Глава 2
Через кабинеты к звёздам

Проснулась Геля уже на рассвете. Некоторое время она растерянно смотрела на гору коробок на столе, потом на окно, затем уставилась на висевший на холодильнике календарь, силясь сориентироваться в датах. Так, сегодня среда, мусор никуда не делся, а разговор с Ларисой был не сном. Подготовительных курсов по этим дням недели нет, и до рабочей смены полно времени.

Геля потянулась и поплелась ванную, приводить себя в порядок и переодеваться. Раз так нужны деньги, то будет не лишним сходить на кинопробы. А что? Не страшно же было устраиваться продавцом-кассиром в супермаркет. И здесь то же самое. Ведь пробы – тоже что-то вроде собеседования. А не возьмут – так не велика потеря. Вон, на двери подъезда полно объявлений в духе: «Требуются работники в частный огород. Всяким козлам просьба не звонить».

Ангелина подошла вплотную к окну и выглянула на улицу. За ночь значительно похолодало, асфальт припорошило снегом. Она надела пальто, длинное и неудобное, обула серебристые угги и, выйдя во двор, чуть не поскользнулась на заледенелом крыльце. День с самого утра обещал встряску.

***

Претендующие на роль актрисы то входили в нужную комнату с напряжённым волнением, то выходили оттуда с неопределённым разочарованием. Рабочий день начался недавно, но у фотоцеха уже столпилась внушительная очередь. Каждая из девушек решила прийти пораньше, чтобы избежать долгого ожидания. Кастинг-директор Звягинцев наблюдал за этим процессом нервно. Не из-за актрис – они как раз вели себя должным образом. Он не понимал, что на уме у Чупруновой. Уж очень она была равнодушна к происходящему.

– Вот, Валентина Сергеевна… – попытался он заговорить с режиссёром, поливавшей кактус на подоконнике водой из пластиковой бутылки. – Скоро конкурс фильмов, нужно не ударить в грязь лицом и, в идеале, другими частями тела.

– Вы намекаете на важность выбора актёров? Мне ли этого не знать? – холодно отреагировала режиссёр.

– Так, к чему это я… Посмотрите вон на ту кандидатуру. Я считаю, она будет хорошо смотреться в кадре и сможет попасть в характер.

– Я бы не обольщалась. Она слишком высокая, чтобы играть юную девушку, и волосы у неё слишком светлые.

Звягинцев вопросительно посмотрел на миниатюрную черноволосую девушку, о которой только что говорил. Та грустно шмыгнула носом.

– Вы ведь не слушаете меня, да?

– Я конечно же, воспринимаю ваши советы всерьёз, просто я им не следую.

– Ну, знаете ли… Ну, я не знаю…

Кастинг-директор вышел из кабинета, по дороге уронив стул и врезавшись в дверь.

***

Часть города, где находилась киностудия, Ангелина знала не особо хорошо. Парочка прохожих откликнулись на просьбу указать местонахождение нужного здания. Так как полученная от них информация сильно рознилась, она решила довериться интуиции и не прогадала. Из-за ремонта парадного крыльца Геля воспользовалась запасным входом, который вёл в подвал. Проигнорировав обустроенный там гардероб и гардеробщицу, она взошла вверх по лестнице, неторопливо разматывая шарф. Мимо неё прошли двое, судя по комбинезонам, рабочих, неся бумажного китайского дракона. Следом за ними проплёлся человек в костюме средневекового рыцаря, с мрачным видом гремя латами, он нёс растение в горшке.

Ангелина пошла, озираясь по сторонам, чтобы следующая подобная неожиданность не застала её ну совсем уж врасплох, рассматривая коридор в деревянно-красно-коричневых тонах и постеры к фильмам на стенах. Дойдя до лифта и ожидавшей его толпы в составе нескольких мужчин и одной женщины в деловых костюмах, она вспомнила, что Валентина упоминала триста первый кабинет, который, как подсказывала логика, должен был находиться на третьем этаже.

За негромким щелчком, возвестившим о прибытии лифта, последовало открывание дверей. Толпа втекла в кабину, и чей-то палец нажал на кнопку с цифрой три. В последний момент перед началом подъёма произошло что-то, из-за чего Ангелина вжалась в заднюю стенку, хотя изначально стояла ближе всех к выходу. Крупная розовощёкая женщина в косынке и рабочем халате, прижимавшая к груди скульптуру лошадиной головы почти в натуральную величину, двинулась в кабину, и, чудом оказавшись в её центре, нажала на кнопку с номером четыре. Размазанная по стенкам толпа возмущённо загудела:

– И как прикажете выходить отсюда с вами?!

