Глава 4

Проснувшись, сладко потянулась и довольно вздохнула.

Вчера, безумно устав, я уснула, едва моя голова коснулась подушки. Кажется, меня несколько раз пытался разбудить Кузьма, чем вызвал мое недовольство, а может…, это был всего лишь сон.

– Ну, наконец-то, – послышался обиженный кошачий голос откуда-то сверху.

Подняв глаза, увидела над собой нахмуренную усатую морду. Кузьма сидел на подушке, практически на моей голове, и сверлил укоризненным взглядом.

– Доброе утро, – улыбнулась в ответ.

– Да уж, доброе… Хотя вряд ли полдень можно назвать утром, – заворчал фамильяр.

– Зато я так замечательно выспалась.

– Ну, хорошо, что хоть у кого-то все замуррчательно!

Мой маленький мохнатый дружок явно был чем-то недоволен. Я присела на постели и осторожно поинтересовалась:

– Кузя, что-то случилось?

– А ты считаешь, все в порядке?

В глазах фамильяра читался укор.

– А что не так?

Кузьма тяжело вздохнул и вновь стал прожигать меня взглядом. Видимо, в этот момент я должна была осознать свою тяжкую вину, и как минимум, начать извиняться. Но мне действительно было непонятно, чем вызвано недовольство фамильяра.

– Знаешь, – встав с кровати, качнула головой. – Ты можешь взглядом просверлить во мне дыру, но ничего не изменится. Я не понимаю, почему ты сердишься. Что не так? Чем ты недоволен?

– Кира, уже полдень! – кот заметался по постели туда-сюда, задрав хвост. – Полдень!

Ощущая полную растерянность, потому что картинка моей вины в голове никак не хотела складываться, рассердилась:

– Кузя, да, сейчас полдень. Да, я спала. И что?! Что?

– Как что? Я голодный, – фамильяр сел и насупился. – Ты дрыхнешь, а тут фамильяр с голода умирает… А когда попытался разбудить, услышал много приятного в свой адрес. Совести у тебя нет! Да и стыда тоже!

– Кузенька, – вкрадчиво поинтересовалась в ответ. – А как ты тут раньше жил один?!

– Не жил, а выживал! – кот смешно пошевелили усами. – Мышей полевых ловил, крыс, угощался иногда на соседней ферме молочком…

– Угу, – присела рядом с ним на постель. – Вот и сбегал бы в поле, поймал себе завтрак.

– Я не могу, – послышалось в ответ.

– Это еще почему? – с неким удивлением посмотрела на него.

– Потому что фамильярам не положено бегать по полям как всяким дикарям.

– Но раньше это роли не играло, – вопросительно приподняла брови.

– Я просто одичал тут один, почти потерял себя, но ты вчера напомнила, кто такой Кузмир Август Виксен Третий.

– Все с тобой понятно, – махнув рукой, поплелась в ванную комнату.

– Ты куда? – послышалось за спиной.

– Пойду умоюсь, приведу себя и мысли в порядок, а потом будем решать вопрос с твоим пропитанием, – успокоила фамильяра и поспешила скрыться за дверью. На лице помимо моей воли расплывалась улыбка. Кажется, кто-то вновь попытался мной манипулировать, только я больше на кошачью хитрость не поведусь. Хотя в чем-то Кузьма прав. С питанием надо было что-то решать. Фрукты, конечно, замечательно, но долго на них не протянешь.

Достав свою зубную щетку и пасту, которые прихватила к друзьям, с удовольствием умылась. Прохладный душ взбодрил меня. Собрав волосы на макушке в пучок, посмотрела на отражение в зеркале и подмигнула сама себе:

– Ну, что Кира, отступать некуда, у тебя есть только одна дорога – вперед. Хочешь или не хочешь, а обустраиваться в новом мире придется.

Послышалось шкрябанье. Видимо, Кузьма, устав меня ждать, решил так поторопить.

Открыв дверь, уточнила:

– Что?

– Да просто заволновался, все ли в порядке. Что-то ты долго…

– Кузя, – подхватила фамильяра на руки и заглянула ему в глаза. – Бросай хитрить!

– Я о таком и не помышлял, – послышалось в ответ.

Усадив кота на постель, предложила:

– У меня план такой. Надо найти что-то ценное в доме, что можно будет обменять на продукты. Сходим к соседям, возможно, они согласятся? Или лучше сразу отправимся в город?

– Как это что-то найти?! – Кузьма округлил глаза. – Из усадьбы тащить ничего не позволю!

– Хм, – качнула головой. – Но нам нужны деньги.

– Нужны, – согласился кот.

– И где их взять? – вопросительно посмотрела на усатого.

– Надо найти работу!

