Сангре пор сангре

Три часа утра, Маркус гоняет по двору особняка своих псов и, несмотря на морозную погоду, внутрь заходить не торопится. Он хвалит самого проворного пса, который чуть ли не валит хозяина с ног, и замечает бегущих к выходу охранников. Через минуту мужчина слышит, как расходятся железные ворота и во двор въезжает внедорожник Матео.

– Чего ты так рано? – ласково треплет по зашеине огромного ротвейлера Маркус и обращается к подошедшему другу.

– Всё думал, сказать или нет, спать не мог, – нервно топчется на месте Матео и, поежившись, поднимает воротник стёганой куртки. – Знаешь, что Куш у нас ошивается?

– Знаю, – поднимается на ноги Маркус и идет к дому. – Он, вроде, нас не беспокоит, пусть гуляет.

– Он за долгом приехал, – догоняет его Сайко.

– У нас нет ему долгов, – поворачивается к нему Маркус. – Ты приперся ко мне среди ночи из-за Куша?

– Он похитил женщину своего должника. Ты ведь знаешь, кто его должник, – выпаливает на одном дыхании Матео.

– Куш похитил Ису? – мрачнеет Маркус, а Матео в его глазах блеск стали видит.

– Да, – кивает Матео, – и судя по всему, за нее не заплатят.

– Сколько у нас времени? – нервно поглядывает в сторону гуляющих по двору своих людей Маркус, зверь которого порывается сорваться за оружием и поехать за девушкой.

– До рассвета.

– Зови Куша и наших, я прикажу накрыть стол.

– Сюда? Сейчас? – в удивлении смотрит на него Матео.

– Быстро, и вытащите деньги.

– Но ты даже не спросил, какая сумма, а там…

– Плевать, какая сумма. Я жду, – заходит в дом Маркус, оставив Матео кричать в трубку телефона.

Для Маркуса всё былое теряет свою важность, когда речь заходит о жизни Исы. Он даже свою гордость сожрет, но сердце девушки биться не перестанет, и не потому что в тот же момент и сердце Маркуса навек умолкнет, а потому что именно ее улыбка удерживает эту планету целой.

Через два часа двор особняка Маркуса заполняют как автомобили лидеров Левиафана, так и картеля Куша. Маркус лично выходит встречать идущего к нему с распростертыми объятиями гостя. Куша Маркус знает уже как лет пять. Из-за того, что у них разные интересы и в бизнес друг друга они не вмешиваются, лично мужчины общались всего пару раз.

– Я дожил, я дождался дня, когда меня примет сам Эль Диабло, – хлопает Маркуса по спине коренастый мужчина.

– Прости, что, зная, что ты здесь уже столько дней, я только сейчас смог позвать тебя на ранний завтрак, – тепло встречает его Маркус.

Куш здоровается и с остальными парнями и проходит за огромный стол, вокруг которого бегает поднятая среди ночи прислуга.

– Скажи честно, – смотрит на Маркуса Куш. – Я ведь не сделал ничего такого, что могло бы тебе не понравиться. Мы люди улиц, мы знаем правила, и перейти дорогу Левиафану последнее, чего бы мне хотелось.

– Именно поэтому я и пригласил тебя, – начинает Маркус. – Я знаю, что ты человек слова, и ценю твое невмешательство в мои дела, как и ты ценишь мое, но кое-что случилось, о чем ты не мог знать и в чем точно нет твоей вины.

– Что именно? – напрягается Куш, так же его охрана и помощники, стоящие за спиной.

– Ты похитил невесту Эрика Лауда, – постукивает по столу пальцами Маркус.

– Да, девчонка у меня, и я жду свои деньги на рассвете или вышлю этому сукиному сыну ее голову, – кривит рот гость.

– И я тебя понимаю, ты хочешь назад свои деньги, только вот в чем дело, эта девушка – моя сестра, – смотрит ему в глаза Маркус.

– Не понял, – нервно усмехается Куш, а потом, заметив, что Маркус всерьез, выхватывает свой пистолет и выстреливает в своего помощника слева. – Этот сукин сын мне такого не говорил, – восклицает разъяренный мужчина. – Я бы никогда не тронул то, что принадлежит тебе, или ту, в ком твоя кровь. Я бы не тронул твою семью!

