3 глава. Алиса

Спустя месяц после продажи платья мне пришлось пройти через настоящую пытку. А как еще назвать случайную встречу с бывшей коллегой в супермаркете? Вооружившись тележкой, я прогуливалась по любимому молочному отделу, разглядывая не менее любимые молочные коктейли, как вдруг увидела ее. Зная, что ничего хорошего наш разговор не сулит, я попыталась удрать в соседний (не самый приятный) отдел с овощами, но тут раздалось мое имя. И это было не тихое и робкое «Алиса», а громогласное, прямо как от учителя в школе: «АЛИСА!!!»

– Привет, – поздоровалась я, надеясь, что по ходу разговора придумаю, как от нее отвязаться. Очень уж хотелось обойтись малой кровью и не растягивать эту пытку надолго.

– Я так рада, что встретила тебя.

Дийя и правда выглядела счастливой, хотя мы уже давно не дружили. Скорее – приятельствовали. В лаборатории мы работали над совершенно разными проектами. Я взялась за разработку нового противовирусного средства, эффективного при лечении ковида, а Дийя… Что ж, она была реалисткой и трудилась над очередной биологически активной добавкой (БАД) для восстановления микрофлоры кишечника. И хотя я взглянула на ее исследования всего пару раз, сразу поняла, что у нее все получится.

– Как поживаешь? – спросила Дийя, так и не дождавшись от меня взаимных любезностей. Сама она приехала из Индии и долго привыкала к нашему менталитету. А точнее – к моему. «Ты то серьезная, то легкомысленная, то задумчивая и слова из тебя не вытянешь, то болтаешь и шутишь весь день» – жаловалась она мне на мое же поведение. Я в ответ лишь пожимала плечами – знала, что не судьба нам стать лучшими друзьями, вот и не бралась ей что-либо объяснять.

– Все в порядке, – ответила я, сравнивая свою пустую тележку с доверху забитой небольшой корзиной Дийи. Фу, как много овощей. А сельдерей ей зачем?

– Слышала, ты теперь преподаешь.

– Так и есть.

– В том же университете, где мы учились?

– Ага.

– И как отреагировали наши преподаватели, когда поняли, что ты теперь их коллега?

– Бросились из окна, осознав, что я вернулась, – без намека на улыбку сказала я, наклонившись за глазированным сырком со вкусом какао. Положив его в пустую тележку, подумала, что теперь он выглядит невыносимо одиноким, не то, что, когда лежал с друзьями сырками на полке.

– Снова твои шутки, – нервно улыбнулась Дийя, – по ним я совсем не скучаю, знаешь ли. Но в остальном мне тебя очень не хватает. Здорово было обсуждать с тобой ход исследования во время обеденного перерыва.

– Закачаешься просто, – согласилась я. Думала, чем меньше буду говорить, тем быстрее этот бессмысленный диалог сойдет на нет.

– Не знаю, в курсе ли ты, но БАД, над которым я работала, прошел сертификацию. В скором времени сможешь приобрести его в любой аптеке.

– Жду не дождусь, мой кишечник как раз не в порядке. – Мысленно отругав себя за сарказм, я сделала глубокий вдох и улыбнулась. – Прости, у меня плохо с поздравлениями. Но я правда рада за тебя.

– Спасибо, – поблагодарила она, похоже, не сомневаясь в моей искренности. Годы, которые мы провели, учась в одной группе, и работа в одной компании сделали свое дело. Кое-что Дийя все же понимала, а потому не злилась, когда я вела себя вот так по-дурацки. – Я не сказала тебе этого сразу – слишком волновалась за собственную разработку – но мне жаль, что с твоим препаратом так вышло. Я всегда хотела, чтобы у тебя все получилось. Это могло спасти много жизней.

– Ладно, – пожала я плечами, чувствуя, что еще совсем не готова вот так свободно обсуждать эту тему. – Над чем сейчас работаешь?

– Над витаминным комплексом для здоровья кожи, волос и ногтей, – с очевидной гордостью в голосе поделилась Дийя.

– О, с этим у меня тоже проблемы, – кивнула я, – заканчивай поскорее, пока я совсем не облысела.

– Ну хватит тебе, Алис. Мне очень нравятся твои волосы.

Спорить я не стала. Не пересказывать же ей в красках, сколько волос я собрала с подушки в то время, когда переживала случившееся во время клинических испытаний.

– Ты покрасилась, да? Кажется, стала немного светлее.

