– Как звали капитана, который переправлял их?

– Это ещё что за допрос? – возмутился Ясир, подойдя к начальнику. – Вадим Георгиевич, не позволяйте этому мерзавцу общаться с вами в таком тоне.

Исландец сверкнул глазами в сторону араба.

– Это не допрос, парень. Просто хочу узнать, каковы шансы, что те, кого вы собираетесь спасать, хотя бы доплыли до захваченных земель.

– Юдичев, – сурово ответил старик. – Капитан Юдичев Максим Викторович.

– А, Юдичев…

– Ты знаешь его?

– Знаю. Хороший моряк, не раз выпивали с ним в «Берлоге» после успешного рейда. Похлеще меня любитель опрокинуть стопку-другую.

– И что ты скажешь? – с нетерпением спросил Вадим Георгиевич. – Он бы доставил их сюда?

Тут и сержант поднялся со своего места, отложив карту в сторону:

– Начальник, это уже совсем… Нашли кого спрашивать! Мы этого Юдичева тщательно отбирали среди десятка капитанов. Конечно, он их доставил.

– Я и не отрицал этого, – произнёс Лейгур, глядя на старика. – Через пояс он их, наверняка, провёл, моряк он действительно хороший, только вот как человек… довольно сложный.

– Минуточку, я не ослышался? – Ясир указал на исландца пальцем. – Ты, шайтан проклятый, вообще не имеешь права осуждать других, ясно тебе?

– Так, всё, хватит! – рявкнул Вадим Георгиевич. – Устроили здесь ток-шоу…

– Чего устроили? – спросил Тихон.

Главный прогрессист отмахнулся, не собираясь ему ничего объяснять, и снова обратился к капитану:

– Вот что я тебе скажу. Для меня главное, что он доставил сюда мою дочь с остальными ребятами. Сложный этот Юдичев или простой – это последнее, что меня беспокоит, особенно в здешних местах.

Лейгур поднял руки, как бы сдаваясь, и произнёс:

– Как знаете.

Вадим Георгиевич отвернулся и направился в кабину. Казалось, разговор был исчерпан, но он всё же обернулся и добавил:

– К тому же… какая к чёрту разница? Возможно, этот Юдичев уже мёртв.

Лицо старика раскраснелось, его вновь обуяли раздражение и ярость. Он ударил ногой по сиденью.

– Вашу мать! Эта махина может ехать быстрее?

Собиратель осознавал, что вероятность выживания экспедиции под руководством дочери прогрессиста теперь угасала не только с каждым днём, но и с каждой минутой. Чем ближе они подходили к цели, тем сильнее становилось отчаяние старика.

В то же время дух Матвея, наоборот, крепчал с каждым пройденным километром. Ведь где-то там, в Москве, находился шанс на спасение, возможность начать всё сначала не только для него, но и для Арины, Йована, братьев и сестёр с «Востока»… Да и для всего человечества!

«Господи, ну почему эта дорога кажется такой длинной?» – подумал он.

Когда в паре сотен метров от трассы показался высокий террикон⁵, собиратель велел остановиться возле него. Там было отличное место для сбора данных метеодатчика.

«Титан» свернул на разбитый временем асфальт, и следующие несколько минут всю команду нещадно трясло на бесконечных кочках и выбоинах. Тихон умудрился прикусить язык и, сплёвывая кровавую слюну, принялся материться. Вадим Георгиевич быстро утихомирил его лёгким подзатыльником. Мальчишка по привычке сжал кулаки и нахмурился, но промолчал.

На этот раз Матвей пошёл один. Взбираясь по крутому склону, он быстро почувствовал нарастающую усталость в ногах.

«М-да, дружище, совсем ты размяк, – мысленно упрекнул себя собиратель. – Раньше такой подъём в три прыжка преодолел бы, а сейчас еле ползёшь, да ещё и отдышаться не можешь».

Добравшись до вершины, он установил датчик и сел на сырую землю, прислонившись к холодному деревцу, чтобы перевести дух, пока идёт сбор данных.

