9. Афины

Реформы Солона

1) Государственное устройство в Афинах

После трагической смерти Кодра, афинские цари из рода Меланфидов начали постепенно утрачивать свою власть, которая стала переходить к избираемым должностным лицам – архонтам. Первой, еще в начале XI в. до Р.Х., была учреждена должность полемарха – военачальника. В царствование сына Кодра Медонта появилась новая высшая должность архонта-эпонима. При этом, если полемарх занимался военными делами, то архонт должен был решать вопросы политической жизни.

Как и царь, два эти должностных лица сперва исполняли свои полномочия пожизненно. В 754 г. до Р.Х. было установлено, что их переизбрание должно осуществляться каждые 10 лет. С этого времени важное значение в жизни города стал играть совет родовой знати – Ареопаг. Роль аристократии еще более усилилась в 714 г. до Р.Х., когда в цари стали избирать не только Меланфидов, но и представителей других знатных родов. Таким образом, монархический строй окончательно заменился аристократическим. В 683 г. до Р.Х. перевыборы архонтов стали производить ежегодно. Тогда же их число было доведено до девяти. Шесть дополнительных архонтов являлись «хранителями установлений» – фесмофетами. Им вменялось в обязанность записывать правовые положения и хранить их для суда над спорящими сторонами.

Самым влиятельным государственным органом в Афинах сделался Ареопаг, который распоряжался большинством важнейших дел и был высшей судебной инстанцией. Что касается народного собрания, включавшего всех граждан полиса, то оно было в ту пору размытым и не имело решающего голоса. Простой народ находился в жестокой зависимости у богатых и знатных. Почти вся земля была захвачена ростовщикам. Крестьяне-арендаторы отдавали им за пользование наделами шестую часть собираемого урожая. Тех же, кто не мог выплатить причитающиеся проценты, безжалостно продавали вместе с семьей в рабство.

Наряду с гражданами в Афинах проживало значительное число приезжих, которых называли метэками. Они не имели политических прав, однако пользовались покровительством закона, выплачивали умеренный налог и должны были нести военную службу. Метэкам не позволялось иметь во владении землю. Поэтому они занимались ремеслом и торговлей.

2) Килонова смута и ее последствия

В тут пору, когда в других городах Эллады начались распри между знатью и народом, в Афинах произошла, так называемая, Килонова смута. Килон был человеком влиятельным и знатным. Славу своего рода он еще больше умножил, выиграв соревнования в двойном беге во время Олимпиады 640 г. до Р.Х. и женившись на дочери мегарского тирана Феагена. Как-то раз Килон вопросил оракул в Дельфах, и бог изрек следующее многозначительное прорицание: на величайшем празднике Зевса Килон должен завладеть афинским акрополем! Килон истолковал оракул в том смысле, что ему предназначено сделаться афинским тираном. И вот, во время очередных игр в пелопонесской Олимпии (это случилось в 636 или 632 гг. до Р.Х.), он с отрядом вооруженных людей, присланных Феагеном, а также своими приверженцами из числа афинян захватил акрополь.

Едва распространилась весть об этом событии, горожане быстро сбежались с полей и осадили Килона. Впрочем, особенного рвения в войне они не проявили (ведь власть аристократии вовсе не была популярной). Убедившись, что осада будет долгой, афиняне разошлись по домам. Стеречь заговорщиков поручили девяти архонтам. Между тем, осажденные сильно страдали от голода и жажды. Килону и его брату удалось каким-то образом бежать. Остальные сели у алтаря, как умоляющие о защите. Архонт Мегакл, принадлежавший к знатному афинскому роду Алкмеонидов, уговорил их сойти, пообещав представить дело решению суда. Поверив ему на слово, заговорщики привязали к статуте Афины нитку и, держась за нее, вышли из акрополя (таким образом, они как бы продолжали оставаться под защитой богини). Поначалу все шло хорошо, но когда сподвижники Килона поравнялись с храмом богинь-мстительниц Эвменид, нитка вдруг сама собой оборвалась. «Богиня отвергла их мольбу!» – воскликнул Мегакл. Все обещания и клятвы были вмиг забыты. Архонты перехватали несчастных и велели побить их камнями. Тех же, кто искал убежища у алтарей, закололи. Многие афиняне, втайне сочувствовавшие Килону, были возмущены этой расправой. Убийц (в особенности, Алкмеонидов) стали называть «проклятыми» и все их ненавидели. Оставшиеся в живых заговорщики Килона вскоре опять вошли в силу и постоянно враждовали с партией Мегакла.

