Глава V

Когда стоишь на берегу моря и на тебя надвигается волна величиной с десятиэтажный дом, в последние секунды своей жизни ты можешь созерцать величие природы, понимать её абсолютное превосходство над человеком. Магия эта воздействует на тебя словно гипноз, ты не убегаешь от надвигающейся опасности, ты восторгаешься катаклизмом и покоряешься необузданной силе природы.

Несколько вертолётов приземлились на выжженный берег испытуемого острова, из них выбрались люди в специальных костюмах, похожих на костюмы космонавтов. Люди начали устанавливать раскладные столы и устанавливать на них колбы с реактивами, так же на них устанавливалось различное оборудование, состоящее из множества проводов, тянущихся к электронным приборам-анализаторам.

Часть ученых, отделившись от остальных, отправилась вглубь острова, за ними последовал гусеничный робот, походивший на марсоход, исписанный различными иероглифами. Робот мог работать как днём, так и ночью, он имел в своей конструкции на передней панели два больших прожектора, за что его прозвали глазастым.

– Сегодня прекрасный день, Гуй.

– Штиль, товарищ Бэй, – переговаривались друг с другом по радиосвязи два друга.

– Ты обратил внимание на тех несчастных людей на берегу? Нам не докладывали, что на острове находятся племена. Возможно, это всё местное население острова. Вей Чу возьмёт образцы пепла, и в НИИ определят этническую группу, – говорил Бэй.

– Об этом никто не должен узнать.

– Ещё бы, Гуй, в ООН будут недовольные, наши действия подвергнут критике.

– Тогда необходимо собрать улики! – в знак согласия Бэй поднял руку вверх, сжав кулак.

Учёные не придали никакого значения этому жесту, хотя и догадывались, что друзья опять общаются друг с другом в режиме тандем.

Морские млекопитающие, выбросившиеся на берег, птицы, упавшие с небес, обезьяны, змеи и ящерицы – все они были мертвы. Чем дальше учёные продвигались вглубь острова, тем более ужасающая картина открывалась их взору. Вместо богатого фауной леса всюду лежали мёртвые животные, их было так много, что учёные не переступали через них, а шли прямиком по телам погибших.

– Если бы у бога были волосы, он бы поседел, – возмутился на общей радиоволне один из учёных, замыкающий колонну.

Гусеничный робот остановился возле журчащего ручейка, из его верхней панели высунулась механическая рука, которая отобрала образцы воды. Внутри робота что-то резко щёлкнуло. Гуй подошёл к глазастому и, осмотрев его повреждения, обратился к товарищу:

– Бэй, ты не поверишь, счётчик радиации вышел из строя.

– Вот так история, а ведь мы даже не в эпицентре взрыва.

Группа шла всё дальше, попутно собирая уцелевшие материалы растительного мира, и наконец-таки остановилась у подножья единственной горы, расположенной в самом центре острова. У подножья горы учёным удалось обнаружить уцелевшие формы жизни, ими оказались несколько видов насекомых.

Бэй уже было схватил толстую многоножку, как вдруг из пышного куста высунулась маленькая ручка, стремительно выхватившая из перчатки учёного извивающееся насекомое. Бэй несколько раз моргнул, подумав, что ему это всё привиделось, но насекомого и действительно не оказалось в руке. Учёный не стал говорить остальным об инциденте. Слава должна была достаться только ему одному, считал Бэй.

– Чего ты там застрял? Регенерация практически вся истощилась, пора возвращаться обратно.

– Гуй, я, пожалуй, воспользуюсь запаской.

– Вот уж нет, все вместе пришли, все вместе и уйдём. Да и запаска нужна для экстренного случая, по пути назад может произойти всё что угодно, кислорода на всех может не хватить.

Бэй вытащил из нагрудного кармана портативный счётчик Гейгера, включив его.

– Видишь там, на склоне, есть пещера. Возможно, в ней есть те, кому удалось спастись. Радиационный фон здесь пониженный, а это значит, моя теория вполне реальна. Живые образцы млекопитающих, только представь, Гуй!

– Надеюсь, на острове не водятся пантеры.

– По пути сюда нам не попалось ни одного трупа хищника.

– Хорошо, только прошу не задерживаться слишком долго, мы выдвигаемся через час.

