Боевые потери

Горди пригвоздила его к земле.

– Привычная поза, – расхохоталась она, устраивая его бедра у себя между ляжками.

Август покорно откинулся головой на траву и застонал:

– Боже, Горди, да слезь ты уже с меня!

– Ага, как же.

Август беспомощно покраснел, потом снова затрепыхался с удвоенной силой.

– ПОЙДЕМ СО МНОЙ НА КОНЦЕРТ! – проорала Горди ему в лицо.

– Я занят. У тебя есть десять секунд, прежде чем я позову полицию.

– Ах ты, мерзкий педик!

– Я вымою тебе рот с мылом, – отозвался Август, храбро пытаясь высвободить запястья из железной хватки Горди. Черт, надо бы ему хоть немного подкачаться.

Горди ухмыльнулась.

– Ладно, ладно, иди уже туси со своим бойфрендом, – поддразнила она. – С тебя поцелуй, чтобы хоть частично окупить билеты.

– Если я тебя поцелую, слезешь? Ты мне сейчас живот раздавишь.

Вместо ответа Горди его укусила.

Эсэмэс

Август: занят сег?

Джек: Да

Август: все отменяй. идем на реку

Джек: Август, у меня куча забот посерьезнее, чем твой духовный кризис.

Август: если придешь я схожу с тб к рине

Ответа Август дожидался час с лишним, и не потому, что Джек сидел в классе. Джек на всех уроках строчил эсэмэски только так. Сейчас он намеренно игнорировал Августа. Джек терпеть не мог, когда к нему подмазывались, тем более когда это делал Август. Однако ради важного разговора с Джеком стоило попробовать. Когда сообщение от Джека все-таки пришло, в нем было лишь одно слово:

Ладно

Август сунул телефон в карман и отправился на урок тригонометрии.

Стрижка

Август потянул себя за волосы. С предыдущей стрижки прошло больше месяца. В последнее время он был слишком занят, но куда уж больше отпускать, и так отросли. Выглядеть надо как положено. Прихватив с кухни все необходимое, он спустился в подвал.

– Мам!

Мама, смотревшая телевикторину, не обернулась.

– Мам, помощь нужна. – Он сдернул одеяло, которым были укрыты ее ноги, и положил ей на колени ножницы и машинку для стрижки, потом сел рядом и принялся ждать. Через какое-то время он все же почувствовал на голове ее ладони.

– Совсем зарос, – тихо сказала мама. – Раньше подстригался каждую неделю. Хотя так тебе тоже идет… Точно решил?

Август кивнул и закрыл глаза. Мама разделила его волосы на пробор и приступила к делу. Возможно, только это занимало ее так же, как просмотр телевизора. Она укоротила его челку, зажимая пряди между пальцами, потом при помощи бритвы подровняла линию затылка. Работая, она прицокивала языком и тихонько напевала себе под нос, легкими касаниями стряхивая на пол остриженные волосы.

Закончив, она положила руки Августу на плечи и ласково поцеловала его в макушку.

– Готово. Красавчик.

Река

Джек пришел уже взвинченный, однако Август полагал, что у него больше причин злиться, поэтому на недовольство Джека ему было плевать. К реке они шагали молча, даже ни разу не посмотрели друг на друга, пока не очутились на берегу.

– Август, зачем ты меня сюда привел?

– Я почитал кое-какие книжки… Джек, ты нездоров. Держишься молодцом, но ты нездоров. – Август поднял плоский камень и пустил по воде блинчик. – Мы должны кому-нибудь об этом сказать.

– Ты никому ничего не скажешь. – Джек мгновенно взял властный тон.

– Мы. Должны. – Август скрипнул зубами. – Джек, твое состояние может ухудшиться. Ты сам не понимаешь, насколько все серьезно.

– Не понимаю? Не понимаю?! – взорвался Джек. – Это тебе не понять, каково мне! Со мной эта херня творится, не с тобой, и…

– …поэтому мы здесь, – перебил Август. – Это и меня касается. Я ночами не сплю, думаю, что делать, изучаю вопрос и вообще обсираюсь от страха. В одиночку ты не справишься, Джек. И не обязан справляться. Я перед тобой в долгу.

