«Импортное» лекарство

Он торопился на это свидание, как на первое в своей жизни, так волновался. Шутка ли, впервые он повстречал женщину, о которой мечтал, именно такой она представлялась ему в видениях и даже снах, правда, в них она являлась в образе молодой девушки, а в жизни оказалась молодой женщиной, оттого еще более прекрасной и желанной. Такова судьба.

В метро иногда транслировались популярные песни для настроения граждан, спешащих по своим делам, вот и сейчас, необыкновенная Майя Кристалинская пела про нежность.

Люди вокруг заулыбались, многим нравилась эта песня, а Николай вдруг вспомнил с замиранием сердца, что его любимой певицы уже нет на белом свете, она умерла 19 июня, совсем недавно. Эту дату он не забудет. Стало грустно, утешало лишь то, что он может слушать ее и видеть по телевидению.

К тому же, он успел сделать все задуманное: с утра купил на Черемушкинском рынке соленья, любимые Олей, это квашеную капусту, моченые яблоки, чеснок, черемшу, в гастрономе бутылку марочного грузинского вина, торт «Белая сказка», конфеты «Мишка на Севере», «Белочка», и другие.

Разложив угощение на столе, помчался на студию, где пришлось побегать по складам вместе с кладовщиком, получить масляные краски, кисти, картоны для живописи, банки с клеевыми красками для маляров, и многое другое.

Сославшись на дела в цехах, он убежал от кладовщика, появился в группе, мол, я на складах и в ОДТС, и побежал якобы туда же, на самом деле забежал в буфет при столовке, и на выход.

Вскоре он уже подъезжал к метро «Проспект Мира».

Выбежав наверх, огляделся, цепким глазом художника выискивая ту, единственную, и вдруг увидел ее, неспешным шагом подошедшую к переходу через проспект.

Бросился навстречу. Подходя, сбавил аллюр, и с улыбкой подошел, сдерживая биение сердца в груди.

Она была загорелая, в белом модном жакете поверх розовой майки, легкой бледно-голубой юбке, даже розовые босоножки разглядел, сумочку в руках, ну прямо красавица, глаз не оторвать.

– Привет, давно здесь, или только подъехал? – улыбнулась она, оглядывая запыхавшегося кавалера.

– Прямо со студии, не опоздал, надеюсь, – прибавил он себе солидности, но ее модная стрижка, большие карие глаза и открытая улыбка, не давали ему никаких шансов на обычное его поведение при девушках, к каким он привык.

– Я обещала тебя сводить на свою малую родину, так пошли, это недалеко, – и она повела его сначала в подземный переход, потом мимо спорткомплекса «Олимпийский», большой нарядной мечети с полумесяцами вместо крестов, дорога шла слегка под горку, идти было легко и даже интересно. Здесь он еще не бывал.

– Где это ты так загорела? – поинтересовался он, потому как заготовленные заранее темы для разговора сразу же испарились из его головы, едва они встретились.

– В Крыму с Кирюшкой отдыхали, в Водопойном. Это под Евпаторией, – пояснила Ольга, улыбаясь навстречу близящимся родным пенатам. – Несколько лет там отдыхаем. Виноградники до горизонта, а тут приезжаем, все уже вырублены.

– Борьба с пьянством в действии, – хмыкнул Николай, развивая тему: – А я в Ялте загорал, в Симеизе, но это было давно, в 82 году, зато почти все лето. Декорации строил, потом съемки.

Снимали фильм «Сказка странствий». Кстати, он с успехом прошел по всей стране. Приятно вспомнить. Не видела случаем?

– Нет, я в кино редко бываю, мы с Кирюшкой больше все по музеям любим ходить. Особенно в политехнический, или на ВДНХ, в павильоны «Космос», судостроения и мореходства. Он там готов целыми днями пропадать, все записывает, всем интересуется.

– Моряком желает стать, правильно. Я тоже после армии с другом своим в Архангельск было поехал, хотели на Тралфлот устраиваться, да вот в Москве к дружбану армейскому Мишке Савину заскочили повидаться, с тех пор в столице живу и работаю, – разговорился Николай, с удовольствием поглядывая на Ольгу.

