Все рёбра пересчитаю! И зубы!

Рванув на себя руки, тут же пожалела об этом: кровать оказалась крепкой, наручники – настоящими, а моя кожа – слишком нежной. Перевернувшись на живот, кряхтя и постанывая от неприятных напоминаний тела о прошлой ночи, встала на колени и потянула руки на себя. Короткая цепочка натянулась и только, а вот запястья сразу ухнули болью.

Зараза!

Упёрлась ногами в изголовье и, схватившись за цепь пальцами, вновь дёрнула её. Не поддаётся.

Да чтоб тебя!

В исступлении билась над неразрешимой трудностью. Почему всё сделано на совесть?

– Дьявол! – выкрикнула в сердцах и дала волю чувствам. – Стас, знаешь, кто ты? Ты… ты… ты…

Задыхаясь от злости и ярости, пыталась подобрать самое смачное и ёмкое слово, описывающее его натуру. Чтоб припечатать, да с размаху. Прямо в лоб! Нет! Между ног!

Не выдержав, закричала так, что аж в ушах зазвенело:

– Ст-а-а-а-с! Я прикончу тебя! Слышишь? Ты труп! Готовь себе прелестный деревянный макинтош! Собственноручно засуну туда твою тушку!

Я вопила и бесновалась в бессильной злобе, шатая и тряся кровать. Та ходила ходуном и жалобно поскрипывала.

– Тебе чай или кофе?

От спокойного тона, взорвалась такой отборной руганью, что мужчина невольно улыбнулся.

Сдувая пряди волос со своего лица, сверкая глазами и дыша как бешеный бык, смотрела на цинично-уравновешенного возмутителя спокойствия.

Он словно специально, лениво позёвывая, подпирал плечом косяк. Скрестил руки на груди, и устало смотрел на меня.

Недавно встал? Даже одеться толком не успел. Новая волна возмущения: сам-то трусы напялил, а я тут голая сижу.

– Я кричать буду!

– Да, пожалуйста. Соседи с ночи сидят глухими после твоих страстных воплей, – Стас равнодушно сдержал зевоту. – И у меня ещё уши побаливают.

– Побаливают? – опешив, хватала ртом воздух, чувствуя, как стремительно заливаюсь краской от гнева. – Ах ты ж скотина! Да я не знаю, что с тобой сделаю! Извращенец! Придурок!

Крича и дёргая наручники в приступе бешенства, закипала ещё больше. Мужчина качнул головой и со вздохом вышел из спальни.

– На помощь! Кто-нибудь! Помогите! – кричала изо всех сил. – Помогите!

Устав бороться с кроватью, завалилась набок, тяжело дыша и едва всхлипывая. Я думала, что разучилась бояться давным-давно. Но сейчас я, кажется, влипла. По полной. И самое обидное, что Стас мне чертовски понравился. Настолько, что, не поверив во всё произошедшее, после первой ночи сбежала, роняя тапки.

И всё равно каждый день я вспоминала о нём. Сбежать сбежала, а забыть не вышло. Более того, он стал тем недоступным идеалом, с которым я начала сравнивать любого другого.

Эта ночь только лишний раз доказала, что нужно внимательнее присмотреться к этому до жути симпатичному мужчине, и холодному во всех смыслах.

– Стас! Если это шутка, то она очень неудачная, – на кухне что-то позвякивало. – Ты меня слышишь? Стас?!

Только шум воды.

Твою ж мать!

– Стас! – кажется, от моего рявка даже стёкла задрожали.

Тишина и негромкие шаги. Дверь призывно приоткрылась, и мужчина внимательно окинул взглядом комнату, словно не замечая меня.

– Стас! – я пнула одеяло, и оно комом слетело с кровати. – Ах ты ж скотина!

Но тот лишь сделал вид, что ничего не заметил и уже собирался закрыть дверь, как я уже взмолилась:

– Стас, пожалуйста.

– Хм, – улыбнулся мне, чем породил новый виток гнева и ярости. – Успокоилась?

Закипая, с трудом держала себя в руках. Вот же самодовольный мужлан! Чтобы я успокоилась, мне нужно сейчас вцепиться в твою шею руками и трясти как грушу!

– Так что будешь: чай, кофе?

– Какао, – улыбнулась: поставим тебя в тупик.

– Или чай, или кофе, – Стас равнодушно смотрел на моё раскрасневшееся от натуги лицо. – Воды?

