Строки сменяли одна другую. Непонимание смысла написанного усиливалось. Она обоснованно сомневалась в несоответствии своей кандидатуры на должность, на которую её утвердили. В ней не хватало высокомерия и цинизма. По крайней мере, в требуемом объеме. Финансовое вознаграждение разве что, привлекало с прежней силой. Как никогда ей требовались деньги. Тем более, на фоне массовых волнений, связанных с ростом безработицы и снижением заработной платы рядовым сотрудникам, которых с легкостью могла заменить автоматизированная техника.
А мог ли кто-то заменить её на той должности, которую она успела на себя примерить? С легкостью. Циничных людей много. Ей придется учиться быть среди них своей.
Ида прочитала в очередной раз перечень требований к помощнице главы корпорации. Проще казалось выучить театральную роль со множеством диалогов.
Отступать было некуда. Позади неё зияла пропасть, в которую сорвалась балетная карьера. Впереди значился экономический кризис мирового масштаба. В такие периоды работой не разбрасываются.
Девушка подошла к гардеробу, чтобы оценить соответствие своих нарядов корпоративному стилю и в частности пожеланиям руководителя. По цветовым вариантам она совпадала с его чаяниями. Фасоны нескольких платьев также отвечали требованиям Вальдемара. И это было одно из самых простых условий. В списке того, как ей надлежало себя вести, значились более странные пункты, как то, с какой фразы начинать первый рабочий день недели и какие книги следует читать. Куда сложнее было выучить созданный Вальдемаром этикет, определявший поведение его помощницы на совещаниях, во время обеденного перерыва, командировок и даже, когда ей следовало подниматься и спускаться по лестнице.
Такой объем информации, не имевший в её представлении значения, напрягал. Но не ей приходилось задавать тон. Впрочем, он не был слишком уж сложным. Скорее вычурным. Как все, что соприкасалось с Вальдемаром. Иду охватило предчувствие, что и ей грозит трансформация в некую особу, оторванную от привычной реальности. Это представлялось увлекательным приключением.
Совещание глав государств в рамках Комиссии по планетарным вопросам проходило в большом зале здания, принадлежащего солидному бизнесмену. За столом присутствовали голограммы, в соответствии с современными требованиями безопасности с учетом риска возникновения террористической угрозы. Такие методы безопасности предпринимались не всякий раз. Складывалось впечатление, что это было всего лишь назидание.
– Прошу собравшихся приступить к беспрецедентному обсуждению угрозы мирового масштаба. Каролина, передаю вам эстафету, – глава Комиссии не стал брать себе вступительное слово и перепоручил его президенту страны, где возникли первые пикеты, переросшие в массовые беспорядки.
– Приветствую коллеги. Настал день, когда нам требуется консолидированное участие в решении проблемы. В более, чем пятидесяти восьми странах мира проходят митинги, связанные с обнищанием населения. Предпринимаемые нами меры не дали эффекта.
– Госпожа Каролина, в том виде, в каком сейчас проходят восстания масс, привычные методы бессильны, – англичанин Дастин отмечал негативную тенденцию во всех государствах, выступавших на мировой арене, как вполне успешных.
– Я согласен с коллегой, – Мартин оправдал ожидания соседа по столу переговоров.
– Мир трещит по швам. И это не угроза ядерной войны. Все куда хуже. Сегодняшняя ситуация развивается стремительно. Она вышла из-под контроля ещё вчера. Над населением утрачен контроль со стороны властей, – Каролина придавала своей голограмме четкости, чтобы коллеги могли видеть эмоции на её лице.
– Силовой вариант подавления протестов? – предположение профессора Вельмута никого из присутствовавших лиц не удивило.
В зале установилась тишина. На некоторых голограммах возникли помехи. Они устранились практически молниеносно сотрудниками, обеспечивавшими проведение совещаний такого рода. Такой скорости решения проблем приходилось только завидовать. Особенно в вопросе с миллионами протестующих.
– Не так яростно, но действенно? – Каролина не отметала насильственный вариант, она и сама видела в нем выход, имея представление о его реализации, максимально удобной, действенной и покрываемой затратами.
– Ситуация накалена до предела, и мешкать в поисках щадящего и демократичного метода мы не можем себе позволить, – глава Комиссии ждал предложений.
– Вариант пойти навстречу протестующим, я так понимаю, не рассматривается? – Мартин, вопреки чаяниям коллег изредка выбивался из их компании неожиданными всплесками гуманизма и всеобщей доброты.
– Нереально удовлетворить требования. На это потребуется столько средств, что в итоге обесценятся резервы всех стран. Выживать в условиях финансового коллапса будет ещё трудней. Всему миру, – мнение главы Комиссии отсекало бескровный вариант.
– Вирус.
Присутствующие, не сговариваясь, повернулись в сторону человека, произнесшего единственное слово.
– То есть?
– Новый штамм вируса, по возможности представляющегося соединением нескольких, который в итоге приведет к летальному исходу в кратчайшие сроки после заражения, – голограмма Дастина выдавала отменную подготовленность своего владельца. Эти нюансы утратили значение.
– Вирусы не выбирают, кого убивать, – Каролина видела огромный минус в предлагаемом решении.
– Представители власти, нужные и полезные члены общества должны быть вакцинированы. Если вирусная угроза окажется неконтролируемой, придется поместить в бункеры избранных на тот срок, пока вирус не уничтожат в окружающей среде по истечении срока, – политик, считавший свой вариант решения проблемы верным, сохранял хладнокровие.
– Вы имеете в своем распоряжении такой вирус и вакцину против него? – Каролина полагала, что коллега уж больно продуманно вещает об идеальном средстве уничтожения масс.
