4

– Где тебя носит, Штефани? – первое, что услышала, аккуратно входя в помещение с улицы. Роберт был встревожен; краем глаза заметила, что все собрались на прежних местах. Я глянула на Сару, та улыбнулась мне, кивая чуть в сторону; там стояло три гигантских бумажных пакета, набитых разным шмотьем. – Давай, давай, Штеф, не медли!

– Прости, Роберт, – пискнула в ответ, быстрее занимая место рядом с Сэмом и находя глазами Стивена, переговаривающегося с Михаэлем, – выходила воздухом подышать, голова шла кругом… – на ходу выпалила, через секунду замирая.

В комнате находилось двое незнакомцев.

Одному на вид лет пятьдесят; тронутые сединой волосы падали на его лицо, изрешеченное морщинами. Изнеможенный вид мужчины и грязная мятая одежда, однако же, не перебивали какую-то аристократичную статность. Он держался прямо, с легкой снисходительностью посматривая вокруг и то и дело протирая вспотевший лоб зеленым платком с золотой вышивкой. Признать честно, несмотря на всю нескрываемую "породистость" незнакомца, Роберт (да и прочие горгоновцы с вымуштрованной выправкой) на его фоне все равно смотрелись куда представительней.

Второй мужчина был немного худощав, выглядел лет на сорок. От него тоже веяло духом интеллигенции и внутреннего достоинства. Смотрел он, однако, как-то сквозь присутствующих. Напряжен и, возможно, немного напуган. Переносье его очков перемотано, на руке – добротные тяжелые часы.

Только я заняла свое место, как почти в этот же момент с лестницы второго сбежал Льюис. Он коротко глянул на Роберта, кивнул, затем отходя к стене; мужчина оперся об нее и скрестил руки на груди, поймав мой взгляд. Желваки заходили на его скулах. Я дрогнула. Крис был зол, как черт. Взбешен и сосредоточен. Не то чтобы его вид нагнал на меня панического страха, но попасться под его горячую руку желания не возникало.

Льюис сощурился и следом перевел взгляд на Сборта – командир, откашлявшись, вышел в центр комнаты.

– Итак, время привычно поджимает; работаем в ускоренном темпе, – Роберт начал сжато и без промедления. – Обрисую ситуацию. Вылазка прошла успешно и без особых потрясений. Что касается наших гостей, – мужчина сделал жест, представляя первого незнакомца, – Джон Грин. Градоначальник городка °13-16-8-28. В настоящее время под его началом в стенах резиденции укрыты выжившие, – у меня перехватило дыхание; бросила взгляд на обмершего Сэма. – А также с нами прибыл Виктор Бенар, – мужчина в очках коротко кивнул, – исследователь политических наук Ведущего университета Северных земель, – я буквально впилась в Виктора взглядом: Северных земель? Как давно он уехал оттуда? Что он знал? Что видел? Мог ли рассказать о начале эпидемии? Мог ли рассказать о нарастающем политическом недовольстве? О людях, поддерживающих Хорста? Я тряхнула головой, пытаясь вслушаться в слова Роберта, уже пропустив какую-то информацию, – ..нам предоставлено безопасное место, в котором есть свет, вода и просто максимальные удобства в сложившихся обстоятельствах. Как я уже говорил, нам будет необходимо организовать безопасность людей, а также поспособствовать прекращению исчезновений. Но это…

– Мы будем вам крайне признательны, – перебил Сборта Джон; горгоновцы недовольно переглянулись, но промолчали. – Когда мы прибудем в °13-16-8-28, я все подробно расскажу. Мы надеемся на вашу лояльность, веру долгу и на вашу помощь. Опасаюсь, что исчезновения резидентов организованы опасными людьми, просочившимися в наши ряды во время эвакуации. Впрочем, полагаю, будет лучше, если вам всё расскажет ваш командир, которого я посвятил в основные детали.

– Уверен, мы сможем найти общий язык, – вторил Виктор, оправив очки. Голос его был шершавым, а интонации неспешными. – В темные времена следует помогать друг другу.

