Снова праздник

В солнечный этот день Юрий стоял на носу корабля, всё также вглядываясь в горизонт, где постепенно проступали очертания столицы Империи Шань. Для него, человека, привыкшего к монументальным крепостям с прямыми линиями, высокими башнями и суровыми стенами, вид открывающегося города был подобен видению из легенд. Сквозь легкую дымку, словно ткань, колышущуюся на ветру, перед ним уже начал постепенно проступать величественный город, раскинувшийся вдоль широкого залива. Его архитектура казалась удивительно легкой, воздушной, но в то же время внушала трепет своей гармонией и сложностью. Высокие крыши домов были украшены изгибающимися линиями, словно волны, поднимающиеся к небу. Эти крыши, покрытые черепицей тёмно-зелёного и глубокого алого оттенков, блестели под солнечными лучами, будто отполированные. По краям крыш свисали причудливые фигурки, изображающие зверей, драконов и птиц, будто охраняющих дома от злых духов. Стены зданий, выкрашенные в мягкие тона – от белого до золотистого, – казались вырезанными из камня, но одновременно напоминали сложные резные панели, где каждый узор рассказывал свою историю.

В центре города возвышался огромный дворцовый комплекс с массивными воротами, украшенными золотыми вставками и разноцветной эмалью. Эти ворота, казалось, были стражами спокойствия и величия города. Вокруг дворца, словно охраняя его, тянулись высокие стены, покрытые резьбой и узорами. И пока корабль, на котором они путешествовали, постепенно приближался к конечной точке путешествия, Юрий мог рассмотреть портовые сооружения. Длинные каменные причалы, построенные из прочного дерева, украшенного золотистыми гвоздями и резьбой, спускались к воде, как длинные пальцы, готовые принять десятки кораблей. На некоторых из них стояли краны, сделанные из дерева и металла, а рядом с ними трудились рабочие в широких штанах и длинных рубахах. Их движения были быстрыми, точными, отточенными годами опыта. По самому порту деловито сновали люди – женщины с корзинами, мужчины в тяжёлых жилетах, дети, продающие горячие булочки и чай прямо на улицах. Ближе к причалу, вдоль набережной, стояли высокие склады. Их крыши были украшены простыми, но изящными линиями, а стены расписаны символами и изображениями гор, рек и солнца.

Корабль медленно входил в гавань, полную других судов. Здесь были как огромные грузовые джонки с широкими парусами, разрисованными символами удачи, так и изящные рыбацкие лодки, покрытые выцветшей краской. Корабли сновали взад и вперёд, маневрируя так искусно, что казалось, будто их водят за ниточки невидимые мастера. Юрий заметил один особенно впечатляющий корабль, чей корпус практически полностью был обит медными пластинами. Его паруса, разукрашенные изображением феникса, развевались на ветру, а команда на палубе выкрикивала команды на чужом языке, который звучал как музыка. На борту их корабля уже царила оживлённая суета. Матросы торопливо натягивали канаты, проверяли якорь, кто-то вытирал пот со лба, переговариваясь короткими фразами. Старший штурман, высокий человек с седой бородой, стоял у штурвала, громко отдавая приказы.

– Спускайте передний парус! Быстрее, не спим! – Кричал он, направляя корабль к одному из свободных причалов. Юрий всё также задумчиво смотрел на то, как один из матросов ловко вскарабкался на мачту, чтобы закрепить канаты. Другой стоял у борта, держа в руках длинный шест с крюком, готовясь зацепить причальную петлю. В воздухе пахло солью, смолой и рыбой, смешиваясь с лёгким ароматом каких-то местных благовоний, которые разносились от рынка. Когда корабль мягко коснулся деревянного причала, Юрий услышал стук деревянных брусьев и хриплый голос капитана…

– Всем готовиться к выгрузке! – Старался он проконтролировать всё. – Давайте, живее!

