Глава четвёртая Женщина должна уметь сама себя обеспечивать

Собираясь в гимназию с утра, Маша старалась не шуметь, шурша одеждой, но Яня всё равно проснулась. С досадой вспомнила об увольнении, но усилием воли погасила эту досаду и даже задремала. Окончательно проснулась, когда время перевалило за десять. Встала, позавтракала, прибралась, включила стирку. Присела передохнуть и подумала, что не так уж плоха жизнь домохозяйки. Вот так бы спать сколько влезет, не спеша домашние дела делать, кино посмотреть, потом пёрышки почистить и в свет выйти. Может, не стоит внушать дочери, как важна профессия, а пусть сосредоточится на создании крепкой семьи? Ага, окоротила тут же себя, а потом бортанёт её законный супруг, и никакой штамп в паспорте не спасёт от безденежья. Так что правы и мама, и бабушка, что богатый муж – это хорошо, но женщина должна и сама уметь себя обеспечивать.

Телефонный звонок. Странно, Оля звонит. Теперь-то о чём им разговаривать? Но ответила. Оля спросила, что такое вечеринка в стиле бохо.

– Понятия не имею, – ответила Яня сухо.

– Ну как же, ты же с Григорьевой договаривалась, что ей такую организуешь!

– Это наши дела, а ты тут при чём?

– Но ты же больше не работаешь, а мне велели все твои мероприятия на себя взять.

– Что я могу на это возразить? Дерзай!

И бросила трубку. Как она не видела, что эта бессовестная девчонка на ней паразитирует? Олю взяли в штат пару лет назад, когда пошли заказы на взрослые праздники. Мудрый босс сказал тогда, что детские вести только ей, а со взрослыми, где алкоголь льется рекой и мужики теряют берега, пусть эта лошадь управляется, а с Яни только сценарий. Вспомнилась фраза Гайка «эта с хвостом», а ведь не причёску он имел в виду, тем более, не так часто Оля волосы в хвост собирает, в вчера они у неё в низкий пучок заколоты были. Значит, собутыльники обсуждали женщин студии, и Гайк согласился с боссом, а тот с самого начала звал Олю лошадью. Что там у лошади, круп, хвост, копыта с подковами, ржание? Всё имеет место, решила обозлённая Яня, и злорадно отметила, что мозг лошади вдвое меньше человеческого. Справедливости ради надо признать, что лошадиного мозга хватило на то, чтобы запрячь всадницу и заставить её тащить повозку вместе с лошадью.

Снова звонок, и опять от Оли. Да в чёрный список её, не хватало ещё отношения выяснять! Пошла на лоджию, вывесила бельё, а когда вернулась, услышала, что телефон разрывается. Бухгалтер. Ей-то что понадобилось? Эта сразу заорала, что Степанова, бессовестная, дела не сдала.

– Пьяная какая-то, – прокомментировала Яня в трубку и отключилась.

Ещё через полчаса, когда Яня поискала безрезультатно вакансии в интернете и собиралась проинспектировать детские вещи, позвонила Григорьева. Этой она ответила, постоянная заказчица, трижды уже детские праздники для внуков проводили. Женщина она в общении простая, но деловая, сразу заявила, что об увольнении знает, да не от новых начальников студии, а в «Ультраноут» заходила. Что «с этой лошадью дела иметь не будет».

– Да почему лошадь, – удивилась Яня, что же они все единодушно Олю так обзывают?

– Зубы, хвост и копыта сорок второго размера. Ну её, Янина Ксавериевна, я вас умоляю, помогите с организацией юбилея мужа!

– Да что я могу одна?

Но так заманчиво натянуть нос родной фирме, заодно заработав. Пояснила, что бохо предполагает смешение стилей с преобладанием этнического и уточнила, к какому народу юбиляр имеет склонность, а услышав, что он тащится от цыганщины, обрадовалась банальности задачи. Выяснила, что среди гостей есть те, кто способен влиться в действо и назначила организационное совещание. Посидели дамы в кафе, наметили программу, обговорили бюджет.

Потом Яня полетела в родной институт. Тут ей сразу повезло, первый же встреченный парень со скрипичным футляром на вопрос, кто из его однокашников согласится подзаработать, играя два часа цыганские напевы, причём не Сарасате, а что-нибудь попроще, предложил свои услуги. Он же обещал привести с собой гитариста. Насчёт вокалистки не был уверен, но сказал, что поспрашивает. А на родном театральном факультете ей знакомая секретарша подсказала, кто из студенток искусен в цыганских плясках.