– Да.
– Метод отбора избранных имеется также? – Каролина не возражала против готовых решений.
– Позаботьтесь об этом вы. Возможно, к нашему следующему собранию вы предоставите кое-какие тезисы, – американец Уэйн не опасался выдать своего участия в формировании предложения английского политика.
– Прежде, чем мы остановимся на предложенном решении, нам следует ещё раз обсудить поднятый вопрос, – Мартин не мог согласиться с запуском вируса.
– Я, в общем-то, не прочь обсудить выбор предлагаемого решения мировой проблемы, – Дастин предпочитал многократно проговаривать какие-либо тезисы, дабы не имелось последующих колебаний.
– В таком случае предлагаю завершить наше собрание. Дата следующего будет выслана уведомлением за месяц. Конечно, если не придется созывать экстренное совещание, – глава Комиссии по планетарным вопросам не был приверженцем чрезмерных технологий и беседы посредством голограмм не приветствовал.
Встреча глав государств и представителей условно-фрагментированного политического пространства становилась неизбежной воочию.
Мало, что производило на него впечатление. Имелся краткий список таких вещей и явлений. И в нем свое почетное место занимала мода.
Она вырисовывалась изящной, бесчувственной и слишком молодой особой, предпочитающей красный цвет и белые волосы. Да, такой он видел её. Моду. Она не умела любить. Она предпочитала, чтобы любили её. Восхищались ею. Это была живая кукла. Он с детства играл в них. Несвойственное маленькому мальчику занятие защищала его горячо любимая мать. Став довольно пожилым человеком, Карл был благодарен матери, оберегавшей его становление.
Зал зашелся овациями. Его коллекция имела успех. Как всегда. Но приятно было, как будто впервые.
Карл не без удовольствия поднимался с роскошного старинного кресла, претендовавшего своими вензелями зваться троном, и выходил в зал к рукоплескавшей аристократии.
Среди присутствующих в зале неизменно находился владелец корпорации, посягавшей на монополизацию финансового сектора со всеми его биржами, инвестиционными фондами и отчасти банками, помимо сети крупных торговых центров. Вальдемар был одним из тех редких людей, которых Карл уважал. Он также трепетно любил красоту. Эгоистично. С юношеским максимализмом.
И с ним беседы Карла приобретали особый смысл.
Попытка разобраться в политических механизмах вдребезги разлетелась на куски. Она и не торопилась их искать и склеивать. Работа обязывала. В такие моменты она чувствовала себя неимоверно глупой. Если она и дальше продолжит сохранять наивность в понимании политической ситуации, рискует пополнить ряды протестующих.
Кристина проводила бесполезные часы за ноутбуком, пытаясь отыскать в сети ответы на вопросы, задаваемые миллионами людей. Каждый давал ответ. Обрезанный. Неточный. Она не видела полной картины. Как всякий обыватель. Ей, как репортеру это не могло сойти с рук.
Требовалось расширение границ собственного представления о мире. И это мог проделать с её сознанием один человек. Собравшись, она отправилась к дому бывшего руководителя. Вышедший на пенсию главный редактор, обязанный располагать собственной точкой зрения, спас бы её.
Она настойчиво звонила в его дверь. Наконец-то она заслышала возню по ту сторону. Открыл ей дверь, пропитанный бременем пенсии человек.
– Я даже догадываюсь, почему ты пришла меня проведать, – засмеялся Антон Тихонович.
– Мне нужна подсказка, – Кристина топталась на пороге, но была быстро втащена внутрь не утратившей силы рукой старика.
– Все хотят знать, что происходит, почему и что ждать дальше.
– И я тоже.
– Ты обязана вникать в эту тему. Располагайся на диване, я сейчас выпью препараты от повышенного давления, шалит опять, и приду к тебе.
Пожилой человек шаркающей походкой прошел на кухню, и довольно быстро появился в проеме, спеша вернуться к гостье. Кристина предположила, что они не частили к нему.
– Антон Тихонович, миллионы протестующих. Такого никогда ещё не случалось.
– Молчи. Это я и сам знаю. Теперь я попытаюсь тебе обрисовать ситуацию. Просто слушай.
– Хорошо.
– Все это началось не сегодня и уж точно не вчера. Не одно десятилетие шел масштабный прирост населения, к тому же спонсируемый властями отдельных стран. Получив материальную мотивацию, не самые богатые граждане стали увеличивать численность своих семей новорожденными. При этом промышленность в данных странах задолго до этого вошла в состояние рецессии. Причем стагнация отмечалась не только в промышленном секторе. Рабочие места сокращались. Малый бизнес не мог трудоустроить всех граждан собственной страны. И обязать-то его не имели права. Иначе и этот источник налогов государство утратило бы. Медицинские же услуги становились все более расширенными и дорогостоящими. Началась миграция народов. Часть перебиралась на постоянное местожительство в более богатые страны и оседала там, на дотационных условиях. Имевшие ранее финансовую прочность страны при таком притоке населения, бесполезного в плане трудоотдачи и уплаты налогов, стали скатываться в пропасть. Параллельно с растущей бедностью началось социальное обнищание. Моральные и культурные ценности напрочь попраны. Религия подверглась значительному упразднению, но на смену ей не предложили нового направления в виде научного обоснования смысла жизни или хотя бы мощного философского, и люди утратили опору. Преступность достигала пика. И не только с целью ограбления и торговли наркотиками и людьми. У лишенных перспектив на светлое будущее стали проявляться самые мерзкие качества человеческой натуры. Взрослые дети стали убивать своих родителей, матери лишали жизни новорожденных, а отцы насиловали детей.
– И все это связано с демографическим взрывом?
О проекте
О подписке