Ева смотрела на него и пыталась понять мысли этого человека, стараясь уловить мимику или эмоции, которые могли бы хоть что-то подсказать. Но ничего. Ожидание затянулось, устав быть в диком напряжении она выдохнула, решив, что и так сделала все что смогла. Сейчас ее судьба в руках Всевышнего, а внимание привлек сам Евгений Борисович. Девушка пронзительно и даже немного нагло стала разглядывать надменного человека сидящего перед ней. Теперь Евгений не казался ей таким благородным семьянином, каким обычно выставляет его пресса. В журналах он выглядел веселым, гладко выбритым, на все вопросы журналистов отвечал вежливо и с достоинством, тогда ей казалось, что мир глянца и шика совсем не тронул его. Сейчас же она видит перед собой нервно курящего, обросшего сорокалетнего мужчину, не отличающегося хорошими манерами. Он вообще мало походил на большинство дизайнеров из модельного бизнеса, слишком брутальный, слишком грубый, без эпатажных тряпок, звездной пыли и кучи цацек на шее. Сейчас, он больше напомнил девушке директора местного рынка, а не модельного агентства и уж тем более не дизайнера.

«Представляю, сколько таких как я, уверенных в своем таланте, ходят за ним толпами!» – мелькающие мысли прервали:

– В общем, так, – Евгений пробегает глазами по листку, ища имя девушки, – Ева, мне абсолютно не нравится, как ты ходишь. Где твои бедра, куда ты их прячешь? – Она молчит, но несмотря на страх перед ним и волнение, смотрит прямо глаза, пытаясь выдержать его тяжелый взгляд. – Меня раздражают твои брови, они слишком широкие, время ниточек давно прошло, но то что у тебя – это перебор лохматости! И, в конце концов, где ты делала эту ужасную прическу? Она совершенно тебе не идет, ты похожа на школьницу, не хватает только белого фартука! Создается впечатление, что ты сама обкромсала себя перед зеркалом!

Ну вот, она не выдерживает и опускает глаза в пол.

– Я все поняла. Я могу идти?

– Больше не смей меня перебивать! У тебя много недостатков, но все они поправимы. Для моей новой линии одежды мне нужна особенная девушка: настоящая львица в шкуре ягненка, ангел с нежным взглядом и сексуальным телом. Сейчас ты – ангел, мне нравится глубина твоих чувственных глаз и невинный взгляд. Остается сделать из тебя сексуальную львицу, и я вижу в тебе этот потенциал, к тому же у тебя очень красивая фигура. – С каждым его словом Ева расплывается в улыбке все больше и больше. – Мне нужны невинность и секс, в одну минуту, в одном образе, на одной фотографии. Справишься?

– Конечно! – она уже еле сдерживала слезы.

– Тогда завтра здесь, в восемь утра. И не стоит думать, что я сразу подпишу с тобой контракт, я даю тебе две недели испытательного срока, за это время с тобой поработают лучшие учителя, стилисты, визажисты и хореографы, и только после этого я скажу свой окончательный ответ.

– Спасибо! Спасибо вам большое за то, что дали мне шанс!

– Только не надо соплей! Тебе предстоит еще много работы. А теперь можешь идти, – уже возле самой двери он ее окликнул, – будь добра, больше не выливай на себя эти духи, не переношу приторные, дешевые запахи.

Ева лишь покорно махнула головой. Ни одно грубое слово не могло расстроить ее или обидеть, сейчас она летела на крыльях счастья, опьяненная мечтами и иллюзиями. А дома Екатерина уже не находит себе места, часы показывают 00:40.

Когда в замке повернулся ключ, женщина уже стояла в коридоре.

– Мама, ты почему еще не отдыхаешь? Тебе завтра рано вставать! – Уставшая девушка еле перебирает босыми ногами, держа в руках обувь и сумочку.

– Как я могу спать, когда тебя до сих пор нет дома? Почему так долго?

– Кастинг закончился только в двенадцать часов, автобусы уже не ходят, поэтому пришлось прогуляться пешком. Не злись, мама, если бы ты знала, как удивительно красив наш город в это время…

– Да неужели? – Екатерина удивленно приподнимает брови.

– Сотни огней вокруг, яркие вывески магазинов, витрины украшенные манекенами в брендовых нарядах, оглядываешься и кажется что ты идешь по Нью-Йорку… – Ева потянулась, чтобы обнять мать. – Машин совсем мало, и даже воздух становится чище…

Теперь мать насторожилась и даже принюхалась.

– Ты пьяна?

– Нет, я счастлива!