– Чай, с молоком и без сахара. От воды бы тоже не отказалась.

Мужчина резко хлопнул дверью, заставив меня вздрогнуть. Ошалело хлопая глазами, пыталась понять, что вообще происходит. Безумие какое-то. Он что, действительно похитил меня? И теперь не отпустит? Я стала его пленницей? Моя шутка оказалась вовсе не шуткой? И если бы он мог, то реально стукнул бы меня клюшкой, чтобы утащить к себе в пещеру?

Проклятье! Да я и без этого здесь!

Со стоном прижалась лбом к узорчатой обрешётке, с ненавистью наблюдая за этими дурацкими наручниками. Их неловкий звон напомнил кое-что о прошедшей ночи, отчего я густо залилась краской. Никаких слов не хватит, чтобы выразить, что я сейчас чувствую! Ну, Стас, ну, погоди! Тебе это так аукнется, сам рад не будешь. Обещаю.

Стас достаточно быстро вернулся с запотевшим стаканом, полным воды.

– Может, скажешь, зачем всё это? – я исподлобья смотрела на мужчину.

– Не хочу, чтобы ты снова сбежала. Я не прекрасный принц, а ты не золушка. Тем более что после себя ты оставила только пару не очень чистых носков. Не слишком приятная замена.

Наде же, сарказм-то у него тоже работает. Видать, не все мозги на льду отбили.

– Сказать нельзя было? Словами? Как это обычно люди делают.

– Обычно люди не сбегают рано утром, оставляя после себя обидные записки.

Поджав губы, зло посмотрела на мужчину: сейчас он наступил на самую больную мозоль. С чувством юмора у меня всегда были проблемы.

– Это был комплимент. Я думала, ты поймёшь.

– Да, всё было настолько хорошо, что женщина поутру сбегает, напуганная до чёртиков, оставив окровавленный след на холодильнике. Фильм ужасов какой-то, – Стас закатил глаза и всплеснул руками.

– Это была помада.

– Ты хоть видела, как он выглядел? Как будто помидором в дверцу вмазали.

Мой косяк. Не посмотрела.

– Повторяю: ты успокоилась?

Успокоилась? Он издевается? Ох, ну я тебе сейчас покажу…

Фыркнув и мотнув головой, отбросила волосы с лица и схватилась руками за обрешётку и села в кровати. Закинув ногу на ногу, как можно более равнодушно и спокойно посмотрела на Стаса:

– Да, – нагло соврала.

Он подошёл ко мне вплотную, ловко открыл замок наручников и встал надо мной, наблюдая, как я растираю затёкшие запястья с покрасневшими ссадинами.

– Между прочим, тебе самой вчера понравилось.

Бросив на невыносимого наглеца взгляд, прожигающий до костей, схватилась за ледяной стакан. Делая глоток за глотком, наслаждалась холодной водой. Как же хорошо.

– Можем повторить.

Поперхнувшись, вцепилась в закалённое стекло, скрипнув ногтями. Я ещё не успела ничего подумать, как рука сама дёрнулась. Но Стас быстро перехватил её, вырвав стакан.

Жаль. С каким удовольствием я бы сейчас устроила ему душ ледяной водичкой.

Мы смотрели друг на друга, не сводя глаз. Только если в моих глазах бушевало пламя ада, в его был только смертельный, пронизывающий холод. Никто не хотел сдаваться и признавать победителем другого. Эта игра разжигала в нас какие-то странные и неведомые чувства. Я почти физически ощущала это.

– Ах ты ж больной сукин сын! Ты совсем головой трёхнулся? Последних мозгов лишился? – шипела ему в лицо, пытаясь выдрать свою руку из захвата его ледяной ладони. – А я-то уже подумала…

Нежный, мягкий поцелуй со вкусом мяты пронзил током. Вытаращив глаза, тянула руку на себя. Губы Стаса настойчиво требовали капитуляции. Приятный холодок сменился сладостным теплом. Он разливался по моим губам, заставляя неметь и трепетать. Вот уже и дышать стало тяжело. И почему сопротивление так отчаянно тает?

Что он там говорил про повторить?

Вот же гадство! Я уже почти не против.

Я едва не застонала от разочарования, когда он прощально поцеловал меня в уголок рта, насмешливо наблюдая за моей реакцией.

Обольстительный, лживый, заносчивый, самовлюблённый, подлый… Ух! Список можно перечислять бесконечно. Вот угораздило же.

Одним словом – Дьявол!

