Плутарх пишет, что условия, в которых жили спартанские мальчики, с каждым годом становились жестче. В двенадцать лет мальчики должны были обходиться без хитона, получая раз в год по гиматию. Бани и умащения были им мало знакомы. За весь год они лишь несколько дней пользовались этим благом (вместо этого предписывались ежедневные купания в холодных водах Эврота). Спали мальчики вместе, по илам и отрядам, на подстилках, которые сами себе приготовляли, ломая голыми руками метелки тростника на берегу Эврота. Кормили детей весьма скудно, чтобы, перенося лишения, они сами, волей-неволей, понаторели в дерзости и хитрости. Один раз в десять дней мальчики и юноши появлялись без одежды перед правителями города, которые осматривали атлетов и оценивали результаты тренировок.

В 20 лет сфереи становились полноправными гражданами, но, не смотря на это, вплоть до 30 лет (пока продолжалась их служба государству) они оставались под контролем педонома.

Девушки, подобно юношам, были разбиты на агелы и илы. Они также имели свои гимнасии, где занимались беганьем, прыганьем, борьбой, метанием. Во время атлетических и музыкальных состязаний, обычно сопутствующих религиозным празднествам, илы девушек вступали в борьбу друг с другом, как соревнующиеся за первенство «команды».

Вся образовательная и воспитательная система в Спарте была направлена исключительно на формирование военных навыков. Гуманитарный цикл занимал в их образовании минимальный объем. Фактически оно ограничивалось изучением Гомера и спартанских поэтов-патриотов, главным из которых считался Тиртей. Поэзия вообще играла огромную роль в создании и закреплении в общественном сознании необходимых норм поведения. Кроме того, мальчики обучались чтению и письму. Большего от них не требовалось. Ведь в Спарте не было своей интеллигенции. Письменная культура рассматривалась здесь как нечто неуместное и даже опасное. Изучение музыки, напротив, поощрялось; мальчиков обучали хоровому пению и обращению с такими музыкальными инструментами как четырехструнная кифара (форминга) и флейта. Это было связано с тем, что музыкальные инструменты являлись в древности неотъемлемым аксессуаром любого войска. Ритмическая, однообразная музыка сопровождала каждое действие, каждое событие и помогала объединиться в общем порыве. Даже во время сражения в рядах спартанцев находились авлеты, игравшие ном и напоминавшие лакедемонянам о доблести их предков.

25) Военная подготовка

Спартанцы были первые, кто, опираясь на опыт, полученный в сражениях, пришли к определенным выводам и написали об этом книги. Военное дело, которое по всеобщим представлениям зависело от одной только доблести и до известной степени от счастья, они сделали предметом опыта и изучения, сведя к системе дисциплины и тактики. Они же выдвинули учителей военного искусства, которых называли тактиками, чтобы те обучали их молодежь искусству боя и различным приемам владения оружием. Под руководством буагоров спартанцы постоянно занимались военными упражнениями – маршами, маневрами, построениями – и обретали благодаря им отличную выучку – спартанские отряды мгновенно исполняли команду и в сражениях действовали как члены одного тела.

Слаженность действий достигалась хорошо поставленной строевой подготовке. Спартанцы с детства обучались ходить в ногу и делать перестроения. Для проверки боевой готовности периодически устраивались смотры, заканчивающиеся состязаниями. Обучение начинали с того, что новобранцев учили маршировать колонной по одному, следуя за командиром. Все приказы отдавались голосом и выполнялись по сигналу трубы. Когда новобранцы были обучены ходить шеренгой, им показывали, каким образом перестраиваться в ряды различной длины. Основные приемы отрабатывались на уровне эномотии – небольшого подразделения, численностью в 36 человек. Так, по команде перестроиться в колонну по три, номера с 1 по 12 оставались на месте. Стоящие за ними номера с 13 по 24 и с 25 по 36 двумя колоннами выходили из строя и продвигались вперед. Если каждая колонна разделялась на две, можно было образовать квадрат шесть на шесть. Ряды можно было разомкнуть на два шага или соединить, уменьшив расстояние до шага.