3) Законодательство Драконта

В те далекие времена право в Афинах еще не было писанным. Все законы, на основании которых судьи выносили свои приговоры, они хранили в памяти. Можно представить, к каким это приводило злоупотреблениям! Желая хоть как-то ограничить своеволие знати, народ требовал, чтобы законы были записаны и выставлены на всеобщее обозрение. Наконец, в 621 г. до Р.Х. законодатель Драконт осуществил запись основных статей афинского законодательства. Гражданские права были предоставлены тем, кто мог приобрести себе тяжелое вооружение. Были обозначены наказания за уголовные преступления. Но если народ надеялся облегчить таким образом свою участь, он жестоко просчитался. Все законодательство Драконта отличалось чрезвычайной суровостью. Почти за все преступления была назначена одна кара – смертная казнь. В результате, люди укравшие овощи или плоды несли тоже возмездие, что святотатцы и человекоубийцы. Недаром впоследствии славилось выражение одного оратора, что Драконт написал свои законы не черной краской, а человеческой кровью. (Говорят, когда законодателя спросили, почему он все проступки без разбора карает смертью, тот будто бы отвечал, что мелкие преступления, по его мнению, заслуживают именно такого наказания, а для крупных он не нашел большего).

4) Распря из-за Саламина

После килоновой смуты в течении долгого времени в Афинах происходили раздоры между знатью и народом. Из тогдашних условий государственной жизни самым тяжелым и горьким для народа было рабское положение. Впрочем, и всем остальным он тоже был не доволен, потому что ни в чем, можно сказать, не имел своей доли. Окончательно потеряв терпение, народ восстал против знатных. Смута была сильная, и долгое время одни боролись против других.

В это время среди афинских политиков видную роль начал играть Солон, сын Эксекесида. Отец его по состоянию и положению относился к средним гражданам, но по происхождению принадлежал к первому знатному дому: отдаленным его предком являлся Кодр. Сам Солон в молодости занимался торговлей. Впрочем, к богатству он не стремился и лишь старался приобрести необходимое. Громкую известность среди афинян принесла ему война за Саламин – небольшой каменистый остров, замыкающий широкую лагунообразную Элевсинскую бухту. Афины и Мегары в течение долгого времени боролись за него, поскольку государство, владевшее островом, господствовало в водах Саронического залива. Но, увы, все попытки афинян утвердиться на этом клочке суши, закончились неудачей. Утомленные долгой и тяжелой войной, они приняли специальный закон, под страхом смертной казни запрещавший гражданам в письменной или устной форме вновь поднимать вопрос о Саламине.

Солона сильно огорчало это позорное положение. Он видел, что многие молодые люди ждут только повода начать войну, но не решаются поставить вопрос о ней на обсуждение. Как же обойти это затруднение? Солон решил притвориться сумасшедшим. Из его дома по городу распустили слух, что Солон выказывает признаки умопомешательства. Тем временем, он тайно сочинил стихи, выучил их, чтобы говорить наизусть, и вдруг бросился на площадь с шапочкой на голове. Сбежалась масса народа. Солон вскочил на камень, с которого обычно говорили глашатаи, и пропел стихотворение, начинавшееся словами:

С вестью я прибыл сюда от желанного всем Саламина,
Стройную песню сложив, здесь, вместо речи спою…

