По распоряжению генерал-губернатора ополченцы были выведены из города и присоединились к отступающим войскам. Вызывает недоумение тот факт, что главное административное лицо Москвы не было приглашено на знаменитый военный совет в Филях, где принималось судьбоносное для города решение. О нем Ростопчин узнает из письма Кутузова, которое повергает его в шок. В романе Толстого на военном совете за принятое решение Кутузов берет всю ответственность на себя. Зная особенности функционирования той вертикали власти, трудно предположить, что опытный царедворец Кутузов предварительно не согласовал такое решение с императором. Разумеется, прямых распоряжений, компрометирующих высшее руководство, не поступало. Достаточно было косвенных сигналов, доказательства которых сегодня у историков имеются. Ростопчин не был готов к такому развороту событий, но, мгновенно оценив ситуацию, резко перестроился, сделав все в тот момент возможное для вывоза из города раненых и церковных ценностей. Все это приходилось делать в считанные часы. Параллельно из Москвы были вывезены пожарные трубы. Следовательно, существовал секретный план сожжения города в случае занятия его неприятелем. О существовании плана спецоперации помимо спланированного вывоза средств пожаротушения говорит заблаговременная подготовка зажигательных снарядов в Воронцове и подбор надлежащих исполнителей этой деликатной миссии. Непосредственное руководство поджогами было поручено полицейскому чину Яковлеву, который одновременно являлся крупным авторитетом в криминальном мире Москвы. Переплетение этих ролей отнюдь не новое явление в нашей истории. А кому же ещё доверить подобную работу? Чистоплюй, воспитанный на кодексе дворянской чести, за неё не возьмётся.

Помимо поднятия градуса патриотизма на уровень остервенения народа, сожжение Москвы преследовало чисто прагматические цели, оставляя запертую в горящем городе армию Бонапарта без материальной и продовольственной базы, заведомо обрекая его на бегство из России в условиях лютой зимы. Русский патриот, граф Ростопчин, действовал в тех условиях быстро, решительно и беспощадно в соответствии с обстоятельствами.

Кто такой купеческий сын Верещагин, которого генерал-губернатор отдал на растерзание возбужденной толпе, окруживший дом градоначальника? По законам военного времени он вражеский агент, распространявший прокламации врага, склонявшие население осаждённого города к сдаче. В ходе расследования было доказано, что выкраденные при содействии сына почтмейстера соответствующие обращения из французских газет были Верещагиным размножены и передавались из рук в руки. Да за такое пособничество врагу в 1941 г. расстреливали немедленно без суда и следствия. В 1812 г. за подобные преступления полагалась высылка из города с последующим тюремным заключением. Ростопчин превысил свои полномочия, сыграв на шпиономании, утолив тем самым потребность остервеневшей толпы в ритуальной жертве, после чего беспрепятственно покинул город. Как следует из писем императора, в целом деятельностью генерал-губернатора в эти критические для страны дни царь остался доволен.

А дальше между ними наступает полное охлаждение отношений, что видно из показного невнимания к письмам и депешам градоначальника, целенаправленное принижение и замалчивание его роли в войне двенадцатого года, вплоть до того, что его портрета нет в галерее героев отечественной войны. Между тем многие историки не без основания считают, что сожжение Москвы едва ли ни главная причина, которая помогла отвести грозу двенадцатого года. Тот самый пятый пункт, которого не достаёт у Пушкина, но органично вписывается в названные им четыре фактора победы. Откуда же такая демонстративная несправедливость начальства, которую остро переживал наш герой?

Служить России лучше вдали от неё

Смолоду Фёдор Васильевич стремился к дипломатической карьере, мечтая приносить пользу Отечеству за рубежом, но судьба распорядилась иначе, вовлекая его в гущу событий на родине.