– Решила не привлекать слишком много внимания, – сказала я первое, что пришло в голову.

– А здорово было, когда ты пришла на работу с ярко-красными прядями. Я всю жизнь с темными, не могу представить себя другой.

– Цвет волос отражает мое внутреннее состояние, вот подумываю написать на эту тему научную работу.

– Снова шутишь? – нахмурилась Дийя, перехватив корзинку другой рукой.

– Ничего подобного. Сейчас я в состоянии покоя, поэтому вернулась к спокойным медным оттенкам. А как решу взбунтоваться и навести шуму, сразу же побегу за яркой краской.

– Понятно. – Было заметно, что ее нервируют мои ответы, но она не сдавалась. – А как к тебе относятся студенты?

– Нормально вроде бы. А как они должны ко мне относиться?

– Ты сама не так давно выпустилась. Неужели в них нет ни капли предубеждения?

– Не знаю, я у них не спрашивала.

– Значит, они ведут себя нормально?

– Нет, прыгают по аудитории, как дикари, – огрызнулась я. – Что за вопросы?

– Просто любопытно. И как тебе?

– Как мне – что?

– Каково общаться с теми, кто даже формулу воды не знает?

– Не преувеличивай. – К тому моменту я разозлилась не в шутку, а очень даже всерьез. Держась за тележку, представляла, как с разбегу врезаюсь в Дийю, и как она, задев стеллаж с молоком и йогуртом, плюхается в образовавшуюся на полу белую лужу.

– Я просто не понимаю, как ты, человек с такими знаниями и опытом, может заниматься такой ерундой. Разве тебе интересно проводить время в окружении студентов, которые даже не интересуются химией?

– Мы тоже не сразу ее полюбили, – напомнила я ей. – Вспомни, как сама завалила экзамен по органической химии. И как кричала, что ошиблась, выбрав эту профессию. И как на втором курсе собиралась бросить универ и предлагала мне уйти вместе с тобой.

– Я была просто ребенком, мне не нравилось учиться.

– Мои студенты ничем от тебя не отличаются. Если получится, помогу им впустить химию в свое сердце.

– Профессия преподавателя, конечно, тоже важна, но, Алиса… Тебе следует вернуться в лабораторию и перестать убегать.

– Знаешь что, Дийя, – взорвалась я окончательно, – если осмелилась дать мне этот совет, то и я тебе дам свой. Вместо того, чтобы тратить время на создание очередного БАДа, коих уже и так миллионы, хоть раз подумай о синтезе настоящих лекарственных соединений, которые могут кому-то помочь. Разнообразия ради, а потом можешь возвращаться к своим пустышкам и сидеть над ними, пока не затошнит!

– Не обязательно так грубить, я тебе зла не желаю.

– Так и я тебе! Наоборот – дала совет, в каком направлении тебе стоит развиваться. Такие знания и зря пропадают, Дийя. Очень обидно, не находишь?

– Да уж, понятно. Могла сразу сказать, что не в духе, а не притворяться, что рада меня видеть.

Я хотела закричать на нее, но вместо этого отошла в сторону, тем самым предложив ей уйти и оставить меня в покое.

– Надеюсь, ты образумишься, – сказала она, уходя.

В тот день я должна была встретиться с Федей. Пригласила его к себе, чтобы отпраздновать мое трудоустройство. С тех пор, как сорвалась его свадьба, мы общались, не переставая. Обменивались сообщениями в любое время суток, рассказывая друг другу все, что приходит на ум. Если мне казалось, что проплывающее над университетом облако похоже на огромного пуделя, я делала фото и, не задумываясь, отправляла его Феде. Он, быстро научившись у меня плохому, отвечал по одному слову в сообщении:

«Привет

И правда

Очень

Похоже

На пуделя»

Я знала, что он подавлен и что его сердечные раны очень глубоки. Поэтому поддерживала его как могла, но на расстоянии, считая, что первое время ему следует побыть одному. Но спустя месяц он стал настаивать на встрече, потому что хотел обсудить одну из просмотренных по моему совету дораму. Мне тоже было что ему рассказать. Так и решили, что пора отметить то, что я все же получила работу.

Удивительно, но Федя сразу понял, что я чем-то расстроена.

– Что случилось? – обеспокоился он, встретив меня у подъезда многоквартирного дома, где я снимала квартиру.

– Пройдемся?

