Глава вторая

На следующий день начались выходные – священные в Англии дни, когда все магазины, рестораны и даже аптеки закрываются до понедельника. Точно так же закрылся и офис «Первого решения», однако гости компании вместе с сотрудниками еще развлекались, насколько это было возможно после случившегося, в отеле за городом.

И хотя Наташа, Джейн и Виргенс намеревались уехать еще вчера, им пришлось остаться, ведь утром инспектор должен был начать многочисленные допросы свидетелей случившегося.

Наташа и Джейн после завтрака прошли по коридору к стеклянным переговорным – из чистого любопытства.

– Какой смысл в этом всем? – Вздохнула Джейн. – Это было идеальное убийство, никто ничего не видел, орудия убийства не нашли. Запись камер нет тем более.

– Вот именно. – Согласилась Наташа. – А этот молодой инспектор не внушает доверия. Разве может он распутать такое неподъемное дело? Молоко на губах…

Но неожиданно Наташа замерла, так и не договорив последние слова. Джейн удивилась и проследила за ее взглядом: подруга пристально глядела на инспектора, сидевшего к ним спиной в переговорной. Он допрашивал Локхеда.

– Мне кажется, или это совсем другой инспектор? – Спросила Наташа.

– Да, тот был худым, а этот намного плотнее, да и в волосах есть проседь. Кажется, это кто-то другой.

– Только не говори мне, что это Биттерфилд!

Вдруг человек, допрашивавший Локхеда, будто почувствовал их взгляды и обернулся. Наташа и Джейн в ту же секунду отпрыгнули в сторону и спрятались. Наташа закрыла глаза и пошла прочь, пытаясь стряхнуть с себя все подозрения, как наваждение.

Мистер Локхед был довольно спокоен для собственника компании, в которой только что произошло убийство. Он был одет с иголочки, светло голубая рубашка была идеально выглажена, а пиджак висел на спинке соседнего стула, чтобы он случайно не примял его. Лицо его было невозмутимо, хотя глаза были довольно живыми, не затуманенными собственной важностью.

– Мистер Локхед, не поймите меня неправильно, – сказал Биттерфилд, а это был именно он, как и заподозрила Наташа, – но вы выглядите удивительно спокойным после случившегося. Ведь это был только что нанятый лично вами сотрудник, топ-менеджер.

Локхед усмехнулся.

– Да ведь в прошлом году было нечто подобное, мистер Биттерфилд. И если вы помните, то и тогда я был спокоен.

– Значит, вы меня запомнили?

– Разумеется. Вы очень ловко распутали то дело. Надеюсь, и в этот раз удача будет на вашей стороне.

– В этот раз все несколько сложнее. Ни улик, ни следов. Сами понимаете, работать не с чем.

– Значит, вы просто закроете дело? – Уточнил Локхед.

– Я этого не говорил. – На этот раз усмехнулся Биттерфилд. – Все-таки расскажите подробно, для чего вы наняли Джеймса Маулера? Каким вы видели его роль в компании? Он должен был прийти на замену Лиз Перкинс?

– Почему вы так решили?

– Я уже пообщался с некоторыми сотрудниками. С менеджерами по продажам. Они придерживаются такого мнения.

– Странно! Удивительно, ведь я намеренно дал ему самую безобидную роль. – Локхед почесал подбородок. – Я назвал его заместителем Лиз Перкинс, чтобы никого не смущать. Меньше всего мне хотелось паники.

– А на самом деле чем он должен был заниматься?

– Он был кризис-менеджером.

– Это правда?

– Да.

– Но зачем вы скрыли это от подчиненных? И кто был в курсе его истинной роли?

– Только я. Понимаете, я сам его нашел, сам собеседовал. Отдел кадров устроил его по моей просьбе. Я вынужден был скрыть его роль, потому что… сами понимаете, скажи сотрудникам, что у нас трудится кризис-менеджер, как начнется паника. Люди – как их ни убеждай в том, что все в порядке, решат, что это не так. Они побегут с тонущего корабля… А у нас не столь крупная компания, чтобы выдержать подобный удар. Вот я и решил, что так всем будет спокойнее.

– Но разве в вашей компании настал кризис?

– Нет, я бы так не сказал. Но уже два года при растущих объемах продаж общая маржинальность не растет. И это проблема для любого собственника.

– Понимаю вас.

