– Ничего. Ты не единственная, кто мечтает пустить Легранам кровь. Залепи рану слизью. – Посоветовал шпионке, вспомнив как червяк останавливал кровотечение своих жертв.

Кристел бросила бесполезное занятие, замазала порез слизью, собранной обрывков своей одежды, и устало опустилась на пол возле моих ног. Я выдохнул.

– Ладно, Кристел. Подождём.

Наше положение мне уже не кажется таким безнадёжным. Через «Слияние» наблюдаю за ходом боя. Корабли Калийцев, гаргов и пардов окружают инсекто, оказавшиеся теперь в меньшинстве. Сражение длится недолго. Поняв, что численный перевес не на их стороне, инсекто бегут из пространства боевых действий, даже не пытаясь хоть как-то упорядочить отступление. Поняв, что фрегат, на котором сейчас мы находились, может ускользнуть от союзных кораблей, посылаю сигнал:

«Внимание! Всем, кто меня слышит! Моё имя Максайм Легран! Мы попали в плен и находимся в трюме на корабле инсекто. Тут несколько сотен человек. Все без скафандров. Третий фрегат слева от флагмана. Прошу помощи в освобождении. Передаю координаты фрегата!» – транслирую это сообщение через Сеть Нейгаруса ещё пять раз, и, судя по всему, достигаю цели.

Часть флота отделяется и направляется в нашу сторону, отрезая фрегат от основной массы кораблей инсекто, блокируя разгон и возможность гиперпрыжка.

– Месьё, – слышу оклик шпионки и выхожу из «Слияния». – Можно задать личный вопрос?

Такой поворот несколько удивляет, но удовлетворительно отвечаю на просьбу:

– Задавай.

Почему бы и не поговорить. Всё равно заняться тут пока нечем, меня услышали, а, значит, остаётся только ждать. Спасение уже близко. Женщина сидит ко мне спиной, зябко ёжится и растирает ладонями плечи. В полумраке отсека точёная фигурка, испачканная слизью, сияет, отражая свет паутины.

– Вин – это… это Вивьен? – неожиданно спрашивает она.

– Э…

– Вы назвали меня так… В Ваших покоях. Когда я только прибыла на Затэру.

Тихо выругался, начиная сожалеть о том, что позволил задать личный вопрос.

– Я помню её, – продолжает Кристел. – Говорили, что мы похожи. У Вас с ней были отношения?

– Были. Тёплые и дружеские… Но какое это имеет значение?

– Никакого, – жмёт плечами шпионка. – Просто интересуюсь.

– Профессиональное. Я понял.

Шпионка промолчала. Она поднимается и заинтересованно рассматривает груду рванья, собранную ей со всего отсека. Видимо ищет вещи, которыми можно заменить свою одежду, совсем не скрывающую её наготу, но каждый раз с омерзением отшвыривает очередное одеяние, с которого густо стекает зеленоватая слизь.

– Ну, а ты сама? – нарушаю я молчание. – Как жила в клане?

– По-разному. Я ведь не из основной линии крови.

– Я понял…

– Как? Потому что я проявила слабость перед лицом смерти?

– Угу… А ещё из-за твоего неуёмного желания сместить патриарха. Никто из членов семей, приближённых к правящей, даже не помыслит о таком.

– Всё так, месьё. Но я страшусь не столько смерти, сколько боли. Весь вопрос не в том «когда?», а в том «как?». Детей второстепенных семей хоть и обучают базовым знаниям клана, но мы не подвергаемся настолько строгой дисциплине и аскетизму, как отпрыски основных линий крови, и уж тем более молчу про потомков правящей Семьи.

– Зато у нас с рождения нет иллюзий по поводу этого мира, и того, кем мы по сути тут являемся… – я поморщился, вспомнив уроки наставников, и настойчиво отринув неприятные мысли, перевёл тему. – Как же ты дослужилась до седьмой ступени в иерархии, если родилась так далеко от престола?

Шпионка пожала плечами, немного помолчала, словно подбирая правильные слова, а потом ответила:

– Начинала с низов, как помощница одного из авторитетных членов Семьи. Он был доволен моей исполнительностью и принял непосредственное участие в моей судьбе. Продвигал меня, давал рекомендации, к нему присоединялись другие, в итоге меня заметил патриарх.

– Служение и преданность Семье ценится высоко …

– Да. Аделард не давал расслабиться. Примерно через два столетия я дослужилась до лидера подклана шпионов и седьмой ступени в иерархии. Патриарх меня ценил.

– Такое чувство, что переоценил… – усмехнулся я. – Ты ведь, кажется, раз уже готовила дворцовый переворот. И сейчас вновь это делаешь.

Шпионка, отвернулась к куче тряпья и порылась снова. Теперь она вытащила оттуда ВиАсы. Два из них пристегнула себе на руку, один отодвинула в сторону, а остальные сложила в кучу рядом.

– Да, – ответила она задумчиво. – Делаю снова…

– Получается, ты не такая уж и надёжная. Я бы даже сказал, потенциально опасная. Любишь власть?

– А кто же её не любит? Между служением и господством я выберу второе.

