Дэмиан подлил себе в кубок виски, хотя еще не сделал ни одного глотка и заговорил: – Прежде чем стать великим злом, как все меня называют, я был Хранителем темной печати. В храм я попал в возрасте семи лет и совсем не помню, что было до, но это и не важно, никогда не понимал родителей что могли так запросто отдать свое дитя. Я жил, как и все, но все же отличался от других монахов. Во мне всегда кипела жажда жизни и неуемная тяга к знаниям. Очень быстро я стал считать себя умнее всех и способнее. Поэтому меня не особо любили, я был так горд собой и тщеславен. Твой друг монах Торвальд был очень похож на меня, но ему достался наставник лучше, чем мне и я часто слушал его вместе с ним.

– Ты мог их всех слышать? – Айри прервала рассказ Дэмиана.

– О да, сидя в темноте и лишившись возможности двигаться только и оставалось что слушать чужие разговоры. Это помогло мне не сойти с ума. Старейшина Тирис знал о моей истории и пытался уберечь своего подопечного от подобной судьбы, но он не знал главного, я не выпускал тьму и даже не пытался это сделать. Открыть врата пытался отец Бьерн, ему зачем-то понадобилось воззвать к богине Гекаде. Я заподозрил его намного ранее, заметив какие свитки он изучает и что выписывает из них и даже пытался с ним поговорить, но это не принесло никаких результатов. Бьерн был нервным и не хотел ничего слышать. Тогда я решил просто приглядывать за ним. В ту ночь я проследил за Бьерном и увидев у врат читающего заклинание попытался остановить, но он набросился на меня. Я не знаю, что он сделал и как это произошло, но вырвавшаяся тьма выбрала меня своим сосудом. Я много думал, возможно мне не стоило вмешиваться, и он бы просто получил какие-то свои ответы и ушел, а я, вмешавшись что-то испортил, но в тот момент я боялся, что он откроет врата и темный мир поглотит наш. В любом случае проникшая в меня сила проявилась не сразу. Это было больно и страшно, но я еще оставался тем собой. Я был сильно напуган и надеялся на помощь Старейшин и Магисс, но Бьерн все вывернул, наоборот. Он представил меня предателем пытающимся овладеть темной магией, а себя этаким спасителем, помешавшим мне открыть врата. Я пытался им доказать обратное, но Старейшины мне не поверили, как и мой наставник. Они знали какой я и сделали свои выводы. Их невозможно было переубедить. Меня связали и долго мучили, испытывая заклинания и зелья, а во мне только нарастала злость и обида. Я просил позвать Магисс, но Старейшины боялись гнева своих властительниц и пытались справиться сами. И тогда я не выдержал, я разозлился настолько, что позволил тьме проникнуть в каждую клеточку своего тела. И знаешь, мне это очень понравилось. Я чувствовал себя богом, я разобрался со всеми обидчиками и выплеснул свою ярость на весь мир. Наслаждение властью и своей неповторимой мощью сделала из меня того, кто я сейчас, и я будто разом насытил всю свою гордыню, удовлетворил все свои амбиции, и я понял, никому не нужна правда, никто не хочет ее слышать и тем более помогать. Даже твои хваленные Магиссы не спросили, а кто ты? И как стал таким? Вот ты спросила, а им было все равно. Твои сестры просто сразу решили избавиться от меня, в точности, как и твои Старейшины от тебя, но я оказался сильнее и хитрее. И знаешь, теперь, когда я на свободе, я наслаждаюсь тем, что Магисс больше нет, а Хранители так славно уничтожили сами себя. И я не жалею ни о чем.

Айри хмуро смотрела на Дэмиана, но в ее глазах не было осуждения: – Бьерн хотел выторговать у Гекады право на жизнь своей дочери, четырнадцатой Магиссы и возможно право любить свою Таиду. Но он не имел права перекладывать свою вину на тебя. Ты же убил много людей, всех Магисс, и считаешь, что это оправдано? Просто из чувства какой-то обиды? Так, когда я развяжу наши жизни, ты опять начнешь убивать, уничтожать и творить свои темные дела?