– И что же ты подумала?

– Что ты хорош, – только и смогла, что выдохнуть.

– Хм, – лёгкая улыбка сделала его не таким холодным и заносчивым. Понизив голос, он почти перешёл на шёпот, – Ты тоже хороша. Особенно когда молчишь. Можешь дерзить сколько угодно, но именно от твоей нежности и робости просто кровь закипает.

Стас отпустил меня и залпом осушил стакан. Подмигнув, вальяжно вышел из спальни.

Просто не верю своим ушам!

– Где моя одежда? – громко переспросила и сердито замоталась в простыню.

– Где бросила, там и ищи. Чай остывает.

Неандерталец.

***

Грея чашку заледеневшего чая своими руками, хмуро смотрела на Стаса.

Платье, как и нижнее бельё, ожидаемо, оказалось насквозь мокрым. Замотавшись в простыню, недовольно пришла на кухню и села на свободный стул.

– Твой чай, – Стас придвинул ко мне полную чашку, свою он уже опустошил наполовину.

– Только чай? Будем кишки полоскать?

– Я этого-то с трудом добился от тебя. Поговорим, и можно будет думать о завтраке.

Недовольно хмыкнув, хлебнула остывшего чая.

– Прости, если напугал. Но по-другому ты бы меня и слушать не стала. Сразу бы сбежала. Уж если судьба сталкивает меня второй раз с женщиной моей мечты…

Я поперхнулась и вытаращила глаза. Это что сейчас было?!

Между нами определённо что-то было, и я не про секс. Нет. Химия, чувства, страсть. Мы оба теряли голову, когда оказывались рядом друг с другом. И мне до сих пор кажется, что я его знаю уже много-много лет.

Родство душ?

Фигня.

Но эта взрывная смесь, в которую превращалась моя кровь только при одном взгляде на него, так затуманивала сознание, будоражила и опьяняла, что… Глупости.

Его слова обескуражили меня.

– Это лесть? Или попытка извиниться?

– Нет, говорю, что думаю. Я всё пытался понять, где же я тебя видел. Почему твоё лицо показалось мне таким знакомым. Долго вспоминал, гадал.

Я замерла в ожидании. Что? В прошлой жизни были мужем и женой? Нет? Где-то пересекались?

– Платина.

У меня в очередной раз отвалилась челюсть.

– Странно, да? Твоё лицо было на множестве рекламных щитов в городе. Листовки, визитки, календари. Да у меня скопилась целая коллекция с тобой. И вот, мы не только встречаемся, но и оказывается, что ты меня знаешь. Даже больше этого.

Хм, интересно.

– Ты ловко сбежала от меня. Но во второй раз я уже не мог упустить тебя. Нет.

– Значит, ты охотился за мной?

– Если птица счастья перед носом, неужели ты не схватишься за неё?

Я улыбнулась. Мне всё это начало дико нравиться: впервые мужчина идёт на такую хитрую и искусную ложь.

– Ну, вот она, твоя птичка счастья. Дальше-то что? В клетку посадишь?

– Зачем?

– Тогда птичка улетит.

– Я её прикормлю.

Это наручниками, холодным чаем и скотским отношением? Не выдержав, захохотала в голос.

– Прости, но я не верю в эту чепуху. И без неё могло быть всё хорошо.

– Секс ради секса прекрасен. Только дело не в этом.

– Ты в меня влюбился?

– Боже упаси. Я ещё слишком молод для такого геморроя.

– Стас, я открою тебе секрет, – склонилась к нему и поманила пальчиком. – Юморной плохиш из тебя никакой. Сделай одолжение, оставайся тем прекрасным йети с минимальным словарным запасом.

Стас склонился в ответ и ехидно ухмыльнулся:

– Язвительная стерва из тебя тоже никакая. Ты всего лишь маленькая и ранимая девочка, изображающая кактус.

Один-один. Это последний период? Буллиты будут?

– Что же ты тогда хочешь?

– Две вещи.

Я пожала плечами: для начала не так уж и плохо. Список небольшой выходит.

– Валяй.

– Ну, во-первых, я до сих пор не знаю твоего имени.

Действительно. Он не спрашивал, а я просто-напросто забыла. Да, свела к минимуму его шансы поймать синюю птицу удачи.

– Юля. Дальше.

– Юля, ты не хочешь поработать на меня?

Проклятье! Я почти поверила в эту сказку. Почти.