Сняв запасные регенерационные баллоны с глазастого, Бэй отправился к пещере, в свою очередь остальные учёные вместе с роботом отправились к берегу, где их с отобранными образцами и результатами осмотра территории ожидала основная группа.

У входа в пещеру Бэй на миг остановился, на него внезапно нахлынуло чувство страха. А что, если Гуй был прав и внутри затаился зверь, или даже если вместо хищника окажутся выжившие аборигены, как они воспримут его появление в скафандре? И всё же учёный последовал внутрь: тот, кто украл членистоногое, мог находиться здесь. Встроенный в скафандр фонарик вспыхнул, осветив пещеру. С потолка грота свисали сталактиты, послужившие пристанищем для летучих мышей. «А вот и первая находка, ещё бы получилось поймать», – подумал про себя Бэй. Снизу грота находилась небольшая выемка, в которой блестела вода. Бэй потянулся в карман за пробиркой с целью отобрать пробы, как неожиданно для себя понял, что ощущает на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв голову вверх, он обомлел от увиденного ужаса. Перед ним стояли уродливые нагие дети, с ног до головы их тела покрывали гноящиеся раны, у некоторых из детей совсем отсутствовали волосы. Больше всего Бэя потряс вид одного мальчугана, с лица которого целиком слезла кожа. Одна из девочек приблизилась к учёному, держа в руках то самое насекомое, которое Бэй хотел отобрать для исследований. Девочка протянула многоножку учёному. Остальные дети встали на колени и начали кланяться ему.

– Санака! Санака! Санака! – скандировали маленькие аборигены.

Взяв насекомое из рук девочки, Бэй последовал за ней вглубь пещеры.

Тело старой женщины лежало на каменном возвышении, оно было усыпано орхидеями и другими экзотическими цветами, облысевшая голова Санаки лежала словно на подушке из её же выпавших седых волос, а ногти на руках и ногах слезли. Больше всего от радиации пострадали ноги, отслоившееся мясо обнажило берцовые кости. «После того, как мать умерла, дети сами стали добытчиками, охотясь на поверхности, что и послужило их облучению», – строил догадки Бэй.

Прозвучал сигнал, возвещавший о низком уровне кислорода. Бэй переключился на второй баллон, запасов которого должно было хватить для возвращения на базу. «Что же, – подумал Бэй, – раз они принимают меня за своего бога, стоит этим воспользоваться, не с пустыми же руками возвращаться». Взяв девочку за руку, он повёл её к выходу, остальные было ринулись за ней, но Бэй отпугнул детей грозным рычанием, включив внешние динамики.

Глава VI

В школе над ним часто подшучивали, называя его «Митсеру безрукий» за его неумение плавать. Отец Митсеру был капитаном морского судна «Полярис». Отец мечтал о династии, хотел, чтобы его сын когда-нибудь встал у штурвала корабля, но желание сына не совпадало с желанием отца. Митсеру нравилось рисовать сказочные дворцы, невиданных зверей, драконов и великанов, таких больших, что их плечи задевали облака, а их головы касались небосвода. Однажды на день рождения родители подарили мальчику титановые водонепроницаемые ручные часы с надписью того самого судна, на котором плавал отец.

– Отец, я мечтал о масляных красках и мольберте, – разочаровался Митсеру.

– Краски и холсты для девочек, Митсеру! – рассердился отец.

Мать же успокаивала мальчишку.

– Перестань, Арэта, для Митсеру это всего лишь хобби, на Новый год мы обязательно подарим нашему Микеланджело мольберт с красками.

И всё же сам подарок был дорогим и эксклюзивным, такие вещи нравились Митсеру. На следующий день, собираясь перед школой, Митсеру надел рубашку с короткими рукавами, так чтобы часы мог разглядеть любой прохожий.

– Смотрите, какие красивые, смотрите, ни у кого таких нет в целой школе, – хвастался мальчуган.

– О, смотрите у безрукого Митсеру появились часы, – шутила одноклассница, обращаясь к нему по его прозвищу.

Но над шуткой теперь никто не смеялся, потому что часы были и вправду очень красивыми.