– Понятно… – ответ шпионки наводил на размышления. – Где теперь найти верных подданных? Даже не знаю. Кристел, ты поклялась мне в верности, но что будет, когда добьёшься того, чего от меня ждешь? Когда верну твоего брата?

Женщина, копошащаяся в тряпье, внезапно выпрямилась. Пронзительный взгляд, казалось, прошивал насквозь.

– Во мне можете не сомневаться, месьё, – серьёзно заявила она. – Я заинтересована в том, чтобы именно Вы заняли трон Врарио и были признаны всеми адептами законным патриархом. Не только из-за брата.

– Да. Помню. Боишься возвращения Перрина.

– Это тоже, но теперь появилась третья причина, и она перевешивает первые две… Однако позвольте мне пока сохранить её в тайне.

– Да без проблем, – насколько это было возможно в моём положении, пожал опутанными в паутине плечами. Да и к чему забивать голову её тараканами? Своих целая тыква. Мне интереснее разузнать о другом. – Расскажи про первую неудачную попытку смещения Аделарда? Почему у тебя не вышло?

Кристел задумалась, она не торопилась отвечать, и я вновь применил «Слияние». Ситуация в пространстве боя изменилась. Флагману, двум крейсерам и семи эсминцам позволили уйти, зато фрегат, на котором сейчас мы находились, плотно зажат в клещи, а калийцы уже перешли к штурму. Судя по всему, продлится он не долго, и завершиться успешно. Я удовлетворённо выдохнул. Оставалось подождать совсем чуть-чуть. Тем временем шпионка заговорила.

– До Лоренса лидером подклана разведки был другой человек. Его звали Клод, и… мы были близки. Уже тогда мы знали, что Серый Жнец никакое не божество, а программа в купе с древними технологиями, позволяющими возвращать людей к жизни, и решили, что, захватив над ними контроль, сможем занять место Аделарда. Серж – мой брат, отговаривал меня, но Клода было не остановить, а я… я просто пошла за ним. Для захвата власти мы располагали всеми ресурсами. Два крупных военизированных подклана в подчинении, да и перетянули на свою сторону некоторых других лидеров из тыла. Конечно, проблемой могло бы стать то, что Клод не имел родственных связей в правящем доме Легранов и, как я, происходил от дальней линии крови, ведь управление Врарио держится на традициях. Но мы решили, что если пообещаем вернуть к жизни адептов низших ступеней, то нас поддержат. Клан важнее кровных уз, но это в идеале. На самом деле инстинкты заглушить сложно, и многие желают видеть своих родственников живыми.

– Многие из дальних семей, – поправил я шпионку, – у правящей линии крови и близких к ней нет этой слабости. Продолжай…

– Уже тогда Аделард ограничил воскрешение соклановцев десятой ступенью иерархии, а на сегодняшний момент круг избранных ограничен пятой. Теперь даже я туда не вхожу.

– Понятно. И почему всё пошло не по плану с дворцовым переворотом?

– Из-за предательства внутри. Лоренс был правой рукой Клода. Мы его посвятили во все детали плана, но он нас предал, рассказав обо всём Перрину. Клода взяли под стражу и обвинили в измене, а потом казнили, уничтожив актуальный ВиАс. Лоренс занял его место. Однако обо мне Аделарду не доложили. Почему? Не знаю. Сразу после казни Клода, Перрин в срочном порядке отбыл на Ярило-3 и там застрял.... Я каждую ночь ожидала, что за мной придут, но меня не тронули. Возможно, Лоренс нуждался в распоряжениях Перрина, или у них были какие-то другие соображения… Я не знаю. Но точно не из-за того, что меня простили, или пожалели. Перрин не способен на прощение или жалость…

– Да. В курсе…

– Потому и не хотела, чтобы Перрин выбрался из консервации. Когда Вас, месьё, обнаружили в Допре, то не смогли опознать. Под страхом смерти адептам Врарио запрещено становиться игроками. Но в любом случае, мы обязаны были Вас допросить. Я предположила, что Вы могли выбраться из консервации, и не хотела рисковать. На допросе Вы могли рассказать, как вернуть Перрина, хоть у меня и теплилась слабая надежда, что без Фонтана Бессмертия Перрин не дожил до этих дней, но Аделард твердил, что его сын жив. Серж был в курсе моей беды, и сам предложил Вас устранить, пока люди Лоренса Вас не разыскали. Но тогда, в калийском космопорте всё пошло не по плану, и вы расправились с братом…

Я напряг память. С трудом вспомнил тот день на окраине небольшого космопорта в галактическом секторе пространства калийцев. Ни один калийский космопорт не оборудован датчиками агрессии. Четырёхрукие – известные любители подраться, и в таких условиях тревожный вой сирены не смолкал бы сутками. Хорошее место устранить неугодного человека. Усмехнулся.

– Нда… Всё у тебя, Кристел, идёт не по плану… Переворот устроить не сумела, брата потеряла, покушение на меня дважды провалилось. Да и к тому же ты ошиблась, решив, что это я убил Сержа. В тот раз я только остановил его, но, определённо, оставил живым.

– Но тогда, кто его?..