На что он рассчитывает? Нет, понимаю, что сама виновата. Не фиг в постель прыгать с первым попавшимся. Ну вот совсем не стоит. Однако, если я сделала это только потому, что действительно хотела, то не нужно делать скоропалительных решений.

– Слушай, я не проститутка, – вскочила, но была сразу же поймана за руку.

– Я тоже. Если уж на то пошло, это мне нужно доплачивать. Ты вторую ночь ночуешь у меня. Сейчас вот чай пьёшь. С молоком, – Стас усадил меня обратно.

Расчётливая, мерзкая скотина! Жлоб! Больной на всю голову! Обезьяна!

– Слушай, ты чего добиваешься?

– Чтобы ты хоть на минуту убрала свои колючки и не порола горячку.

Фыркнув, отставила чашку и замоталась в простыню по самый нос. Даже видеть его не хочу.

– Ты модель. Вот и будешь работать моделью. Ничего больше.

Недоумённо посмотрела на него: модель? Серьёзно? Зачем бывшему хоккеисту модель? Для чего?

– И что же это будет? Фетишизм? Кого мне изображать? Секретаршу? Босса? Или переодеться в судейскую форму и петь тебе дифирамбы? Нет? В форму соперника, чтобы ты отомстил всем в моём лице?

Стас протяжно выдохнул и закатил глаза.

– Что? Я могу долго продолжать. Список большой, фантазия отменная, юмор, правда, подкачал. Ну спошлю чуток. Не страшно. Ну так что? Я хоть что-то угадала?

Мужчина допил чай и молча встал из-за стола, прихватив и мою чашку.

– Эй, я недопила!

– Меньше трепаться нужно.

Ну вот, мало того, что голодная, так и чай не дал выпить.

– С чего ты взял, что я вообще соглашусь на такое?

– Любопытство.

Дьявол! Сущий дьявол! Не так уж он и глуп. Подобрав ноги на сиденье, с интересом посмотрела на Стаса.

Похоже, в прошлый раз я немного погорячилась. Теперь он не кажется теперь таким большим. Широкоплечий, мускулистый, но при этом какой-то поджарый. Да, я его оценивала как хоккеиста, представляла в форме, с защитой. Но никак не таким.

Знаменитый Станислав Новак моет кружки, стоя передо мной в одних трусах. А без них он ещё лучше.

Почему я вообще согласилась на такое с первым встречным? Нет, хорошо, не первым встречным, а кумиром своего брата. Да и моим когда-то тоже. В этом всё дело?

Куда делась моя хвалёная принципиальность и осторожность? Я не девочка, и уж точно не скромница. Но это уже слишком даже для меня.

Вот и сейчас смотрю на него и невольно облизываюсь. Даже готова повторить эксперимент с наручниками.

Он что-то подсыпал мне в чай?

Или он сам ходячий афродизиак? Мощный, подтянутый, горячий и невероятно сексуальный.

Дьявол! Возбуждение заставило немного покраснеть.

Интересно, у него тоже на меня такая реакция? Или я действительно просто недосягаемая мечта? Сколько ночей он думал обо мне?

Как такое вообще возможно?

Я знаю его… лет шесть – семь, не меньше. Но активно им мы стали интересоваться только тогда, когда он стал играть за сине-красных.

А он?

Реклама в «Платине» была года три назад. Но тогда не только меня снимали, я была одной из многих. Тем более что рекламу довольно быстро пересняли, когда одна наша актриса согласилась быть их лицом. Счастье недолго длилось.

Значит, мы знакомы как минимум три года.

Три года воздыханий, влажных мечтаний и жарких снов? Так что ли?

Фу, Юлька, у тебя ужасное чувство юмора.

Ну, у меня точно ничего этого не было. Только интерес, восхищение и восторг. У него тоже? Или всё-таки…

Так, прочь пошли, пошлые мыслишки.

– И что это за работа?

– У меня есть одно увлечение. Немного странное. Я решил, что… в общем, мне нужно сделать что-то вроде портфолио. Вот ты и будешь моей моделью.

Перед глазами предстал Стас в гламурном блестящем пиджаке с ножницами наперевес. Броские яркие очки с кристаллами Сваровски и обувь на платформе.

Зверев и Юдашкин нервно сожрали пачку сигарет.

Гаденько захихикав, прикрыла рот ладонью.

– А если я скажу, что не хочу брать у тебя деньги.

Мужчина домыл посуду и повернулся ко мне.

– С чего такая щедрость?

