Тихие места

На улице моросил дождь. Фонари роняли неровный свет на мокрый асфальт. В такую погоду лучше всего сидеть дома, а не ждать зеленого света на перекрестке по дороге к ближайшему метро. Светофор очень долго оставался красным. Максим измотался в ожидании. Зонта с собой у него не было. Вероятно, стоит зайти в уютное кафе и выпить горячего чаю, чтобы не простудиться. Кафе тоже находилось на другой стороне дороги. Пришлось ждать, пока ленивый светофор сменит цвет.

Пока ждал, Максим заметил какой-то странный бугорок на шоссе прямо под колесами проезжавших машин. По форме похоже на голову мужчины. Только вот не может же отрезанная голова лежать прямо на проезжей дороге в центре города и не привлечь внимание полиции. Наверное, показалось.

Автомобили медленно проползали мимо него по зебре. Светофор так и оставался красным, но поток машин редел. Максим смахнул капли дождя с ресниц. Вид дороги показался ему размытым, но голова на дороге вдруг прорисовалась четко. Она лежала прямо на асфальте и, судя по всему, была живой. Глаза раскрылись в ужасе, а рот в крике. Максим вдруг понял, что это не отрубленная голова, а человек, зарытый по горло в землю. Наверное, какой-то рабочий застрял в отверстии канализации и теперь не может выбраться. А колеса автомобилей вот-вот проедутся по нему. Наверное, из-за шума машин не слышно его крика.

Максим готов был уже сам вызвать службу спасения, но светофор вдруг окрасился зеленым светом, а голова с дороги исчезла, будто ее и не было. Наверняка, плохое зрение опять сыграло с ним шутку. Нужно пойти к окулисту, чтобы он прописал очки, но на это никак не хватало времени.

В небольшом кафе было уютно, тепло и почти пусто. На столиках стояли вазочки с бумажными цветами и изящные салфетницы. Максим едва успел заказать чай, а девушка в славянском костюме уже сидела прямо напротив него за маленьким столиком. В ее руках тоже была чашечка с чаем, в которую капнуло что-то красное.

Она подняла на него подведенные красной тушью глаза. Максим поморщился. Хоть она и красива, а такие яркие красные веки плохо сочетаются с традиционным русским костюмом. К тому же с костюмом золотистого цвета. Такой грим больше подошел бы азиатскому призраку. Из-за грима кажется, что славянская красавица плачет кровью.

– Рад тебя снова видеть, – улыбнулся ей Максим.

Ответом ему была тишина, которую разорвал цокот каблучков. Официантка, наконец, принесла поднос с чаем. Она глянула на пустое место рядом с Максимом удивленно.

Неужели он и впрямь разговаривал с пустым местом? Но ему показалось, что в кафе сидит Светорада. Наверное, так вышло из-за желания снова ее увидеть. Недавно проходя от музея по Красной площади, он искал ее взглядом среди ряженых фигур, охотно фотографировавшихся с туристами. В Александровском саду вечно болтались актеры, одетые в костюмы времен Петра Первого или Екатерины Второй, но вот актрис в костюмах Древней Руси Максим там не видел никогда, а ведь гулял там почти каждый вечер. Светорада во всем уникальна. Вот только не приснилась ли она ему?

Нагрудный карман странно вибрировал. Наверное, это от учащенного сердцебиения. Вряд ли матрешка, положенная в него, могла двигаться сама. Старинные вещи не снабжены батарейками и хитрыми механизмами, как современные игрушки. Они не могут двигаться сами.

У Максима осталось много вопросов, которые было некому задать так, как заказчик лично с реставратором общаться не хотел. Даже с начальством музея он, разумеется, общался лишь через посредников. Если матрешки такие старые, как он предполагал, то каким образом они сохранились в таком хорошем состоянии? Дерево не могло сохраниться такой срок.

Кафе совсем опустело перед закрытием. Естественно, никакая девушка в славянском костюме в него не пришла, хотя Максим ждал и надеялся. Место напротив него было пустым и холодным. Он допил чай и пошел к метро. Хорошо хотя бы, что от центра до окраин Москвы ему добираться по прямой ветке. Почему-то когда спускался на эскалаторе вглубь метро, у него было такое чувство, будто его погребают заживо. Такое странное пугающее ощущение! Вероятно, оно связано с ассоциацией того, что линии метро находятся глубоко под землей. Тем не менее, он спускался в метро почти каждый день, а такое чувство у него возникло впервые.

