Глава 2. Спросить у вселенной

Где-то в глубинах Станового хребта, Марнейская империя. 14 апреля 5735 год. День.

Так что же, чёрт побери, выбрать? Каждый вариант сам по себе обещает не только большое приключение длинной в человеческую жизнь, но и несёт в себе громадную ответственность. И с каждым новым тысячелетием, даже столетием, ответственность только растёт. Население Мирема постоянно увеличивается. Появляются новые народы, города, страны. Решение, которое он должен принять здесь и сейчас, может запросто оказать огромное влияние на судьбы миллионов и миллионов людей. И это не пустой пафос, не раздутое самомнение о собственной важности. Это факт, многократно проверенный и доказанный факт.

На первый взгляд вариантов много, даже очень много. Но если присмотреться более внимательно, то на самом деле их всего два. Два ключевых, или базовых, варианта – великая цель и великая месть.

Деревянная ложка противно скрипнула по самодельной глиняной миске. Похлёбка с кусочками мяса и венчиками сушёной петрушки едва не перелилась через край. Саян прижал левую ладонь к разгорячённому лбу. От таких мыслей, того и гляди, башка треснет. Да и будет очень печально расплескать почти полную миску мясной похлёбки, она и так почти остыла.

Ладно, надо успокоиться. Саян тряхнул головой. Руки поудобней перехватили глиняную миску, деревянная ложка вновь принялась черпать густое варено. Но мысли, проклятые мысли, всё равно продолжили табуном голодных бизонов бродить в голове. Вон, Саян на миг покосился на полную ложку перед собственным ртом, он не чувствует вкуса мясной похлёбки.

Давно это началось, очень давно. Пять тысяч семьсот тридцать пять лет тому назад Великий Создатель всего сущего послал Саяна и двух его бессмертных друзей Ягиса и Ансива на эту планету. Сколько с тех пор прошло лет подсчитать очень легко, Саян слабо улыбнулся, ведь летоисчисление этого мира он сам начал с того знаменательного события.

Первые пять сотен лет Саян правил Вилурой, самым первым государством людей на Миреме, которое сам же и создал. То были великие дела. Как-никак из племён первобытных охотников и собирателей сотворить крестьян и ремесленников, создать классовое общество, государство, цивилизацию. Но-о-о… Саян печально вздохнул. Яд власти, вседозволенности и всеобщего обожания вконец доконали его. Очередная нелепая смерть на охоте будто пробудила его от дурного сна. Саян воспользовался очень удобным моментом. Он так и не вернулся на трон всесильного владыки Вилуры. Вместо этого Саян предпочёл уйти в Большой внешний мир, раствориться в массе простых смертных. Именно так ещё раньше в Большой внешний мир ушли его бессмертные друзья Ягис и Ансив.

Тогда же Саян придумал себе новый титул, который со временем стал его вторым именем – Князь мира сего. Именно под этим именем он и вошёл в многочисленные легенды о начале времён. Впрочем, Саян тихо рассмеялся, со временем всплыл весьма забавный побочный эффект. Если на Земле во времена Сергея Белкина стереотипный псих мнил себя Наполеоном, то здесь, на Миреме, точно такой же стереотипный псих мнит себя Князем мира сего. Из-за чего с самим Саяном уже бывали весьма курьёзный происшествия. Впрочем, речь сейчас не о них.

Скоро будет шесть тысяч лет, как Саян живёт под маской простого смертного. От века в век, от жизни к жизни, он меняет историю народов и стран. Фамилии и отчества у него всегда разные, а вот имя только одно – Саян. Благо на Миреме это одно из весьма распространённых имён у всех без исключения народов. Практически сразу у Саяна сложился большой цикл: великая цель под личиной простого смертного, потом великая месть менгам и очередная отсидка в глубинах Станового хребта.

С великой целью проще всего. Просто так тянуть лямку бессмертного под видом смертного простолюдина невыносимо скучно. Каждый раз Саян тем или иным образом пробивается к власти. Чаще всего он предпочитает делать карьеру чиновника, можно и военного, но это гораздо реже. В обязательном порядке накопить личное богатство, ибо деньги дают власть и влияние. Если правильно сделать карьеру, то будут и деньги, много денег. И вовсе не обязательно заниматься банальным казнокрадством, от которого один лишь вред великой цели. А потом великие свершения, походы, реформы, революции, даже бунты и восстания. Вариантов великой цели может быть очень много, неизменным остаётся суть – прогресс человечества на Миреме.