– Митсеру, дай-ка взглянуть, Митсеру, пожалуйста, не упрямься, Митсеру, вот смотри, у меня тоже кое-что есть, смотри, какое ароматное зелёное яблоко. Если ты хочешь, Митсеру, я поделюсь им с тобой, только дай хотя бы раз взглянуть на них, – просили его одноклассники.

Митсеру, хоть и был хвастунишкой, но не был жадиной.

– Вот, – он снял с себя часы и передал их Харуки, своему лучшему другу в классе.

– Тут написано, что они водонепроницаемые, целых сто метров! – восхитился Харуки.

– Не может быть, – остальные тоже спешили подержать в руках часы.

– А давайте-ка после школы проверим, насколько они проницаемы, – выступил с предложением Йока, самый задиристый и завистливый мальчишка в классе.

– Не стоит этого делать, часы – подарок, а подарки надо беречь, ведь они достаются нам от дорогих людей, – внесла свою лепту Изуми, самая красивая девочка во всей школе, хоть ей и было всего-то восемь лет.

– Значит, это просто обычная китайская подделка, – вновь заговорил Йока.

Некоторые согласились с Йокой и последовали за ним в класс. Осталось совсем немного ребят, которые всё же верили в подлинность часов.

– Ладно, докажем им всем!!! – возмутился Митсеру.

– Мы с тобой! Один за всех и все за одного! – Харука, Изуми, Митсеру и остальные ребята решили после школы продемонстрировать Йоке прочность корпуса японского часового механизма.

Весь класс после окончания занятий пошёл на пристань. Они выбрали подходящее место, где поручни были расположены наиболее удачно. Поручни были расположены так низко, что через них можно было бы с лёгкостью перекинуть нить. Йока привязал к часам прочную нить с мотком и приготовился.

– Давай уже, кидай! Сам убедишься в том, насколько они прочны, – дразнил Йоку Харука.

Хлюп, и часы оказались в воде, Митсеру немного заволновался и даже покраснел.

– Как помидор выглядишь. Тебе надо немного успокоиться, ведь это всего лишь навсего обычные китайские часы, – подшучивал Йока.

– Вытаскивай уже. Хватит. – Теперь уже волновалась Изуми.

– Надо немного подождать, материал может быть и некачественным, но течь способен дать только через несколько минут, пока клей не растворится от соприкосновения с морской водой. – Йока всё же потянул за нить, но потянул слишком резко, нить зацепилась об острую кромку поручня пристани и порвалась.

Все вокруг ахнули. Неожиданно Митсеру бросился с пристани вслед за тонувшими часами.

– Куда, стой, недотёпа! – Но слова Харуки, как и осознание того, что Митсеру сам не умел плавать, дошли до него слишком поздно.

Митсеру шлёпнулся в воду. Мальчишка вынырнул первый раз, потом вынырнул второй, а после третьего своего появления на поверхности Митсеру окончательно скрылся под водой. Никто из ребят не решился поспеть к нему на помощь, Митсеру был слишком полным ребёнком, и, спасая его, другие могли пойти на дно вместе с ним.

Дети кричали о помощи, но взрослых поблизости не оказалось. Харука побежал в начало пристани, к тому месту, где висел спасательный круг, но было слишком поздно, Митсеру больше не показывался.

Изуми и остальные дети начали плакать. Йока побледнел настолько, что казалось, его кожу обсыпали мукой.

– Это я, я виноват в смерти Митсеру, – шептал Йока.

Когда казалось, что надежды больше нет, из воды показались плавники. Стая дельфинов несла потерявшего сознание мальчишку прямиком к берегу, да так быстро, что за ними не поспевали бежавшие по пристани дети.

* * *

Прошло много лет с той поры, как Митсеру спасли дельфины. Митсеру не стал капитаном корабля, но всё же отец не был разочарован своим наследником…

И кем же всё-таки стал наш герой?

Митсеру стал президентом одной из самых влиятельных рыболовецких фирм Японии «Фиш компарейшен». Сейчас он прогуливался по корме того самого судна, капитаном которого когда-то был его отец. Митсеру выкупил «Полярис» и в память о своём умершем отце переименовал его в «Арэта».

* * *

– Господин Митсеру, разрешите начать, – спросил рыбак.

Митсеру чуть махнул головой. Краны, находившиеся на палубе, начали поднимать сети и перемещать улов в специальный трюм для хранения.

