопросительно приподняла брови, будто поймала на лжи:

– Экспериментальные миссии – задача не для новичков. Для них требуется соответствующая квалификация, разве она у вас есть? Мне представили вас как аналитика.

– Все верно, на Мельнисе я занималась исключительно анализом данных, – подтвердила я. – И здесь я хотела бы быть полезной именно в этом.

Выпрямившись и глядя на меня сверху вниз, Дора показалась еще более устрашающей:

– И как вы попали на Мельнис?

Пытаясь найти как можно более уклончивый ответ, я нервно облизнула губы. Меньше всего на свете мне хотелось вновь возвращаться к событиям двухлетней давности, но разве Дора из тех, кого устроит полуправда?

– Я выросла на Кериоте и проработала в геологической команде там около трех лет. – Вздохнув, я откинулась на спинку кресла и повернулась к женщине. – Я получила квалификацию сразу, как только достигла совершеннолетия. Думаю, вы догадываетесь, какие обстоятельства привели меня с пятой планеты Галисийской системы на Мельнис…

– Мне известно, что случилось на Кериоте, – сдержанно кивнула она и слегка махнула рукой, словно отгоняла неприятные воспоминания. – Получается, вы работали с пятнадцати лет?

– С шестнадцати.

– Говоришь, ты с Кериота? – неожиданно вклинилась Вероника, устремив на меня взволнованный взгляд. – Кто руководил вашим отделом?

Я мысленно выругалась, проклиная девушку за осведомленность. В свое время на Мельнисе никому не пришло в голову копаться в моем профессиональном прошлом: было наивно полагать, что в Диких лесах это также никого не заинтересует.

– Я была в команде мистера Триведди, – как можно бесстрастнее сообщила я.

Вероника буквально подскочила на месте.

– Рейнира Триведди?! – воскликнула она, смотря на меня так, словно я была божеством, спустившимся с небес на ее глазах. – С ума сойти, просто в голове не укладывается!

Ну конечно. За несколько лет мне стоило уже привыкнуть, какой ажиотаж вызывало упоминание Рейнира в узких кругах. Даже Дора, казалось, была впечатлена.

– Вы работали с господином Триведди? – уточнила она.

Я выдавила неловкую улыбку. Алик же, окончательно сбившись с толку, перевел растерянный взгляд с Доры на меня, потом на Веронику и снова Дору.

– Кто-нибудь наконец объяснит мне, кто такой этот Триведди?!

– Рейнир Триведди – физик, космеогеолог, руководитель исследовательской группы на Кериоте и основатель более половины всех наших баз, – пояснил звонкий мужской голос за моей спиной. Я не успела обернуться, как незнакомец приблизился к Алику слева и снисходительно потрепал его по плечу. – Он изложил основные принципы их создания. Точнее, определил ключевые параметры и порядок анализа пригодности территорий.

– Рейнир Триведди – легенда! – с благоговением добавила Вероника. – На его исследованиях основана работа всех наших геологов!

Поравнявшись с Аликом, незнакомец повернулся к девушке, из-за чего мне так и не удалось разглядеть его лица.

– В свое время мы хотели, чтобы он возглавил руководителей всех баз вместо Доры. Звали его в Дикие леса незадолго до того взрыва… – продолжил он, откусывая яблоко и добавляя с набитым ртом: – Какая потеря… Гениальный был паренек.

Желая как можно скорее сменить тему разговора, я уже намеревалась ответить, как краем глаза заметила приближающегося Андрея. Меня словно облили ледяной водой. Почувствовав, как сердце предательски ускорило ритм, я постаралась сконцентрировать внимание на чем-то другом. Что ж, Рейнир так Рейнир. Лучше обсудить, что было на Кериоте, чем то, как закончился вчерашний вечер. Повернувшись к Хейзеру, я натянуто улыбнулась.

– Алик, где ты, черт возьми, возишься? – раздраженно выкрикнул Андрей. – Я ищу тебя последние часа два!

– Да, он был весьма талантлив… – выпалила я одновременно с ним.

Заметив меня, Андрей побледнел. На мгновение наши взгляды встретились, и его лицо исказила болезненная гримаса. Чувствуя, как заливаюсь краской, я спешно отвела глаза.

Алик окончательно потерялся в диалоге.

– Я… – начал отвечать он Андрею, после чего быстро перевел растерянный взгляд на меня. – Ты что-то сказала?

Вероника, казалось, и вовсе не замечала происходящего.

– Если ты была в команде Триведди, – задумчиво обратилась она ко мне, – как ты выжила? Разве его группа не погибла на Кериоте?

– Что? Ты была в геологической команде Триведди? Рейнира Триведди? – пораженно уставился на меня Андрей.

– С этим мы уже разобрались, – заметил Алик.

– Дурдом! – резюмировала Дора и направилась прочь.

Продолжая грызть яблоко в полной тишине, незнакомец наконец опомнился и посмотрел на меня. Когда наши взгляды встретились, его лицо вытянулось от удивления так, что мне показалось, что он сейчас упадет.

– Ты-ы-ы, – протяжно взвыл он, безумно округлив глаза и тыча в меня яблоком. – Это, должно быть, шутка?!

Незнакомец ошеломленно посмотрел на друзей.

– Увы, нет… – озадаченно пробормотал Андрей. Алик ответил ему тяжелым взглядом.

– Ну что ж… Слава Десяти! – что есть силы выкрикнул парень и в следующий момент, упав на кресло напротив, разразился неистовым хохотом.