– Но если вашим людям нужно больше информации прямо сейчас, я готов поделиться, – заметил Грин.

– Не требуется, Джон, – дружелюбно, но достаточно твердо ответил Роберт. – Все подробности мы обсудим позднее, когда прибудем на место, осмотримся, и получим развернутый комментарий от всех причастных лиц. А сейчас всё собираются, – командир обернулся к нам. – Тридцать минут на сборы. Зададите вопросы в дороге. Марш! – и Сборт дал отмашку.

В действиях горгоновцев – ни намека на суматоху. Слажено, четко, несмотря на спешку. Скрип ящиков и приглушённые команды нарушали безмолвие коридоров, пока в гостиной Роберт беседовал с Джоном и Виктором. Трейлер наскоро наполнялся всей добытой утварью. Стивен сверял инвентарные списки, следя за каждой погруженной мелочью – всё шло по разнарядке, но Дэвис перепроверял, – Сара нагрузила Нормана мягкими подушками в расшитых крупными нитками наволочках, и сама аккуратно упаковывала изящную стеклянную вазу с сухоцветами, которая была ею обнаружена в одной из комнат. Казалось бы, пустяковая вещица, но это не прихоть, а последний след истекающего комфорта привычной жизни.

Я же, залетев на второй этаж в легком мандраже, стремительно перепроверила свои скудные пожитки. Затянула потуже походный горгоновский рюкзак, помня, что сумка со всякой всячиной все еще валялась на задних креслах машины Криса. Мои соседи по комнате тоже не медлили; никто не переговаривался, несмотря даже на то, что никто не осознавал до конца, что происходит. Приказ получен, остальное – по ходу дела. Норман с Сарой, наконец вспомнившие про личные вещи, выскочили из комнаты первыми, поторапливая меня – даже Сэм уже находился внизу, готовый уезжать, – и только я хотела выбежать за ними, как передо мной внезапно возник Льюис. Я отскочила назад, как ошпаренная: мужчина с силой захлопнул дверь, скидывая тут же рюкзак на пол и круто разворачиваясь ко мне. Воздух стал словно разряженным. Я машинально отступила на несколько шагов назад под тяжелым взглядом горгоновца.

– Какого хера, Шайер?! – процедил Крис сквозь стиснутые зубы, ведя головой. Если бы взгляд мог испепелять, то горгоновец уже превратил бы меня в горстку пепла. – Что за игры?! Ты вообще в своем уме?

– А ты? Нам нужно торопиться, у меня нет желания…

– Шайер, черт бы тебя драл! – рявкнул Льюис. – Ты нахрена одна ушла с базы?! Адреналина не хватает?! Приключений ищешь?! – голос мужчины сорвался на рык; я с усилием сглотнула, качая головой. В горле предательски пересохло.

– Не понимаю, о чем ты, – нахмурилась в ответ. Льюис скривился.

– Ты совсем за идиота меня держишь? – внезапно холодно и спокойно спросил он, заглядывая мне в лицо.

– Я выходила из помещения подышать…

– Тебя не было во дворе, когда мы прибыли, – отчеканил горгоновец перебивая. – Шайер!.. – Крис стиснул зубы, закрывая на мгновение глаза рукой. Теперь я уже явно видела ходящие на его скулах желваки. Льюис открыл лицо, гневно смотря на меня. – Штефани, я первым делом поднялся на точку осмотра, откуда открывается прекрасный вид на всю округу. И представляешь, что я вижу? – он наигранно развел руками. – Тебя, милая, аккуратненько протискивающуюся в ворота!

– Мне было нужно выйти, – сухо отрезала. Отчего-то душили злость и обида. Льюис словно не понимал… Но мне нужно было покинуть это место. Побороть себя. Ощутить, что жизнь идет дальше. Остаться один на один с собой.

– "Нужно было выйти"? – воскликнул Льюис. – Это что за аргумент?! Ты какого хера творишь вообще?!