«Молодец Валерка Семенов, привел в книжный, без него я бы вряд ли побывал на Калужской, далековато. А там такая красавица пропадает. От судьбы не убежишь», – размечтался он про себя.

– Вот мы и пришли на Самотеку. В этом доме я родилась, – показала Ольга на 3-х этажный дом, стоящий на перепутье трех улиц и похожий на флагманский корабль, – все детство мое прошло на этих улицах и в этих переулках. Вон там, справа на третьем этаже наша квартира была, – указала она Николаю на четыре окна, – как-нибудь еще сходим, здесь недалеко.

– Конечно, и в доме побываем, в вашей бывшей квартире.

– Коля, пойдем посидим на лавочке, перекурим.

– Вообще-то я не курю, и тебе не советую.

Они вышли на Самотечный бульвар, присели в скверике на лавочку неподалеку от памятника маршалу Толбухину Ф.И.

Николай подошел к бюсту, прочел надписи о маршале.

Посидели, Оля курила сигарету. Он взял пачку:

– «Родопи», болгарские. Еще я знаю коньяк «Плиска», пили как-то с другом, и магазин «София» на Полянке. Вот и все, что мне известно о советско-болгарской дружбе.

– Я бывала в «Софии», покупала своей бабуле халатик, хороший магазин, – Ольга потушила окурок, бросила в урну.

– Кстати, мне было семь лет, когда родители привели нас с братом сюда, на открытие памятника маршалу Толбухину. Помню, народу было очень много, цветов, оркестр духовой играл, речи произносили. Нам с Женькой тоже было весело.

– Вот что значит жить в столице. Совсем рядом от дома такое событие, взяли и тоже пришли посмотреть.

– Так это давно уже было, четверть века назад, – Ольга поморщилась, потерла виски пальцами: – голова болит.

– Таблетку надо выпить, пройдет, – посочувствовал Николай, внутренне вздрогнув: вот и настал мой час, не упусти свой шанс.

– Оля, поехали ко мне в гости, не пожалеешь. У меня есть такое импортное лекарство, враз пройдет.

Ольга с сомнением взглянула на ухажера, что это он так вскопошился, явно неспроста, но на лице у Николая сияла такая наивная улыбка, что она тоже улыбнулась в ответ:

– Далековато за таблеткой ехать, приятель.

– Так мы сядем на такси, и вмиг домчим. Посмотришь на житие-бытие одинокого студента-заочника. Вставай, я буду так рад видеть тебя у себя, и книг у меня тьма разных, – этот последний аргумент был в его пользу.

– Ладно, поехали, – Ольга встала, Николай подхватил ее под руку, и вот они уже возле дороги. Он поднял руку, удача сопутствовала ему сегодня. Рядом притормозила «Волга»:

– Куда ехать? – поинтересовался водитель, глянув в окошко.

– На Ленинский проспект, шеф, не пожалеешь.

– Садитесь, мне тоже туда надо.

…

Приехали быстро. Сунув водителю трешницу, он повел Ольгу к подъезду. Поднялись в лифте на пятый этаж. Открыв входную дверь своим ключом, Николай глазам не поверил – коридор был пуст. Тихо. Спят старухи в послеобеденной дреме.

Когда он открывал дверь своей комнаты, Ольга удивилась:

– Какая у тебя дверь нарядная, как в музее.

– Это красная кожа, приберег по случаю, и вот пригодилась, – провел он свою даму в комнату, включил свет, – ребята со студии помогли оббить дверь как следует, из коридора теперь ничего не слышно, когда я занимаюсь, а то старухи-соседки как начнут галдеть в коридоре, на кухне посудой гремят, отвлекают от учебы.

– Понятно, – Ольга прошлась взглядом по книгам на столе, по плакатам и пейзажам на стенах, подошла к окну. – Просторная у тебя комната, светлая. Курить можно здесь?

– Пожалуйста. У меня даже пепельница есть.