– Ногами, – равнодушно ответила женщина.

– Вы же выходите выше!

– Вернётесь, – «рабочий халат» был непреклонен.

– Ниночка, смилуйтесь! Мы тут, вообще-то, по делу!

– А я тут, вообще-то, уборщица. Кто без меня лошадь в осветительный цех поставит, чтобы она неисправную розетку загораживала?

– Неужели лошадь не могла подождать?

– Лошадь ждать не может. Она из цельного мрамора сделана.

За пререканиями время прошло незаметно, и двери лифта открылись на четвёртом этаже. Ниночка покинула кабину.

– Ну и лошадь, – пробормотал ей вслед грустный мужской голос.

Триста первого кабинета на третьем этаже не оказалось: за трёхсотым сразу следовал триста второй. Между ними двумя Ангелина и остановилась. Постучала в первую дверь, подёргала ручку – заперто. Другая распахнулась прямо перед носом арендаторши-должницы, и на неё двинулась гора книг. За горой можно было разглядеть худого парня в очках, держащего её.

– Извините, я пришла попробоваться на роль… – приготовилась Геля обратиться с вопросом.

– Поздравляю. Актёрам не легко искать работу, – понимающе кивнул книголюб.

– К какому кабинету мне подойти?

– Не могу сказать, я тут недавно работаю.

– Где можно найти режиссёров Чупруновых?

– Вопрос не ко мне. Извините, я не могу так долго держать эти книги, нужно подпереть ими книжный шкаф, – пожаловался, уходя, «очкарик».

Поиски места кастинга пришлось продолжить. Конечно, можно было бы спросить уборщицу, но авторитарность этой женщины Гелю несколько напугала. Тогда она решила вернуться в подвал и поговорить с гардеробщицей. Низкорослая женщина с широкими плечами и бёдрами, совершенно квадратная, с аппетитом жевавшая яблоко, находилась на своём рабочем месте.

– Извините, пожалуйста, я первый раз в этой киностудии и никак не могу попасть на пробы…

Гардеробщица с серьёзным видом придвинулась Геле, нависнув над своей стойкой.

– Значит, тебе нужен фотоцех, – сказала она. – На роль в каком фильме ты претендуешь?

– Мне не сказали названия.

– Кто режиссёр?

– Чупруновы.

– Ты же недавно актриса? Совсем молодая…

– Очень недавно. Проще говоря, не смогла поступить на филологический.

– Филологический? По этой специальности я получила своё первое высшее, – гардеробщица зажмурилась, готовая предаться приятным воспоминаниям.

– Так что насчёт кабинета? – Ангелина решила поторопить собеседницу.

– Должно быть, тебе нужен триста первый кабинет.

– Я поняла, – Геля обрадовалась, что догадки женщины совпали с её собственными. – А где он находится?

– Не имею понятия, – гардеробщица пожала плечами и вернулась к чавканью яблоком. – Про него все спрашивают, кто впервые сюда приходит, но я выше подвала никогда не поднималась.

Ангелина разочарованно опустила плечи и устало прикрыла глаза.

– Тебе плохо? – участливо спросил заполненный фруктом рот.

– Нет, всё хорошо, – девушка сжала кулаки так крепко, что ногти впились в ладони.

***

Ангелина нашла на первом этаже помещение, оказавшееся столовой, и расположилась за ближайшим к выходу свободным столом. Она уже начинала сомневаться в своей идее участия в съёмках, но, взяв себя в руки, решила позвонить Валентине Сергеевне. К сожалению, трубку никто не взял.

За столом напротив неё сидели две девушки лет двадцати пяти. Первая наносила на свои губы розовый блеск, используя экран телефона в качестве зеркала. У неё были золотисто-рыжеватые волосы, стриженные под каре, и зеленовато-серые глаза с лисьим разрезом. Вторая, с длинными прямыми чёрными волосами, неторопливо попивала кофе из бумажного стаканчика. В её внешности можно было бы увидеть что-то цыганское, если бы не очень светлая кожа. Сидя вполоборота к подруге, она оживлённо болтала:

– С тех пор, как вы с Артёмом съехались, мне хочется поставить тебе прижизненный памятник. И как ты собираешься поладить с этой мегерой?

