Глава 4

19 августа 2022 г.

Свободные места за столом постепенно заполнялись. Почти все офисные сотрудники и руководители производственных подразделений сегодня задержались на работе, чтобы поздравить Сергея.

– Все в сборе? Именинник готов? Начинаем? – нетерпеливо сказал Артём, как только расположился за столом. Похоже, у него ещё были планы на вечер. Возможно, совместные с Натальей. Она вообще не стала садиться, так и стояла у стены, только взяла бокал со стола. Видимо, рассчитывала уйти как можно раньше.

– Давай, – согласился Сергей.

– Если никто не против, начну я. Сашка, или ты? Нет? Хорошо.

Артём встал с бокалом в руках, дождался, пока установится тишина, затем продолжил:

– Мы собрались здесь сегодня, чтобы поздравить с днем рождения замечательного человека – Сергея Владиславовича Синицына. Для кого‑то из вас он прежде всего начальник, для кого‑то всё ещё подчиненный, для кого‑то друг… Я считаю его своим братом. Серёга, с днем рождения! Огромное спасибо за всё то, что ты делал и делаешь для нашей семьи и для нашей фабрики. Спасибо за твою поддержку, за твои советы и за то, что всегда приходишь ко мне на помощь. Хочу пожелать, чтобы в твоей жизни были только светлые полосы. Ты заслуживаешь этого больше, чем кто бы то ни было. За тебя!

Артём обошел стол, подошел к Сергею, чокнулся с ним своим бокалом, потом с Алексеем, затем вернулся на свое место. Сергей невесело усмехнулся и опрокинул в себя первую рюмку. За столом уже начались обычные разговоры, кто‑то смеялся, кто‑то ел, кто‑то пил. Одна только Саша вела себя странно. Как правило, на офисных мероприятиях она была душой компании, но сейчас грустила и молчала.

Алексей задумался о причинах. Неужели опять что‑то произошло? Снова поссорилась с мужем? Из‑за чего?

Он перевел взгляд на Наталью. Она заметила это, вызывающе задрала подбородок, широко улыбнулась и, не разрывая зрительный контакт, насмешливо отсалютовала ему бокалом шампанского. Алексей отвел глаза.

30 декабря 2004 г.

Саша уверенно шла по территории фабрики. Выше голову, спокойнее шаг – и никто не обратит на неё внимания. Она ходила здесь много раз, даже если её увидит кто‑то из рабочих, никто не удивится, всё будет хорошо…

Но сердце перестало колотиться с удвоенной скоростью только после того, как Саша миновала металлический ангар, который перекрыл прямой обзор на неказистое одноэтажное строение.

Все сотрудники фабрики называли это здание конторой, и только отец упорно говорил о нём как об офисе. Это всегда казалось Саше немного смешным. Офис, ну да, конечно, ведь офисы выглядят именно так – серый кирпич, узкие окна, низкие потолки, нулевая эстетика. Но у отца всегда было плохо с чувством прекрасного. Или же он не считал внешний вид чего бы то ни было важным? Скорее всего, его вообще мало что волновало, кроме изменения сумм на банковском счету.

Деньги, деньги, деньги.

Деньги от фабрики. Деньги на фабрику.

Уменьшить расходы на спецодежду или урезать самому себе заработную плату?

Вывести часть чистой прибыли из бизнеса и закончить отделку дома, или приобрести ещё один станок?

Купить, наконец, старшему сыну новую машину или увеличить новогоднюю премию рабочим?

Отец всегда выбирал второе. Всегда.

Интересно, он правда верил, что кто‑то благодарен ему за отношение к делу и подчинённым? Им же плевать. Всем на всех наплевать. Если появится возможность урвать кусок пожирнее, они не задумываясь вцепятся в глотки друг другу. Люди хуже собак…

Словно в ответ на Сашины мысли за оградой фабрики раздался протяжный вой. Она вздрогнула, затянула потуже шарф – не хватало ещё простыть, свалиться с температурой и оказаться запертой в четырёх стенах прямо под Новый год – и воровато оглянулась. Никого.

Одним быстрым движением она протиснулась сквозь узкую щель в заборе и выдохнула. Всё. Дело сделано. Теперь её точно не увидят.

Уже никуда не торопясь, она пошла в сторону огромного недостроенного здания. Оно было таким столько, сколько Саша его помнила.