Ольга вынула зажигалку из кармана своего белого жакета, хотела прикурить, кавалер тут как тут:

– Подожди, не зажигай, – он вытащил из спичечного коробка спичку и ловко, словно фокусник, чиркнул ею о коробок пальцами одной руки: спичка вспыхнула и он элегантно поднес ее к сигарете в руке гостьи: – Прошу прикурить!

– Спасибо, ловко у тебя получается.

– В армии еще научился, дым изо рта могу пускать колечками, но не курю. Не тянет. Немного выпить, особенно по такому радостному событию, как сейчас, это пожалуйста.

Он метнулся к столу, где заготовленное угощение было накрыто скатеркой, убрал ее широким жестом и огласил:

– Вот, прошу к нашему шалашу. Чем богаты, тем и рады.

Ольга удивилась было, поняв сразу же, что все это было спланировано заранее, но не рассердилась почему-то, уж очень старался ее кавалер. Она подошла к столу, попробовала огурчик.

– Ты, я вижу, все предусмотрел. Я сразу почуяла аромат от солений, как только вошла, но молчала до поры.

– Вот и отметим нашу первую встречу, у меня дома. Не обессудь, обстановка студенческая, учиться никогда не поздно.

Он быстро наполнил стаканы вином, они чокнулись:

– Сейчас я понял, Оля, что мечты иногда сбываются, даже несбыточные. За нас с тобой!

Выпили, Ольга закусила моченым яблочком, ей было легко, она чувствовала себя непринужденно в этой необычной комнате, с этим человеком, хотя в глубине души ее шевелились сомнения, зачем она сюда приперлась, так тебе и надо, дуре доверчивой.

– Это и есть твое фирменное лекарство, Коля?

– Не совсем, – смутился под ее проницательным взглядом Николай. Он уже понял, с ней нельзя вести себя пошло, по-простецки. Она знает себе цену, в жизни тоже видимо разбирается. Эх, была – не была!

Он снова наполнил стаканы. Выпили.

– Неужели ты всех классиков марксизма-ленинизма перечитал? – внимательным взглядом окинув стопки книгу стенки, она улыбнулась недоверчиво.

– Обязательная программа, госэкзамены предстоят, тут уж никуда не денешься, – он снова наполнил стаканы.

Пригубив слегка, Ольга снова прошла к окну, вынула сигарету, и снова кавалер тут как тут. Вспыхнула спичка в его руке, они засмеялись, и Николай поцеловал ее в губы, затем еще и еще, крепко прижав к бьющемуся сердцу в груди. Она не противилась.

– Пойду чайник поставлю. Как ты насчет чайку с тортом-безе?

– И тут ты угадал, Коля. Мой любимый торт.

На кухне он поставил чайник на плиту, зажег газовую горелку. В ванной проверил наличие полотенца, мыла, глянул на свое отражение в зеркале: на него смотрело взволнованное лицо счастливца, словно напутствуя, мол, не упусти свою жар-птицу.

После чая с тортом-безе, Ольга отлучилась в ванную комнату, он в это время вынул из шкафа пару чистых простыней, привезенных матерью, подушку. Положил на диван-кровать, с намеком. Действовать нахрапом он не мог, не тот случай.

Она сама все поймет. Как решит, так тому и быть.

Вернулась Ольга. Он с нежностью поцеловал ее в щечку.

– Теперь мой черед. Я скоро, не скучай.

Он выскользнул за дверь, сбегал на кухню, не зная зачем, зашел в ванную на всякий случай. Так он не волновался еще никогда. Решившись, вошел в комнату, не веря глазам своим:

Ольга стояла у окна обнаженная, и курила сигарету. В свете неоновых ламп с проспекта, она казалась неземной богиней, сошедшей с небес, но он разглядел ее чудную фигуру с пышной грудью и тонкой талией, большие мерцающие глаза смотрели, казалось, прямо ему в душу, и дальше он уже не владел собой.

Они обнялись, он стал осыпать ее поцелуями, затем опустились на уже застеленный диван-кровать, и время перестало существовать для них…

– Уже поздно, Коля, мне пора домой, – посмотрела на свои часики Ольга, и встала. – Остаться я не могу, сам понимаешь.