Юрий же всё так же остался стоять у борта, поражённый открывшимся видом. Этот мир был чужим, но завораживающим. Здания, люди, краски – всё вокруг словно оживало и дышало в ритме этой неизвестной культуры. Гавань столицы Империи Шань была привычно наполнена обычной суетой, когда в ней появились первые признаки торжественной процессии. Звуки барабанов и флейт, мелодичные и строгие одновременно, разносились по всему порту, подчиняя окружающую толпу ритмичному порядку. Люди, собравшиеся на набережной, замерли в трепете перед приближающимся великолепием, что стало символом величия Императорской семьи.

По главной дороге, ведущей от дворца к порту, уже двигалась длинная колонна. Впереди шествовали барабанщики, одетые в ярко-красные одеяния с золотыми вышивками, а за ними – флейтисты в небесно-голубых одеждах, издававшие нежные, но проникновенные звуки. Далее следовали знаменосцы, неся длинные стяги с гербом Императора Тэяна, изображающим солнце, окружённое огненными языками. Их движения были чёткими, отточенными, будто это было представление, рассчитанное на завоевание уважения толпы. Сразу за музыкантами двигались воины в золотых доспехах, отполированных до ослепительного блеска. Их шлемы были увенчаны длинными гребнями, а в руках они держали алебарды, украшенные драгоценными камнями. Завершал процессию открытый паланкин, покрытый балдахином из красного шёлка с вышитыми на нём солнечными лучами. Внутри него восседал представитель Императора – главный распорядитель двора, чьё строгое лицо и высокомерный взгляд не оставляли сомнений в его положении.

На корабле, где находились все представители Императорской семьи, прибывшие из далёкой страны, все затаили дыхание, когда к причалу подошёл первый отряд стражи Императора Тэяна. Солдаты стали в идеально ровные линии, формируя проход для тех, кого должны были торжественно встретить. На носу корабля появились принц Георг, принцесса Елена и Юрий, сопровождаемые принцессами Аёнг и Мюнбёль. Георг, в своём тщательно подобранном одеянии, украшенном вышивкой в стиле Империи Суран, выглядел торжественно, хотя его лицо оставалось холодным. Елена, в платье из лёгкого голубого шёлка, шла с высоко поднятой головой, излучая достоинство, которому могли позавидовать многие. Сам же Юрий был как всегда одет достаточно скромно, хотя и опрятно. И стоял чуть позади, внимательно наблюдая за происходящим. Для него всё вокруг казалось грандиозным театром, где каждый шаг и жест были частью сложного сценария. Однако ему было сложно не заметить, как едва уловимые жесты придворных давали понять, что его присутствие здесь – лишь формальность. Так как его явно вообще не воспринимали за часть группы. Ну, что же… Не зря же древние говорили… Встречают по одёжке, а провожают по уму…

Когда все спустились на берег, распорядитель Императорского дворца начал приветственную речь, обращённую к принцу Георгу и принцессе Елене. Его слова были торжественны и изысканны, каждое из них подчёркивало статус прибывших родственников. Однако Юрия он старательно игнорировал, даже не взглянув в его сторону. Молодые придворные Императора Тэяна, окружавшие распорядителя, едва сдерживали усмешки. Когда Юрий шагнул чуть ближе, один из них грубо толкнул его плечом, заставив пошатнуться.

– Прочь, простолюдин! – Резко прошипел один из придворных, громко и с усмешкой, чтобы все услышали. Но едва лишь оскорблённый такой наглостью Юрий сжал свои кулаки, как в эту слишком уж явную провокацию резко вмешалась принцесса Елена.

– Как вы смеете так обращаться с моим супругом?! – Её голос, громкий и гневный, заставил замолчать всю толпу. – Это такое гостеприимство нам оказывает Император Тэян? Думаю, что нам стоит подумать о том, чтобы не затягивать наше пребывание здесь!

Судя по тому, как замялись эти молодые дворяне, они явно не ожидали такого провала со своей стороны? Скорее всего, они хотели бы как можно быстрее приблизиться к дочери местного Императора, которая пока что ещё не была замужем? Но… Слишком уж поторопились, не удосужившись узнать подробности про тех, кто прибыл вместе с двумя принцессами Императорской семьи. И это говорили, отнюдь, не в их пользу. Так как, словно в ответ на последние слова своей новой родственницы, принцесса Мюнбёль, стоявшая рядом, сложила руки на груди и добавила, холодно и твёрдо.

