– Какое это имеет значение, – начал хмурится Дэмиан, – прошло три века, если кто-то и был, их уже давно нет.

Айри обхватила руками колени: – Просто я часто думаю, как бы сложись моя жизнь если б я не стала Магиссой. Наемники убили мою маму, за то, что она пыталась помочь мне. И я очень долго и сильно винила себя, но ведь моя сила не причём. Эти убийцы все равно бы пришли в деревню, все равно бы убили Лейми, и меня в том самом погребе, и Трин, когда я помешала ее изнасиловать, возможно мама и осталась бы жива, но разве было бы лучше, если бы она нашла меня изуродованной в этом самом погребе и точно, как Марна от горя сошла с ума? И я понимаю, что не могла ничего изменить, но все же чувство вины словно душит. Ты был там, ты был со мной, ты все видел. Отца Торвальда тоже жестоко убили, только потому что он хотел мне помочь и защитить, так что же эта сила? Дар или проклятье? Ты всегда говоришь о себе так, словно любишь свою тьму, извини если обидела, но ведь она зло, а я наделена светлой магией, но при этом не могу принять ее так же, как ты. Я не умею быть такой же резкой и категоричной, я не умею не жалеть о содеянном, и мне часто кажется, что я не та, а словно самозванка какая-то, что принимаю неправильные решения, что все испортила или сделала не так и я хочу понять, как ты принял себя?

Айри видела, как серьезно Дэмиан слушает ее исповедь, впервые без тени иронии или самодовольства. Он чуть опустил голову, а затем ответил: – Я не обижен ни капли, но ты права, мне было проще. Когда ты зло, от тебя не ждут ничего хорошего и это сильно облегчает жизнь. К тебе же как к первой и единственной Магиссе привлечены множество взглядов, все хотят от тебя блага, все ждут от тебя чудес, не осознавая достойны ли они вообще твоего внимания. А ты в одиночестве пытаешься всем угодить. – Дэмиан налил в кубок немного вина и посмотрел на Айри. – Я уже говорил тебе, не тяни на себя чужое наследие. Просто разберись в себе и пойми, чего хочешь ты. Твоя жизнь только в твоих руках, ты это ты, такая как есть, а кому не нравится, пусть не смотрят, – он всё-таки улыбнулся, – но они многое потеряют, потому что ты особенная.

Айри печально улыбнулась в ответ: – Я не чувствую себя особенной.

– Какая глупость, – возразил Дэмиан. – Ты уже добилась многого, сколько всего свалилось на тебя, и ты со всем разобралась, твои враги повержены, а что ты сможешь через десять лет? Или пятьдесят? Позволь себе просто передохнуть и насладиться победой. Ты умница.

Айри грустно опустила голову. «Особенно я умница что выпустила трехсотлетнее зло, а потом сидела и любовалась его губами» пронеслось у нее в голове, но вслух она лишь только вздохнула.

– Знаешь, – Дэмиан задумчиво отпил вина. – Я мог бы попытаться кое-что сделать, но не уверен, что это хорошая идея.

– Говори, – заинтересовалась Айри.

– Я являлся к тебе дымкой, как ты это называешь только потому, что наши жизни связаны, но твоя жизнь связана еще и с твоим другом монахом, через печать сокрытия. Я мог бы попытаться, через тебя, найти его тело.

– Ты правда так можешь? – подскочила Айри. – Я очень хочу с ним попрощаться!

Дэмиан дернул бровями: – А если его тело лежит и разлагается, где ни будь в лесу, ты ведь сказала его убили, или еще что хуже? Как ты выдержишь подобное зрелище?

– Значит мы найдем и похороним его как следует, – разгорячилась Айри. – Но, если ты можешь, пожалуйста сделай это для меня!

Дэмиан пристально посмотрел в глаза Айри: – Но есть еще один момент. Ты просила никогда не прикасаться к тебе, а я уже не дымка, мои прикосновения будут реальными.

– Я согласна, – кивнула Айри

Дэмиан встал и протянул ей руку помогая подняться с кресла. Она скинула плед и настороженно посмотрела в его глаза, словно боясь довериться, но при этом отчаянно желая найти своего наставника и друга. Лицо Дэмиана было серьезным, он понимал все ее чувства и не торопился, боясь разрушить нечто хрупкое что вопреки всему вдруг стало зарождаться между ними.