Она оделась, и вышла в ванную.

Он тоже вскочил, стал собираться, весь в эйфории от произошедшей между ними близости, словно мальчишка.

К его удивлению, в коридоре опять было пусто, словно соседки сговорились не смущать молодую пару.

На улице уже стемнело, когда они вышли из подъезда.

Он поднял руку, но машины мчались мимо:

– Я тебя провожу до дома, Оля.

– Не надо, сама доеду. Завтра увидимся.

Остановилась «Волга» с веселой компашкой внутри:

– Девушка, садитесь к нам, подвезем!

Ольга хотела было садиться, но Николай тертый калач, задержал ее под руку: – Проезжайте, мы на такси поедем.

– Как хотите, напрасно! – «Волга» умчалась, и тут рядом с ними остановилось такси: – Вам куда?

– На проспект Мира, шеф, – Николай уверенно открыл дверцу и усадил Ольгу на заднее сиденье, троекратно чмокнув ее на прощанье. – До завтра, Олечка. Уже скучаю.

Машина умчалась, он нехотя побрел к своему дому, не желая расставаться с уехавшей мечтой…

Следующий день во многом повторял предыдущий.

Николай был воодушевлен, казалось, никто и ничто не могло ему испортить настроение. Переделав все дела и наскоро пообедав, глянул на часы: пора ехать к ней.

На выходе из проходной его догнал быстрый на ногу Валерий.

– Привет, студент, куда запропал, хотя, я догадываюсь, – сделал тот обиженный вид, такого плута не проведешь на мякине.

– С меня причитается, за знакомство с дамой, – раскрыл карты Николай, оба понимающе улыбнулись.

– Это само собой, как дела с обменом? Смотри, застукает твоя бывшая, нагрянет с проверкой, тогда пиши пропало.

– Не накаркай. Нашел я очень хороший вариант, на Кржижановского, в Черемушках. На днях подъеду посмотреть.

– Это рядом с метро «Профсоюзная», знаю. Тебе надо подальше уехать, в Беляево например, – Валерий знал, что говорит. – Туда не наездишься просто так.

– Ладно, поживем-увидим. Ты куда сам-то, домой?

– Пока нет, по делам еду.

Так, переговариваясь, они вскочили на остановке в автобус, и до Киевской, балагуря с попутчицами по дороге. Валерка был мастак на знакомства в транспорте.

Расставшись с приятелем, Николай поехал на Калужскую.

И вот он уже входит в заветные двери магазина, прямиком идет к кабинету заведующей, сдерживая волнение и не обращая внимания на продавщиц, с любопытством посматривающих на кавалера их грозной начальницы. Не мелковат ли, зато симпатичный и настырный, посмеивались они.

Ольга в это время заканчивала отчетность. Народу сегодня много, с утра пришлось разгружать машину с товаром, затем сортировка книг по отделам. Все они должны быть занесены в реестр, даже пообедать не успела.

Она вздохнула и, подняв глаза от стола, увидела прямо перед собой улыбающегося Николая.

– А вот и я, собственной персоной, прошу любить и жаловать, – улыбка на его лице сменилась озабоченностью, – не помешал?

– Нет-нет, что ты, – с этой чертовой суматохой она и думать забыла об их уговоре о встрече. – Посиди пока. Я уже заканчиваю.

– Тогда я лучше на улице погуляю, подожду.

Глянув ему вслед, она улыбнулась, собрала бумаги в папку, навела на столе порядок, и вышла в зал. Настроение ее улучшилось, жизнь уже не казалась мрачной, наоборот.

– Девочки, шевелитесь, пора закрываться…

В метро на этот раз они ехали вдвоем, не обращая внимания на людей вокруг. Смотрели в глаза друг другу и улыбались.

– А где же Лена, твоя подруга?

– У нее сегодня отгул, а что, соскучился по ней?

Они засмеялись, и едва не проехали нужную станцию.

Выскочив из вагона, пошли на эскалатор.

– За приятной беседой и время бежит незаметно, – пошутил он, и снова улыбки озарили их лица.