– Я тоже хочу знать, почему муж моей родственницы, который является частью нашей семьи, подвергается такому обращению? – В этот момент её взгляд напоминал острый клинок, готовый вонзиться в самое сердце того, кто посмел совершить такую ошибку. – И я сильно сомневаюсь, что мой отец вообще знает о том, что вы себе здесь позволяете! Я сама ему расскажу о том, как вы посмели позорить не только все благородные семьи Империи Шань, но и его лично!

Распорядитель дворца, до этого казавшийся непоколебимо уверенным в себе, тут же резко замер и побледнел. Потом его лицо пошло пятнами от волнения, и он тут же поспешил наклонить голову.

– Прошу простить нас, принцессы. Это недопустимое недоразумение… – Быстро пробормотал он, бросив нервный взгляд на молодых придворных, которые тут же поспешили отступить, и их высокомерие исчезло. – Я приношу извинения благородному… Э… Господину! Просто мы не поняли того, почему он был так просто одет… И на фоне…

– Да… – На фоне наших павлинов, настоящий воин действительно выглядит слегка бледно! – Всё также резко перебила его тихое блеяние уже принцесса Аёнг, решительно взявшая своего супруга под руку. – Только за него говорят его дела, а никак не одежда! Что-то я вообще не помню никаких подвигов со стороны этого слабоумного, который только что старательно оскорблял мужа принцессы Елены? Когда это он успел стать таким смелым? Что такого он совершил? Неужели сходил в Запретные земли и добыл ядро легендарного монстра? Нет? А что он сделал? Что-то я даже про его семью в последнее время вообще ничего хорошего не слышала? И кто дал ему право вообще здесь рот открывать?

Выслушав недовольные слова от принцессы, распорядитель снова виновато опустил голову, и немедленно осадил молодых придворных, которые сейчас старательно пытались превратиться в тень за его спиной, заставив их извиниться перед Юрием. Он приказал восстановить порядок, и вскоре процессия продолжилась, но в воздухе всё ещё ощущалось напряжение. Юрий, хотя и был задет произошедшим, чувствовал благодарность за поддержку со стороны принцесс. Но весь этот инцидент чётко показал ему, что, несмотря на искусственность и пышность церемоний, даже в Империи Шань власть и уважение не всегда покоились на высоких словах, а иногда зависели от тех, кто осмеливался поднять голос за справедливость.

Распорядитель Императора, всё же оправившийся от смятения после недавнего инцидента, сразу же поспешил исправить положение. Сложив руки на груди и низко поклонившись, он указал на ряды роскошных паланкинов, стоящих наготове. Каждый из них был настоящим произведением искусства, отражающим не только богатство Империи Шань, но и её утончённый вкус. И фактически каждому члену Императорской семьи полагался отдельный. При чем, сразу стоило бы отметить тот факт, что все они стоили отдельного описания.

Паланкин, предназначенный для принцессы Елены, был выполнен из тёмного полированного дерева с изящной резьбой, изображающей сцены из мифов Шань. Его балдахин, украшенный переливающейся вышивкой золотыми нитями, напоминал лучи восходящего солнца. Внутри паланкина было расстелено мягкое сиденье из шёлка цвета небесной лазури, а аромат благоухающего жасмина усиливал атмосферу величия.

Паланкин, предназначенный для принца Георга и принцессы Аёнг, выглядел не менее внушительно. Его каркас был покрыт красным лаком, а резьба изображала сцены охоты, символизирующие силу и мужество. Золотые накладки с нефритовыми вставками подчёркивали статус пассажира. Внутри всё было обито дорогим тёмно-зелёным бархатом, а подушки украшены орнаментами в виде драконов.

Паланкин, предназначенный для принцессы Мюнбёль, был, наверное, самым изысканным. На первый взгляд. Его боковые панели были сделаны из прозрачного нефрита, тонко вырезанного, так что солнечный свет играл на них причудливыми бликами. Украшения из жемчуга и серебра завершали образ. Сиденье внутри было обтянуто шёлком нежно-розового оттенка, а запах свежих лепестков пиона наполнял пространство.