Дэмиан помрачнел: – Думаешь я рассказал тебе свою историю чтобы оправдаться или вызвать твое сочувствие? – он презрительно скривил губы. – Я лишь рассказал, как было, а дальше думай что хочешь. Мне неважно. Да я убил твоих сестер, я зло, и я такой! Но мне нравится быть таким, по крайней мере я лишен всех предрассудков и мне хорошо. А ты бьешься о преграды, которые сама себе воздвигла и при этом страдаешь и мучаешься, потому что не можешь их соблюсти. Так и кто из нас лицемер?

Айри зло сощурила глаза: – Зачем ты пытаешься доказать, что я и Магиссы разные? – она начала заводиться. – Я Магисса, мы все равно одинаковые. Так зачем мне отрекаться от них?

Дэмиан рассмеялся: – Они намного слабее тебя. Разве твой друг монах не сказал тебе? Ты сильнее их, думаешь темный пришел по моему зову? Трехликого не смогли бы призвать даже все пять старейшин Магисс. А ты одна смогла! Я лишь попросил его присматривать за тобой. И он согласился. Твоя сила огромна, но тебе нужен учитель, а такого не существует в природе. Поэтому ты не можешь найти свое место. Твои сестры по сравнению с тобой просто ничтожны.

– Раз я так сильна, – фыркнула Айри, – то почему не победила тебя в первую же нашу встречу?

– А ты не знаешь? – усмехнулся Дэмиан. – Пока наши жизни связаны, чем сильнее становишься ты, тем сильнее делаюсь я. Закон равновесия.

Айри пристально посмотрела на собеседника: – Тогда зачем ты хочешь, чтобы я развязала нас?

Дэмиан равнодушно дернул плечом: – Ну может я хочу самостоятельности, а может я и сам не знаю кто ты и на что способна, или еще как вариант твоя склонность искать приключения меня дико раздражает, и я не хочу умереть в любой момент или бегать и спасать тебя. Что тебе больше нравится?

– Тоже мне великий спаситель, – скривилась Магисса. – Только и умеешь что раскидывать свои тени и обманывать людей.

Дэмиан слегка дернул губы в улыбке: – Кстати ты хотела узнать больше про мои тени. Так вот, она не отравляет человека. Как по мне так, она почти безвредна. Тень может блокировать воспоминания пока находится на человеке и даже изменить его, но заставить делать то, чего человек не хочет не в ее силах. Тень не диктует правила, но она может вскрыть и дать волю всем тайным желаниям человека. А тут уж она не виновата, если ее носитель окажется с гнильцой.

– Что за бред, – нахмурилась Айри. – Все люди постоянно борются, с вредными привычками или тайными желаниями, именно эта борьба и делает их людьми, а твои тени превращают их в животных, лишая силы воли.

– За то все честно, – Дэмиан сделал глоток из своего кубка. – Вот скажи, если бы ты была матерью, а по соседству жил мужик, страдающий убийствами малолетних, но тщательно скрывающий это, хотела бы ты знать об этом? И чтобы ты сделала? Сбежала подальше или искренне его поддерживала, мол ты такой молодец что терпишь и не трогаешь моего ребенка?

– Это нечестно, – возмутилась Айри. – А как насчет мужика что имеет страсть к еде или выпивке, но пообещал жене воздерживаться ради сохранения семьи и своего здоровья?

– Этой женщине лучше сразу уйти от такого мужа и найти другого. Всяко будет лучше, чем сидеть у этой бомбы замедленного действия. Не только тени заставляют их срываться.

Айри покачала головой: – Я не согласна с тобой.

– Что ж твое право, – Дэмиан поставил кубок на стол и резко встал. – Думаю для первого раза достаточно. Уже поздно, ложись спать, а я немного прогуляюсь.

Глава 6

Старейшины Нордман и Гарт въехали в очередную деревню и осмотрелись. Низкие деревянные дома, окруженные ветхими изгородями, ютились рядом друг с другом отличаясь разве что шириной очищенных до калитки дорожек и высотой заготовленных поленниц. Вороны с диким карканьем перелетали с дерева на дерево и иногда садились на изгороди дразня дворовых, покрытых колтунами собак и вызвав их заливистый лай улетали обратно. В воздухе стоял запах дыма, от топящихся печей и слышались редкие мычание коров и блеяние коз.