– А куда мы приехали? То-то я смотрю, вроде бы рано выходить, – огляделась Ольга, недоумевая.

– Угадала. Это Ленинский проспект. Сейчас сядем на троллейбус, и прибудем на место назначения. Соленья ждут тебя.

– Даже так? У тебя вроде и холодильник не работает.

– Это уже новые соленья, я с утра побывал на рынке, в гастрономе. Поработал на студии.

– Ты как тот пострел, везде поспел.

В троллейбусе народу было мало, доехали быстро.

Однако, когда он открыл дверь квартиры, в коридоре толклись старухи, которые с любопытством воззрились на вошедших.

– Здрасьте бабули, как настроение, уже отужинали небось, готовитесь чаек пить? – сразу взял их в оборот Николай, поняв, что повторения вчерашнего приятного одиночества не будет.

– Здрасьте-здрасьте, проходите, будьте как дома, – ехидно ответствовали зловредные бабули, переглядываясь. Ну и сосед им гуленый попался, сразу и не поймешь, кто это рядом с ним, старая знакомая или уже новая.

Закрыв за собой дверь комнаты, он выдохнул. Прорвались удачно, что-то дальше будет, ничего, где наша не пропадала.

– Милые у тебя соседки, вежливые.

– Это точно. Особенно когда спят, мордахой к стенке.

Но вот они уже выпили вина, Оля лакомится черемшой, даже чеснок попробовала, с докторской колбаской, попили чаю с тортом.

– Это вчерашний безе? – захрустела она куском, он смутился:

– Я его накрыл крышкой, надеялся, так не засохнет.

Ольга подошла к окну, вынула сигарету, ожидая, когда он подбежит к ней с коробком спичек.

Запоздало вскочив, Николай снова движением фокусника зажег спичку пальцами одной руки, как и вчера.

– Ловко у тебя получается. Может, телевизор посмотрим?

Он включил свою безотказную «Березку», и сразу же заглохли топотанья старух в коридоре, грохот посуды на кухне, их громогласная перекличка о том о сем, вместо них вещала телепрограмма «Время». Это понадежнее обивки двери снаружи.

Зато он снова, как и вчера, целовал свою любимую женщину, обнимал ее, время летело незаметно, очнулся лишь тогда, когда в дверь постучала одна из соседок, более покладистая:

«Николай, тебя к телефону. Срочно!»

Он встал с дивана, оделся наспех, чмокнул свою Олю в губки:

– Я быстро, не скучай, моя красавица.

Выйдя в коридор, взял трубку: – Але, слушаю вас!

«Коля, ты обещал зайти, навестить своих детей. Славик прихварывает, ждет тебя», – звучал в трубке громкий недовольный голос бывшей жены, от звука которого у Николая всегда бежали нервные мурашки по спине. Так он был ему неприятен.

«Чего молчишь, язык проглотил что ли?»

– Хорошо, я заеду завтра или послезавтра. А пока мне некогда. Курсовые пишу, скоро сессия. До свиданья.

«Какие курсовые на ночь глядя? Я вот приеду сейчас, погляжу, чем ты там занимаешься!»

Бросив трубку на рычаг, он в смятении вернулся в комнату.

«Накаркал этот Валерка, как пить дать, накаркал», – билась в голове одна только эта мысль, а вдруг действительно нагрянет?

Ольга стояла у окна, покуривая, вся в свете неоновых ламп с проспекта, прекрасная, как богиня Афродита, сошедшая с небес, повернулась к нему, как только он вошел.

– Что-то случилось, Коля?

– Да нет, так себе. Приятель один подвыпил, делать нечего ему, вот и трезвонит, обалдуй.

– Не расстраивайся. Все равно мне пора ехать домой, поздно.

Они собрались, в коридоре снова никого не было, как вчера, и они спокойно вышли из квартиры, лифт словно ожидал их, чудесно. На улице, несмотря на позднее время, людно.

– Сегодня я провожу тебя до дома, Оля, ты не возражай. Я вчера уснуть не мог, думал, как ты доехала в том такси. Переживал.

– Я согласна, Кольчик, не нервничай.

…