– Точно, – кивнула в ответ. – Тогда ты оставайся, а я в город – искать себе место, желательно с проживанием.

– Что значит с проживанием? – кот нервно дернул хвостом.

– Ну, каждый день туда и обратно вряд ли смогу ходить, город неблизко. Поэтому пока я месяц зарабатываю нам на пропитание, ты дальше охраняешь усадьбу.

– Месяц?!

– Ну да… Или как тут у вас оплачивают работу?

Кузя так ошарашенно на меня смотрел, что, казалось, еще немного, и он упадет в обморок. Впрочем, почти так и произошло. Фамильяр сначала сел, а потом упал на бок и, закрыв лапой усатую морду, простонал:

– Кирррра, твой план никуда не годится. Ты меня своими фантазиями довела почти до инфаркта.

Едва сдерживая смех, пожала плечами и задумчиво произнесла:

– Но у меня других идей нет. Как еще добыть денег на сметанку и сливки, я не знаю.

Кузьма сел, пододвинулся ко мне поближе, боднул в руку и вздохнул:

– Думаю, лорд Эрик не обидится, если мы возьмем немного монет…

Кот сомневался и явно ждал моего одобрения. Погладив его, кивнула:

– Не обидится. Нам бы раздобыть пропитание на первое время, а после мы разберемся с остальными трудностями. Дом действительно огромный, и барахла антикварного тут немало. Я понимаю, что ты много лет охранял хозяйское имущество, но сейчас надо думать о другом.

– О чем? – кот заглянул мне в глаза.

– О том, что возможно, для спасения твоего лорда нам понадобится помощь других магов. А их услуги, думаю, стоят недешево. И потому сейчас совсем не время быть скрягой.

– Я не скряга! – Кузя спрыгнул. – Идем!

– Куда?

– Надо тебя приодеть, чтобы ты была хоть как-то похожа на приличную жительницу нашего мира, да и кошелек я сам не достану. Ведь у меня же лапки…, – и кот рванул прочь из комнаты.

Кузьма привел меня в одну из спален. Едва я вошла, сразу поняла, что хозяйкой тут была женщина. Взгляд невольно выхватывал незначительные детали интерьера, придающие комнате неповторимую атмосферу уюта – фарфоровые статуэтки на полке, прихваты на золотистых шторах в виде невесомых бабочек с полупрозрачными крылышками, изящный дамский столик, который без многочисленных флакончиков с косметикой, имеющихся в ассортименте у каждой женщины, смотрелся совсем одиноко.

– Чья это спальня? – поинтересовалась я.

– Родителей Эрика, – ответил пыхтящий от натуги Кузьма, пытающийся открыть лапой платяной шкаф. Он старался подцепить дверцу когтями, но у него ничего не получалось. Кот фырчал, бухтел и безумно сердился. Хвост был поднят, напряжен и, казалось, что фамильяр вот-вот взорвется от злости.

– Помочь? – осторожно предложила я.

Кот обернулся и выдал:

– А как ты думаешь? Вот скажи, Кира, скажи, зачем нужны было вчера подстригать мои замечательные остренькие коготки? Чем они мешали? Я столько времени потратил на них, все углы обточил, а ты…

– Коготки? Это был ужас, – открыв шкаф, увидела огромное количество женской одежды. – Да и вообще, драть углы и мебель последнее дело.

– Ужас! Последнее дело, – скривившись, передразнил меня Кузьма. – А мне теперь как быть? Как вот мышек полевок ловить? Мы умрем тут с голода, вот увидишь! Угробила кормильца, молодец!

– Так, кормилец…, – усмехнулась я.– Прекращай страдать, коготки твои скоро отрастут, и я опять их обстригу. Ты фамильяр и должен выглядеть соответствующее.

– Мучительница!

– Еще одно слово, и купать буду каждую неделю! – пригрозила я.

Кот проникся, моментально замолчал и испуганно отскочил в сторону, а затем заискивающе произнес:

– Выбирай! Можешь взять все, что понравится.

Пробежавшись взглядом по многочисленным нарядам, вытащила первый попавшийся, и с облегчением вздохнула.

Мне очень повезло! Можно сказать, безумно!

В моем представлении «леди» – это дамы в длинных декольтированных платьях, корсетах, юбках с обручами, веерами и дурацкими высокими прическами.

Но сейчас я в руках держала обыкновенное платье весьма простого покроя, напоминающего земную моду пятидесятых годов.

– Это носят местные женщины? – уточнила я.

– Носили, – сообщил Кузьма.

– Наверное, за двадцать лет мода изменилась?

– Знаешь, других нарядов все равно нет, – послышалось в ответ. – А потом, те девицы, которые периодически здесь появлялись, были одеты практически в такие же платья.