– Ну ты же сам сказал, что я твоя женщина мечты. Не хочу быть опошленной.

Теперь Стас ехидно улыбнулся. Надо же, у него один зуб щербатый. Клюшкой или шайбой подправили?

Почему мне сейчас стало так не по себе. Он не так прост, как кажется на первый взгляд. Выглядит как дубина стоеросовая, а сам… Мозги, харизма, юмор – где вы прятались всё это время?

Заинтересовано окинула его взглядом. Он это заметил и расплылся в довольной улыбке.

Зараза!

Мужчина плавно, играючи подошёл ко мне, давай вдоволь насладиться собой и спереди.

Во рту пересохло. Жадно облизнувшись, с удовольствием смотрела на него. Своих желаний я никогда не стеснялась.

Дайте мне наручники, я сама его к кровати прикую.

Хм…

И даже такое чудовищное и жуткое утро забылось – не только у меня с юмором бывают проблемы. Да и цель-то какая благородная!

Стас склонился ко мне, буравя своим жёстким и холодным взглядом.

– Ты хочешь чего-то взамен?

Так. Этот период будет за мной.

Медленно встала, как бы невзначай выпустив простынь. Та плавно слетела на пол. Я сделала жутко удивлённое лицо. Даже позволила себе немножко покраснеть. Поёжилась, отчего мгновенно покрылась мурашками и моя, пусть и маленькая, но аккуратная грудь аппетитно набухла.

Томно прикрыла рот рукой и присела, поднимая простынь с пола, случайно задев при этом ноги Стаса.

– Прости.

Юркнула мимо него и быстрым шагом направилась в спальню.

Насколько его хватит? Ну же? Не поверю, что не бросится следом.

Кинула простынь на кровать.

Ну же, Стас, не разочаровывай меня. Неужели ты такой же твердолобый баран, как и я?

Так, считаю до десяти.

Раз поросёночек. Два поросёночек.

Недовольно надула губы.

Три поросёночек.

Взъерошила волосы и нервно посмотрела на дверь.

Четыре поросёночек. Пять поросёночек.

Дьявол! Зло села на кровать, раздражённо постукивая ногой.

Шесть поросёночек. Семь поросёночек. Восемь поросёночек.

Выдохнула и взяла наручники в руки.

Девять поросёночек.

Хлопнула дверь и меня с силой вжали в кровать. Требовательный, но нежный поцелуй. И вот уже такая холодная рука игриво легла на грудь.

Зарычав, перевернула его на спину. Облизнувшись, быстро щёлкнула замком наручников.

Десять поросёночек.

Попался.

Я всегда получаю то, что хочу.

Ох, Станислав Батькович, ох и не поздоровится вам сейчас…

С каким же удовлетворением и наслаждением я наблюдала за его реакцией. Он не сразу сообразил, что к чему. А когда дошло, до меня было недостать. Стоило ли говорить, что я почти мгновенно дала дёру. Перекатившись набок, свесила ноги с кровати и шлёпнула босыми ступнями по холодному полу. Схватив знакомую простынь, накинула её на плечи и бросилась в коридор.

Так. Моё всё сырое. Ну и чёрт с ним!

Удивительно, но Стас молчал. Не хочет терять лицо? На что он вообще рассчитывал? Что я так легко соглашусь? На не пойми что? Да за кого он меня принимает!

Дрожа от ярости и омерзения, брезгливо натягивала на себя влажное платье. Ткань казалась мне липкой и холодной. Гадость.

Нижнее бельё я просто засунула комом в рюкзак.

На этот раз я не буду тебе прощальных записок оставлять. Обойдёшься!

Птица счастья…

Чтоб тебя!

Полыхая от праведного гнева, зло толкнула входную дверь. Ещё раз. Щёлкнула замком и… ничего. Даже и не думала открываться. Вторая попытка. Но тяжёлая металлическая дверь, обшитая белыми деревянными рейками, не хотела меня выпускать.

Ключи! На столе в коридоре их не оказалось, как и в нише с вешалкой.

– Стас?! – мой вопль не произвёл никакого впечатления на этого засранца.

Теперь понятно, почему он молчит.

Ах ты ж подлая скотина!

Крышу снесло, и я почти не контролировала себя. С ноги открыв дверь в спальню, взбешенно взревела:

– Ключ!

Стас преспокойно лежал на кровати, закрыв глаза. На его лице красовалась улыбка победителя.

– Где он?