– Знаю, там долгая история, но наши родители были женаты, – кивает охране Маркус, чтобы вынесли труп. – Я же сказал, в этом нет твоей вины. Ты не мог знать. Где сейчас девушка? Она в порядке? – старается звучать безразлично Маркус, но выходит не очень. Одна мысль, что Исе грозит опасность, заставляет всё остальное терять важность. Даже обида уходит на дно, отдав свое место беспокойству и переживаниям за жизнь той, кто пусть и сидит в нем за бетонной стеной, но ни разу за эти годы так и не умолкла.

– Мои парни держат ее недалеко от Ла Тиерры, – рассеянно отвечает Куш.

– Этот ублюдок Лауд тебе не заплатит, но мы всегда играли честно, и я заплачу, только верни мою сестру, – за маской спокойствия скрывается готовый в любой момент взорваться вулкан, и это чувствуют все находящиеся в комнате мужчины. Зверь Маркуса грызет грудную клетку, рвется на волю, и как бы он ни старался, он его унять не в состоянии. Стоит ему услышать имя из трех букв, Маркус не справляется, и мнимое безразличие, за которым прячется горящее за любимую сердце, треснув, осколками сыпется под его ноги.

– О чем ты говоришь? – подскакивает на ноги Куш. – Я и цента у тебя не возьму, а твоя сестра вернется к тебе живой и здоровой. Есть кое-что важнее денег, и это мысль, что сам Эль Диабло мне должен, – усмехается мужчина. – Когда-нибудь мне понадобится помощь, и я знаю, к кому я пойду.

– Мои двери всегда для тебя открыты, но как небольшой подарочек, можешь быть уверен, что час Эрика Лауда настанет, и помимо его головы, ты получишь и всё его имущество, обещаю. Ты не отказал мне, и я обрел нового друга, – твердо говорит Маркус. – Только еще одна просьба, девушке ничего говорить не надо, и верните ее туда, откуда забрали.

– Как скажешь.

***

Ису снова куда-то везут, она сидит на заднем сидении автомобиля и, прислонившись головой к окну, смотрит наружу. За окном раннее утро, люди торопятся по делам, наверное, планируют свой день, а Иса молится Санта Муэрте, чтобы ее везли не закапывать, а отпустили. Всю ночь она провела в каком-то пахнущем сыростью подвале, ее не били, не истязали, к ней даже никто не подходил, но неизвестность и страх перед будущим чуть с ума ее не свели. Иса пыталась успокаивать себя тем, что Эрик заплатит, что он ее жених, что, в конце концов, человеческая жизнь важнее всего, но так и не поняла, почему не смогла проглотить это зерно сомнения в ней, которое только разрастается. Даже в таком положении, фактически в шаге от смерти, Иса находит успокоение в образе брата. Девушка прогоняет все мысли о смерти и о боли, которую ей могут причинить похитители, и думает о Маркусе. «Я стою за твоей спиной», – повторял Маркус долгими ночами, когда вернувшаяся из школы Иса прижималась к нему в поисках тепла. Девушка всегда ему верила, и сейчас, несмотря на то, что они столько лет не общаются и брат вычеркнул ее из своей жизни, Иса цепляется за его слова, в них находит силу держаться.

Если за ночь к Исе никто так и не подошел, то утром ей принесли плед и горячий завтрак. Она ни к чему от нервов не притронулась и приняла доброту похитителей как добрый жест перед смертью. Когда автомобиль паркуется на обочине, Иса уже готова кричать во весь голос и молить о спасении, но ее вытаскивают из машины и, толкнув на тротуар, уезжают. Оставшаяся сидеть на тротуаре Иса сразу же включает мобильный, который бросили ей до того, как автомобиль скрылся с глаз, и набирает Эрика.

– Забери меня, – чуть не плачет девушка, услышав родной голос.

Через полчаса она сидит в машине обнимающего ее Эрика и, всхлипывая, рассказывает, что ей пришлось пережить.

– Ты ведь вернул деньги? Больше это не повторится? Я не смогу пройти через такое еще раз, – жмется к мужчине Иса.

