© Издательский дом «Эпоха», 2007

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Поэзия высокого накала

Насколько значимой, значительной, судьбоносной для народов Дагестана, для их истории была первая половина XIX века, настолько же определяющей для духовной жизни страны была его вторая половина.

…Разрушенная, разоренная, опустошенная полувековой неравной войной за свою свободу, независимость, за право жить по своим внутренним законам, потерявшая в кровопролитных сражениях половину своего населения страна приступила к мирной, созидательной жизни.

Вместе с этим оживилась духовная жизнь дагестанского народа. Загнанные и затаенные в глубинах души в трагические годы войны чувства и переживания вылились наружу, снесли политику запрета, молчания и разлились на широких просторах. На арену духовной жизни спонтанно, мощно, почти одновременно вышла прекрасная плеяда лирических поэтов, выразившая надежды, чаяния, ожидания народа. География их творчества охватывала весь Дагестан.

Поэтов было много и разных, каждый из них был яркой, самобытной творческой индивидуальной личностью. Мы с благодарностью произносим их имена: Анхил Марин, Эльдарилав из Ругуджа, Али-Гаджи из Инхо, Чанка из Батлаича, Махмуд из Кахабросо, Омарла Батырай, Мунги Ахмед, Сукур Курбан, Ирчи Казак, Гасан Гузунов, Патимат из Кумуха, Маллей из Балхара, Щаза из Куркли, Саид из Кочхюра, Етим Эмин, Мирза из Калука.

С чем из явлений современной культуры их можно сравнить?

Поэты-лирики XIX века были разносторонне одаренными художниками. Многие из них сами слагали тексты песен, сами перелагали их на музыку, сами их исполняли, т. е. они были бардами в истинном смысле этого слова. Сродни они были и по своему бунтарскому духу, свободолюбию. Поэты-лирики поддерживали дух завоеванного, но непокоренного народа, воспевали мужество, отвагу, стойкость, право человека на земную жизнь и на ее радости, на право чувствовать себя независимой личностью, способной проявлять все богатство своей души. Они утверждали в человеке чувства чести и достоинства, что особенно важно для духовного здоровья современного общества.

Лирические поэты XIX века создали школу подлинной высокой поэзии, которая до сих пор остается непревзойденной вершиной, ориентиром для последующих поколений поэтов.

Сиражудин ХАЙБУЛЛАЕВ

Анхил Марин
^{(1840–1917)}

Анхил Марин родилась в с. Ругуджа (ныне Гунибский район) в бедной семье.

Сетования на несчастную жизнь, мечты о свободе – основные темы в творчестве поэтессы. Тесно связанные с фольклором, песни Анхил Марин были любимы народом. Большая популярность певицы и острая социальная направленность ее песен вызывала недовольство аульской знати. Существует легенда о том, что певице-поэтессе власть имущие зашили рот.

Приди, ясноокий…

 
Держать все равно мне пред богом ответ.
Приди, ясноокий, и, что б ни случилось,
Сольемся с тобой мы, забыв целый свет,
А после сдадимся разлуке на милость.
 
 
Запомним навеки те вешние дни,
Когда мы бросались в объятья друг другу,
И гурии нас окружали одни,
Стремясь оказать нам любую услугу.
 
 
Пусть белую грудь мою змеи пронзят,
Что жарко дышала любовью земною,
За то, что был страстным очей моих взгляд,
Пускай их засыплют сырою землею.
 
 
Вся горечь кончины лишь мертвым ясна,
Ужель перестала ходить по земле я?
О камень могильный, где надпись видна,
Ужель ты несчастной любви тяжелее?
 
 
Ужель осквернится мечеть оттого,
Что я появлюсь в ней, хоть я не святая?
Иль тень упадет от греха моего
На тех, с кем несется ладья золотая?
 
 
В богатую сбрую сама облачу
Еще не объезженную полукровку,
Когтистого беркута я научу
С бубенчиком звонким охотиться ловко.
 
 
Какие к любимому думы пришли,
Скажи мне, итарку – волшебная птица?
Поведай, орел, проплывая вдали,
Куда в своих мыслях любимый стремится?
 
 
Нам, видно, мой сокол, расстаться пора.
Давай предадим наши клятвы забвенью.
Погасим любовь, словно пламя костра,
Базарного люда мы стали мишенью.
 
 
На кручи взлечу, поселюсь вдалеке
От пестрых ворон и всезнающих улиц,
На сваях жилище построю в реке,
Чтоб сплетен не слышать кудахчущих куриц.
 
 
Шипящие гадины, долго иль нет
Вонзать в мое имя вы будете жала?
Пусть пальцами тычет в меня хоть весь свет,
Пройду не сутулясь: кремневой я стала.
 

Чтоб тебя поразила стрела

 
На охоте мне сокол попался в силки,
Провела с этим соколом сладкие дни.
Многих сплетниц чернили меня языки,
Но сегодня иное болтают они.
 
 
Сыплет яд мне на сердце безжалостный слух:
Мол, другая у сокола нынче в чести.
Тяжело, словно спину сломали мне вдруг,
И тяжелую кладь заставляют нести.
 
 
Гордый сокол мой, пусть тебя ранит стрела,
Сизый голубь мой, пусть тебя пуля сразит.
Грех тебе: ты спалил мое сердце дотла,
Мне с другой изменил – нету горше обид.
 
 
Я с тобою доверчивой слишком была,
Из-за этого в сплетнях тону я сейчас.
Постоянства мужского в тебе не нашла,
Человеком считая, ошиблась сто раз.
 
 
Хоть, как целый аул, я рассудком сильна,
Не сумела любви своей скрыть, видит бог,
Мир на чести моей не нашел бы пятна,
Ты вошел в мое тело, как в ножны клинок.
 
 
Драгоценнейший яхонт, упавший с горы,
Из жемчужного моря коралл дорогой,
Разве сделалась хуже я с этой поры
Иль в красе уступила подруге другой?
 
 
Пусть достанется тело мое воронью,
Если раз хоть с другим, как с тобою была!
Ни тебя, ни соперницу я не виню,
Оба счастливы будьте, мне жизнь не мила.
 
 
Если правду способна любовь замарать,
То не хватит воды, чтоб влюбленных отмыть,
Если страстью горевших неверными звать,
То с крестом на груди должен каждый ходить.