– Ты прошла кастинг? Все получилось?

– Да. С завтрашнего дня начинается моя новая жизнь!

– Я так за тебя рада!

– Поверь мне, я рада еще больше!

Не удержавшись, Ева начинает петь, кружась в ритме вальса.

– Тише, сумасшедшая, Ванечку разбудишь…

Мать с дочкой еще долго просидели на кухне. За разговорами прошло несколько часов, а Еву по-прежнему было не остановить, она еще долго могла рассказывать про агентство «Подиум», про Евгения Борисовича, про каждую девушку, что стояла перед ней в очереди и про то, как голыми руками смогла вырвать свое счастье! Она оказалась лучшей, среди девятнадцати девушек, с разным цветом кожи, волос, глаз, с разным материальным положением, судьбой и характерами. Это еще не победа, но впервые кто-то счел ее достойной хотя бы для того, чтобы дать шанс. Дальше она сделает все, чтобы этот шанс не упустить!

Казалось, Ева только закрыла глаза, а будильник уже сообщает, что пора вставать. Впервые раннее утро кажется девушке милым и солнечным, а не жутким началом длинного, ужасного дня. Как ни странно, никто из домочадцев уже не спит. Из кухни слышится приятный треск масла на сковороде, а Ванечка тихо смотрит картинки большой советской энциклопедии, которую вчера раздобыла для него мама. Не теряя времени, Ева принялась приводить себя в порядок, а когда через пятнадцать минут забежала на кухню, стол уже был накрыт чаем и золотистыми гренками:

– Мама, когда ты успела?

– Встала чуть раньше. Я тут тебе и с собой приготовила, – женщина протянула еще теплый пакет, из которого пахло чем-то очень вкусным, – держи.

Дочь улыбнулась.

– Ты, правда, думаешь, что работники «Подиума» носят на работу еду в коробочках и пакетиках?

– А ты думаешь, мама есть только у тебя?

– Нет, но такая заботливая только у меня! – Губы матери дрогнули, расплывшись в легкой улыбке. – Все работники обедают в кафе в этом же здании.

– Нет, так дело не пойдет. Ты собираешься всю свою зарплату спускать на какие-то кафешки, когда у тебя дома есть собственный повар? К тому же, эти две недели будут очень тяжелыми: днем будешь пропадать в агентстве, а вечер и ночь бегать официанткой, тебе нужно много энергии, а значит, следует хорошо питаться.

Екатерина снова протянула пакет дочери.

– Ты так говоришь, как будто я вообще спать перестану, я же не каждую ночь работаю, а посменно.

– Не спорь!

Девушка тоже пришла к выводу, что это бесполезно и взяла пакет.

– Хотя бы расскажи что там?

– Вчера смогла вынести с работы парочку жареных крылышек, сейчас сделала тебе пюре.

– Спасибо.

Завтрак прошел оживленно, все с упоением уплетали горячие гренки. На семейном совете было решено этим же вечером позвонить Юрию, чтобы хотя бы словами выразить свою благодарность. Потом женщины разбежались каждая на свою работу, и только Ванечка остался один, с нетерпением ожидая обеда, когда мама вернется чтобы навестить его и обязательно принесет что-нибудь вкусненькое.

Первый день Евы в агентстве «Подиум» прошел быстро и насыщенно. Сегодня ее отдали в руки стилисту, который подобрал более раскрепощенный образ. После профессиональных рук мастера, волосы обрели новую жизнь, блистательно сияя под светом множества зеркальных ламп. Цвет стал насыщенно-черным, а длина почти мальчишеской, теперь Ева могла игриво взъерошить их муссом. Она посмотрела в зеркало: «Как же мне идет эта легкая небрежность!»

Казалось, все крутятся только вокруг нее: десятки неизвестных ей людей подходили знакомиться, задавали вопросы, критиковали, снимали мерки и просто обсуждали. Но не все так безоблачно как кажется, вместе с прыгающими вокруг «зайчиками» появилась кучка завистников и недоброжелателей, в основном в лице не совсем удавшихся манекенщиц, которые никак не могли понять, каким образом обычная «серая мышка» с улицы получила возможность стать лицом новой линии одежды у самого Бугаева Евгения Борисовича? Вскоре расползлись слухи об их смутном родстве, и теперь каждый кому не лень считал нужным подойти к Еве, чтобы поинтересоваться: «Правда ли, что она результат разгульной молодости известного дизайнера?» Через несколько дней Ева смогла опровергнуть все слухи на эту тему, но новые, еще более колкие сплетни, не заставили себя долго ждать. Оказалось, что заткнуть рот кучке болтливых девиц не так-то просто.