– Как актриса актрису, она должна меня понять, – уверенно сказала девушка с «зеркалом». – К тому же, она бы отнеслась с уважением к выбору своего сына.

– Да уж, Артёмом она гордится, – согласилась черноволосая. – Возможно, даже больше, чем своей премией Хрустальная Турандот.

Ангелина поняла, что девушки обсуждают что-то личное, и постаралась далее игнорировать разговор. Это получилось, потому что они как раз перешли на полушёпот, чтобы обсудить её:

– Кто эта дамочка? Актриса какая-то?

– Первый раз её вижу.

– Возможно, она недавно отучилась.

– Училище имени Студёновой?

– Вряд ли. Как его выпускница, я бы поняла.

Девушка с короткой стрижкой взяла свою сумочку и вышла из столовой. Вторая пошла за ней, но задержалась рядом с Ангелиной.

– Привет. Я тебя раньше не видела. Ты актриса, да? – сказала она с какой-то наигранной приветливостью.

– Нет, я первый раз пришла на пробы.

– О, тогда мне есть, о чём тебя предупредить, – черноволосая девушка загадочно подняла брови.

Брови её выглядели отлично. Рука, красившая их, наверняка имела качественный маникюр и пару баснословно дорогих колец, которые таковыми не выглядели.

– Видела ту девушку с короткой стрижкой? Её зовут Милена. Возможно, она предложит тебе дружбу, чтобы вы объединились против Риты…

– Какой ещё Риты?

– Рита – это я. Так вот, ни за что не верь ей! Потому что потом она может объединиться с Ксенией против тебя.

– Да? – Геля сделала вид, что прислушивается, но всё же не особо скрывала свою незаинтересованность.

Рита оставила Ангелину в покое и последовала за своей подругой, видимо, заклятой. Геля пропустила её предупреждение мимо ушей, так как ни на что не претендовала и ни в какие интриги впутываться не собиралась. Воспользовавшись телефоном, она нашла в Интернете сайт киностудии, в которой находилась. «Более 500 проектов», – гласила крупная надпись в центре экрана. «Мы ещё не осуществили, но 45 для наших условий – это совсем не плохо», – добавляли мелкие строчки пониже.

Освободившийся стол заняли три молодых человека, один из которых явно был центром компании. Ангелина сразу заметила две его черты: волосы и глаза. Первые были каштанового цвета, кудрявые и пушистые, подстриженные покороче на висках и свисавшие надо лбом. Вторые ей совершенно не понравились – какие-то пустые, снулые.

– Ты посмотри на этот ужас! – говорил центр компании сидящему справа от него, тряся листом бумаги в руке. – Вот что это за безобразие?!

– Расслабься, – ответил тот. – Это всего лишь рисунок, который подарила тебе поклонница.

– Вот именно. Неужели у меня такой кривой нос? Ангелина ещё раз попыталась связаться с режиссёром, но никто так и не поднял трубку. Вдруг вспомнила, что ещё не была на втором этаже. Решив вернуться домой, если не получится обнаружить признаки нужного кабинета, собралась подняться туда. Встав из-за стола, чуть не поскользнулась на каком-то листе. Это был нарисованный простыми карандашами портрет, реалистично, с явным старанием, хоть и не без очевидных шероховатостей. Геля окликнула кудрявого парня:

– Извините, вы уронили…

Тот посмотрел на неё, решив не вынимать из ушей наушники:

– Чего? Где тебе оставить автограф?

Ангелине почему-то расхотелось с ним разговаривать.

***

Лестница с первого этажа ремонтировалась, а кнопка с номером два в лифте была выжженная, поэтому Ангелина смогла попасть на второй этаж только через третий. У одного из кабинетов толпилось множество девушек, одетых в чёрное. Геля быстро открыла дверь и увидела внутри, помимо узкой стойки, ещё одну дверь с надписью «215», которая была зачёркнута и заменена на «301».

– Эй! Здесь очередь! – несколько женских голосов почти в унисон оборвали её действия.

Дверь открылась.

– Геля! Вы всё-таки пришли! – вышедшая в коридор Валентина Сергеевна улыбнулась улыбкой победителя. – Заходите, сейчас мы с вами поговорим.