– Мистер Маулер, насколько я понял, умелый управленец, и я хотел испытать его в деле. Конечно, если бы он хорошо проявил себя, то он бы остался навсегда. Понимаете… многие подчиненные бегут из департамента Лиз Перкинс… Мне нужен был кто-то с более стабильными манерами. Не такой вспыльчивый.

А затем мистер Локхед вдруг зачем-то добавил:

– С одной стороны. – Но тут же умолк, словно осекся и передумал продолжать предложение.

– А с другой стороны, – сказал вместо него Биттерфилд, – чтобы заинтересовать его, и чтобы он трудился действительно на благо компании, а не просто имитировал бурную деятельность, вы должны были дать ему надежду на постоянное трудоустройство и большую зарплату.

Мистер Локхед засмеялся.

– Вы как всегда проницательны, инспектор! Я, может быть, и не оставил бы его, даже если бы он сработал хорошо. Он дорогой специалист. Но я убедил Маулера, что он в итоге заместит Лиз. Теперь даже как-то неловко. Совесть немного грызет меня, ведь Маулер так… страшно умер.

– Как вы думаете, кто мог хотеть свести счеты с Маулером?

– Это загадка для меня. – Сказал Локхед. – Если бы он работал год или хотя бы несколько месяцев… Но ведь он только пришел и еще никому не успел насолить… Разве только… – Вдруг он что-то вспомнил. – Постойте… Он уже успел насолить одной сотруднице. Да и Лиз с Виргенсом могли опасаться его как конкурента. Даже я могу быть подозреваемым.

– Почему? – Биттерфилд был согласен с Лохкедом, но сделал вид, что не понимает, что тот имеет в виду.

– Да ведь я мог ненавидеть Маулера и намеренно устроить его к себе, привести на конференцию и так все подстроить. По крайней мере, вы так можете решить. Хотя на мой взгляд, это слишком сложно.

– Да, это сложно. – Согласился Биттерфилд. – Хотя и возможно.

– Но разве это не спонтанное убийство? – Вдруг вспомнил кое-что Локхед. – Насколько я понял, все так считают. Свет выключился, и кто-то воспользовался своим шансом.

– Откуда бы этот человек взял орудие убийства? Даже если это был маленький нож… Разве кто-то из менеджеров носил бы его с собой? Пока что мы даже не поняли, что это, ведь орудие убийства не найдено, и на нож оно не похоже.

– Вообще да, все это странно. Как убийца спрятал орудие убийства? Всех ведь обыскали.

– Этот вопрос занимает меня более других. – Сказал Биттерфилд. – Как можно так быстро в темноте сообразить, куда спрятать окровавленное орудие убийства так, чтобы его не нашла при обыске полиция? Нет, чем больше я думаю об этом, мистер Локхед, тем больше прихожу к выводу о том, что это не было спонтанное убийство.

Мистер Локхед уже встал и направился к выходу, как вдруг Биттерфилд вспомнил кое-что и спросил:

– Забыл уточнить у вас: какой именно сотруднице успел насолить мистер Маулер за два дня своей работы?

– Мисс Честер. – Невозмутимо ответил Локхед.

Если он и знал о том, что Биттерфилд встречался с Наташей, то ничем не выдал себя. Не выдал себя, казалось, и инспектор. Он кивнул с таким видом, будто его не волновал тот факт, что именно на его бывшую ложилась тень подозрения.

В это время Наташу допрашивал констебль. Это были будничные вопросы, которые задавали и другим людям, бывшим в конференц-зале около убитого. По сути она не могла ничего сказать, как и другие опрошенные: в мраке глаза, не привыкшие к темноте, ничего не могли увидеть. А шорохи и возня были настолько повсеместными, что даже по звукам не вырисовывалось целостной картины.

Меж тем в маленьком баре Виргенс сидел с Кэтти и Алексом за одним столиком. Кэтти с кем-то переписывалась, все время отвлекаясь.

– Ну с кем ты там все переписываешься? – Спросил едко Виргенс, на самом деле догадываясь о том, с кем она общалась.

– Скоро увидишь! – Загадочно улыбнулась Кэтти.

Наконец таинственный незнакомец подошел к их столику и сел рядом с молодой женщиной. Это был юный Лохкед.

– Оливер, – обратился к нему Алекс. – Мы тут вовсю спорим с Виргенсом.

– О чем?