– Перестань повышать на меня голос! – и я сама сорвалась на полурык.

– А ты начни вести себя разумнее! Ты вообще думаешь, какой опасности могла себя подвергнуть?!

– Да тебе какая разница?!

Мы уже не говорили. Кричали друг на друга, интенсивно жестикулируя.

– Да потому что мне постоянно приходится тебя из всякого дерьма вытаскивать!

– Не вытаскивай! – я махнула с силой рукой. – К черту, слышишь?! К чертовой матери! Я не прошу твоей помощи!

– Ну и отлично!

– Замечательно!

– Превосходно!

– Прекрасно! – и я рванула вперед, намеренно задевая Криса рюкзаком.

Вылететь из комнаты не успела. Горгоновец перехватил меня за руку выше локтя, задерживая на месте:

– Знаешь, для рискованного журналиста ты слишком херово врешь.

И я не знала, что меня разозлило больше: то ли то, что меня отчитывали, как провинившегося котенка, то ли то, что в моем профессионализме усомнились.

– Я прекрасно вру, когда мне это нужно! Но знаешь, милый, самое главное, что для рискованного журналиста я слишком хорошо говорю правду! Так что засунь свою экспрессию и свои поучительства поглубже себе в зад, плевать я на них хотела! – Крис на секунду оторопел, изогнув бровь. Я дернула руку назад, вырываясь, и почти прошипела, делая шаг на Льюиса. – Не смей меня хватать за руки. Никогда!

И, круто развернувшись и еще раз ударив рюкзаком горгоновца, стремглав бросилась прочь из комнаты; промчалась по лестнице, чудом только не упав. Пробежала мимо Михаэля, чуть не сбив и его с ног, вылетела на улицу, ничего не замечая перед собой. Хотелось ни то плакать, ни то разбить что-нибудь; но, может даже интуитивно, я подлетела именно к машине Льюиса. Забросила рюкзак на заднее кресло и заняла свое законное второе переднее место. От злости из головы вылетели абсолютно все мысли о выживших, о том, что нам сейчас вновь предстоит дорога. Я постукивала ногой по полу, шмыгая носом и поглядывая на то, как горгоновцы усаживались по машинам.

Задняя дверь распахнулась; Льюис забросил рюкзак, затем занял водительское кресло. Захлопнул сою дверь так, что по всей округе пронеслось эхо, а машину покачнуло. Горгоновец шумно дышал через нос, движения его были резкими и рваными; мужчина завел машину, почти сразу вызывая Сборта по рации: "Машина 1, Шайер и Льюис. Готовы к выезду".

Я цокнула, скрещивая руки на груди и отворачиваясь; смотрела на панорамные окна базы и густо-желтые блики солнечных лучей на светлых стенах здания. Мотор гудел, а в моей груди забилось волнение – в тот миг тревожно воспринималось вновь добровольно броситься в гнетущую неизвестность пути.

Выехали за пределы территории базы. Машина Роберта первая, за ней следовала наша; потом трейлер, водительское сидение в котором занимал Норман, и заключительной – машина с Михаэлем и Стивеном. Мы свернули направо, на дорогу, которая должны была вывести нас совершенно на другую трассу, существовавшую для меня только серой извилистой полоской на потертой горгоновской карте.

Закрыла глаза, запуская руку в волосы. Половина ночи без сна, изматывающие тренировки и эмоциональная встряска дали о себе знать: глаза начали слипаться, голова пошла кругом. Я отвернулась от Криса, кое-как устроилась на сиденье, поджав ноги под грудь.

Страшно ли было? Отчасти. Но уверенность в действиях Роберта оказалась сильнее. Впрочем, особенного выбора в сложившихся обстоятельствах я не видела. Выжившие казались выдумкой вскипевшего мозга.

Укутанная в тягучий кофейно-табачный аромат, стоявший в машине, под монотонное сопение продолжавшего кипеть Льюиса, я быстро провалилась в тихий безмятежный сон. Мне ничего не снилось, и впервые за всю жизнь мне было настолько комфортно спать в машине.