– А ну давай живей, нам необходимо управиться до рассвета, пока зелёные не забили тревогу, – командовал один из подчинённых Митсеру.

– Ничего они нам не сделают, мы находимся не в территориальных водах, мистер Кавасаки, – напомнил президент.

Митсеру всё же взглянул на свои часы, те самые часы, которые ему когда-то подарил его отец. Стрелка часов показывала ровно четыре утра.

Пока одни рыбачили, другие занимались разделкой дельфиньих туш. С помощью различных, острых как бритва ножей работники отделяли мясо от костей, плавники от туловища. Ничего не должно было пропасть, даже второстепенная продукция, кровь, переливалась в продолговатые сосуды, кишки и сухожилия укладывали в промаркированные пакеты.

Самые дорогие рестораны для влиятельных посетителей, гурманов, знающих толк в морской пище, закупали у Митсеру дельфинье мясо в огромных объёмах, по самой высокой цене. Конечно, у Митсеру были и другие виды морской продукции, начиная от морских ежей и заканчивая морскими водорослями ламинариями; но ничего из этой продукции не могло принести фирме столь высокой прибыли, как прибыль от продажи китового мяса.

– Славная рыбалка, давно такого клёва не припомню, и всё это благодаря нашей Кляксе, – язвил Кавасаки.

С ним соглашались практически все, его слушались и ему подчинялись, ведь он был правой рукой президента фирмы. И всё же Митсеру держал при себе мистера Кавасаки не только за его выдающуюся харизму, но и по большей части за его французского бульдога чёрной окраски по кличке Клякса. Когда бульдог чихал, в море судно не выходило, пёс наравне с высокоточными метеорологическими приборами предсказывал шторм. «Лучший синоптик во всей Японии» – так говорили о собаке моряки.

Вот и сейчас после удачного лова пёс зачихал. Митсеру взял Кляксу на руки и поцеловал того в плоскую мордочку.

– Прошу тебя, только не сейчас, когда рыба сама просится в сеть, такой куш нельзя упустить! Скажи, Кавасаки, твой пёс просто-напросто простыл, ведь так?

– Господин Митсеру, я немного сомневаюсь, кажется…

– Вам всё время чего-то кажется, мистер Кавасаки, вы взрослый человек, мой партнёр, в конце концов иногда стоит рискнуть, чтобы получить максимум прибыли.

Кавасаки согласился с президентом и отошёл к капитану корабля, дабы расспросить того о возможной непогоде.

– О, мистер Кавасаки, даже не переживайте, на небе видны все звёзды, шторма в ближайшее время точно не предвидится, да и приборы об этом говорят, – успокаивал капитан Ючи.

Работа на время остановилась, краны перестали вытягивать сеть, работники перестали кромсать выловленную добычу. Все были озадачены поведением нескольких человек, столпившихся у страборд сайда.

Ючи отдал свой штурвал старшему помощнику и подошёл к бортику. Кавасаки распихивал моряков, дабы освободить проход для капитана.

Митсеру к этому времени покинул палубу. Спустившись в трюм, президент, хотел немного передохнуть, он приказал, чтобы его никто не беспокоил до окончания лова. Никто не мог тревожить сон Митсеру, даже при самых крайних обстоятельствах, и это знали все. Однако этот инцидент был исключением из правил, в его каюту сильно постучали. Президент был разозлён не на шутку.

– Кто посмел, неужели какой-то чудак захотел лишиться своей работы? А ну отвечай, с чем пожаловал, негодник?!

– Простите меня великодушно, господин президент. Дело в том, я хотел сказать, что там, в море, то есть, за бортом… – отвечал голос за дверью.

– Они не могли прислать того, кто не мямлит, твоя бессвязная речь выводит меня из себя. – Митсеру открыл дверь.

Перед ним стоял растерянный молодой человек лет двадцати, его руки тряслись, своих глаз он не поднимал, боясь наткнуться на суровый взгляд президента.

– Меня просто послали к вам, я не виноват, они хотели передать вам…

– Да говори ты уже наконец, что там у вас происходит?

– Огни святого Эльма. Там, в воде, их так много, что кажется, море горит.

– Опять эти ваши морские суеверия, бабкины сказки. Увидели люминесцентный планктон и испугались. Взрослые люди, а верить в чепуху не перестают.