Стены из того же мрачного серого кирпича, поднимавшиеся вверх на полтора десятка метров. Тёмные провалы окон без стёкол и рам. Гигантские, начинающие покрываться ржавчиной ворота, через которые, казалось, спокойно мог проехать любой большегруз. Интересно, что здесь могли бы делать, если бы стройку всё‑таки завершили? Саша много раз хотела спросить об этом у отца – возможно, он что‑то об этом слышал – но почему‑то так и не спросила.

Теперь уже и не спросит. Увы. Или ура?

Саша усмехнулась своим мыслям и начала продираться сквозь сугробы к ближайшему окну. Снег мгновенно набился под джинсы и в сапоги, ноги покрылись мурашками, и она снова с ужасом подумала о том, что может заболеть. Саша добралась до стены, упёрлась ладонями в подоконник, рывком поднялась над ним. Ещё одно усилие, и она оказалась внутри.

Её окутала почти идеальная тишина. Тишина и темнота – тусклого света пасмурного зимнего дня хватало только на четверть исполинского помещения. Центральная часть, спрятанная за рядом бетонных колонн и наметёнными изнутри сугробами, утопала в тени, но идти туда Саша и не собиралась. Она повернула направо и медленно пошла в сторону бетонной лестницы, отличавшейся от обычной подъездной только отсутствием перил. Сначала надо было подняться по ней на несколько пролётов, пройти больше ста метров по второму уровню, а дальше – использовать другую лестницу, металлическую, неудобную и узкую, которая вела уже на крышу.

Полтора года назад, когда Саша впервые обнаружила этот путь, всё казалось чуть проще. Не мешал намёрзший на ступенях лёд, не коченели пальцы рук, не было так страшно. К моменту, когда она оказалась на крыше, сердце снова билось как сумасшедшее.

Саша осторожно подошла к краю. Посмотрела вниз. Пнула кончиком сапога снег, и тот начал медленное и размеренное падение.

Снег никуда не торопился.

Она же будет падать гораздо быстрее.

Саша подняла глаза к начинавшему темнеть небу, сморгнула набежавшие слёзы и сжала зубы.

Кого бы вы хотели поблагодарить за то, что оказались практически на вершине мира? – издевательски спросил у неё внутренний голос.

– О, я рада, что вы задали этот вопрос, – сказала Саша вслух. – Во‑первых, я хочу поблагодарить своего младшего брата, Артёма Игоревича Фролова.

Телефон в кармане её шубы неожиданно зазвонил.

Она достала его и посмотрела на экран.

Лёша.

Саша фыркнула и нажала на отбой.

Ничего страшного. Как‑нибудь обойдётся без очередных нотаций от старшего брата. Хотя, конечно, было бы эпично сказать ему: «Кстати, Лёш, а ведь это из‑за тебя. Не только из‑за тебя, разумеется, но треть вины точно твоя… Так что рано или поздно мы встретимся в аду, братишка», и сразу после этого прыгнуть.

Она усмехнулась и снова заговорила:

– Во‑вторых, спасибо моему старшему брату, Алексею. Если бы не он, я никогда не достигла бы этой высоты. Ну и конечно, спасибо моему папе…

Она вздохнула и села прямо на снег. Привалилась спиной к невысокому кирпичному бордюрчику, тянувшемуся вдоль всей крыши. Безучастно посмотрела на замысловатый узор, выложенный красными и белыми кирпичами.

В нём была какая‑то странная, непривычная и неочевидная красота.

Интересно всё‑таки, что здесь хотели производить? Жаль, что она об этом не узнает. Хотя, наверное, ещё можно успеть спросить. Отец всё равно ничего не поймёт.

Он никогда её не понимал.

Возможно, потому, что никогда не слушал.

– Игорь Николаевич Фролов, дамы и господа, – пробормотала Саша. – Отец года. Поддержим его аплодисментами.

Она проверила время и решила, что пора возвращаться, иначе кто‑то может заметить её отсутствие. Наверное, можно было закончить прямо сейчас, но ей отчего‑то хотелось сделать всё точно по своему первоначальному плану.

Новый год – любимый праздник мамы.

Фабрика – самое важное, что есть у отца.

Будет символично закончить свою жизнь именно здесь и именно тридцать первого декабря. Один день – не так уж это и долго. Она подождёт.

Саша поднялась на ноги, тщательно отряхнула шубу и медленно отправилась в сторону спуска с крыши.

31 декабря 2004 г.

Из комнаты Артёма раздавались неясные вскрики и звуки выстрелов.