На станциях метро и в вагонах поездов почти никого не было. А вот возле его дома в тихом сквере одержимо спорила какая-то парочка. Их крики разрывали округу, но никто не выходил из подъездов посмотреть в чем дело и, как это ни странно, не слышалось сирен полицейских машин Значит, никто из соседей и не подумал вызвать полицию. А ведь тут и до убийства недалеко. Мужчина с женщиной чуть ли не дрались.

– Если она лучше меня, то к ней и уходи, – можно было расслышать в одержимых криках женщины. – И не возвращайся!

– Вначале верни ключи от машины!

– Нет уж, машину я оставлю себе в качестве компенсации.

– Какой такой компенсации?

– За все твои измены и запои, которые я терпела.

Похоже, бывшие влюбленные выясняют отношения. Максим не хотел влезать в их ссору и тем более драться. В схватке с таким громилой он, наверняка, проиграет, но может, стоит вызвать полицию. Он потянулся к боковому карману, где носил смартфон и тут вдруг признал в ссорящихся соседей с пятого этажа. Это же та пара, которая разводится и шумно делит имущество. О них уже давно все кругом злословят. Ходят слухи, что муж уходит к молодой и симпатичной любовнице. Начальник Максима тоже разводился уже несколько раз, но до таких скандалов у него не доходило. С чего разводящейся паре пришло в голову выходить ночью из дома и вопить на всю улицу. Афишировать свои разводы обожают только голливудские актеры, другие люди предпочитают соблюдать приличия. Максим помнил, как разводились родители его одноклассника, когда он еще учился в школе. Они делили по суду даже шкаф с хрусталем и детское пианино, но до воплей на всю округу у них бесстыдства не хватило.

Как назло, шумная пара стояла прямо на проходе к нужному подъезду. Максим попытался проскочить мимо них, но мужчина вдруг вцепился в него, очевидно, решив сорвать нервы на первом прохожем. От него разило алкоголем, как и от его жены. С пьяными мирно не договоришься. Максим не умел драться, да и физических сил у него особых не было, но все вышло как-то само собой. Он просто машинально двинул рукой и попал соседу в лицо. Хоть удар был несильный, сосед упал на землю. Женщина вскрикнула.

– Смотри, она живая!

Кого она имела в виду? Пальцем она ткнула на обочину дороги. Максим не сразу заметил валявшуюся там черную матрешку. Похоже, она выпала у него из кармана. Он наклонился, чтобы поднять ее. К счастью, она не треснула. А ведь пьяный сосед мог ее раздавить. Он упал лишь на сантиметр левее, чем матрешка.

Соседка настаивала, что матрешка живая, что она только что двигалась и пыталась укусить ее. Что взять с пьяной? Под глазом у нее расплывался синяк, а у ее мужа на щеке виднелись царапины от женских ногтей. Видимо, этим двоим предстоит разводиться в тюремных камерах, иначе они не могут. Как хорошо иметь соседей, которые умеют жить мирно и не шуметь по ночам!

Максим стряхнул грязь и комочки земли с матрешки и сунул ее назад в карман. Пара в сквере снова спорила, но теперь уже не так шумно. Видимо, им не хотелось привлечь внимание следующих припозднившихся прохожих, которые могут кого-то ударить. Максим ни разу в жизни никого не бил и вот все вышло само собой. Из-за какой-то матрешки.

А с чего он решил, что это из-за матрешки? Просто потому, что она выпала из его кармана при столкновении с соседом и могла быть раздавлена. Он тоже в драке с пьяницей мог пострадать и даже мог быть убит. Странно, но до того, как черные матрешки попали к нему в руки, на него ни разу никто не нападал.

Унылый быт и яркая сказка

Максим вернулся домой и по привычке поблагодарил небеса за то, что дома ему приходится только ночевать. Недаром окраины города принято называть спальными районами, ведь уставшие после долгого трудового дня горожане приезжают сюда только на ночь. Самой необходимой вещью дома становятся не мягкая мебель и даже не кухонные принадлежности, а простой будильник. От него зависит, проснешься ли вовремя, чтобы не опоздать на работу. А вот без кухни вполне можно обойтись, обедать все равно придется в закусочной, а завтрак часто приходится пропускать ради экономии времени, которое тратишь на дорогу. К слову, с тех пор, как в моду вошли смартфоны, вмещавшие в себя и телефон, и компьютер, и навигатор, и даже будильник, без привычного старомодного будильника на прикроватном столике можно было обойтись, но Максим привык к нему, поэтому не выбрасывал за ненадобностью. Лучше пусть останется страховка на случай, если приятный музыкальный звук будильника в смартфоне однажды не сработает. Мало ли, вдруг сядет аккумулятор. Иногда, техника выходит из строя и выкидывает злые шуточки.