– Я сильно переживал, – целует ее в макушку Эрик. – Прости, что я поставил тебя под риск, обещаю, больше такое не повторится. Я буду защищать тебя. Он ударил меня по самому слабому месту, он забрал самое дорогое, что у меня есть, и хотя я не должен был ему столько, но я заплатил, потому что всё, кроме тебя, неважно.

– Я верю тебе, – обнимает его Иса.

Эрик только кивает, отчаянно пытаясь понять, что произошло и почему Куш вернул девушку. В итоге он решает, что Куш просто сжалился над девчонкой или испугался Абеля, и весь день проводит с ней. Убедившись, что Иса пришла в себя, он провожает ее в Обрадо и просит ничего не рассказывать деду. Иса и не собиралась, она боится, что дед, узнав, что у Эрика были долги, отменит свадьбу, и тогда она вновь останется под его диктатурой. На следующий день Эрик выставляет завод на продажу и просит Ису торопиться со свадьбой, рассчитывая на ее наследство. Иса только рада, Эрик для нее отныне не просто мужчина, который заберет ее из ненавистного Обрадо, но и герой. Через неделю Иса объявляет маме о дате свадьбы, и женщины начинают усиленно к ней готовиться.

***

Кармен мысленно смеется над отцом, что он снова тащит ее в свет, отказываясь мириться с тем, что мужа девушке так и не найти. Кармен ради этого всё сделала. На ней может жениться только тот, у кого нет гордости, а в том, что она есть в каждом, вне зависимости от социального статуса и положения, девушка не сомневается. Но Кармен совсем не смешно от того, что снова надо цеплять улыбку и изображать дружелюбность в стае акул, готовых ее разорвать. Они ее ненавидят, хотя ненависть – это чувство, а Кармен, по их мнению, даже его не достойна. Она бельмо на глазу общества – неконтролируемая девчонка, которая своим разгульным поведением запятнала честь отца. Кармен – яркий пример того, какой не должна быть девушка из правящей семьи.

Кармен продолжает сидеть на заднем сиденье мерседеса, который уже давно покинули сестра и отец, и сквозь стекло смотрит на заполняющуюся машинами парковку перед зданием отеля, в котором проходит прием.

– Госпожа, ваш отец снова звонит, – поворачивается к ней шофер.

– Правильно, я же телефон отключила, вот и достает тебя, – улыбается девушка.

– Вы не пойдете внутрь? – нервно ерзает на кожаном сиденье мужчина, который устал от звонков босса.

– Они всегда успеют меня сожрать и кости обглодать, дай еще немного посидеть, – откидывается на спинку сиденья Кармен и прикрывает веки.

Кармен отсиживается в машине не из-за страха, а из-за взаимного отвращения, которое испытывает к собравшимся там людям, считающим себя вправе осуждать кого-то из-за его образа жизни. Лицемеры, которые ни в чем не уступают Кармен, только вытворяют свои делишки под покровом ночи, а на рассвете возвращаются в свои семьи и позируют перед прессой, как эталон поведения. Дочь главы Кордовы не имеет права вести себя, как портовая шлюха, а Кармен и не ведет, она просто живет так, как ей хочется. Посмотрела бы она на этих уважаемых и достойных мужчин и женщин, если бы они, как и она, прожили шесть лет в одном доме с психопатом, одержимым тем, что берег честь своих дочерей. А пока ей с ними не о чем разговаривать. Она еще немного посидит, убьет так много времени, сколько может, и вытерпит в их обществе максимум час.

Рев мотора рассекает относительную тишину на парковке, но этого было мало, так из припарковавшегося рядом ламборгини авентадор доносится поставленный на полную громкость «Призрак оперы». Кармен любит эту песню, в исполнении Nightwish просто обожает. Она тянется к кнопочке на дверце, опускает стекло на палец, позволяя музыке ворваться в салон автомобиля, и смотрит в черное тонированное и немного спущенное окно соседней машины. Хозяин ламборгини не выключает музыку и не покидает автомобиль, Кармен и рада, пусть даст дослушать. Девушка уже вовсю подпевает, издевается над ушами шофера, прикрывает ладонью половину лица, изображая маску.

