Резкий рывок кареты заставил меня полететь вперед прямо на Охотника. Полудрема мгновенно спала, я широко открытыми глазами в страхе смотрела на невозмутимое лицо, невольно отметила приятные черты: прямой нос, практически идеальный овал, по-мужски узкие губы… Я судорожно вдохнула глубже, его аромат был мне до странного приятен, запах костра… Затем я перевела взгляд на свои руки, которые судорожно сжимали широкие плечи. Я вспыхнула, осознав неприличность ситуации. Мужчина хмыкнул, приподнял меня со своих колен, пересадил рядом с собой и вылез из кабины.
Я прижала руку к груди, сердце колотилось столь сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из хрупкого тела. Волнительно, знаете ли, оказаться на коленях незнакомца. От него исходило тепло и… Я задумалась, пытаясь проанализировать собственные ощущения, а затем натолкнулась на ехидный взгляд пса, тут же подобралась. Почему-то мне не хотелось показывать свой страх, да и другие эмоции, животному. Пес нарисовал на страшной пасти ухмылку, глухо рыкнул и выскочил следом за хозяином.
Я выдохнула. Очень странный этот пес!
– Кассандра, выходи из кабины, – через несколько минут раздался приказ.
Я торопливо вышла, на миг лишь оторопев от осознания того, как он произнес мое имя. Почему-то я не ждала от него подобной вежливости. Думала, что будет что-то типа «ведьма» или вообще без обращения.
Не об этом думаешь! Одернула я себя и поинтересовалась:
– Что случилось?
– В яму заехали, – ответил пожилой кучер. Он недавно устроился к отцу на работу, и, к своему стыду, я не запомнила его имя. – Поломка серьезная, несколько часов провожусь точно. Но вы пока можете отдохнуть в придорожной таверне.
Мужчина вскинул руку, показывая на одноэтажное небольшой здание.
– Тебе помочь? – хмуро спросил Охотник у кучера.
– Сам справлюсь, господин хороший, – отмахнулся тот и, погладив по голове пегую лошадку, дал ей кусок сахара. Затем проделал то же с конем База, который не вез карету, а просто скакал рядом.
– Добро, – кивок ему. – Пошли, – а это уже мне.
Пес увязался за нами.
Мы уже почти дошли до таверны, как меня словно молнией поразило. Я вспомнила!
– Баз, – ну, вот и я впервые позвала его по имени.
Только вот мрачный тип даже не повернул головы в мою сторону.
– Баз! – я встала, скрестив руки на груди.
– Что? – соизволил обернуться он. Его страшная собака склонила башку вбок, будто тоже приготовилась внимательно слушать, что я хочу сказать.
– Этой таверны здесь быть не должно.
Мужчина недоверчиво поднял бровь, на его упрямом лбу образовалась морщинка, видимо, должная свидетельствовать об упорной мозговой деятельности. Он подошел ко мне совсем близко, настолько, что я вновь уловила его приятный аромат.
– Объяснись! – потребовал он.
Меня передернуло от его приказного тона, но не показывать же свой характер ночью посреди дороги…
– Я уверена, никакой гостиницы тут быть не должно. Мы с отцом часто ездим в гости к родственникам в соседний город. Поездка занимает несколько часов. Так вот, – у меня почему-то пересохло в горле. Этот угрюмый тип просто сверлил меня взглядом. – Дорога между городами одна. Мы же едем в Хэлтон?
Охотник кивнул, продолжая буравить меня взглядом.
– Между моим родным городом и Хэлтоном никогда не было остановок, почему-то местные не желают ставить здесь даже харчевни, не говоря уже о тавернах.
Мужчина склонил голову вбок, точь-в-точь, как его жуткий пес.
– И что? – буркнул он.
– Мы ездили в Хэлтон буквально неделю назад. Я уверена, никакой постройки тут даже не намечалось.
Охотник повернул голову к таверне. Здание гостеприимно светило всеми четырьмя окнами, даже дверь была приоткрыта.