– Я и Кэтти считаем, что нужно обязательно рассказать инспектору о том, что Наташа знала Маулера и огорчилась, когда его наняли. Мне кажется, это существенная улика. А Виргенс уперся.

– Да никакая это не улика! – Разгоряченно воскликнул Виргенс. – Это домыслы, не более того. Вам показалась… Много ли чего там вам может померещиться? И что, об этом бежать сразу полиции вещать? Тем более, я лично спрашивал у Наташи, и она мне сказала, что не знает Маулера. У меня нет причин ей не верить.

И хотя Виргенс и сам считал, что Наташу и Маулера что-то связывало, но он боялся навредить ей, поэтому всеми силами заступался за нее.

– А я считаю, что Кэтти и Алекс правы. – Вдруг сухо сказал Оливер.

Виргенс с изумлением уставился на молодого человека: он не ожидал такой категоричности от робкого студента, всего лишь проходящего у них практику.

– Дело в том, – продолжил Оливер, – что если мы промолчим, то можем помешать следствию. И потом, если мы не скажем, признается кто-то другой. Правду не скроешь.

– Послушайте, я думал у нас дружеские отношения в коллективе, но вы мне глаза просто раскрыли! Все готовы сожрать друг друга! – Не выдержал Виргенс, резко встал из-за стола, держа в руке кружку кофе.

Он так мгновенно скрылся, что всем присутствующим осталось лишь плечами пожать.

– Честно говоря, – сказала Кэтти. – Я так зла на убийцу. Из-за него я могу лишиться всего. Опять! Только меня начали уважать и ценить. Только Маулер запланировал мое повышение, как его не стало…

– А о каком повышении идет речь? – Уточнил Алекс осторожно и прищурился: он работал в компании года два, был довольно малоопытным и неспособным, как и Кэтти. Но он, как и его подруга, не был обделен честолюбием. Повышение Кэтти он расценил бы скорее как оскорбление, чем как радость.

– Много будешь знать – скоро состаришься! – Едко сказала Кэтти, и довольная улыбка расплылась по ее лицу. В силу характера она получала огромное удовольствие, когда отказывала кому бы то ни было, даже другу. – И потом, Маулера все равно больше нет. Вряд ли Перкинс меня теперь повысит.

Они еще какое-то время болтали и пили кофе, Кэтти изо всех сил бодрилась, пытаясь скрыть, какое удручающее впечатление на нее произвело убийство Маулера. А затем их вызвали на допросы – одного за другим.

В переговорной Лиз Перкинс откинулась в кресле с видом королевы. Она была уверена, что ее как топ-менеджера никто не будет ни в чем подозревать, как и в прошлый раз, когда был убит Луиджи Борелли. Вот только она не учла того факта, что в прошлый раз у нее было алиби, а в этот раз – нет.

– Я долго беседовал с мистером Локхедом, – сказал инспектор, – и вот что выяснил.

– Да, выкладывайте, инспектор, – повелительным тоном сказала Перкинс.

– У нас пока нет никаких улик, данные с камер просмотреть я еще не успел.

– А что, разве камеры что-то засняли в такой темноте? – Удивилась Перкинс.

– Нет, они были отключены в тот момент, когда электричество пропало. Но были ведь другие записи – до происшествия и после. И потом, важно изучить поведение людей на всей конференции. Может быть, в коридорах и барах мы увидим какие-то зацепки.

– Буду рада вам помочь раскрыть это дело как можно скорее.

– В том-то и дело, что по данным вашего руководителя получается, что мотив к убийству был только у нескольких людей: у мистера Виргенса, у вас и у… мисс Честер.

– Так-так! Хороший список! – Лиз побагровела от бешенства. – На что это вы намекаете? Что Виргенс слишком добрый, чтобы кого-то убить, а мисс Честер слишком невинна и, потом, вы с ней встречались… Значит, думаете, это я – убийца?!

Биттерфилд с самым невозмутимым видом выслушал ее тираду.

– Я ничего подобного не утверждал, заметьте. Наличие мотива не означает, что человек обязательно совершит преступление. Но если вы знаете кого-то еще, кто мог бы иметь мотив…

– Да Маулер не успел никому навредить пока! Только вашей обожаемой мисс Честер.

– Она не моя обожа…

– А это вообще законно, что вы расследуете это дело? – Вдруг всполошилась Перкинс. – Вы ведь встречаетесь…

– Мы не встречаемся.

– Как это? А Сицилия? Я была там, господин инспектор, я все знаю.