Гарт хмуро подогнал лошадь: – Нам нужно найти ночлег, но здесь так тихо и почти не видно людей, надеюсь нам не придется спать на улице.

– Может еще попадется двор позажиточней, – отозвался Нордман.

– Думаешь такой здесь есть? – разочарованно произнес отец Гарт. – Сомневаюсь, что кто-то из них приютил бы у себя лишний рот. Эти люди так бедны. Найти бы хоть заброшенную избу.

– Мы все равно должны проверить все деревни. – отозвался Нордман. – Они могли что-то слышать или видеть. К тому же нам все равно нужен ночлег.

Гарт задумчиво проводил взглядом худого мужика, несущего ведро с водой: – Почему они так бедны? У них есть лес, земля, почему не отстроить хотя бы приличный дом?

– Альмонд как-то рассказывал, что король собирает слишком большие налоги, – ответил Нордман. – Простые работяги отдают почти все.

– С кого, с них? Налоги? – Гарт удивленно захлопал глазами. – Еще немного и тут собирать будет не с кого. Они же вымрут от голода.

Нордман хмуро посмотрел на собрата: – Подожди, скоро и к нам пришлют приспешника. Вот увидишь. Если не вернем благодать король нас голыми по миру пустит.

– Он не посмеет, – хмыкнул Гарт. – В конце концов врата в подземный мир наше изначальное предназначение. А зло это так, временное следствие.

Нордман не ответил. Он остановил коня и спешился, приметив более-менее подходящую женщину: – Доброго вечера вам, – крикнул он. – Не подскажите ли где нам можно остановиться на постой. У нас есть деньги и еда, а еще мы ищем человека и щедро платим за информацию.

Женщина вскинула на Старейшину заинтересованный взгляд: – Кто вы?

Нордман достал из седельной сумки небольшой мешочек с медяками: – Мы заплатим тому, кто даст нам на ночь кров, и поможет расспросить деревенских жителей о нашем потерявшемся друге. Он очень важен для нас, и мы объезжаем все деревни в поисках хоть одного человека, видевшего его. – Нордман убрал мешочек в карман. – Кроме того, тот кто хоть что-то знает о нашем друге получит медяк.

Женщина недоверчиво посмотрела на монаха и закусила губу: – А что насчет еды? Вы накормите тех, кто приютит вас на ночь? И какой ночлег вам нужен?

Нордман кивнул головой: – Мы странствующие монахи, нам не привыкать спать на земле или жестком полу, но нынешние морозы заставляют искать ночлег. Поэтому мы будем рады всему что не обморозит наши конечности и позволит спокойно спать, не боясь диких животных. А из еды, у нас есть сало, вяленое мясо и пара заячьих тушек что мы поймали по дороге сюда. Хлеб, к сожалению, закончился, но есть немного шиповника для чая.

Женщина недоверчиво сузила глаза: – Зачем ты врешь? Кто станет раздавать такие богатства?

Нордман наигранно медленно начал взбираться на коня: – Извините что побеспокоил вас, поищу кого ни будь другого.

– Стой, – тут же вскрикнула женщина и взгляд ее заметался. – Думаю у меня найдется для вас место.

Нордман снова спешился и поклонился женщине: – Я обещаю, я клянусь великой богиней Гекадой, все что я сказал или пообещал правда. И я ни на шаг не отступлюсь.

Женщина внимательно посмотрела Нордману в глаза, а затем кивнула: – Хорошо, следуйте за мной.

Она подхватила ведро и увела их с дороги. Дом находился в небольшом проулке, окруженный порослями голых деревьев и сугробами снега. Таже бедность светилась во всем окружении, но из трубы вился дым, обещая тепло и это утешало. Старая изгородь давно покосилась и держалась только на деревянных подпорках, а калитка висела на одной петле. Женщина ловко откинула ее, слегка приподняв над землей и пропустила путников.

– Лошадей ведите на задний двор, к коровам, – махнула она рукой, указывая направление. – Но сначала отдайте мне заячьи тушки. Я начну готовить похлебку. Там у сарая есть вилы, подкиньте сами своим лошадям сена, а мой старшенький сейчас наносит в поилку воды. Как управитесь приходите в избу, я быстро приготовлю ваших зайцев.