Когда Солон пропел свое сочинение до конца, его друзья начали хвалить стихи. Тогда афиняне отменили закон и опять объявили мегарянам войну, а начальником над войском поставили Солона. Чтобы добиться успеха, он решил действовать хитростью и послал на Саламин верного человека. Тот выдал себя за перебежчика и посоветовал мегарянам, если они хотят захватить афинских женщин высшего круга, как можно скорее плыть с ним на Колиаду. Поскольку все они, по древнему обычаю, как раз приносили там жертву Деметре. Мегаряне поверили ему и послали отряд на корабле. Когда Солон увидал отчаливавший корабль, он велел женщинам уйти прочь, а юношам, еще не имеющим бороды, приказал надеть их платья, головные уборы и обувь, спрятать под платьями кинжалы, а потом играть и плясать у моря, пока неприятели не выйдут на берег. Все случилось именно так, как он рассчитывал. Мегаряне, пристав к берегу, набросились на мнимых женщин, но встретили такой отпор, на который не рассчитывали. Ни один из них не спасся; все погибли. Афиняне взошли вместо них на корабль, поплыли на Саламин и легко овладели им (это произошло около 600 г. до Р.Х.).

Однако и позже мегаряне упорствовали в намерении вернуть себе утерянное. Наконец, обе стороны пригласили спартанцев и попросили их рассудить спор. Спартанцы приняли предложение и потребовали от обоих городов, чтобы те доказали основательность своих претензий на остров. Возник спор, и афиняне сумели взять в нем вверх. Произошло это опять таки благодаря Солону, который ловко сослался на следующий стих из гомеровской «Илиады»:

Мощный Аякс Теламонид двенадцать судов саламинских
Вывел и с оными стал, где стояли афинян фаланги…

Таким образом он показал, что в древности остров принадлежал Афинам. Кроме того Солон заметил, что умершие похоронены на Саламине не по обычаю мегарян, а так, как хоронят афиняне: мегаряне обращают тела умерших к востоку, а афиняне – к западу. Спартанские судьи учли эти доводы и постановили, что остров должен остаться за Афинами.

5) Избрание Солона законодателем

Итак, к моменту, когда в городе вспыхнула гражданская смута, Солон уже пользовался среди сограждан большой известностью и мог выступить в качестве посредника. Прежде всего ему удалось смягчить последствия кощунства, совершенного при подавлении килонова мятежа, и много лет волновавшего афинское общество. Просьбами и убеждениями Солон уговорил «проклятых» подвергнуться суду трехсот знатнейших граждан. Вскоре все они были осуждены. Оставшихся в живых приговорили к изгнанию, а трупы умерших были вырыты и выброшены за пределы страны.

Но едва «проклятые» ушли из Аттики, у афинян возобновился старый спор о государственном строе: население разделилось на несколько партий по числу различных территорий в Аттике. Горные жители более всех были сторонниками демократии. Главными приспешниками олигархического образа правления являлись жители равнин, а население побережья желало какого-то среднего, смешанного, государственного строя, и не давало ни той ни другой партии взять вверх. Поскольку неравенство между бедными и богатыми дошло до высшей точки, государство находилось в чрезвычайно опасном положении: казалось, оно сможет устоять, а смуты прекратятся только в том случае, если возникнет тирания. Весь простой народ был в долгу у богатых, но все большую популярность среди них обретали люди, которые призывали не оставаться равнодушными зрителями чужих несчастий, а выбрать себе одного вожака, освободить должников, пропустивших срок уплаты, поделить землю и совершенно изменить государственный строй.

Бюст Солона. Коллекция Фарнезе. Музей национальной археологии Неаполя. Wikimedia Commons / Kpjas

Тогда наиболее рассудительные люди в Афинах, видя, что Солон является, пожалуй, единственным человеком, за которым нет никакой вины, который никогда не был сообщником богатых и в то же время не угнетен нуждою, как бедные, стали просить его взять в свои руки государственные дела и положить конец раздорам. В 594 г. до Р.Х. он был избран архонтом, а вместе с тем посредником и законодателем. Все приняли его с удовольствием: богатые – как человека зажиточного, а бедные – как честного. Обе стороны были одушевлены большими надеждами; руководители их прямо предлагали Солону установить тиранию и обещали свою поддержку при перевороте. Однако никакие уговоры не могли поколебать его убеждений. Друзьям Солон сказал, что тирания – прекрасное местечко, вот только выхода из него нет.