Когда все заняли свои места, паланкины подняли сильные носильщики в униформе с гербами Императорской семьи. Музыка вновь заиграла, сопровождая процессию. Наёмники и солдаты образовали живую стену вокруг гостей, защищая их от толпы, которая заполнила улицы. Город предстал перед глазами гостей во всей своей красоте и величии. Улицы, выложенные белым камнем, были широкими и чистыми, вдоль них росли стройные ряды гинкго, их золотистые листья шуршали от лёгкого ветерка. Магазины и лавки были украшены яркими вывесками с иероглифами, на которых гордо красовались названия товаров: редчайший чай, роскошные ткани, оружие из лучших сплавов. Жители Империи Шань, одетые в традиционные одежды, с интересом смотрели на процессию. Дети, держась за руки родителей, пытались увидеть гостей, а торговцы на время прекратили свои дела, чтобы наблюдать за зрелищем.

Спустя всего лишь час процессия всё же добралась до Императорского дворца – гигантского комплекса, по сути, сочетающего в себе несколько отдельных дворцов, и окружённого высокой стеной из белого камня. На вершине стен возвышались резные башенки с черепичными крышами, углы которых были изогнуты вверх, как когти мифического зверя. Главные ворота, покрытые золотыми пластинами, сияли в свете полуденного солнца. Внутри этого города в городе жизнь буквально кипела. Многочисленные слуги, одетые в строгие униформы, весьма старательно суетились, расставляя на свои места последние детали. По всем залам разносился аромат благовоний, смешиваясь с запахом свежих цветов, украшающих колонны и перила. Огромные шёлковые полотна с изображениями драконов и фениксов свисали с потолка, придавая залам величественный вид.

Император Тэян, храня величественный вид, неподвижно восседал на троне в Золотом зале, окружённый своей семьёй и высшими чиновниками. Его одежда была украшена золотыми и серебряными нитями, изображающими солнце, льющее свои лучи на землю. Его лицо оставалось бесстрастным, как у человека, привыкшего управлять огромной Империей. А когда процессия подошла к главному входу, слуги немедленно помогли гостям выйти из паланкинов. Принц Георг и принцесса Аёнг шли вперёд, за ними следовала принцессы Мюнбёль и Елена. Юрий же, как и прежде, оказался в тени, но в этот раз Елена сделала шаг назад, чтобы взять его за руку. Мюнбёль, заметив это, одобрительно улыбнулась.

– Мой супруг достоин уважения. – Коротко произнесла Елена, гордо поднимая голову. И слова Елены заставили чиновников, стоящих у входа, напряжённо переглянуться. Очевидно, что многие недооценивали её решимость и силу характера. Сам же Император Тэян, заметив эту сцену, едва уловимо улыбнулся, но быстро вернул лицу привычное величественное выражение. Он жестом пригласил гостей войти, и торжественный приём начался…

………

– Ну, дочка… Рад, что всё обошлось, и вы вернулись живыми и здоровыми. Теперь рассказывай мне всё! – Уединившись в собственном кабинете после того, как закончился торжественный приём по поводу прибытия гостей, Император Тэян нежно обняв дочку, принялся её расспрашивать о том, что то и пришлось пережить. И, надо сказать, что первые же новости, которые принцесса Мюнбёль вывалила на своего отца, заставили его встрепенуться. Ведь оказалось, что поймали того самого отравителя, который так и оставался в окружении четвёртой принцессы. Император тут же отправил за пойманной убийцей своих гвардейцев, в сопровождении главы Тайной стражи. Так как понимал, что этих индивидуумов, в виде представителей клана убийц, даже в одиночестве оставлять категорически нельзя. Они могли как сбежать, так и постараться убить самих себя. И в этом случае тогда допросить его не получится. А Императору хотелось лично и весьма вдумчиво расспросить того, кто пытался убить его дочь. Да. Мюнбёль и была всего лишь четвёртой принцессой? Но сам факт того, что эти индивидуумы подняли руку на представителей Императорской семьи, в сложившемся положении играл, как раз-таки, против самих этих умников, весьма знаменитых своей хитростью и своеобразным коварством.