С великой местью несколько сложнее. По непонятным причинам Великий Создатель всего сущего поселил на Миреме не только людей, а ещё и менгов. Раса разумных и до жути похожих на людей. Серьёзных отличий всего два: на каждой руке менга всего четыре больших пальца и золотая кожа. Не жёлтая, а именно будто покрытая сусальным золотом. Глубокая и личная неприязнь, которая настолько крепко засела в нём, что не стала ни чуть не меньше за все пять с лишним тысячелетий. Если прогресс человечества в целом Саян поощряет изо всех сил, то с менгами поступает точно наоборот – всячески тормозит их развитие. Иначе нельзя. Но не стоит о грустном.

И всё бы ничего, да только за сотню лет, примерно столько обычно длится очередная жизнь, общество себе подобных надоедает Саяну до колик в животе. Пусть он бессмертный, однако многие радости простых смертных ему недоступны. Самое печальное в том, что Великий Создатель одарил его мужской силой, а вот возможность зачинать детей так и не дал. Жестоко, но по своему очень разумно – бессмертному наследник не нужен. Когда Саян в самый первый раз покинул Большой внешний мир, то поселился здесь, в глубинах Станового хребта, в маленькой горной долине совсем не святым отшельников. Тогда, в первый раз, Саян назвал это место несколько витиевато, даже поэтически: «Там, где живёт вечность». А всё от того, что и в самом деле думал поселиться здесь навечно.

Как не странно, но от самоизоляции в горной глуши нашлась большая польза. За двадцать-тридцать лет, примерно столько в среднем длится каждая отсидка, Саян элементарно приходит в себя. Аскетический образ жизни и физический труд на свежем воздухе выживания ради буквально омолаживают его. С его тела сходят все боевые раны, даже татуировки во всю спину, проходит хромота, отрастают не только пальцы и уши, но и потерянные руки и ноги. Да и внешне Саян сильно молодеет. После очередной отсидки в «Там, где живёт вечность», он выглядит как деревенский пятнадцатилетний подросток. То есть хоть и слишком юный, но достаточно крепкий физически.

Самое главное, самоизоляция позволяет Саяну сбросить с плеч груз прошлого. Длинными зимними вечерами и ночами, когда снаружи темно и воет метель, только и остаётся писать мемуары. На самодельную бумагу Саян выплёскивает весь негатив, все эмоции, все переживания, все сожаления об упущенных возможностях и мечты о будущем. В итоге получаются пухлые тома, которые Саян прячет здесь же, в «Там, где живёт вечность». Пусть и не специально, в течении тысячелетий Саян написал такие летописи о стародавних временах старичка Мирема, что попади они в руки историков, то вся эта учёная братия тут же описалась бы от восторга. Но пока Саян не планирует радовать историков и человечество в целом своими мемуарами. Может быть после, когда-нибудь в будущем.

Отсутствие элементарных удобств и радостей, нормального туалета со стульчаком, хорошо протопленной бани, жареных идеек и даже обычного ржаного хлеба как ни что другое возвращает вкус к жизни и зовёт к новым свершениям. Всё было бы просто замечательно, если бы только вкус к жизни не возвращался резко, скачком, будто дубиной по голове. Саян давно пришёл к выводу, что и здесь проявился гениальный замысел Великого Создателя. Иначе невозможно объяснить, как за пять тысяч лет Саян, а так же два его бессмертных друга, так и не превратились в великомудрых и всезнающих отшельников, которым надоело всё и вся, которые сидят в своих пещерах и лишь равнодушно взирают на окружающий мир. Это только в самый первый раз Саян просидел в «Там, где живёт вечность» сорок пять лет кряду. Обычно, спустя двадцать-тридцать лет, он вновь и вновь возвращается в Большой внешний мир, чтобы вновь и вновь прожить очередную жизнь под маской простого смертного.

Глиняная миска показала дно. Ладно, будем считать, что обед закончен. Саян с кряхтением поднялся с деревянной табуретки. Когда на улице хорошая погода и во всю светит Гепола, местное солнце, то Саян часто предпочитает обедать на площадке перед входом в жилую пещеру. Ведь с горного склона открывается великолепный вид на долину.