Глаза защипало от усталости. Матвей вдруг осознал, что не спал уже вторые сутки, разве что дремал на ходу. Полноценно отдохнуть не получалось, да и не мог он себе этого позволить: перед мысленным взором то и дело всплывали данные о температуре, линии дорог на картах, скорость ветра…

Да, нужно следить за ветром. Он может принести нехорошее…

…линии фронта. За ними глаз да глаз…

…Они полагаются на тебя, Матвей. Она полагается…

…Не забывай оставаться начеку, сынок. Иначе здесь не выжить, тебе понятно?

– Да, пап, – едва слышно прошептал Матвей.

– Ты – пастух, Матвей, – вновь раздался голос отца. – Только от тебя зависят их жизни. Ты направляешь стадо, указываешь ему путь и оберегаешь их жизни от волков. Запомни это, сынок. Запомнил?

– Запомнил.

– Как в том отрывке из стиха, помнишь? «Стадо знает: опасности нет…»

– «Ибо с ним его чуткий пастух…» – закончил за отца Матвей.

Сзади раздался шорох травы, вырвавший его из дрёмы. По телу пробежали мурашки. Собиратель задержал дыхание и медленно потянулся к револьверу.

Шум не стихал.

Вынув оружие, Матвей осторожно выглянул из-за дерева и с облегчением выдохнул. Грациозная лань мирно пощипывала пучки травы, выглядывающие из-под тонкого слоя снега. Красивый пятнистый окрас и большие чёрные глаза животного полностью приковали внимание собирателя. Поедая траву, лань шевелила маленькими ушами. Порой она прерывала трапезу, чтобы настороженно оглядеться по сторонам.

Зашипела рация.

– Где ты? – раздался голос сержанта.

Лань мгновенно среагировала и бросилась наутёк. Матвей взял рацию и заодно глянул на метеодатчик. Оказалось, что сбор данных закончился ещё десять минут назад.

– Иду, – ответил он и стал собирать оборудование.

За иллюминатором вездехода тянулась длинная, нескончаемая вереница лесополос. Иногда деревья сменялись редкими домами: то кривыми деревенскими избами с покосившимися заборами и обвалившимися крышами, то более современными на момент Вторжения строениями, выглядевшими целёхонькими снаружи, но давно заброшенными внутри.

Однажды им пришлось остановиться из-за стада зубров, загородивших дорогу. Лохматые и грозные с виду звери по-хозяйски, никуда не торопясь, переходили проезжую часть. Самый крупный из них остановился посередине и несколько минут внимательно рассматривал диковинного железного зверя. Когда всё стадо перешло дорогу, зубр фыркнул, отряхнулся от снега и вальяжно последовал за остальными.

– Тёплая шуба вышла бы, – поделился Йован впечатлением от своей первой в жизни встречи с зубром.

Они миновали немало крохотных поселений, скрытых в лесной чаще. Порой догадаться о том, что за очередным зелёным массивом прячется давно заброшенный город, можно было только по уцелевшему указательному знаку или линии электропередач, провода которой уходили вглубь леса.

Но самое удивительное и одновременно пугающее зрелище ожидало их неподалёку от озера, обозначенного на карте как Вышневолоцкое. На небольшом поле, в полусотне шагов от дороги, покоились останки фюзеляжа пассажирского самолёта. Среди обломков можно было увидеть ряды сидений и множество багажа: сумки, рюкзаки, чемоданы. И это лишь то немногое, что удалось разглядеть, когда они проезжали мимо.

Прореха в лесополосе позади самолета, хоть и заросла молодыми клёнами, всё ещё напоминала о той страшной трагедии. Рухнувший с неба гигант проскользнул по земле ещё метров двести, вырывая с корнем деревья и оставляя глубокую борозду, прежде чем превратился в огромную могилу для сотен пассажиров.

Ясир принялся шептать молитву. Остальные, не отрывая взгляда, смотрели на самолёт до тех пор, пока он не скрылся из виду.