Дом Максима находился на самой окраине столицы. Если только можно было назвать домом комнату в крохотной квартирке, которую делишь напополам с пожилыми родителями. Неспособность заработать на собственную квартиру стала для многих злой шуткой судьбы, так что Максим не жаловался. Большинство соседей жило не в лучшем положении, чем он, поэтому было не слишком обидно.

Как странно! Когда поступал в университет, чтобы получить высшее образование, он думал, что перед ним раскроется весь мир, а в итоге получив диплом, вкалывал теперь за десятерых, и едва наскребал деньги на повседневные нужды. Вряд ли он когда-нибудь сможет позволить себе даже покупку машины, не то что квартиры. Конечно, можно взять кредит, но его потом придется платить с процентами, и неизвестно расплатишься ли вообще.

За окнами его комнаты, выходившими в сторону, противоположную подъезду, по вечерам обычно стоял невыносимый грохот, ведь там находилась детская площадка. Детишки на ней будут резвиться даже после того, как Максим станет засыпать. К этому он уже привык, а вот привыкнуть к тому, что в родной квартире царит бардак, было сложно. Родители были категорически против того, чтобы взрослый сын помог им с уборкой.

– Ты непременно что-нибудь испортишь или по ошибке выбросишь что-то нужное, – твердил отец. – Нынешняя молодежь даже не умеет отличить мусор от ценных вещей. Ты вот не понимаешь, как у нас дома много ценностей!

Ценностями считались старые пыльные стопки газет, ветхие театральные программки, папки с газетными вырезками, журналы советского времени и рассыпавшиеся книги, которые не приняли бы даже к букинистам. Вся эта макулатура громоздилась от пола до потолка на балконе и в спальне родителей, блокируя дверцы шкафа и выдвижные ящики. Кроме нее нельзя было выкидывать пустые коробки, изношенные тряпки и кипы ненужных и бесполезных вещей. Нельзя было наклеить на полу кухни новый линолеум вместо истершегося. А старые покосившиеся табуретки и обеденный стол нельзя было заменить, потому что родители к ним привыкли. Таким образом, платя каждый месяц квартплату за всю семьи, Максим чувствовал себя так, как будто живет в чужой квартире. Квартира кстати не знала ремонта уже более сорока лет, как раз с того момента, как сюда въехали культурные и образованные молодожены, защитившие кандидатские и докторские степени. Максим так и не понял, почему у такой интеллигентной пары ребенок родился в уже мусорной квартире, где никто и не думал навести порядок. Мама обожала повторять, что чтобы посмотреть на великолепие нужно ходить в театр, а дома сидеть вредно. Таким образом на уют и ремонт в скромной квартире, по ее мнению, тратились только очень приземленные люди. Когда вырос и стал зарабатывать сам, Максим скопил крупную сумму на евроремонт, но обожавшая балет и оперу мама потратила все эти деньги на билеты в Большой театр. Лучше было скопить деньги на собственное микро жилье хотя бы в пригороде. А то когда взрослому человеку приходится жить вместе с родителями, пусть даже очень культурными, то жизнь превращается в ад.

– Не задень тряпки, разложенные на полу, – с порога предупредил отец. – Я разложил их, чтобы вытравить клопов. Один рецепт в Интернете прочел. А ты вообще ничего не делаешь, чтобы их вывести!

– Я же предлагал заказать фумигацию, – робко напомнил Максим, – и, кстати, предлагал сам за нее заплатить.

– Соседи уже заказывали. Говорят, от нее мало толку. Клопы исчезнут на пару месяцев, а потом появятся снова, будто их и не выводили.

– От соседей к нам они как раз и переползли! Естественно, бесполезно их травить, не поставив защиты, иначе они переползут снова.

– Лучше помоги разложить эти тряпки под всеми креслами и диванами.

– Но, пап, мне завтра с утра на работу, – робко напомнил Максим. – Я устал и хочу спать. Давай отложим это до выходных.

Но упрямому отцу было все равно. Сам он завтра на работу не идет, значит можно третировать сына, которому вставать в шесть утра. Мама, как обычно, мазала лицо кремами, поэтому ванна была заблокирована. Душ перед сном принять не удастся, почистить зубы тоже вряд ли выйдет. А утром тесная кухня окажется заблокированной так, что не удастся приготовить завтрак. Жил бы Максим один и до работы успевал бы сварить себе макароны, но поскольку мама с утра занимала кухню для своих дел, приходилось уходить из дома на голодный желудок. Так уж вышло, что в тесных городских квартирах кухню не всегда используют по назначению.