– Ни черта ты мне не должен, – огрызнулся Джек. – Твое бредовое чувство долга не имеет ко мне никакого отношения! Ты просто прикрываешься им, словно дурацким эмоциональным щитом. На кой вообще было тянуть меня сюда ради этого разговора?

Казалось, Джек вцепился ему в сердце и сжал его так, что оно разорвалось; от боли у Августа перехватило дыхание. И потому он шагнул назад и с размаху врезал Джеку по лицу.

Щетина на щеке Джека кольнула пальцы; кожа на его скуле оказалась совсем тонкой. Так странно… Никогда прежде Август не делал ничего подобного – не причинял Джеку вред. Он чувствовал себя омерзительно. Поверх старой боли добавилась новая, стало только хуже. Было бы легче, если бы Джек ударил первым.

– Как ты мог такое сказать? Как ты мог? – взревел Август. Джек явно подобного не ожидал, да и скула у него горела, однако гнев в глазах его нисколько не утих. – Забыл, что здесь случилось? Я просто так тебя сюда привел? – Август дернул рукой в сторону реки. – Забыл, что ты тогда сказал?

– Что, что я сказал? Август, ты о чем? – Джек потер щеку.

– Ты сказал, что я твой! Взял меня за руку и сказал, что я твой. Ты, может, и забыл, а я нет. Я не могу это забыть. Я полтора месяца не подходил к воде, меня, нахрен, трясло от ужаса. Если бы ты меня не вытащил, я бы здесь сейчас не стоял. Ты сказал, я…

– Август. – Джек смотрел на него так, будто видел впервые.

– Слишком поздно мне менять свое убеждение или отказываться от него, веришь ты или нет или даже если… тебе все равно. – Август судорожно сглотнул. Он в жизни никому не показывал слез, не собирался делать этого и сейчас. Он часто-часто заморгал, несколько раз глубоко вдохнул, затем продолжил: – Это касается не только тебя, Джек, а нас обоих. Ты мой лучший друг. А твои слова… полный капец. Но это не глупость, не эмоциональный щит или как ты там выразился. Это все по-настоящему и очень много значит. Во всяком случае, для меня.

Джек продолжал таращить глаза.

– Так ты этого хотел? – спросил он, и Август тотчас почувствовал себя беспомощным.

– Я хотел верить, что мы друзья, – бросил он.

Вода в реке начала подниматься и уже подобралась к кедам Августа, хотя и он, и Джек стояли неподвижно. Джек кивнул, потом опустил взгляд и задумался, что-то бормоча себе под нос. Прошла целая вечность, прежде чем он поднял глаза и решительно приблизился к Августу. Внезапно Джек схватил его за волосы и резко дернул, так что голова Августа оказалась запрокинута назад. Август охнул, но Джек не обратил на это внимания. Август зажмурился. Боль была такой же слепящей и жгучей, как и невыносимо ласковое тепло руки Джека у него на затылке.

– Хорошо, – прорычал Джек над самым ухом Августа. – Это твоя игра, Август, и я буду играть по твоим правилам. Но больше никогда – слышишь? – никогда не смей меня бить.

Джек разжал руки, и Август рухнул на колени. Джек не оглядываясь пошел прочь. Прислушиваясь к шороху листьев под ногами, а после – к рокоту заведенного двигателя, Август рассеянно подумал: интересно, у всех такие друзья?

Омега

Противоречивость Джека всегда сбивала Августа с толку. При следующей встрече тот держался так, будто ничего не произошло. Перед ним был обычный Джек: дурашливый, расслабленный и жутко доставучий. Август с досадой закатывал глаза, хотя на самом деле все это ему нравилось.

Была и другая версия Джека – как подозревал Август, предназначенная специально для него. Эгоистичный, капризный, страшный Джек с глазами, сощуренными до щелочек. Этот Джек частенько применял силу, отвешивая ему пинки и затрещины, и своей грозностью наводил на Августа ужас.