– Что нужно делать? – тихо спросила Айри и Дэмиан осторожно коснулся ее длинных влажных волос, аккуратно заправляя за ухо.

– Просто доверься мне, я не сделаю ничего, о чем бы ты могла пожалеть. – Он встал сзади и склонив голову прошептал ей на ухо. – Закрой глаза и просто чувствуй, чтобы найти вашу связь, мы должны стать словно одним целым, но, если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь остановить меня.

Айри неуверенно кивнула и закрыла глаза. Дэмиан не торопился. Он осторожно убрал ее влажные волосы, и едва коснулся подушечками пальцев ее шеи. Эти прикосновения были настолько нежными и чувственными, что Айри вздрогнула. Его дыхание касалось ее уха, а пальцы легким прикосновением начали чертить линию от запястья к плечу: – Думай о своем друге, – нежно прошептал он и встал вплотную, что даже сквозь ткань халата она почувствовала жар его тела и рельефные мышцы груди. Его прикосновения были осторожными и волнующими, но постепенно становились все менее ощутимыми. Они разрастались по коже и было похоже будто он уже находился в каждой клеточке ее тела. Их дыхание синхронизировалось, сердца забились в одном ритме, а чувства и мысли сплелись воедино. Волшебный момент единения завораживал и Айри уже не могла сказать точно, где он, а где она, а затем прозвучал его шёпот, Моя Магисса, – я нашел его.

Глава 9

Агмунд лежал в кровати заложив руки за голову и лениво покряхтывал, восстанавливая сбившееся дыхание. С новой фавориткой он будто почувствовал себя моложе и его подвиги не только приветствовали ночь, но и повторялись на утро, что очень его радовало и заставляло чувствовать себя настоящим жеребцом. Сегодняшнее утро было особенно прекрасным. В его голове родился беспроигрышный план как уговорить Магиссу прибыть к нему во дворец, а значит время пророчества стало еще ближе.

– Агмунд, – раздался нежный ласковый голосок, и девичья голова опустилась ему на грудь. – Ты уже избавился от этого мерзкого Матса? Помнишь ты обещал мне?

Король недовольно скривился и погладил ее по голове: – Подожди милая, командующий отстаивает его ценность и заслуги, но я решу этот вопрос, не все сразу.

– Но ведь ты король! – Трин подняла голову и наивно захлопала глазами. – Ты самый сильный и могущественный человек на земле, разве смеет кто-то тебя ослушаться?

– Никто не смеет, – коротко хохотнул король. – Но и без причины наказывать ценного служивого не стану, еще не хватало чтобы заговорили что мной девка управляет.

Трин грустно вздохнула и начала водить пальцем по груди Агмунда, закручивая редкие волоски в колечки: – Мне пора уходить, скоро явится этот мерзкий Сенар и заберет все твое внимание.

Агмунд рассмеялся: – Колльбейн великий политик и лучший советник в государстве, чем же он тебе так не нравится?

– Он смотрел на мои голые ноги словно хищник какой-то, – Трин наигранно надула губы. – Это неприятно.

– Больно нужны ему твои ноги, может останешься и позавтракаешь со мной?

– Нет, – покачала головой Трин, и встала на колени, заматываясь в одеяло, – не люблю слушать ваши скучные дела, тем более я хотела сегодня съездить посмотреть свое маленькое поместье, которое ты мне подарил, – ее лицо засветилось от счастья. – Вы так щедры ваше высочество!

Король потянул Трин к себе и смачно поцеловал: – Приходи сегодня сразу после ужина, у меня есть для тебя еще один подарок.

– Правда? – Трин громко взвизгнула и обняла Агмунда. – По такому случаю, я одену твое любимое платье.

Колльбейн прошел в королевские покои и довольно осмотрел комнату. С появлением Трин исчезли бесчисленные кувшины с вином, пьяные игры со стражей, а сам Агмунд был уже бодр и готов к утреннему туалету. Из ванной выскользнула Трин и сделав легкий реверанс скрылась в коридоре.

– Доброе утро ваше величество, – поклонился Сенар, – замечу вы сегодня в хорошем настроении. Эта девушка явно идет вам на пользу!