– Уверен? – вопросительно посмотрела на него.

– Кирааааа, – протянул Кузя. – Ты смерти моей хочешь? Решила меня голодом уморить, да?

– Все, поняла, поняла. Я быстро, – и поспешила скрыться в ванной комнате.

Нежно-голубое платье с треугольным вырезом село идеально. Длина расклешенной юбки оказалась до середины икры. На талии был черный широкий кожаный пояс. Застегнув его, оценила свое отражение, отметив, что в таком платье делается акцент на грудь, узкую талию и бедра. Крутанувшись, рассмеялась, невольно представив, как в таком платьице гулять при ветре.

– Я готова, – сообщила Кузе. – Нравится?

– Хм, тебе идет, – оценил меня фамильяр. – Но под такое платье обычно одевают подъюбник.

– И где его взять?

– Там.

Я открыла вторую половину шкафа и мысленно присвистнула. Многочисленные пышные юбки из ткани-сетки всевозможного объема в ряд висели на вешалках. Вытащив первую попавшуюся, надела ее и, оглядев себя, вынесла вердикт:

– Баба на чайник, иначе и не скажешь.

– Кто? – в кошачьих глазах мелькнуло любопытство.

– Это такая кукла с большой юбкой. Ее сажали на чайник, чтобы напиток покрепче заварился и тепло подольше сохранилось…

Я никогда подобного не видела. На секунду мне показалась, что у кота вытянулась морда от удивления. А глаза… Они были наполнены изумлением. Кузя выглядел ошеломленным, и даже в кои веки замолчал, словно у него закончились слова или он онемел.

Осознав, что объяснить эту традицию толком не смогу, махнула рукой:

– Ай, не обращай внимания. В общем, от этого пышного безобразия мы точно отказываемся, – я решительно стянула подъюбник и снова аккуратно повесила его в шкаф.

Кот все так же продолжал молча смотреть на меня, словно увидел впервые.

– Что? – нахмурившись, поинтересовалась у него. – Хочешь что-то сказать или спросить?

– Кира, а с тобой все в порядке? – раздался осторожный вопрос.

– Да, а почему ты интересуешься?

– Просто девушка на чайнике… Греет и заваривает… Это немного странно, не находишь?

– Это такое выражение, – пояснила я, – и вообще, не забывай, что мы из разных миров. Меня удивляет твой, и наоборот.

– Иногда ты пугаешь, – вздохнул фамильяр. – Несешь какую-то ерунду, словно выдумываешь ее на ходу.

Решив не обращать внимания на эту реплику, напомнила:

– Дружок, нам надо поторопиться. Так что показывай, где спрятаны «сокровища» твоего лорда?

Спальня хозяина дома оказалась рядом с моей. Здесь все было оформлено в темно-синих и голубых тонах. Обстановка показалась мне располагающей – много пространства, света и минимум мебели, буквально только самое необходимое. Видимо, лорду Эрику Ленцу был близок минимализм, как и мне.

На углу стола у окна возвышалась стопка книг. В красивой деревянной подставке стояли письменные принадлежности. Невольно взгляд остановился на овальной шкатулке, украшенной черными сияющими камнями.

Кузьма ловко заскочил на кресло и ткнул в нее лапкой:

– Кира, Эрик здесь держал монеты для ежедневных расходов.

– Ежедневных расходов? – уточнила я.

– Да, – фамильяр вздохнул. – Когда-то в усадьбу каждое утро привозили, пекарь – свежий хлеб, фермер – молочные продукты и иногда овощи, те, что не выращивали на нашем огороде. Именно для таких целей Эрик держал всегда под рукой немного денег.

Фамильяр загрустил, вспомнив былые времена. У него было такой несчастный вид и печальная мордашка, что невольно, тут же захотелось его пожалеть.

– Кузенька, все наладится, вот увидишь.

– Знаешь, – фамильяр поднял на меня грустный взгляд. – Мне очень-очень хочется в это верить.

– Так и будет. И начнем мы с того, что купим продукты, и я тебя от души накормлю вкусненьким.

При моих словах желтые глаза засияли, и на усатой морде расплылась улыбка, вот прям самая настоящая улыбка. Кузя явно оценил мои слова… о еде.

Ласково почесала его за ушком, а потом взяла в руки шкатулку. Она оказалась весьма тяжелой.

– Ого, – протянула я. – Даже интересно, как выглядят местные деньги.

Приподняв крышечку шкатулки, охнула. Она была наполнена круглыми желтыми блестящими кругляшами, размером с грецкий орех.

Взяв одну монету, пристально вгляделась в нее и, весьма сомневаясь в своей догадке, уточнила:

– Неужели, это действительно золото?