Более крупные подразделения (лохи и моры) учили разворачиваться в боевой строй из походной колонны и обращать его по команде налево или направо. Учили совершать обходные маневры – например, выдвигать вперед фланги, охватывая строй противника. Происходило это так: по сигналу трубы оба крыла сворачивали строй в походную колонну и начинали двигаться от центрального ядра. На определенном расстоянии они поворачивались и, колонной же, начинали продвигаться вперед, по направлению к противнику. Когда оба крыла заканчивали эту часть маневра и подобно рогам устремлялись вперед, начинал продвигаться и центр колонны. Сравнявшись с противником, атакующие фланги разворачивались внутрь, лицом к врагу, и вступали в бой.

Для того чтобы воспитать в молодежи боевой дух, периодически устраивались бои между различными отрядами. Как это происходило, можно узнать из Павсания: «местность (в Спарте), так называемая «Платановая аллея»… назначено для упражнений эфебов в боях. Оно кругом обведено рвом, наполненным водою, как будто какой-то остров, окруженный морем; пройти сюда можно по двум мостам… Вот что совершается тут эфебами: перед сражением они приносят жертву в Фойбее… Тут каждая половина эфебов приносит Эниалию (богу кровопролития) молодого щенка… На следующий день, незадолго до полдня, они входят по мостам в данное место… Они сражаются здесь, пуская в ход кулаки и ноги, кусаются, выбиваю друг другу глаза… нападают друг на друга толпой и сталкивают друг друга в воду».

26) Спартанское войско

Все спартанское войско делилось на шесть мор, находившихся под командованием своих полемархов. Каждая мора в свою очередь делилась на четыре лоха (в среднем ок. 280 чел.) под командованием своего лохага; каждый лох – на четыре пентекостии (ок. 70 чел.) под командованием пентеконтера; каждая пентеконтера – на два эномотия (ок. 35 чел.) под командой эномотарха.

Первый лох каждой моры состоял из воинов младшего возраста (от 20 до 40 лет) и предназначался для активной службы. Второй лох составляли воины старшего возраста (от 40 до 60 лет). Благодаря присоединению к нему периэков, которые были причислены к шести морам, его численность могла доходить до 500 человек. В третий лох входили спартанцы старше 60 лет, а в четвертый – моложе 20 лет. Третий и четвертый лохи не были обязаны нести службу за пределами государства. Они составляли немногочисленные гарнизоны в укрепленных пунктах, которые в случае необходимости усиливались периэками и илотами.

В походе обычно участвовало несколько лохов. Например, четыре первых лоха только четырех мор или же все первые лохи шести мор. Очень редко в поход отправлялись первые и вторые лохи всех шести мор – общим числом 12 лохов. Полемарх отправлялся в поход всегда, даже если в нем участвовал только один лох его моры.

В состав первой моры входили 300 лучших гоплитов, составлявших личную гвардию царя.

К каждой море пехоты присоединялась мора конницы, которая разделялась на два улама (по 50 чел.). Собственно конников-спартанцев было мало. Недостаток компенсировался за счет наемников.

Должность полемарха была выборной, причем эти должностные лица избирались не только в военное, но и мирное время, так как Спарта и в мирное время представляла собой военный лагерь. Полемархам принадлежало верховное наблюдение за общими трапезами спартанцев.

При построении все спартанские командиры (эномархи, пентеконтеры и лохаги) занимали место на правом фланге того подразделения, которым руководили. Самым маленьким подразделением лаконской армии, как уже говорилось, была эномотия (36 человек). При глубине фаланги в 12 рядов каждая эномотия делилась на три ряда и соответственно на шесть полурядов. Лучший воин в каждом ряду и полуряду был его командиром. Все старшие командиры и командиры рядов находились в первой шеренге.

Вне общей структуры лаконского войска оставались скирийцы – особая группа периэков (от имени Скиритиды – северо-западной, дикой горной области Лаконики). Они образовывали в войске лакедемонян отдельный отряд легкой пехоты, служивший в лагере, главным образом на передовых постах, а во время похода исполнявший авангардную и арьергардную службу; в сражениях скирийцы всегда занимали определенную позицию на левом фланге.

Важную роль в заграничных походах лакедемонян играли отряды союзников. Для вербовки их контингентов спартанское государство направляло в союзные города особых чиновников – ксенагов (по одному в каждый город). Они же предводительствовали союзными контингентами во время боя совместно с местными офицерами, координируя их действия.