– Не знаю. Я бы точно не стал. Глобсис шутить не любит и, в случае чего, мгновенно задирает рейтинг опасности. Неприятный показатель, который очень проблематично обнулять. В моём случае превышение пределов необходимой обороны Глобсис бы не проглотила.

– Тогда странно… – Кристел опустила взгляд. – Месьё, а что Вам рассказывал месьё П-перрин об О’хане?

– Ничего. Лично сам ничего не рассказывал. С нами занимались наставники. Какие-то занятия проводились совместно с братом и сестрой, какие-то персонально. Никто не верил, что в ближайшее время получится вернуться на О’хан, поэтому на Ярило-3 реализовывали проект глобализации. Ренарда готовили на роль главного теневого управленца, из меня делали командующего армией на случай, если бесструктурное управление в какой-то миг оказалось бы неэффективным и пришлось бы физически подавлять людей. А Адели стала хранительницей истории Врарио, её готовили на место Верховной Жрицы нового культа. В общем, мы не скучали…

– А что, у Перрина только трое насле… ммм… имела в виду детей.

– Были и другие, но все не выжили по разным причинам. Генетические отклонения, несчастные случаи, загадочные смерти…

– Генетические отклонения? – мне показалось, что при этих словах на лице Кристел мелькнула озабоченность.

– Да. Ну, видишь ли, когда люди вмешиваются в биологию человека, меняют её природу, такое случается.

– Да, я помню, Вы говорили, что Перрин теперь вынужден питаться… по-особому…

Кристел поёжилась. Представляю, что нарисовало ей воображение, поэтому предпочёл разъяснить этот аспект нашей жизни на Ярило-3.

– На самом деле, Кристел, Перрин и остальные не употребляют кровь людей в чистом виде, да и обычную пищу он также ест. Кровь у жертв отбирается во время особого ритуала один раз в неделю, и при помощи технологий добываются нужные элементы. Из них готовится особая смесь и употребляется всеми членами Семьи. После этого жертвы уходят своими ногами с лёгким головокружением и ничего не помня о том, что с ними приключилось. Понимаешь, в силу определённого образа жизни нашего клана и полной изолированности от основной Семьи, культ Серого Жнеца у нас не исповедовался.

– Понимаю… Аделард поступает так же, только у нас все ритуалы крутятся вокруг культа Серого Жнеца… Например, ритуал омоложения…

– Да, религии завладевают умами, делают толпу контролируемой и предсказуемой. Не зная, кто в действительности Серый Жнец, ты бы не пошла против патриарха.

– Верно. Но сейчас у меня иная миссия. Я не желаю власти для себя и хочу, чтобы законный наследник сел на трон…

– Пхах… Кристел. Не понимая твой тип психики, я бы тебе даже поверил. Мне не интересно править Врарио. У меня свои задачи… И ты напрасно считаешь, что прожив двадцать лет среди существ, управляемых эмоциями, я разучился видеть скрытые мотивы поступков…

Я учитывал, что шпионка прожила в сравнении со мной в разы более долгую жизнь и явно имеет предо мной преимущество в опыте, держался с ней настороженно. Но насколько мог изучить её характер, даже не сомневалася, что она ещё преподнесёт мне сюрприз.

– Мне показалось, Вы слишком вовлеклись, и Вами завладели эээ… некоторые слабости. Ваша реакция на меня…

– Гнять. Кристел, моя реакция на тебя – это не эмоции. Ты – красивая, не больше. В одном ты права, отчасти я вовлёкся, и уже сожалею о том, что позволил открыть тебе рот. Ты забываешься…

– Простите, месьё…

Дверная пластина с грохотом вылетела, и полтора десятка четырёхруких солдат, вооруженных импульсными винтовками, ворвались в отсек и рассредоточились внутри помещения. Кристел съёжилась, закрывая самые пикантные части тела от чужих взглядов. А калийцы, недолго думая, взяли нас на прицел.

– Это и есть спаситель всей галактики? – нараспев прозвучал мужской голос.

В дверном проёме появился незнакомый калиец с убранным забралом шлема, в компании Лоренса. Судя по тому, как последний замешкался, верно, мы с Кристел представляли странную картину.

– Месьё Легран, – наконец вымолвил лидер подклана разведки, коротко кивнул мне и сделал рукой знак сопровождавшим его бойцам Врарио.

– Серхио, это – Хранитель анталайской Сети, – пояснил Лоренс своему спутнику, пока Врарио вызволяли меня, срезая плазмой паутину арахнидов, а потом улыбнулся шпионке, обшарив взглядом её полунагое тело: – Крис, ты как всегда бесподобна…

– Я – Кристел, – сквозь зубы шипит женщина, но правда не так яростно и озлобленно, как раньше, учитывая изменившийся статус Лоренса в иерархии клана.

– Да-да, помню, – усмехается лидер подклана разведки, – Кристел… и ты арестована.

– Но в чём меня обвиняют?! – возмутилась шпионка.

Лоренс не отвечает. Он оборачивается ко мне, подкручивает левый рыжий ус и немного виновато сообщает:

– Месьё Легран, мне приказано взять Вас под стражу до особого распоряжения патриарха.