Саша постояла несколько секунд в коридоре, глядя на узкую полоску света за приоткрытой дверью. Младший брат был единственным человеком, с кем ей действительно хотелось попрощаться. Но он был так рад привезённому ранним утром новому компьютеру, с таким нетерпением ждал, когда Лёша всё подключит и установит нужную игру, с таким азартом стрелял в каких‑то монстров и пробирался сквозь лабиринты, что отрывать его сейчас было бы слишком жестоко.

Мальчишка. Пусть играет.

Да и отец должен был уже совсем скоро приехать из ресторана, в котором устраивал праздничный обед для своих старых друзей. Лучше было уйти до его возвращения.

Саша медленно спустилась по лестнице на первый этаж, мельком взглянула в зеркало – чёрная юбка, белая блузка, собранные в аккуратный хвост волосы – и почему‑то вспомнила слова отца.

…Ты хорошая девочка…

– Хорошей девочки почти уже нет, – сказала она вслух, открыла шкаф и потянулась за шубой.

– Ты куда? – неожиданно раздалось за её спиной.

Саша вздрогнула и обернулась:

– Тёма? Ты тут? А кто же…

Со второго этажа всё ещё доносились звуки компьютерной игры, и она никак не могла понять, почему младший брат стоит здесь, в прихожей.

– Лёша меня выгнал, – сообщил Артём и смешно наморщил нос. – Сказал, я всё неправильно делаю, поэтому он сам пройдёт уровень.

– Понятно, значит… – Саша задохнулась и не договорила. Глаза словно обожгло огнём, и она отвернулась, скрывая лицо от брата. Торопливо надела шубу и сапоги.

– Куда ты? – настойчиво повторил Артём.

– Погуляю чуть‑чуть. Я скоро вернусь, ещё до папы.

– Я хочу с тобой.

– Тёма… – Саша зажмурилась, из последних сил сдерживая слёзы. – Не надо со мной, малыш. Я тебя люблю.

– Почему ты так говоришь? – испуганно спросил Артём.

Саша мотнула головой и выскочила за дверь.

В первый раз за эти дни её кольнуло сомнение, стоит ли доводить всё до конца. И тут же, от одной только мысли, что это бессмысленное продирание сквозь опостылевшую реальность будет продолжаться, её охватила паника.

Нет. Достаточно. С неё хватит.

Она отошла от дома на несколько сотен метров и вытащила из кармана телефон, чтобы вызвать такси. Разбитая иномарка приехала только через четверть часа, показавшихся вечностью. Саша нырнула в пропахший сигаретным дымом салон и растёрла замёрзшие руки.

– Такая красивая и совсем одна? – весело спросил молодой водитель.

– Да, – зачем‑то ответила Саша.

– Куда поедем, красивая?

Она открыла рот, чтобы назвать адрес фабрики, но запнулась.

– Ай‑яй‑яй, забыла, куда ехать? – с деланным сочувствием произнёс таксист и резко тронулся с места. – А хочешь ко мне? Мандарины купим, шампусика выпьем, а? Новый год же, праздник, да?

– Праздник, – согласилась Саша и вдруг, словно со стороны, услышала свой собственный голос, чётко проговаривающий адрес Сергея.

– Общага? – уточнил таксист.

– Да, – изображая уверенность, которой вовсе не испытывала, ответила Саша и провалилась в свои мысли.

Пусть. Пусть будет так. Так даже лучше. В конце концов, до двенадцати ночи ещё далеко, и можно успеть…

Можно успеть что? – издевательски спросил её внутренний голос. – Извиниться? Попрощаться? Сделать то, на что ты никогда не решилась бы с Денисом?

Саша отвернулась к окну.

Почему бы и нет? – через какое‑то время подумала она. – Что‑то же во всём этом есть. Может, напоследок я всё‑таки пойму, почему все так зациклены на сексе. Почему бы и нет…

К горлу подкатила горечь, но следом пришла ледяная уверенность, что это правильное решение.

Да. Она пойдёт и переспит с этим парнем. Незапланированный, но важный пункт. Иначе получится, что Лиза всё‑таки права, и Саша на самом деле никому не нужна даже в этом смысле.

Где‑то по краю сознания прошла мысль, насколько нелепо продолжать переживать из‑за слов заклятой подружки сейчас, прямо перед тем, как всё закончится. Как будто бы нет ничего более достойного, о чём можно…

Но Саша не успела додумать.