Спартанцы не имели своего флота (даже в период наивысшего могущества собственный флот Спарты не превышал двух-трех десятков кораблей). Тем не менее, со времен персидских войн им приходилось командовать весьма значительными морскими силами, состоявшими из кораблей союзников. Обычно над спартанской армией начальствовали цари; но так как один из царей должен был стоять во главе сухопутного войска, а, по традиции, оба царя не выступали одновременно из Спарты, во главе флота находился наварх – выборное лицо, избираемое народным собранием на один год. Навархи, как и все без исключения спартанские магистраты, подчинялись эфорам. В случае гибели наварха командование переходило к его помощнику и заместителю эпистолею.

27) Спартанцы в походе

Все зачисленные в армию обязаны были являться на службу со своим вооружением и продовольствием. Содержание за счет государства полагалось только для царя и его свиты. В случае объявления мобилизации каждый призванный спартиат должен был иметь припасов на 20 дней, как для себя, так и для сопровождавшего его оруженосца-илота. Основу рациона составлял ячмень, которого на двоих на 20 дней требовалось около 50 л. Кроме ячменя воины брали сыр, лук, соленое мясо и небольшое количество вина. Носили пищу в заплечном мешке. Ячмень обычно мололи заранее. Помимо провианта воинам приходилось нести постельные принадлежности (их иногда прикрепляли для переноски прямо к щиту), а также некоторое количество одежды. Точно также мобилизовывались вспомогательные части. Каждой повозке полагалось иметь лопату и мотыгу, а на каждое вьючное животное приходился топор и серп. Среди сопровождавших армию ремесленников числились кузнецы, плотники, кожевники из периэков – все призывного возраста.

При выступлении в поход царь приносил жертву Зевсу-Предводителю. К жертвоприношению всегда приступали в сумерках, как бы желая предвосхитить благоволение богов. При жертве присутствовали полемархи, лохаги, пентеконтеры, начальники наемников, заведующие обозом. Присутствовали также два участвоваших в походе эфора, которые без приглашения царя не вмешивались в дела, но внимательно следили за всем происходящим.

Предметом особого внимания спартанцев было соблюдение секретности. Когда какой-либо спартанский военачальник или вообще магистрат отправлялся на службу заграницу, ему давался с собой деревянный жезл с винтовой нарезкой, называвшейся «скиталой». Такой же экземпляр скиталы оставался на родине. Если заграничному представителю нужно было передать важное секретное поручение, на оставшуюся на родине скиталу по нарезке навертывалась полоса кожи и затем на ней писали вдоль скиталы. Затем ремень снимали, написанное на нем мог прочесть только адресат, снова навернув ремень тем же способом на свою скиталу.

Когда войско достигало границы государства, здесь приносили жертвы (диабатерии) Зевсу и Афине. При совершении обоих жертвоприношений жрецы совершали гадания по внутренностям жертвенных животных. Особый «огненосец» при втором жертвоприношении зажигал с жертвенника священный огонь, который поддерживался в течение всего похода.

Все лохи, выступившие в поход, образовывали единый строй – фалангу. В походном построении каждый солдат имел по 6 греческих футов свободного пространства, считая расстояние от копья одного солдата до копья его соседа и от груди переднего до груди за ним стоящего. В сомкнутом (боевом) построении это пространство сокращалось до 4 футов. Непосредственно перед боем ряды смыкались, так что щит одного солдата касался щита другого.

В походном строю лохи двигались один за другим. Впереди основных сил шла конница и скириты (лучники). Ночью вперед выступала тяжеловооруженная пехота. Для перевозки припасов, снарядов, сосудов, палаток и другого снаряжения требовалось много упряжного и вьючного скота, повозок и прислуги. В обозе ехали слуги и щитоносцы тяжелой пехоты. Они заботились о провианте, помогали носить щиты и другое снаряжение. Кроме того, в обозе находился убойный скот, для которого также везли запас корма. Вся эта толпа распадалась на несколько отрядов и находилась под управлением особых начальников. Обоз двигался вместе с отдельными частями войска, то спереди от него, то посередине.

Лакедемоняне продвигалось вперед с пением маршевых песен – их мелодии игрались на авлосе, а слова более речетатировались, нежели пелись; ритм отбивался ногами гоплитов.