Учитывая, что Кристиан еще в офисе, а Маркус даже не выезжал из дома, Матео из автомобиля не выходит. Он наслаждается музыкой, активно бьет вымышленными палочками по рулю и подпевает. Мужчина замечает, что у мерседеса рядом приоткрыто окно и мысленно хвалит шофера с отличным вкусом в музыке. Кармен дико любопытно, кто же все-таки сидит в спорткаре и слушает ее любимую песню, девушка решает спустить окно до конца, надеясь этим заставить сделать то же самое и хозяина ламборгини. Матео умолкает, увидев, как ползет вниз черное стекло на задней дверце автомобиля, и понимает, что песню с ним слушал не шофер. Стекло спускается, и с каждым сантиметром, который обнажается для Матео невыносимо долго, он думает только о том, что не может быть. Не может человек быть настолько красивым. Матео нажимает кнопку на дверце и, убрав затемненное стекло, с головой ныряет в глаза цвета меда. Они безотрывно, не моргая, смотрят друг на друга, не видят и не слышат ничего. Будто он взглядом Кармен к себе прибил, окутал невидимыми нитями, и девушка даже не пытается их распутать. Матео хочет рассмотреть красивое лицо, запечатлеть в памяти каждую родинку, шрамик, но от глаз оторваться не получается. Сколько их было, и каждая краше другой, но с этой девушкой ни одна не сравнится. В Матео тигр подбирается, точит когти, из-под которых искры разлетаются, «не поднимай стекло, вечность тобой любовался бы, сна бы себя лишил, только не поднимай стекло» рычит. Кармен и не сможет, потому что в плещущемся океане тьмы в глазах напротив звезды тонут – перед вечным покоем они на пике своей красоты, их блеск завораживает. Девушка слышит рык, ее зверь ему отвечает, и Кармен пугается. Между их машинами два шага, мужчина к дверце не тянется, но Кармен кажется, что она уже в его власти, что ему и двигаться не надо, она уже ему подчиняется. Если и тонуть, то только в этой тьме, чтобы с головой накрыла, чтобы этот разряд тока, который каждый миллиметр тела накрывает, не прекращался. Слишком сладко, слишком притягательно. От девушки такие волны исходят, что Матео уверен, прикоснись он к ней, и будет взрыв, всё живое в радиусе пяти километров поляжет, возьми он ее на руки – и от вспышки после взрыва солнце погаснет. Матео до этой девушки, что такое желание, и не подозревал, а сейчас оно его распирает, тигра контроля лишает.

Позади паркуется еще один автомобиль, и Кармен, смутившись, на автомате тянется к ручке дверцы, сбрасывает с себя его чары. Она стоит на асфальте, но дверцу не отпускает, держась за нее, выравнивает равновесие, поправляет бретели черного платья. Мужчина выходит следом, от контраста и притягательности цветов на девушке слепнет. Кармен краем глаза видит ставшего в трех шагах мужчину. Кармен, которая откровенно зависла на его лице, надеялась, что мужчина хоть ростом и фигурой не удался, но и тут ошиблась. Высокий, подтянутый, собравший в себе все ее фетиши мужчина стоит за спиной, и Кармен бы давно пора двинуться в сторону входа, но каблуки ее туфель словно к асфальту прилипли.

– У тебя хороший вкус, – доносится над ухом девушки хрипловатый голос, и Кармен очередным разрядом тока бьет.

– Я знаю, – берет себя в руки девушка. – У тебя тоже.

– О, у меня он прекрасный, – Кармен не оборачивается, но все равно чувствует взгляд, с которым ее сканируют с пяток до кончика волос.

– И отсутствует скромность, – не выдержав, поворачивается к нему Кармен и сразу же жалеет. Мужчина оказался ближе, чем она думала, поэтому, повернувшись, она сталкивается с ним и, отшатнувшись, оказывается в сильных руках, не спешащих ее отпускать. Он пахнет умопомрачительно, и Кармен неосознанно принюхивается, жаждет вобрать в себя побольше пряного аромата, но, быстро очухавшись, цепляет на себя презрительную улыбку и отталкивает мужчину. Она ненавидит самодовольных мужланов, а этот, видимо, их главный представитель.