Август не сомневался, что состоит в неких абьюзивных отношениях, но «злой Джек», чтоб его, проявлялся крайне редко, поэтому Август решил, что пока не станет разбираться с этим, даже если в черепушке порой эхом напоминала о себе боль. Сейчас его волновали проблемы посерьезнее.

Они шагали бок о бок. На скуле Джека все еще красовался кровоподтек, а он как ни в чем не бывало жаловался на невкусную овсянку и подбрасывал в воздух яблоко, словно той, другой его версии не существовало вовсе.

Близнецы

В тот день Роджер пришел в школу один, и это, блин, было нечто из ряда вон. Очевидно, такого не могли припомнить даже те, кто учился вместе с близнецами в начальной школе. Август, впрочем, счел более интересным другое: то был не Роджер, а Питер, притворявшийся Роджером.

Он вычислил это, когда кто-то в классе поднял руку и задал глупый вопрос, и Питер презрительно нахмурился. Роджер на такие мелочи просто не реагировал.

Сразу после урока Август подошел к нему и спросил:

– Где Роджер?

Питер удивленно вздернул бровь.

– Кажется, ты начал разбираться в нас чересчур хорошо. Роджер дома. Сегодня мы сдаем тест на наркотики, и Роджер не хочет спалиться, так что я иду вместо него. – Питер подтянул лямки на рюкзаке. – Думаю, не стоит напоминать, что это между нами. Мы ведь поняли друг друга, так?

Услыхав угрозу, Август устало закатил глаза.

– Угу. Ладно, проехали. Мне просто стало интересно, что случилось. Не то чтобы я пробовал себя в роли суперкрутого частного сыщика. Короче, мне попозже надо с ним встретиться. Как по-твоему, сможет он?

Питер пожал плечами.

– Ну да, наверное. Кстати, ты тоже ему нравишься. Главное, в доме у нас бардак не устраивайте, и все будет в порядке. – Питер закинул рюкзак Роджера на плечо и удалился.

Перспективка

Горди нагнала его по дороге к автобусной остановке.

– Эй. Эй! Ты с кем идешь на школьный бал?

– На бал? – Август сузил глаза. Что, вот-вот бал?

Горди посмотрела на него с досадой.

– Объявления уже неделю везде висят. В следующую пятницу выбираем короля и королеву. Так с кем ты идешь?

Август не видел никаких объявлений. Слишком много всякого важного приходилось ему обдумывать в последнее время, тут уж не до танцулек. Во-первых, его тревожили загадочные видения Джека. Во-вторых, он боялся, как бы мама не узнала, что он забавы ради регулярно вламывается на фабрику. Плюс ему определенно грозил «неуд» по истории.

– Вряд ли я вообще… – начал он.

– Значит, со мной, – сказала Горди, и ее щеки заалели, как спелые персики. – Со мной.

Mario Kart

^[8]

– В общем, я иду на бал с Горди. Она подловила меня по дороге сюда. – Август бросил рюкзак на пол в комнате Роджера. – А ты с кем – с Питером? – пошутил он.

Роджер не улыбнулся, лишь дернул плечами и включил игровую приставку.

– Что, правда? – недоверчиво переспросил Август.

– А с кем еще? – Роджер произнес это как нечто само собой разумеющееся.

– Ну мог бы девчонку какую-нибудь пригласить, – криво усмехнулся Август, усаживаясь перед телевизором. Он подогнул ноги, чтобы занимать поменьше места, и взял в руки джойстик.

– В школе мне никто не нравится, кроме Горди, и не могу же я пригласить первую попавшуюся. – Роджер снова пожал плечами. – Кроме того, если я пойду с Питером, что плохого? Мы и так повсюду вместе ходим.

– Точно. Между прочим, это тоже стремно. Обычно близнецы стараются отличаться друг от друга, разве нет? Если так, то у вас с этим плоховато.

Роджер наклонил голову набок и озадаченно посмотрел на Августа.