Старейшины отдали женщине свою добычу и повели лошадей на задний двор. Сарай был тесноват, и корова напугано заметалась при виде посторонних людей, но все же позволила завести незваных гостей. Она отошла в сторону и подозрительно наблюдала за ними, пережёвывая сегодняшнюю пищу. На деревню уже начала спускаться темнота и Нордман едва нашел вилы и небольшой стог сена. Накидав охапку сухой травы, он убедился, что лошади принялись за еду и довольно улыбнулся.

– Гарт, сходи узнай, где ее старшенький что должен наполнить поилку…

Но его прервал возмущенный мужской голос.

– Вы кто такие и что тут делаете? – Из темноты показался мужик с топором в руках. – А ну отошли от сарая!

Нордман и Гарт испуганно вскинули руки.

– Постойте уважаемый, нас пустила ваша супруга, мы странствующие монахи, – затараторил отец Гарт. – Она сказала, что мы можем здесь оставить своих лошадей.

– Моя супруга, как вы говорите, уже лет пять как в могиле. Поэтому убирайтесь отсюда!

– Но как же, – возмутился Гарт. – Женщина в черной шали, мы отдали ей наших зайцев, она сказала, что пойдет варить похлебку, а нам сказала пока устроить лошадей и дать им сена.

Мужик смачно сплюнул на снег будто сообразив о ком идет речь и усмехнулся: – Чертова ведьма. – Он опустил топор. – Можете забыть про свою добычу. Вас провели как олухов. Так что забирайте своих лошадей и проваливайте.

Нордман устало вздохнул: – А вы не могли бы дать нам кров? Уже стемнело и мы незнаем куда идти. Вы не думайте, мы можем заплатить.

Мужик заинтересованно посмотрел на монаха: – Три медяка, – быстро выпалил он, – и по одному за лошадь.

Нордман выждал паузу словно обдумывая цену за постой, и сделал вид что сомневается, дабы не распалять быстрым согласием жадность мужика, а затем согласно кивнул.

Дом был небольшим, но достаточно чистым несмотря на отсутствие хозяйки. Деревянные полы были застелены ковриками, не очень ровные, помазанные глиной стены были тщательно выбелены, а окна украшали простые плотные занавески. Мужик стащил с ног валенки и поставил их у печи.

– Снимайте ваши обувки и ставьте посушиться, утром они будут теплые.

Старейшины последовали его примеру, а мужик прошел к столу.

– Сидайте гости дорогие, уже, наверное, и каша подоспела.

В печи яростно полыхали дрова и их уютное потрескивание обволакивало приятным теплом. Старейшины прошли к столу и уселись на лавку попутно осматриваясь. Стены на кухне были увешаны плетенными гирляндами из золотистых луковиц и чеснока, рядом висели аккуратно нанизанные сушенные грибы и несколько стручков горького перца. А на столе стояла чашка с крупными солеными огурцами и бутыль мутного самогона. Не похоже, чтобы мужик голодал, но все же Нордман достал большой шматок сала из дорожной сумки и положил на стол.

– Это наше угощение к столу, надеюсь вы любите сало?

– А кто ж его не любит, – обрадовался мужик, – какой блаженный, – он резво порезал часть сала, а остальное убрал, затем почистил и разрезал на четыре части луковицу и принес котелок, стоящий на печи. Открыв крышку, он помешал клейкое месиво и довольно закряхтел, доставая ложки.

– Зовите меня Зартан, а вы я так понял Гарт и Нордман, так и чего же вы забыли в нашей глуши? – он налил себе в кружку самогона и протянул Старейшинам.

– Простите, – поднял руки Гарт, – мы не пьем спиртное, но с радостью разделим с вами вечерню.

Зартан опрокинул кружку и схватил огурец. Слегка тряхнув головой, он смачно откусил соленый овощ и впился взглядом в гостей, с аппетитом поедающих кашу.

– Так и зачем вы здесь?

Нордман ответил первым: – Мы ищем нашего брата. В конце осени он пропал в лесу, знаем только, что он, был ранен, но незнаем насколько сильно. И мы хотим найти его. Он был одет в такую же рясу как у нас, только моложе, короткая борода, средний рост, серые глаза, русый волос. Любая информация очень важна, и мы готовы заплатить за нее.