Я пересказала ему весь разговор с Дийей, ничего не скрывая, даже подробностей своего плана с тележкой (на этом моменте он не смог сдержать смех).

– А тебя это действительно не раздражает? – уточнил он, когда мы дошли до соседней улицы. – То, что приходится объяснять химию студентам после того, как ты поработала в таком крутом месте.

– Не такие уж они и безнадежные, какими их считает Дийя. Обычные ребята. Тебя удивляет, что я не злюсь?

– Иногда бывает, что я раздражаюсь, общаясь с гражданскими.

– Почему?

– Большинство не знает даже элементарных вещей. Например, своих прав. Было бы куда проще, если бы люди хоть немного интересовались законодательством.

– Да, но для этого у них есть ты, – улыбнулась я. – Доблестный полицейский, готовый прийти на помощь и все объяснить.

– Точно. И все же я понимаю, о чем говорила твоя знакомая. Кажется, она считает тебя очень талантливой.

– Да нет же. Дийя меня терпеть не может. Все наши разговоры сводились к тому, какая она молодец, и по какому тонкому льду я хожу.

– Что за лед? – уточнил Федя.

– Я хотела синтезировать кое-какое соединение, но это было очень маловероятно. Дийя советовала отказаться от этой затеи, но я продолжала стоять на своем. Если честно, никто в лаборатории не верил в эффективность вещества, которое я пыталась получить.

– И чем все закончилось?

– Долгая история, да и не хочется мне это вспоминать, прости.

– Ничего. Наверное, было тяжело быть одной против всех.

– В каком-то смысле, – подтвердила я, задумавшись. – Вообще-то со мной такое не впервые.

– Придерживаешься репутации одиночки?

– Одной как-то проще. Не люблю полагаться на других.

– Обычно так говорят те, кого разочаровали люди.

– Может, я разочаровала саму себя, – хмыкнула я. – Не знаю, считает ли меня талантливой Дийя, но я всегда была о себе лучшего мнения. А потом… что-то пошло не так. Но мне правда нравится преподавать, и я не считаю это пустой тратой времени.

– Уверена, что не растрачиваешь понапрасну свой талант?

– Уверена.

– Вот и хорошо. Кстати, я, кажется, подсел на дорамы.

– Правда? – улыбнулась я. – Идем скорее домой, обсудим за ужином.

Помогая мне с готовкой, Федя открыл холодильник и обнаружил там банку мороженого «Бабл гам», которое я купила специально для него.

– Запомнила, значит.

– Целый месяц переживала, что ты тогда остался без десерта, – объяснила я, нарезая соломкой морковь для фунчозы.

– Очень мило, спасибо. А ты, получается, и еду восточноазиатскую любишь?

– Э-э-э, – задумалась я, смотря на заваленный продуктами обеденный стол, – выходит, что так.

– И давно с тобой это?

– Не знаю, я за собой не слежу. Просто делаю, как чувствую. Но я хорошо помню, что в подростковые годы тащилась по всему американскому. Сериалы, фильмы, книги и, конечно же, еда. Мечтала жить в какой-нибудь бургерной и давиться картошкой фри.

– А сейчас пресытилась?

– Вот сейчас, когда ты спросил, поняла, что да. Наверное, я просто не знала меры. Могла за летние каникулы посмотреть кучу сериалов с огромным количеством сезонов.

– И как в таком плотном графике ты нашла время для химии? – поинтересовался Федя. Сняв чайник с плиты, он заполнил тарелку с фунчозой кипятком и накрыл ее крышкой.

– А, это… – Внезапно чихнув, я неловко улыбнулась. Федя, держащий в руках черный перец, сказал: «Виноват». – Любовь с химией случилась еще в восьмом классе. Просто понравилось то, что рассказывал учитель. Интересно было, совсем не скучно. На остальных-то уроках я зевала, не переставая. Обжшник меня постоянно из-за этого ругал. Говорил, что челюсть заклинит и придется ехать в больницу.

– А такое правда может случиться?

– Еще как. Так что зевай осторожно, – серьезно ответила я.

– Буду себя беречь, – пообещал он, все же не сдержав улыбки.

– Так что там с дорамой? Рассказывай.

Весь вечер мы скакали с одной темы на другую и все никак не могли наговориться. Я находила удивительным то, каким внимательным слушателем и одновременно хорошим рассказчиком был Федя. Мне так сильно нравилось с ним общаться, что я предложила ему встретиться в следующие выходные и прогуляться. Он, давая ответ, даже не колебался.