Администраторам и военачальникам, принимающим решения, связанные с серьёзными издержками, наивно рассчитывать на благодарность начальства и благосклонность общественного мнения современников. Во все времена начальство стремится приписать себе главную роль в организации победы, списав заплаченную за неё цену на непосредственных исполнителей. Чуткое к сигналам сверху общественное мнение мгновенно меняет свой вектор, низвергая с пьедестала вчерашнего героя. Не лишенный проницательности наш герой не сразу понял, от чего впал в немилость императора. Ведь он служил царю и Отечеству не за страх, а за совесть. При назначении на должность отказался от денежных выплат и пожалования деревнями, полагавшихся по статусу градоначальнику в то время. Но теперь он ждал наград, не материальных, но моральных, доказывающих продолжение поддержки со стороны императора. Но не дождался, ордена сыпались на всех, кроме него. Почему?

Война вступала в завершающую фазу. Лукавый властитель сменил политический имидж. Ещё вчера он молчаливо поддерживал остервенение народа в борьбе с врагом рода человеческого. Известно, что когда нужна одна победа, мы за ценой не постоим. Но теперь ситуация изменилась. В экспортном варианте царь выполнял благородную роль освободителя Европы от узурпатора. Поэтому демонстрировал европейский лоск и рыцарское отношение к поверженному врагу. В таком контексте варварские способы ведения войны на собственной территории надо было замалчивать. По сути дела, сталкивались два мировоззрения: европейское, где постулируется примат личности над государством, и восточное, при котором государственные интересы важнее частных. Личными жертвами при необходимости можно легко пренебречь. Этот тренд до сих пор вызывает особое чувство гордости у патриотов.

Но у сокрытия царем спецоперации по сожжению Москвы была ещё одна причина прагматического свойства. Если признать поджог города организованным свыше, то тогда может встать вопрос о компенсациях гражданам за утраченное имущество. А казна была пуста. Владельцы сгоревших домов возвращались на пепелища, вид которых охлаждал их недавний патриотический пыл и побуждал задуматься о том, не слишком ли велика цена победы.

Персональным виновником понесённых утрат публике виделся граф Ростопчин. Наш герой не сразу понял смену вектора государственных и общественных настроений. А когда разобрался, то немедленно стал отрицать свою роль в поджоге Москвы. Лишившись благосклонности императора, он тем не менее стоически выполнял свои должностные обязанности генерал-губернатора опустошённой столицы. Сжигать проще, чем восстанавливать. Для восстановительных работ требуются большие финансовые ресурсы, которыми государство тогда не обладало. Но наш герой не зря в своё время, когда оказался не у дел, приобрёл серьезный коммерческий опыт. Привлекая кредиты и эффективно используя скудный городской бюджет, он медленно, но верно восстанавливал разрушенный город. Однако и на этом поприще умудрился нажить себе могущественных врагов. Причина заключалась в том, что граф был крайне щепетилен в финансовых вопросах, пресекая попытки казнокрадства, от кого бы они ни исходили. О безупречной честности Ростопчина в этом вопросе говорит хотя бы тот факт, что Москву он покинул с тридцатью рублями в кармане. В период той отечественной войны не было принято конфисковывать у населения транспортные средства для нужд армии. Организуя вывоз раненых и ценного имущества, он был вынужден расплачиваться с перевозчиками по большей части личными средствами. Но настали иные времена, война катилась на Запад.

Преследуя отступающего противника, наши войска отбирали у него награбленные в Москве ценности и тут же реализовывали лозунг, впоследствии провозглашённый большевиками: «Грабь награбленное». Конфискованное у французов имущество делилось на две равные кучки, одна из которых подлежала сдаче в казну, а другая рассматривалась в качестве законной добычи победителей. Так поступал и атаман Платов, и некоторые другие прославленные генералы. Кутузов закрывал на эти «шалости» свой здоровый глаз, полагая, что война все спишет. Наш герой неуклонно боролся с коррупцией в рядах армии, наживая себе могущественных врагов.