Прошло двенадцать дней, за это время Еве удалось достичь многого. Теперь она чувствовала себя гораздо увереннее. Она смогла идти с поднятой головой там, где на нее со всех сторон лилась грязь и желчь завистливых соперниц, но она упрямо твердила себе: «Я лучше, они это понимают и от безысходности плюются ядом!» Она действительно научилась многому, теперь смотря на ее уверенную твердую походку с трудом можно представить, что всего две недели назад, по этому же кафелю она нерешительно перебирала ножками. Да, учителя хорошо над ней потрудились, она выглядит подтянутой и свежей, но на самом деле валится с ног от усталости. Прислонившись к стене, Ева трет покрасневшие глаза и смотрит на экран старенького мобильного телефона: уже 18:25, ровно в 21:00 начинается ее смена в клубе: «Как же хочется спать!» Собрав последние силы, она спешит домой, в надежде успеть, хоть немного, вздремнуть. Уже возле двери ее поймала Алина, коллега, так сказать:

– Волкова! Тебя Евгений Борисович вызывает!

– В кабинет?

Она усмехнулась:

– Нет, на дачу!

Не обращая внимания на очередную колкость, девушка побежала прямо по коридору.

– Вызывали? – Ее взъерошенная голова показалась в открытой двери кабинета.

– Да, заходи.

Девушка закрыла дверь и присела напротив. Лицо мужчины не выражало никаких эмоций, предугадать о чем сейчас пойдет речь невозможно. От дурного предчувствия по спине пробежал холодок. Она ждала что он скажет, он – молчал. Наконец, голос потревожил тишину:

– Я обдумывал свой график и пришел к выводу, что смогу найти время в эту пятницу, для того чтобы мы с тобой могли обсудить условия контракта.

У Евы перехватило дыхание: «Не может быть!», но вслух она сдержанно произнесла:

– Я рада это слышать.

– Завтра я даю тебе выходной. Ты провела огромную работу, отдохни и наберись сил, потому что теперь придется работать в два раза больше.

– Я понимаю.

– Послезавтра вся элита города собирается в «Модном доме», по случаю презентации нового нижнего белья, от начинающих дизайнеров, а затем будет ужин в ресторане «Колдун».

– И там будет сама Громова?

Евгений ухмыльнулся:

– Мы будем весь показ сидеть с ней в одном ряду. Пользуясь случаем, я хочу представить тебя как новую яркую звездочку на небосклоне шоу бизнеса. – Ева с трудом верит своим ушам. – У тебя есть день научиться манерам дамы из высшего общества. Надеюсь, в какой руке держать нож, а в какой вилку ты уже знаешь?

– Обижаете…

– Теперь слушай мелочи, но очень важные, перепутаешь или забудешь что либо – пеняй на себя. Во-первых, перестань называть меня на вы, я сразу чувствую себя дряхлым стариком, теперь ты можешь обращаться ко мне просто Евгений. Во-вторых, все будут спрашивать, где я тебя нашел. Версия про Панина очень скучна, давай сразу определимся с легендой: ты работаешь официанткой в одном из уличных кафе, а я случайно заглянул туда выпить чашечку кофе, ну и естественно разглядел в бедной провинциалке неземную красоту и талант. Запомнила?

– Запомнила.

«В принципе, многое в этой истории правда».

– И постарайся держать себя достойно, для скандалов и громких газетных заголовков, типа «Волкова была пьяна от вина или внезапной славы» – еще не время!

– Хорошо, я вас поняла, Евгений Борисович. – Мужчина с укором сверлит ее взглядом. – То есть, я поняла тебя Евгений. И будь уверен, что не подведу.

– Надеюсь. Значит, завтра ты отдыхаешь, а послезавтра я заеду за тобой около восьми часов вечера. Ты должна быть уже готова, я не люблю ждать.

– Людмила поедет с нами?

– Моя жена? Нет, она не любит подобные мероприятия, я буду один.

Ева понимающе закивала головой.

– Я все уяснила. Я могу идти?

– Нет, еще кое-что, – Евгений бросил на стол пачку денег, – оденься приличнее, ты проведешь вечер в окружении лучших дизайнеров, а не на лавочке во дворе! Подбери себе что-нибудь особенное, надеюсь на твой вкус. Только не вздумай брать ничего из моих коллекций, все примут это за дешевую рекламу.

Ева посмотрела на деньги и недоверчиво спросила:

– А это не много? – и по нескромной усмешке поняла: «не много»!