Мужчина вновь повернулся ко мне и, скептично сощурившись, выдал:
– Ты уснула практически сразу, как мы отъехали от твоего дома и мирно проспала часа три. Ты всегда спишь в пути?
Я вспыхнула.
– Конечно, нет! Тем более, мы всегда выезжаем с рассветом…
Охотник снова склонил голову вбок.
– Мне она не нравится, – неуверенно произнесла, стушевавшись под двумя парами глаз.
Это все, что я позволила себе сказать вслух. Ну, не говорить же ему, что у меня от одного взгляда на таверну все внутренности скручиваются в узел, озноб пробирает до костей и хочется сбежать. Он же непременно высмеет меня. Он и его пес, у которого было непередаваемое выражение морды, он будто говорил: «Давай, давай, говори дальше всякую ерунду, а мы с хозяином послушаем и похохочем над глупой девушкой».
Я расправила плечи и твердо заявила:
– Я не пойду в эту таверну. Я лучше останусь с кучером.
Пес недоверчиво пошевелил острыми ушами, мужчина нахмурился.
– Пойдешь.
– Не пойду.
Он подошел ко мне очень близко, я сдерживала себя из последних сил, чтобы не отступить назад. Охотник дотронулся до моего подбородка и, прямо глядя в глаза, процедил:
– Я скажу один только раз, Кассандра. Для нашего общего душевного спокойствия, модель твоего поведения следующая: я сказал – ты сделала. Поняла?
Я смахнула его руку со своего лица и упрямо посмотрела на него.
– Не поняла, – вздохнул Баз. – Пойми, Кассандра, я тоже не в восторге от твоего общества, ты мне нужна лишь для того чтобы поймать моего врага. Я не буду тратить время на женскую мнительность. И тебе советую впредь всегда иметь доказательства своим словам…
– Но… – я хотела возразить, ведь у меня как раз и были причины для тревоги. Ну, не было тут никакой таверны неделю назад! Откуда она могла взяться? Явно что-то нехорошее происходит.
– Нет, – обрубил мужчина. – О женской невнимательности и фантазиях ходят легенды. И к тому же, день назад я сам проезжал мимо этой вот, – он ткнул рукой в пугавшее меня здание, – таверны.
– Но не заходил туда?
Он громко и тяжело вздохнул, вновь приблизился ко мне.
– Чтоб больше ни слова, пока не разрешу. Иди за мной.
Снова! Он снова это сделал! Я почувствовала, что язык абсолютно мне не повинуется. Мало того, и ноги тоже!
Баз повернулся и мерно зашагал к таверне. А мое тело, словно я стала марионеткой, пошло за ним.
«Не знаешь броду, не суйся в воду» прозвучало в моей голове голосом Вильмы, я могла лишь мысленно выругаться. Вот ведь мужлан! Даже не прислушался ко мне, не соизволил дотерпеть до конца мой речи. Чтоб… Я вовремя осеклась, даже мысленно не стоит желать чего-то плохого, потому что, к сожалению, это все может исполниться. А сейчас этот невыносимый тип – моя единственная защита.
От кого защита, я старалась не думать, но вот все равно вспоминались самые разные страшилки про внезапно появляющуюся таверну. Шептали, что появляется она…
– Здравствуйте, гости дорогие!
На порог вылетела средних лет женщина необъятных размеров. Я с испугом всмотрелась в ее лицо, а там, поверьте, было чего испугаться: фиолетовые тени, толстой черной линией обведенные глаза, а губы будто натерты алым лаком. Одета она была в странного вида балахон, наверное, призванный скрывать некоторые недостатки фигуры, но со своим предназначением он явно не справлялся…
– Ах, как мы рады вас приветствовать!
Следом за женщиной на улицу выкатился и мужчина. И, да, шарообразный невысокий человек именно выкатился – колесом из дома. Циркачи они, что ли?