Маленькая горная долина «Там, где живёт вечность» на самом деле представляет из себя метеоритный кратер. В незапамятные времена каменный гость из глубин космоса на огромной скорости врезался в одну из вершин Станового хребта. Почти круглая котловина шириной в пять километров слегка наклонена в южную сторону. На её дне образовалось небольшое озеро. Многочисленные ручьи с окрестных склонов питают его. Однако излишки воды через подземные пещеры и полости уходят куда-то в глубины Станового хребта. Время от времени на поверхности озера возникает воронка и… и уровень воды падает метра на два. Но, опять же, ненадолго.

Более пологий западный берег озера зарос густыми камышами, где утки охотно вьют гнёзда и выводят птенцов. В самом озере водится вкусная рыба. Пологие склоны заросли лесом. На широких кривых уступах маленькие группки сосен окружают кусты и высокая трава. На скудных пастбищах пасутся дикие бараны, туры и прочие травоядные. Со скал и уступов на них то и дело поглядывают волки, рыси и снежные барсы. В «Там, где живёт вечность» худо-бедно сытно может прокормиться всего один человек. Вот почему спустя даже тысячи лет люди так и не заселили эту горную долину.

В принципе, если постараться, то можно найти худо-бедно ровную площадку под домик, только зачем? Саян предпочёл поселиться в пещере. Но не в самой обычной пещере. В её глубине, из трещины в стене, бьёт горячий ключ. О-о-о… Это был титанический труд. Саяну потребовалось почти двадцать лет, чтобы облагородить пещеру, зато и результат получился просто потрясающий.

Каменными стенами Саян разгородил дыру в горе на кладовку, жилую комнату и прочую пещеру. Самое трудно было соорудить в жилой комнате пол с подогревом, а прочее русло горячего источника упрятать в каменную трубу. Зато потраченные силы и время окупились не одну сотню раз. Зимой, даже в самые лютые морозы, не нужно жечь костёр, чтобы согреться. Огонь Саян разводит в небольшом очаге только для приготовления еды и прочих хозяйственных нужд. Вода из горячего источника весьма противная на вкус, но ещё тогда, во время первой отсидки, Саян проложил по горному склону импровизированный водопровод от ближайшего ручья. Так что теперь в его распоряжении холодная и необычайно вкусная вода из горного ледника на вершине горы.

Сам, сам, всё сам. В маленькой кухоньке, что притулилась рядом со входом в пещеру, Саян тщательно вымыл миску и ложку. Когда живёшь в дикой глуши, то гигиена очень важна. В жилой части пещеры царит полумрак. В маленьком очаге красные продолговатые угольки едва тлеют сквозь корку из серого пепла. Саян бросил в очаг охапку веток и толстых щепок. Тонкие языки пламени тут же вытянулись в высоту и осветили рядом на стене карту Мирема. Конечно, она грубая и приблизительная, претендовать на точность никак не может, однако на ней всё же отображены самые крупные географические объекты планеты.

Саян опустился на трёхногий табурет и в задумчивости уставился на карту. Левый несколько кривой круг изображает западное полушарие Мирема. Чуть выше экватора большой кляксой расположился самый крупный материк Науран. Синяя трещина внутреннего моря Дебар почти делит его на две части. Вдоль восточной половинки материка протянулся исполинский Становый хребет. Где-то в его северной части и находится горная долина «Там, где живёт вечность». Север и центральную часть Наурана занимает Марнея, Марнейская империя, законная наследница Вилуры, того самого первого государства людей.

В нижней части западного полушария, по другую сторону экватора, находится более скромный материк Чалос. От юго-восточной оконечности Наурана до северо-восточной окраины Чалоса двумя цепочками протянулись Щербатые и Ролозкие острова. Ещё дальше на юг, несколько восточней Чалоса, находится огромный остров Тассунара, самый большой в группе Тассунарских островов. Море Окмара разделяет Тассунару и Чалос.

Саян знает абсолютно точно, что и менги, и люди явились на Мирем из глубин космоса. Больше шести тысяч лет назад и те, и другие высадились именно в восточной части материка Науран, на великой реке Акфар. В течении тысячелетий оба народа сперва расселялись именно по материку Науран. Несколько позже первыми менги, а следом люди, по цепочкам островов перебрались на материк Чалос и заселили его до самой западной оконечности.