***

Поиски проходят торопливо под нескончаемый шум, доносящийся из-за запертых дверей. Роберт обнаруживает в офисе командира поста ручной рычаг для открытия проезда. Льюис, пройдя по коридорам, находит-таки открытую оружейную. Она почти пуста. Несколько упаковок патронов, пара гранат. Одну пачку патронов подбираю я под столом. Там же, среди сгнивших ошметков и разбросанных вещей, находится металлическая вещица. Только взяв ее в руки понимаю, что это. Штамп для клеймения. И по его состоянию нетрудно догадаться, что им уже пользовались по назначению. Когда переворачиваю штамп, чтобы рассмотреть выпуклые элементы рисунка, то на секунду теряюсь: опять тот же символ. Глаз и извилистые линии, образующие ромб. В горле пересыхает, я борюсь с омерзением и желанием бросить вещицу; подсознательно уверена, что клеймо предназначено для человека.

– Штефани, – окликает меня Роберт, – идем, проезд открыт.

Я, еле стоя на дрожащих ногах, киваю немного невпопад. Кладу клеймо на стол. Поверх бумаг и документов. Бросаю взгляд на изрисованную стену, на коридор со стальными дверьми, в которые продолжают ломиться зараженные – спустя даже время от каждого удара сердце вздрагивает, – и спешно устремляюсь прочь, к выходу. После меня уходят и горгоновцы.

***

Дрогнула, распахивая глаза и мгновенно выпрямляясь; плед скатился с моих плеч, я недоуменно придержала его, не припоминая, когда успела укрыться. Прохладно. Пахло сыростью. За окном стемнело, помрачневшее небо затянули серые тучи, мелко моросил дождь, и свежий воздух щекотал нос. Глянула на Криса – он молча вел машину, даже не обернувшись, – горгоновец держал зажженную сигарету на вытянутой руке в полностью открытое окно. Лесистый пейзаж сменился бескрайними холмистыми полями, позади слева остался горный хребет; о, Небеса, я опять пропустила горы! Я понимала, конечно, что дорога наша лежит им в объезд, но так хотелось увидеть их вновь – хоть мигом, хоть так, вдалеке, без ясности; но чуть ближе, чем смутная линия у горизонта. Суровая, вечная красота гор скользнула за окном, когда я спала, не оставив мне ни шанса понять, какой была бы наша короткая случайная встреча, организованная смертоубийственной рабочей авантюрой и объявшим Государство армагеддоном… Впереди виднелся мрачный выжженный город, укутанный туманом и густеющей ночью.

– Богиня Матерь, сколько я проспала… – хрипло проговорила, нащупывая под ногами бутылку. Крис молчал. – Тот город место нашего назначения?

– Да, – коротко ответил мужчина, сжимая губы в тонкую полоску. – Проспала около десяти часов.

Сделала пару крупных глотков воды, чувствуя, как ноющая боль в шее и затекшие мышцы напоминали о долгих часах сна в неудобной позе.

– Как прошла ваша вылазка? Как произошло столкновение с выжившими? – спросила, поморщившись и разминая шею; горгоновец сделал небрежное движение головой, безмолвно показывая, что не настроен разговаривать. – Может, расскажешь мне о Грине и о месте, куда мы едем?

– Может, нормально объяснишься, почему ушла с базы? Почему никого не предупредила? – произнес он с явным недовольством, делая затяжку. Его слова повисли в воздухе на пару скоротечных мгновений, пока во мне закипало возмущение.

Секунда. Вторая. Я скрестила руки на груди:

– Так приятно пахнет дождем, а ты воняешь своими сигаретами! Можешь хотя бы сейчас не курить?!

– Чего? – мужчина выгнул брови, обернувшись с искренним недоумением. – Что ты мне еще скажешь не делать в моей машине?

– Ты здесь не один… Уже дурно от этого запаха! Мне плохо. Выкини сигарету или дай мне пересесть к кому-нибудь.