Когда вышел третий человек, мои догадки стали казаться мне вполне логичными. Разукрашенная дама хорошо подошла бы на роль клоуна, первый мужчина – на роль акробата, пусть и с непривычными в данной профессии габаритами, а вот третий…
Я с интересом осмотрела высокого худощавого брюнета сверху донизу, и у меня в голове почему-то возник образ циркуля, а не представителя какой-нибудь цирковой профессии. Он и правда, словно циркуль, имел очень длинные ноги, тело было коротким, а еще на голове у него красовался цилиндр. Одет он был в парадно-выходной костюм, у меня похожий отец надевал, когда мы ходили на праздники – черные узкие штаны, пиджак и обязательно галстук.
Циркулеобразный не сказал ни слова, лишь любезно скинул шляпу, а затем вновь надел на голову.
– Нам бы пару часов… – начал, было, Баз, но его тут же перебили.
– Конечно, конечно, – радостно завопила женщина и наклонилась к псу поближе, – а кто это тут у нас такой хорошенький?
Я почему-то думала, что страшный пес ее хотя бы цапнет, ведь это же вопиющая фамильярность! Он все-таки не комнатная собачка.
– Глас, к ноге, – тихо произнес Охотник, пес тут же оказался рядом с хозяином, вытянувшись в струнку, только большие уши чуть шевелились.
– У нас есть все для прекрасного отдыха! Проходите, проходите.
Нас буквально затолкали внутрь здания. Женщина вещала без остановки. Если честно, я даже уже не пыталась улавливать смысл ее речи, у меня создалось впечатление, что она просто не умеет молчать. Она все болтала и болтала…
Мужчина, фигурой похожий на шарик, приказал худому помочь кучеру, тот кивнул и вышел. Шарообразный закрыл дверь таверны на ключ. Вот тут у меня прошла первая дрожь по телу. Вот зачем они закрылись?
Второй жуткий момент наступил, когда говорливая женщина подошла ко мне ближе, я только вдохнула и… тут же зажала нос пальцами. Плевать на приличия. Ну, и смердило же от нее! Уверяю, выгребная яма благоухает изящнее.
Говорить я еще не могла, поэтому пыталась показать мимикой лица Охотнику, что здесь явно что-то плохое творится! Но мрачный тип, где-то минуту посмотрев на мои кривляния лицом, пожал плечами и потребовал две комнаты.
Я с удивлением перевела взгляд на пса. Уж если я чувствую отвратительную вонь, то уж пес-то точно должен это слышать! Ведь у животных, как говорят, намного острее и слух, и обоняние.
Но страшный пес вполне себе нормально попил водички из миски, предложенной гостеприимной болтушкой, и даже виду не подал, что рядом такие ужасные запахи.
Насколько я поняла, гостевых комнат в гостинице и было всего две, потому что из небольшой прихожей мы вышли в маленький коридор, где двери располагались друг напротив друга. Женщина протянула нам ключи.
Как только я, пес и мужчина зашли, я резко развернулась и почти приперла Охотника к стенке, одной рукой держа его за плечо, второй тыкая себе на рот. Тот закатил глаза, но произнес:
– Хорошо, можешь говорить.
– Здесь опасно! – сипло прошептала, в этот раз голос вернулся не сразу. – Ты разве не чувствуешь ужасной вони?!
Баз отрицательно качнул головой.
– А ты? – я повернулась к псу. – Ты же собака!!!
Пес от моего крика расширил глаза, но тоже отрицательно мотнул башкой.
– У вас что? У обоих насморк? Носы заложены?
– Кассандра, – тихо проговорил мужчина, но я не дала ему возможности вновь меня заткнуть.
– А ты! Не смей больше никогда лишать меня голоса? А то… – я задумалась над тем, чем же ему пригрозить.
– А то что? – выгнул бровь мужчина.
– А то… А то! А то я подсыплю вам обоим такого в еду порошка, что вы потом вдвоем будете под одним кустиком…
– Стоп! – прервал мои страшные угрозы Охотник, а затем так странно на меня посмотрел, ну, знаете, с интересом что ли – так на букашку какую иногда коты смотрят перед тем, как лапой придавить. – Скажи, Кассандра, ты что, совсем не боишься…
О проекте
О подписке