– Эй, дашь ещё глоточек той дряни? – спросил Йован у Лейгура.

– Нет, – твёрдо ответил исландец.

В течение дня они сделали ещё три остановки для проверки погоды метеодатчиком. К счастью, с начала их поездки кардинально ничего не поменялось: ветер оставался умеренным, температура не поднималась выше -8°C. Кроме того, отсутствие облаков и осадков, а также стабильные показатели атмосферного давления указывали на то, что тёплый фронт не приближался.

Неужели чайка соврала? Её тревожный, предупреждающий об опасности крик на палубе траулера не давал Матвею покоя. Слишком уж всё гладко проходит.

Вскоре над дорогой начали сгущаться сумерки, и Домкрат щёлкнул переключателем, включая дальний свет фар.

Тихон молча перебирал карты, изредка поглядывая в иллюминатор. Рядом с ним сидел Йован, опустив голову. Здоровяк то ли дремал, то ли крепко о чём-то задумался, уставившись в пол.

Надя с явной скукой посматривала в иллюминатор, опираясь ногой о перекладину. Подле неё наготове лежала винтовка.

Арина по просьбе Матвея проверяла собранный ею метеодатчик, который они планировали протестировать на следующей остановке.

Ясир, положив под голову шапку, пытался уснуть, но всё время ворочался. Иногда он с неприязнью посматривал на крепко спавшего Лейгура. Исландец обладал удивительной способностью засыпать за считанные секунды, Матвей заметил это ещё на корабле.

– Миш, где мы? – потерев усталое лицо, спросил Вадим Георгиевич.

– Недалеко от… – Сержант прищурился, вглядываясь в мелкий шрифт карты. – От Твери.

– Недалеко – это сколько?

– Километров пятьдесят. – Миша широко зевнул и добавил: – Оттуда до столицы ещё километров сто с лишним будет. Правда, поди разберись, где начинается эта Москва, слишком уж она огромная.

– Для нас она начнётся там, где мы больше не сможем проехать, – вмешался в разговор Матвей. Заметив вопросительные взгляды прогрессистов, он пояснил: – Я мало что помню о первых днях Вторжения, но вот чего точно не забуду – это гигантские пробки на выезд из города в сторону севера.

– Хочешь сказать, там будет как в Санкт-Петербурге? Столько машин, что не проехать? – высказал предположение сержант.

– Нет, точно не как в Питере, а гораздо хуже, учитывая, что мерзляки были в городе во время эвакуации. – Собиратель посмотрел на мелькающий за иллюминатором асфальт. – Совсем скоро машин и военной техники на дороге станет так много, что всем нам придётся идти пешком.

– Ах да, вспомнил, – задумчиво произнёс Вадим Георгиевич, почесав щетину. – Ведь там несколько дней шли бои с мерзляками. Наша армия тогда камня на камне не оставила, весь город ракетами забросали, лишь бы вытеснить пришельцев, но только всё это оказалось без толку. – Он щёлкнул пальцами. – Точно! Тогда ещё всю Сеть заполонили видео с разрухой… Красную площадь разнесли в пух и прах, храм Василия Блаженного… Жуть.

– Насколько это опасно – идти пешком по городу? – перебил его Миша, обращаясь к Матвею.

– Настолько же, насколько и перемещаться на вездеходе, только дольше. Кстати, – собиратель повернулся к старику, – если мы не поймаем сигнал с портативного комплекса вашей дочери, где именно мы будем её искать?

– В восточной части города, – ответил за начальника сержант.

– А конкретнее?

– В восточной части города, – твёрдо повторил сержант, давая понять, что не стоит лезть не в своё дело.

Вадим Георгиевич на мгновение замешкался, а затем пояснил:

– Научно-исследовательский институт имени Борисова. – Он посмотрел на слегка удивлённого Мишу и добавил: – Я ему всё рассказал.