Вечером позвонила Тоня. Яня сначала трубку брать не хотела, но затем всё же ответила, и не пожалела. Гитаристка повинилась в трусости, что не вступилась за неё, дома самоедством себя изводила, сегодня ещё с утра послушала, как кидается на всех новая хозяйка, и поняла, что трижды прав Степан, когда обещал им «армагеддец за предательство». Поэтому в своей музыкальной школе уже согласилась на дополнительную нагрузку. А ещё она взяла на себя смелость и дала Янин телефон Григорьевой, и если Яня решила помочь хорошему человеку, заодно «сделав козью морду» бывшему месту работы, то Тоня согласна бескорыстно поучаствовать.

– Можно корыстно, только ведь коллеги прознают – съедят!

– А мне в кайф подразнить напоследок, всё равно уходить! Учеников я предупредила, что со следующего месяца у них будет другой преподаватель, а кого не устраивает, могут доучиваться у меня на дому.

Тонечка не только гитаристка, но ещё обладательница низкого, слегка хрипловатого голоса и большая любительница цыганских песен и романсов, поэтому Яня отложила телефон и воскликнула «Ура!» Маме и дочке, прибежавшим на её голос, объяснила:

– В воскресенье заработаю немножко. А завтра репетиция в гараже.

– А почему в гараже?

– Его владелец – муж племянницы юбиляра. Он там нам цыганскую кибитку мастерит.

– Маша, давай не вдумываться в мамины профессиональные идеи, а то мозги вытекут, а нам ещё в юридический поступать, – сказала Татьяна Ксавериевна.

К автосервису Яня и Тоня подъехали одновременно. Студентов ещё не было. Тоня стрельнула глазами на кучкующихся с сигаретами автомехаников и сказала:

– Ну, студентов ждать не будем, я начну с «Замурдынэ», там скрипка и вторая гитара не нужны.

Скинула пальто, расстегнула футляр, вытащила гитару и запела. Да так запела, что мужики сигаретами подавились, в ящик с песком их побросали и назад в помещение повалили. С последними аккордами вошли студенты и присоединились к аплодисментам работяг. Девчонки пошли в кладовку переодеваться, а парни взяли инструменты и подстроились под зажигательную «Ай, да ну да най» в исполнении Тони с гитарой и Яни с бубном. Тут девчонки вышли в цыганских нарядах и в восторге сообщили, что в кладовке чучело медведя стоит.

– Ой, а нельзя его на колёсики поставить? – заглянув в кладовку, спросила Яня.

– Да он весь молью поеден, его вообще-то давно выкинуть собирались, – ответил хозяин автосервиса. – Раньше тут ресторан был, от него остался.

– Но один юбилей сможет пережить?

– Один сможет, – заржал он. – Ну вы… цыгане!

Репетиция длилась часа три, работа в автосервисе остановилась. Иногда подъезжали клиенты и тоже присоединялись к толпе зрителей. Две девчонки зажигали в пляске, две певицы старались, даже парни иногда подпевали, а сыгралась Тоня с гитаристом и скрипачом, как будто всю жизнь вместе работают.

В воскресенье в ресторан табор вошёл, имея во главе Яню с лошадиной головой, она тащила за оглобли маленькую кибитку. Из кибитки выглядывали внук и внучка юбиляра, он в красной рубашечке, она в цветастом платье и с монисто на шее. За кибиткой шли музыканты и танцорки, а завершали процессию племянница юбиляра и подруга его жены, обе ряженые, которые катили пыльное и местами плешивое чучело медведя с подносом в лапах.

Под цыганские мелодии горячительное лилось рекой, ряженые гостьи гадали и просили позолотить ручку на прокорм медведя, дамы трясли плечами, и даже кавалеры лихо стучали каблуками. А уж когда Тоня затянула «Невечернюю», а потом Янин голосок вплёлся в эту мелодию вместе с рыданием скрипки, юбиляр пустил слезу. Так что пришлось им следом выдать «Ручеёк», да ещё и сплясать с юбиляром. Когда градус зала дошёл до кондиции, Яня тихо сказала:

– Проверьте телефоны, деньги я вам скинула. Тихо уходим, гости уже слишком пьяны. Мальчики, убедительная просьба проводить девочек до дома.

Маякнула диджею, чтобы записи врубал, через окно проследила, как студенты влезли в маршрутку, и только тогда со спокойной душой махнула Тоне рукой. Но та шепнула:

– А я бы ещё задержалась.

– Да хоть до зари, – засмеялась Яня. – Студентам по семнадцати или чуть больше, за них я отвечаю головой. А кому два раза по семнадцать, те своей головой думают.