Приказы на марше подавались не трубой, а рогом. Сигналы эти большей частью касались разбивки лагеря, движения вперед и остановке на отдых. Однако команда «подъем» подавалась утром при помощи трубы. Если армии нужно было пройти по ущелью, то вся она делилась на две колонны, а обоз размещался между ними, чтобы защитить его от возможного нападения. Причем каждая мора сопровождала свое собственное имущество. Каждый лох становился так, чтобы люди могли двигаться в один ряд там, где дорога была узкой, и перестраиваться в колонну по несколько человек там, где местность становилась достаточно открытой. Сзади часть воинов, построившись фалангой, охраняла вход в ущелье. Когда войско останавливалось на дневку или ночевку, на господствующие высоты отправлялись конные разъезды.

Лагерь спартанцев имел форму правильного круга, и каждая мора имела в нем свое определенное место. Там она разбивала свои палатки, оставляя перед ними довольно обширную свободную площадь для упражнений. Рядом с царем в государственной палатке располагались полемархи и остальная свита, в которую входили гадатели, лекари, музыканты и др. Никто не смел покинуть лагерь без веской причины. Каждый день утром в лагере проводились военные упражнения. За ними следовали завтрак и смена караулов. Остальную часть дня проводили в отдыхе и забавах. Вечером обедали, потом совершали молитвы. Всеми внутренними делами в лагере заведовал первый полемарх. Он давал пароли и распоряжения. Обучение, пайки, вооружение – все находилось в его ведении.

Часто в лагере устраивались песенные соревнования – каждый спартанец должен был пропеть отрывок из Тиртея. Командир был судьей и врусал в качестве награды победителю лишнюю порцию мяса.

28) Спартанцы в бою

В преддверии битвы спартанцы полировали щиты, готовили оружие и расчесывали свои длинные волосы. В день битвы воины увенчивали себя венками, а затем царь под звуки флейты непосредственно перед лицом противника приносил в жертву козу (по одним свидетельствам, Артемиде-Агротере, по другим – музам). Гадатели изучали знамения и давали царю совет, следует ли тому начинать битву. Если все благоприятствовало сражению, спартанцы шли завтракать, а затем, все еще украшенные венками, занимали свое место в фаланге. Царь отдавал приказы полемархам, а те передавали их своим лохаргам. (В спартанском войске приказания военачальника не передавались звуками трубы или поднятием сигнала, что могли бы легко заметить враги; каждый воин устно передавал команду своему соседу, и таким образом она обходила все войско).

Когда все распоряжения были переданы, командиры занимали свои обычные места в первой шеренге фаланги – каждый на правом фланге подчиненной ему единицы. Там они ожидали команды к наступлению, которую подавали сигналом трубы. Затем царь передавал по рядам боевой клич, он прокатывался по шеренгам от воина к воину и возвращался к правителю. Царь запевал «Касторову песнь». Звучали трубы, играли флейты, гоплиты выравнивали свои копья и начинали движение вперед, придерживаясь заданного флейтой темпа. Воины наступали, твердо держа строй и не испытывая никакого смятения. На ходу они затягивали пеан – своего рода призыв к Аполлону-искупителю, распевный речитатив, служивший пробуждению воинского духа и обретению покровительства демонов-керов. Непосредственно перед столкновением пение стихало, и криком «Алалай!» спартанцы призывали бога кровопролития Эниалия.

Когда фаланга сближалась с противником, снова раздавались звуки трубы и гоплиты опускали копья в боевую позицию над правым плечом. Теперь они переходили на бег. Затем фаланги с грохотом, происходившим от удара щитами о щиты, сталкивались. Задние ряды напирали на передние и пытались давить всем своим весом на фалангу противника. Когда какой-нибудь воин падал, его место в шеренге занимал следующий в ряду. Когда царь считал, что победа одержана, вновь звучала труба, и раздавался сигнал к отходу.

Павших воинов погребали завернутыми в багряный плащ, с венцами на голове. Тело усыпали оливковыми листьями и предавали земле.

Захваченная во время войны добыча считалась достоянием казны. Особые должностные лица – лафирополы – сохраняли ее, а потом продавали с аукциона.