Зартан важно хмыкнул: – Вряд ли вы что-то здесь найдете, мы все друг у друга на виду, да и столько времени прошло, если бы ваш друг был здесь, я бы точно знал.

– Но я все равно должен поговорить с людьми, – серьезно произнес Нордман. – Вы последняя деревня на нашем пути, и я хочу быть уверен, что сделал все возможное для его поиска.

– Хорошо, – кивнул мужик и вдруг откинул занавеску.

Сквозь окно послышался скрип снега под ногами, а спустя несколько секунд в дверь постучали. Зартан вскочил.

– Берта, дорогая, заходи!

В дом ворвался клуб морозного воздуха, и молодая женщина в тулупе застыла на пороге.

– Зартан я за… – она смутилась при виде гостей. – Доброго вам вечера, я не помешала?

Мужик тут же вскочил: – Конечно нет, милая, не хочешь покушать с нами?

Берта покачала головой, и он подал ей небольшой деревянный ушат, плеснув в него немного воды и протянув чистую тряпку. Женщина быстро взяла ведерко и скрылась за дверью.

Зартан проводил ее грустным взглядом и вернулся за стол: – Бедная Берточка, – произнес он и плеснул себе в кружку еще самогона. – Так молода, а уже вдова, ее благоверный свернул себе шею, когда чинил крышу, оставив жену с двумя детками. Ей тяжело одной их тянуть, тем более после такого горя стала пустая, а дитяткам молоко нужно. Я бы и так ей давал, но она гордая, берет половину только с условием что сама доит утром и вечером, а я и не спорю. – Зартан усмехнулся. – Даже замуж ее звал. Не хочет. Когда вы пришли я то и думал, что это Берточка, поэтому не торопился, а потом думаю, да где она там застряла, почему за ведром не зашла. А там вы.

– А та женщина? – спросил Нордман, – что привела нас сюда?

– Эта ведьма? – Зартан нахмурился. – Теща моя, все винит меня в смерти дочери своей, она родами скончалась, вот и пакостит.

– Мне очень жаль, вашу супругу, – посочувствовал Нордман.

Но мужик только отмахнулся: – Я оставшееся сало Берте отдам, пусть побалует ребятишек, вы ж не против? А завтра с утра и обойдем всех местных. Деревня наша не большая, быстро управимся.

Глава 7

Айри разбудил легкий стук в дверь, и она села на кровати потирая заспанные глаза. Судя по яркому солнцу время уже близилось к полудню, что не удивительно, учитывая, их разговоры до глубокой ночи. Она вскочила с кровати и быстро оделась. Стук повторился. Быстро отперев замок Айри открыла дверь и увидела на пороге все ту же девчушку державшую большой кувшин с теплой водой.

– Я принесла вам умыться, – детское лицо озарила добродушная улыбка. – И сообщить что ваш супруг ждет вас внизу на завтрак.

Айри подхватила тяжелый кувшин и понесла его к столу: – Ты сама несла такую тяжесть?

Девочка без приглашения прошла в комнату следом за Айри и закрыла дверь. Она внимательно осмотрела комнату: – Мне не сложно, я могу приготовить вам ванну если пожелаете.

– Даже так? – улыбнулась Айри. – Я бы с радостью воспользовалась твоим предложением, но сначала мне нужно уточнить у супруга какие у нас планы.

– Он вам не супруг, – девочка вдруг стала серьезной. – Сейчас нас никто не слышит. Можно не притворяться.

Айри нахмурилась, чувствуя нарастающее волнение: – О чем ты милая? Конечно супруг.

– Нет, – покачала головой девочка. – Магиссам запрещено иметь семьи. Он ваш любовник?

Вот теперь Айри запаниковала: – Послушай, – она медленно приблизилась к ребенку только заметив, что тень, сидящая на ее спине, исчезла: – Ты должна понять, – Айри присела на корточки и обхватила предплечья девочки. – Мне грозит большая опасность и очень важно сохранить в секрете кто я есть на самом деле. Ты сможешь сохранить эту тайну?

– Какая опасность? – на Айри смотрели наивно распахнутые глаза. – Кто посмеет обидеть Магиссу? Это неправда. Люди обрадуются, когда узнают, что вы вернулись!