– Конечно, – послышалось в ответ. – Хозяин меди в доме не держал. Род Ленц не только знатен, но еще и очень богат. Это правда!

Благосостояние хозяина дома меня мало интересовало, потому что не дело считать деньги в чужом кармане, в отличие от разменных денежных единиц.

– А значит, в этом мире есть еще и медные деньги? – уточнила у Кузьмы.

– Есть.

– Вот как. И сколько медяков дадут за одну золотую монету? – поинтересовалась я.

– Двадцать медных.

– А что можно на них купить?

– Не знаю…, – Кузьма задумался. – Никогда не вникал в стоимость продуктов и, наверное, зря…

– Ну, ничего, разберемся.

Просто не представляя, что и сколько может стоить в этом мире, взяла горсть золотых кругляшей, а потом закрыла шкатулку.

– Идем? – Кузя нетерпеливо дернул хвостом.

– Конечно, – кивнула в ответ. – Только свою сумку прихвачу.

Мир для меня был чужим. Каких неприятностей ожидать, было непонятно. По дороге в принципе могло случиться что угодно. Да и как нас встретят соседи, кто они, захотят ли общаться, тоже было неясно. Поэтому я посчитала, что золото лучше спрятать подальше. Сложив монеты во внутренний карман сумки, застегнула молнию, переобулась в удобные балетки и вышла во двор.

Кузя уже с нетерпением ждал меня.

– Идем, – он рванул по аллее.

Я не успела сделать и пару шагов, как он затормозил, обернулся и уточнил:

– А почему ты корзину не взяла?

– Какую корзину? Вернее, для чего? – спросила я.

Кот сморщился и ехидненько выдал:

– Для чего? Ну, не знаю, наверное, для меня…

Слегка опешив, уточнила:

– Переноску, что ли?

– Это что такое? – поинтересовался фамильяр.

– Ну как, специальная сумка для животных.

– Кира, – кот подкатил глаза, – ты купленные продукты куда складывать будешь? В карман? Или в свой странный кошелек?

Я посмотрела на небольшую дамскую сумочку и уточнила:

– Ну и где корзина для покупок?

– На кухне, за дверью, – послышалось в ответ.

Вернувшись в дом, отправилась на кухню. Пришлось заглядывать в каждое помещение, потому что фамильяр забыл уточнить, за какой дверью мне искать местную «авоську».

К моему удивлению, корзина оказалась достаточно глубокой и очень легкой, что порадовало.

Когда я вновь вышла на улицу, Кузьма встретил меня недовольной мордой и ворчанием:

– Ну, наконец-то! Думал, не дождусь уже… А, казалось бы, что может быть проще, чем просто взять корзинку?

И вот честно, в этот момент моя выдержка лопнула. Фамильяр меня безумно утомил своим вечным недовольством. Поставив «авоську» на землю, сообщила:

– Знаешь, Кузя, я и фруктами обойдусь. Поэтому бери корзину, монеты и сам иди за продуктами. Ведь ты же добытчик! Не так ли?

– Кира!

Тут же раздался возмущенный вопль. Я присела на ступеньку лестницы и демонстративно отвернулась в сторону.

Кузя некоторое время молча смотрел на меня, а потом выдал:

– Ты что, обиделась?

– Просто достал! – призналась в ответ. – Я так стараюсь, а ты вечно недоволен. Да еще и хамишь периодически.

Фамильяр подошел ближе. Встав на задние лапки, передние он поставил мне на колени, а потом, заглянув в лицо, виновато вздохнул:

– Извини… Кирочка… Просто вот такой дурацкий характер у меня. А еще я злой, потому что голодный… Не обижайся…

– Между прочим, я тоже не завтракала.

– Извини меня. Не обижайся! – он потерся мордой о мою руку.

Автоматически погладив его за ушком, вздохнула:

– Просто помни, что не только тебе тяжело. А сейчас идем. Кстати, у меня есть карелы, хочешь?

– Я лучше подожду молочка и сметанки. А может, еще творожка прикупим.

– Ну как скажешь.

Спустившись с лестницы, мы прошли через запущенную аллею и вышли к воротам. Они были коваными, очень красивыми, но, все вокруг заросло высокой травой и лопухами.

– Здесь бы скосить не помешало, – заметила я, протаптывая дорожку к калитке.

– Да, – согласился Кузя, но садовник сбежал, как и все остальные.

– Ладно, придумаем что-нибудь, – вздохнула в ответ.

За калиткой часть пространства, тоже поросла травой, а потом начиналась грунтовая дорога.

Выбравшись на нее, я и мой спутник бодренько направились к соседям.