Итог деятельности русского патриота, получившего заслуженную оценку за пределами отечества

В таких обстоятельствах, оболганный молвой, обойдённый вниманием государя, наш герой ещё некоторое время исполняет обязанности генерал-губернатора, а затем, сочтя свою миссию выполненной, добровольно подаёт в отставку и переселяется в Европу. Поразительно, но именно там его заслуги в победе над Наполеоном были по достоинству оценены. Тому способствовало сразу несколько обстоятельств. Вывозя раненых и ценное имущество из Москвы, генерал-губернатор не позаботился о вывозе своих архивов, которые попали к врагу, были разобраны Французской разведкой и частично опубликованы в западной прессе, что было выгодно Бонапарту для изобличения варварства и дикости русских. Кроме того, многие непосредственные участники русского похода Наполеона, среди них были как опытные военные, так и будущий писатель мирового уровня – Стендаль, сходились во мнении, что решающим фактором, обусловившим гибель французской армии, следует признать сожжение Москвы. Их оценки не были отягощены патриотическими и художественными пристрастиями соотечественников Ростопчина.

Изменило ли это отношение графа к Западу в целом и к Франции в частности, которая продолжала олицетворять собой тренд общественного прогресса.

Отнюдь. Ростопчин умирает на родине, успев едко высказаться по поводу восстания декабристов, одухотворенных идеями свободы, равенства и братства, почерпнутых все из той же Франции. «Обыкновенно сапожники делают революции, чтобы сделаться господами, а у нас господа захотели стать сапожниками».

Педагогические выводы

Поскольку я рассматривал книгу Л. Портного с позиции учителя, постараюсь кратко сформулировать педагогические выводы, возникающие по мере знакомства с ней. Выводы эти призваны ответить на главный вопрос: нужны ли подобные книги юношам, обдумывающим житьё?

Книга развивает критическое чутьё, формируя исторические воззрения, не искаженные идеологическими и иными мифологемами;

В свою очередь, критическое чутьё помогает выстраивать молодому человеку защиту от манипуляций, арсенал которых сегодня невероятно велик;

Книга позволяет увидеть дистанцию между идеалом и действительностью и не впадать в ступор от этого несоответствия;

Её чтение расширяет культурный горизонт, создавая целостную картину исторических и художественных оценок эпохи в их противоречиях и взаимном переплетении;

Автор не навязывает читателю готовых мнений, но исподволь формирует историзм мышления, предполагающий сочетание искренней любви к своим традициям с осознанием ценности общечеловеческой солидарности. Он постепенно подводит читателя к выводу о том, что за железным занавесом, какими бы идеологическими или политическими причинами ни оправдывалось его существование, развитие останавливается, ибо в нормальном культурном организме необходимо кровообращение, которое обеспечивает обмен идей и столкновение мнений. На этих путях преодолеваются племенные страхи и фобии, предотвращается опасное замыкание культуры.

Книга предоставляет богатую пищу для выработки объективного взгляда на исторический процесс в единстве всех его сторон: экономической, политической социальной и нравственной;

Последняя сторона, явно недооценённая сегодня, особенно важна, поскольку, как показывает весь ход истории, обрушению имперских, государственных и прочих построений, представлявшихся современникам незыблемыми, всегда предшествует моральная деградация власти и общества.

И наконец, книга формирует у молодого человека ответственное отношение к жизни, несовместимое с детерминизмом, какие бы идеологические или религиозные формы он ни принимал.

Детерминизм в любой оболочке маскирует рабское отношение к жизни, выраженное в устойчивом убеждении, что от личных усилий человека ничего не зависит. Но человек – творец своей судьбы, а в определенном смысле и истории. Жизнь и судьба графа Ростопчина, сотканного из противоречий русского патриота с мышлением западного скептика, царедворца и крупного администратора, работавшего в предлагаемых эпохой обстоятельствах, тому доказательство.

Подводя итог педагогическому анализу книги, отмечу, что она решает серьезную задачу воспитания историей. Отдаю себе отчет в том, что лишь незначительная часть молодых людей остановит свой выбор на профессии историка, превратившись в архивных юношей. Поэтому нет нужды накачивать всех мертвой цеховой ученостью. Но историческое мышление необходимо каждому человеку, ибо оно не уводит от жизни, а вводит в ее глубину. Да, вступающие в жизнь поколения имеют все основания гордиться своей историей. Но репрессивное и солидарное замалчивание негативного исторического опыта оказывает юношеству дурную услугу.

Е.А. Ямбург