Вечером она выдала по небольшой сумме на расходы тем, кто обанкротился в связи с приобретением дорогого гаджета. Мама с опаской спросила, не собирается ли Яня открыть своё дело по развлечению богатеев.

– Ну нет, даже если бы имелся первоначальный капитал! Во-первых, я в этой сфере давно кручусь и знаю, что это вовсе не золотое дно. Как бы ни была ты востребована, а выходных, когда хозяева гостей собирают, в месяце всего четыре. Во-вторых, чтобы без опаски с пьяной публикой работать, надо быть каратисткой, а лучше борчихой сумо. В-третьих, сильно богатые нашу самодеятельность нанимать не станут, а менее богатые и таких не потянут. Приличная сумма у меня образовалась, потому что реквизит родственник юбиляра полностью на себя взял, да ещё две дамы бесплатно отработали.

– Мама, бабушка, я боялась признаться, а теперь набралась смелости… вот, хоть бейте!

Маша выложила на стол деньги.

– Откуда? – испугалась Татьяна Ксавериевна. – На школьных обедах столько не сэкономишь!

– Заработала. Ба, я собирала на айфон, раньше я так давала списывать, а теперь за деньги. Скажешь, нельзя? А как я ещё могу заработать?

– Мам, убедилась, что уроки морали пропущены? Маша, сейчас бабушка тебе всё объяснит, а я после цыганских песен без сил. Имей в виду, бабушка выражает наше с ней общее мнение. К нему я добавлю ещё своё собственное, которое бабушка не выскажет. На твоих подсказках твои ленивые и тупые однокашники пройдут в университет на бюджет, а более достойные, но бедные, останутся за бортом, в том числе и ты будешь копить на коммерческое обучение.

В понедельник с утра, оставшись дома одна, Яня наконец-то занялась разбором детских вещей. Первым делом из кладовки извлекла коробку с надписью: «Новогодние». Даже не помнила, что там может быть. Оказалось, Машенькины детсадовские карнавальные наряды, всё в отличном состоянии, тщательно упаковано. Вздохнула сентиментально: этот костюм феи мама покупала внучке, когда ей было неполных два года, а вот платьице снежинки Яня шила сама в тот последний Новый год перед травмой, а вот костюм зайчика… он же мальчишеский! Точно, танец зайчиков, ещё фотография есть, она мамина любимая. Да, тогда Яня ещё мечтала о втором ребёнке, поэтому не отдала всё это приятельницам для их детей. Зато теперь, может быть, удастся выручить хоть сколько-нибудь.

Сейчас она в спешке не продешевит, надо глянуть цены в интернете. Сфотографировала вещи, замерила их, оформила объявление. Надо же, на одну коробку ушло два часа! Скоро Маша придёт, пора обед готовить.

После обеда с ней связалась покупательница, готовая взять костюмы феи и снежинки. Предложила встретиться у детского сада. Ну что ж, там можно ещё что-нибудь толкнуть. Прихватила зайчика и ещё несколько вещичек из очередной коробки и поспешила на автобус.

Покупательница, пришедшая сюда за старшей дочерью, ожидала её у калитки детсада с маленькой девочкой в прогулочной коляске. Садик был обычный муниципальный, поэтому охрана легко пропустила Яню вместе с мамашей. Маша до травмы посещала частный детский садик, там такой номер бы не прошёл. В раздевалке они обрядили девочек в карнавальные костюмы, и довольная мама сразу расплатилась.

– А для мальчика у вас ничего нет? – спросила родительница, уже собравшая сына на выход.

– Вот, зайчик, – предложила Яня.

– Велик, – вздохнула та.

Яня по привычке, выработанной за многие годы работы с детьми, всегда носила с собой инструменты для рукоделия. Сметала, продёрнула резинку.

– Вот, на следующий год распустите – и ещё послужит.

– А костюма волка у вас нет? – спросила бабушка очередного мальчика.

– Вашему волку могу предложить только джинсы.

– Ба, с заклёпками, – одобрил мальчик.

– А дешевле? Всё же ношеные…

– За эти деньги вы купите разве что треники. И я бы не стала с такими мелочами коробейником ходить, кабы без работы не осталась, – сердито возразила Яня.

– А вы не педагог случайно?

– Нет, местный институт искусств.

– А с грамотностью у вас как?

– И мама, и бабушка преподаватели русского языка и литературы. Грамотность у меня, можно сказать, врождённая.

– Вот там, видите старинное здание? Это первый корпус Новогорского книжного издательства. Дойдите, там есть вакансии.

Так Яня устроилась на должность редактора книжного издательства.