Агмунд довольно улыбнулся: – Она хороша.

Сенар запустил утреннюю процессию и устроился на кушетке контролируя процесс одевания монарха. Изо дня в день этот ритуал вершился на его глазах, но в последнее время исчезли крики и недовольство на слишком туго завязанные платки или слишком слабо натянутые подвязки. Мальчишки порхали вокруг монарха, четко и отлаженно делая свою работу, а Агмунд что-то весело насвистывал поднос. Умывшись и почистив зубы, он направился в столовую приглашая Сенара присоединиться и довольно закряхтел, усаживаясь на бархатный стул.

– Купи мне сегодня какое ни будь украшение, – обратился король к Колльбейну, с аппетитом уплетая завтрак. – Но такое, чтобы любая женщина пришла в восторг!

– Будет сделано, – вежливо отозвался Сенар, как всегда, начиная завтрак с кружечки кофе. – Подарок для Трин?

Король, увлеченный едой, молча кивнул.

– Позвольте заметить, не слишком ли вы ее балуете? Только что было даровано довольно прибыльное поместье. Даже с вашей давней фавориткой Камрин вы не были так щедры, или у вас возникло к Трин сильное чувство?

Король коротко хохотнул: – Она близкая подруга Магиссы и это мое самое сильное чувство, сегодня я хочу попросить ее выступить в роли посла и уговорить Магиссу принять мое приглашение. А украшение должно быть таким, чтобы у нее и мысли не возникло в порядочности моего предложения. Трин должна верить, что я готов ради нее горы свернуть, что она может руководить мной, тогда она сделает все что я попрошу. Это все бабья натура и их алчность. Думают крутят мужиком, а по сути, вертятся сами.

– Я понял вас ваше величество. – Улыбнулся Сенар, радуясь, что монарх всё-таки не влюблен. – Сделаю все в лучшем виде. Ваша фаворитка будет в восторге.

– И еще, – король перешёл на булочки. – Ты узнал, что там с тем парнем, который ее обидел?

Да, – Колльбейн аккуратно разрезал жареный в яйцах бекон. – Посредственный воин, ничего выдающегося, даже ротный не сразу понял о ком идет речь, не то, что командующий. Единственная его заслуга только в том, что его воспитывал и обучал Грегер, упокойся душа его миром, но видимо парень безнадежен, раз даже он не сделал из него ничего стоящего. Прикажете казнить его или бросить в темницу?

Король откинулся на спинку стула и сделал большой глоток чая: – Не нужно, лучше отправь его с каким ни будь заданием куда подальше, чтобы не дай бог не попался Трин на глаза, а ей скажу, что выгнал восвояси.

– И как надолго? – Поинтересовался Колльбейн, – Поход не может быть вечным.

– А мне вечно и не надо, просто пока избавься от него. – Заключил король.

***

Трин вошла в свою комнату и скинув тонкую кружевную шаль, упала спиной на кровать. Молодая девушка примерно ее лет тут же выскочила перед ней и слегка присела: – Доброе утро леди, желаете принять ванну?

Трин села и внимательно посмотрела на девушку: – Зирелла, каждый раз, когда я не ночую здесь, мне нужна утренняя ванна. Пора уже запомнить и не спрашивать каждый раз!

– Сейчас все будет готово, – раздался в ответ тонкий покорный голосок и быстрое топанье ног.

Трин встала и пересела к зеркалу. В отражении на нее смотрела молодая красивая женщина. Немного растрепанная, но все же высокая прическа, уложенная по последней моде, припудренное лицо, делающее ее кожу белее, длинная шея, и открытое декольте, которое украшали свисающие до плеч золотые серьги и небольшой медальон, спускающийся в ложбинку между приподнятых фасоном платья грудей. Ее руки, лишенные работы и умасленные служанкой стали нежными и бархатистыми, а шелка лишь подчеркивали их красоту, но несмотря на все эти богатства и красоту, из зеркала смотрели уставшие глаза с потухшим взглядом. Трин ненавидела этот свой взгляд. Для всех она была веселой и беззаботной девочкой, которой посчастливилось добиться расположения короля, ей завидовали, хотели подружиться, но при этом завистливо обсуждали и ненавидели. Трин была главной фавориткой, и пока любовь короля дает ей кров и защиту, она будет держаться этого, стараясь вынести из этих отношений как можно больше материальных благ. После того как подло ее предал Матс, и как мерзко она себя ощущала, спать со стариком было просто, к тому же очень прибыльно. Сейчас она отмоет свое тело жесткой губкой, сдирая все прикосновения прошедшей ночи и поедет смотреть свое имение. Когда ни будь она надоест королю и тогда она станет свободной, а это имение будет ее домом. Там она наконец-то станет самой собой.