– Мы уже давно не в отношениях. Так что пусть вас не смущает моя биография. Я скорее могу навредить мисс Честер, чем помочь ей, если принять во внимание то, как мы расстались.

Перкинс удивилась, а затем довольно засмеялась.

– Что ж, это успокаивает. – Сказала она, а затем добавила ехидно. – Бедная Наташа. Вы опасный человек, инспектор, с вами лучше не связываться.

В этот самый момент телефон Биттерфилда зазвонил. Увидев, кто звонит, инспектор ответил и, быстро выслушав того, кто звонил, положил телефон на стол.

– Миссис Перкинс, мне только что звонили ваши коллеги. – Сказал вкрадчиво Биттерфилд. Этот среднего роста широкоплечий человек выпрямился и поглядел на Лиз пристально, с хитрым прищуром. – Говорят, они слышали позавчера вечером, уже после окончания рабочего дня, что вы немного повздорили с Маулером. Говорили на повышенных тонах.

– Что?! И где это было?

– Вы мне скажите.

– Допустим, мы были в кабинете и обсуждали будущее компании и отдела Виргенса в том числе. Маулер хотел некоторые изменения сделать. Я была не согласна.

– И кто перешел на повышенные тона?

– Я… – Лиз замялась. – Видите ли, я не привыкла, что мною командуют… точнее, мистер Локхед может мною командовать, и только он. А этот Маулер только устроился к нам и сразу стал указывать мне, что делать. Самое противное то, что ему дали полномочия все менять у нас, даже если я против.

– Как будто он был выше вас в должности?

– Да!

– Вы не опасались того, что он пришел на ваше место?

Лиз засмеялась, но это был скользкий смех, похожий на змеиный.

– Поэтому, вы полагаете, у меня был мотив? Честно, я не знала, что думать. Мистер Локхед уверил меня, что Маулер пришел на время, и мне бояться нечего. Но, безусловно, я чувствовала себя не в своей тарелке.

Биттерфилд внимательно следил за выражением лица Лиз: выдаст ли она свое волнение или как-то выдаст тот факт, что говорит неправду? Однако казалось, что она была совершенно искренней. Инспектору показался любопытным тот факт, что Локхед сам же и выдал список подозреваемых и даже только что позвонил ему (а это был он), чтобы рассказать о разногласиях Лиз и Маулера.

– С чем конкретно вы были не согласны?

– Что, простите? – Не поняла Лиз.

– Вы упомянули, что спорили с Маулером насчет чего-то. Что именно вам не понравилось из его нововведений?

– Он смог убедить меня в том, чтобы отдать лучшие бренды мисс Холмс, а мисс Честер оставить со слабым портфелем.

– Как он это обосновал?

– Джеймс сказал, что в сотрудниках надо взращивать лояльность. Для этого лучшая зарплата и бренды должны быть у тех, кто давно работает. Кэтти работает очень долго. Вот и все. Ну с этим я согласилась. Но с другими новшествами я не хотела соглашаться. Например, он решил, что недостаточно выделить Кэтти как продакт менеджера – нужно повысить ее и поставить на место Виргенса! А Виргенса разжаловать до уровня менеджера. Для меня это как-то чересчур. Если Виргенс оскорбился бы и уволился, наша компания потеряла бы большого эксперта. Пусть он достаточно посредственный руководитель, зато квалификаций в этой сфере у него поболее всех сотрудников, вместе взятых.

– В общем, вы заступились за Виргенса.

Лиз сделала глубокий выдох.

– Можно и так сказать.

– Почему вы так неуверенно говорите это?

– Да ведь Виргенс меня терпеть не может, а я – его.

– Как у вас… – Инспектор с трудом подбирал слова. – Какие у вас «замечательные» отношения внутри компании.

– Не то слово! – Лиз засмеялась.

– В итоге у вас получилось отстоять Виргенса?

– Нет. Более того, Маулер скорее всего успел обнадежить Кэтти. Я видела, как он вывел ее из конференц-зала для беседы тет-а-тет.

– Любопытно. – Заметил инспектор. – А что будет с Виргенсом теперь?

– Я оставлю все как есть.

– А мисс Честер?

– Нет, бренды останутся у Кэтти. – Сухо ответила Перкинс. Казалось, у нее был зуб на Наташу после разговора с Маулером.

– Вы это как-то можете объяснить?

– Поверьте, это никак не связано с расследованием. Сугубо наши внутренние дела.