Сержант тяжко вздохнул, положил на торпеду карту, которую держал на коленях, и поднялся с места. Взявшись за поручень, он с осуждением в голосе обратился к начальнику:

– Разве на «Прогрессе» ваш брат не дал ясно понять…

– Матвей всё равно узнал бы, – прервал его старик. – Как и все они. Что толку тянуть?

– Узнали бы что? – спросила Арина, невольно слышавшая их разговор. Она отложила метеодатчик в сторону и вопросительно посмотрела на Матвея.

– Не твоё дело, – ответил сержант, не скрывая раздражения.

– А я не тебя спросила, понял? – резко возразила девушка.

– Ну всё, этого ещё не хватало, – тихо произнёс Вадим Георгиевич и обратился к Мише: – Я знаю, что делаю. В конце концов, не забывай, кто здесь главный, ясно?

Тот лишь хмыкнул в ответ:

– Как скажете, начальник.

Внезапно внимание собирателя привлёк Домкрат – его голова медленно опускалась на руль. Он задремал!

– Руль! Руль! – крикнул Матвей, указывая на водителя.

В ту же секунду вездеход опасно накренился в сторону глубокого кювета.

Сержант мгновенно вцепился в руль и стал быстро выворачивать его направо. Все схватились за поручни, пытаясь удержаться на ногах. Чашки и посуда громко звякнули, падая на пол. Арина успела прижать к себе метеодатчик и свободной рукой ухватиться за спинку кресла.

Домкрат очнулся, спешно схватился за руль и, улучив момент, резко нажал на тормоз, заставив «Титан» остановиться.

Несколько секунд в салоне стояла мёртвая тишина, пока не раздался звонкий шлепок. Это сержант отвесил водителю крепкий подзатыльник.

– Ты нас чуть всех не прикончил, кретин!

Виновник происшествия даже не пытался защищаться, послушно принимая наказание.

– Я чуть в штаны не наложил, – выдохнул Йован.

Миша за шкирку вытащил Домкрата с водительского места и толкнул его в глубину салона. Сам же сел за руль, продолжая ругаться:

– Никчёмный ублюдок.

– Целые сутки за рулём, неудивительно, что он вырубился, – заступился за глухонемого Матвей. – Вот что, нам всем нужно отдохнуть перед завтрашним днём. Сделаем привал.

– Здесь? – спросил Ясир.

– Нет, проедем дальше ещё километров тридцать, чтобы я мог запустить датчик и радиозонд, как планировал. – Собиратель щёлкнул пальцами и обратился к сержанту, вспомнив его разговор с начальником. – Кажется, ты упоминал город в пятидесяти километрах отсюда?

– Да, Тверь, – подтвердил прогрессист.

– Сойдёт, остановимся неподалёку от него.

– Мы только потеряем время… – высказал своё сомнение Вадим Георгиевич. – Если мы продолжим ехать сейчас, то к ночи будем в Москве…

– Восстановление сил – это не трата времени. Допустим, мы сделаем по-вашему, доедем до Москвы, и что дальше? Будем в потёмках блуждать по городу, к тому же уставшие как собаки? Гиблое это дело.

– Я согласна с Матвеем, начальник, – поддержала собирателя Надя, – нам всем не помешало бы отдохнуть перед завтрашним днём.

Старик тяжело вздохнул, соглашаясь:

– Так и быть. Делаем привал в Твери. Сержант?

Миша нажал на кнопку зажигания, и вездеход тронулся с места.

Опустивший плечи Домкрат так и стоял в середине салона, повесив голову. Он выглядел жалко, да и чувствовал себя, наверняка, не лучше. Однако Матвей не испытывал к нему какой-либо злости из-за случившегося. Особенно учитывая, что совсем недавно тот чудом спас их от падения в расщелину ледника Бёрд.

Собиратель подошёл к Домкрату, дружески хлопнул его по плечу и указал на своё место рядом с кабиной водителя.

– Иди, вздремни немного, – чётко проговорил Матвей, надеясь, что глухонемой сможет прочесть по губам.

Через минуту Домкрат уже крепко спал.