– Ваша ванна готова, – прозвучал голос Зиреллы и Трин устало встала, как вдруг двери ее спальни резко распахнулись.

Леди Камрин не спрашивая разрешения и минуя все правила этикета вошла внутрь и элегантно присела на пуфик возле окна. Двери тут же деликатно закрылись ее прислугой, оставив женщин наедине.

Камрин презрительно осмотрела соперницу с ног до головы: – А ты не так проста, как казалось, – скривилась бывшая фаворитка. – Вцепилась в короля словно репейник, я думала это пройдет быстрее, но говорят, что ты даже отучила его от пьянства?

Трин хмуро смотрела на Камрин. Уже немолодая, но все еще восхитительно красивая женщина пылала злобой и ненавистью и видимо не планировала уступать свое место сопернице.

– Что вам нужно, – спокойно ответила Трин. – Я собиралась принять ванну.

– Не делай вид что не понимаешь кто перед тобой, – повысила голос Камрин. – Я любовь всей его жизни, таких как ты было множество, но Агмунд всегда возвращался ко мне, и ты не исключение! Ваш роман не на долго.

– Тогда вам тем более не стоит переживать, – гордо ответила Трин. – Покиньте мою комнату!

Камрин зло сощурилась: – Думаешь ты особенная? За все свои годы жизни в этом дворце, я заимела очень много полезных связей, меня уважают, меня ценят и бояться, как думаешь, что мне стоит отравить твою жизнь? Ты не первая от кого я смогла избавиться.

Трин пугала эта женщина, но она старалась не показывать вида: – И что вы хотите от меня? Я все равно никогда не посмею отказать королю. Он любит меня.

Камрин заливисто рассмеялась: – Агмунд любит только меня! Ты лишь временное молодое тело, подсластить его старение и не больше. Мое влияние огромно, даже королева Дафна смирилась с моим существованием, принимая столь длительную и глубокую привязанность своего супруга, но вот как она отнесется к тебе?

Трин села обратно и обеспокоенно посмотрела на Камрин: – И что мне делать? Я не хочу вызвать гнев королевы.

– Невинная овечка забрела в волчье логово, – усмехнулась Камрин. – Это даже мило. Теперь ты будешь служить мне. Рассказывать все что происходит в спальне короля, о чем он думает, что говорит, чему радуется или чем недоволен. Ты будешь слушаться меня и безоговорочно выполнять все что я тебе скажу, а иначе может случиться все что угодно и поверь никто тебе не поможет.

– А если я передам ваши слова королю? – хмуро спросила Трин. – Ведь вы буквально заставляете меня шпионить за Его Величеством.

Камрин презрительно скривила губы: – У меня есть куча свидетелей, которые расскажут королю, какая же гадкая и алчная его новая фаворитка, как ты угрожала мне тем, что попросишь короля выслать меня из дворца, да и много чего что Агмунду очень не понравиться. Но это в случае, если ты захочешь померится со мной силами. А вот если ты захочешь служить мне, могу предложить совершенно другой вариант. Я слышала есть некий воин что сильно обидел тебя?

Трин побледнела и стыдливо опустила глаза.

– О нет, – покачала головой Камрин. – Тебе тут нечего стыдиться, я хоть и не понимаю, что ты в нем нашла, но как женщина очень тебе сочувствую, он поступил с тобой мерзко. И вот скажи, что стоит королю наказать обидчика своей любимой женщины?

Трин вскинула голову: – Он и накажет, только чуть позже.

Камрин прыснула от смеха: – Твоя наивность уже даже раздражает! Когда-то ради меня он казнил всю стражу только потому, что они позволили себе не уважительное высказывание в мой адрес. А что тогда значишь для него ты?