Инспектор кивнул. Он должен был заставить Перкинс все рассказать, но какой-то глупой голос внутри головы словно говорил ему не делать этого, чтобы не выглядеть слишком заинтересованным в судьбе Наташи. А ведь на самом деле ему эта информация была нужна для полной картины – только и всего!

Оливер и Кэтти шли по коридору четвертого этажа, когда это случилось. После допроса они собирались взять вещи, заказать такси и разъехаться по домам: они и так уже задержались в отеле.

Между тем дилеры с их менеджерами веселились все больше, и пьяные голоса доносились и из номеров, и из баров и ресторанов, в каждом из которых начались небольшие развлекательные программы. У бассейна звучала громкая музыка, слышалось, как люди купались, кричали и визжали.

– Теперь ты понимаешь, почему я так боюсь? – Говорила Кэтти, когда они вышли из лифта. – С одной стороны, я ужасно расстроена. Маулер хотел назначить меня на место самого Виргенса! Меня! Это был бы взлет в карьере. Но теперь его нет, а значит, вряд ли мне светит это место: Перкинс меня всегда не любила. Но Виргенс… Если он знал об этом… Если это он убийца… Или Наташа… мне так страшно.

Свернув за угол коридора, они столкнулись лицом к лицу с самим Виргенсом. Встреча вышла пренеприятная и неловкая до невообразимости: все поняли, что начальник слышал все, что говорила Кэтти. Лицо его потемнело, взгляд помутнел, когда он посмотрел на Кэтти. Женщина же стала алой, щеки ее запылали от стыда.

– Что такое, Кэтти? – Вдруг спросил Виргенс. – Ты правда думаешь, что я не знал о планах Маулера назначить тебя на мое место? Ошибаешься. Так что все в порядке. Ты не открыла мне сейчас ничего нового. А твои нелепые подозрения спишу на расстроенные нервы.

Виргенс стремительно покатил чемодан к лифту, чтобы уйти. Кэтти и Оливер, едва оправившись от шока, пошли к своим номерам.

– Если это он убийца, – вновь прошептала Кэтти, – то он должен просто ненавидеть меня!

Биттерфилд отправился в участок изучать данные камер. На первый взгляд, как это всегда бывало, записи не представляли никакой ценности. Он вместе с констеблем Джонатаном просто следил за перемещениями людей по этажам, по конференц-залу, по территории вокруг гостиницы.

Перед самым убийством люди выглядели довольно расслабленными, никто не суетился, все просто внимательно смотрели презентацию. Некоторые дилеры умудрялись ходить вдоль оборудования и рассматривать его, изучать панели управления, внутренние камеры. Биттерфилда очень волновал вопрос о том, кто был ответственным за перегрузку сети: стала ли она случайностью, или кто-то намеренно подстроил аварию?

Удобнее всего это было сделать прямо в зале, воспользовавшись моментом: большинство людей наблюдали за презентацией, почти никто не смотрел в другие стороны. Но он не видел, чтобы кто-то намеренно лил воду на оголенные провода или запускал все оборудование сразу, чтобы перегрузить сеть.

Внезапно ему попались видео в скверах отеля, и среди них одно заинтересовало его больше всего: какая-то женщина шла по дорожке, мимо итальянских старинных фонтанов. Она была высокой, худой и плоской, отчего казалось, что джинсы и кофта висят на ней. Медные волосы были убраны в крошечный пучок на голове.

Вдруг она резко откинула руку и что-то будто выпало у нее из ладони и мгновенно пропало в кустах. Инспектор посмотрел на время записи: оно потрясло его. Она шла по этой самой дорожке почти в ту же минуту, что было совершено убийство!

Биттерфилд отыскал все видео с ней, чтобы узнать, куда она в итоге ушла: к парковке или ко входу в отель. Оказалось, что она ушла к выезду с территории отеля, а затем скрылась за поворотом. Наверное, где-то на обочине у нее был припаркован автомобиль. Теперь нужно было отправить видео Лиз, Перкинсу и Локхеду, чтобы они распознали, что это была за женщина.

А главное, нужно было позвонить констеблям, продолжавшим поиск орудия убийства в отеле. По его описанию и видео они без труда найдут куст, в который таинственная посетительница выкинула какой-то предмет. Неужели он почти раскрыл столь сложное дело? Идеальное убийство оказалось вовсе не таким уж идеальным?