– Он обещал мне что разберется, – несмело ответила Трин. – И я верю ему.

Камрин вздохнула: – Глупая девчонка, а что, если я помогу тебе? Как ты считаешь, какая смерть будет заслуженной для такого животного? Может сгореть в пожаре, который случайно случится в их казарме, или упасть с лошади и свернуть шею? А может он случайно поскользнётся и упадет на какой-нибудь острый предмет, что проткнет его насквозь? Заодно посмотришь на что я способна.

Трин не ответила и Камрин выждав немного встала.

– Думаю тебе нужно подумать, – она аккуратно расправила платье. – А как примешь решение, приходи ко мне на чай, там и обсудим все сложности нашей начинающейся крепкой дружбы.

Камрин вышла, а Трин обхватила голову руками. «Снова западня, снова страх ложь и предательство и как теперь из этого всего выбираться». Она негромко взвыла и с психом скинула все содержимое туалетного столика на пол.

Глава 10

Айри взмыла вверх и тут же перед ее глазами оказалась старая покосившаяся изба с низкими оконцами. Ее почти всю замело сугробами, и только ветхое крыльцо было очищено от снега. К дому подходила старуха, закутанная в шаль поверх тулупа и обутая в высокие валенки. Она тащила за веревку не большие санки на полозьях, нагруженные сухими ветками и обломками деревьев. Остановившись у крыльца, старуха взяла воронье крылышко и стряхнула снег с обуви, а затем вошла в избу, Айри последовала за ней.

В тесной заваленной разным хламом избушке на сбитом из досок топчане сидел отец Торвальд и аккуратно строгал наконечники небольших прутьев.

– Они тебя ищут, – проскрипел голос старухи, развязывая шаль и стягивая большие валенки. – Уже все деревни на уши подняли. Щедро платят за любую информацию. Может хоть узнаешь, чего им надобно?

Торвальд встал и Айри увидела, как он скривился, разминая руку: – Я не вернусь в храм. Пусть сами разбираются. Я для них мертв.

– Обиделся, – потянула старуха и заковыляла к печи. – Так и будешь тут со мной сидеть до конца дней? Не зря же меня духи привели к тебе тогда, значит нужен ты для чего-то.

– А может я тебе нужен? – Торвальд откинул неряшливо висящие длинные волосы. – Весной дом чинить начну, двор поправим.

– Двор изба, больно нужно мне это, – ворчала старуха. – Мне и так всего хватает, побереги лучше свое здоровье, еле выходила тебя.

Торвальд покачал головой и вышел на улицу, затаскивая в дом охапку веток.

– Куда окаянный голышом, – прикрикнула старуха. – застудишься насмерть!

Но Торвальд только усмехнулся и начал ломать сучья, укладывая их перед печью: – Не кричи баба Вада, ничего со мной не будет, лучше завари нам шиповника, попьём горяченького.

Старуха поставила на печь котелок с водой: – А как же твоя Магисса? Ее тоже бросишь?

Торвальд впервые нахмурился: – Я ничего не знаю о ее судьбе, – он тут же сник, а в его голосе появилась грусть. – Но я даже рад что у меня нет благодати, и она не может связаться со мной. Я сильно подвел ее. Своими руками отдал ее врагам уговорив сдаться. Должно быть она ненавидит меня, так что лучше мне оставаться для всех мертвым.

– Вздор, – напирала старуха, но Торвальд вдруг резко вскочил и приложил палец к губам, прося ее замолчать.

– Я нашла тебя! – донесся до него легкий шепот. – Ты жив!

Торвальд завертелся, осматривая небольшое пространство вокруг себя: – Айри? Это ты? – Легкий радостный смех раздался в его голове.

– Я искала твое тело, а нашла живым, ты очень нужен мне!

Торвальд продолжал осматривать потолок и стены: – Чем я могу помочь тебе? Ты в порядке? Старейшины не на вредили тебе?

– Ох, – раздался легкий стон, – столько всего случилось, Старейшины больше не опасны, иди в храм, встретимся там, – Айри почувствовала, как по видению пошла рябь. – У меня мало времени, Торвальд, встретимся в храме!