Изменившемуся миру не нужна поэзия. Хотя поэты не умолкают ни на секунду. Бесконечный треп. То, что поэты, дескать, молчат, когда говорят пушки – чушь. Бесконечно болтливы и те и другие. Силятся перекричать друг друга и гремят страшно.

Музыка воды

Это спасение, что я теперь в ванне, и музыка воды перебивает всю эту вакханалию.

Хорошо и покойно думать о ленивцах.

Эти очаровательные создания невзыскательны, довольствуются малым и способны целые дни и даже недели терпеть голод и жажду.

Боков

Если бы окна Ягнатьева выходили не во двор, а на улицу, он мог бы намного лучше узнать обитателей своего города. Мог бы наблюдать как две студентки-хохотушки в розовом свечении утра, то и дело озираясь, задирают друг дружке юбки, как взъерошенный пьяница, предчувствуя скорую погибель, робко переходит дорогу, как нищенка с аккуратностью реставратора раскладывает на полотенце записки и иконки, как согбенный под жениными ударами супруг с вывернутым наизнанку лицом возвращается в лоно милой семьи, как батюшка, вздымая пыль, низко склонив голову семенит на службу, как тучная мать, спотыкаясь и причитая, силится догнать светящуюся от истошного детского крика коляску, как кот, совершив стремительную пробежку за невидимой мышью, внезапно задумывается и ложится прямо на тротуар, как после длительной паузы точно из-под земли вдруг вырастает палевая громада плененного слона. Мог бы увидеть замершего в скрежете мотоциклиста, вертлявого милиционера с лицом удода, летящую за собственным лаем Моську. И так дальше, и так дальше.

Впрочем, к подобным наблюдениям надобно иметь склонность. Алексей же Ильич таковой лишен.

Педагогика

Нередко, и не без основания, говорят, что русские люди чрезвычайно одарены. Мне думается, я знаю, в чем причина этого явления. Заметную роль здесь играет воспитание. Русские дети, например, изучают окружающий мир по стихам Корнея Ивановича Чуковского.

Ехали медведи

На велосипеде.

А за ними кот

Задом наперед.

А за ним комарики

На воздушном шарике.

А за ними раки

На хромой собаке.

Волки на кобыле.

Львы в автомобиле.

Зайчики

В трамвайчике.

Жаба на метле…

Едут и смеются,

Пряники жуют.⁵

Помните?

А теперь попытайтесь представить себе эту процессию.

Разумеется, из таких деток вырастают гении.

Когда Юрий Алексеевич Гагарин встретился с Корнеем Ивановичем Чуковским, он, не в силах сдержать восторга, поцеловал ему руку.

Я и сам пишу стихи.

Писал.

Пишу.

Но испытываю от этого неловкость.

Испытывал.

Испытываю.

Я часто испытываю неловкость. Судя по внешности, ленивцам также знакомо это чувство.

Если, когда-нибудь в будущем, откроется, что ленивцы способны испытывать неловкость, вероятно, передачи Национального географического общества запретят.

Ленивцы

Первые рассказы о ленивцах принадлежат Овиедо, который говорит приблизительно следующее: Perico ligero самое ленивое животное, какое можно видеть на свете. Он так неуклюж и нетороплив, что ему нужен целый день, чтобы пройти лишь 50 шагов. Первые христиане, увидевшие его, помнили, что в Испании негров обыкновенно называют в насмешку белыми Иванами, и потому дали ленивцам в шутку название «проворные собачки». Это одно из самых удивительных животных. Взрослое животное длиной две пяди и немногим менее в толщину. У него четыре тонких ноги, пальцы которых срослись между собой, как у птиц. Ни когти, ни лапы не устроены так, чтобы они могли поддерживать тяжелое тело, и потому брюхо почти волочится по земле. Шея вытянута прямо вверх, такой же толщины, как пест ступки; голова почти не отличается от нее, лицо круглое, похоже на лицо совы и окружено волосами, так что оно лишь немного больше в длину, чем в ширину, глаза малы и круглы, ноздри – как у обезьян, рот маленький.⁶

Поэзия

Мои стихи напоминают ракушки, и я, без особой надобности, не стану засорять ими роман о гарипе, будущем стеклодуве, написанный от четвертого лица.

Если эти мои ракушки запустить в воду, они раскиснут как пельмени, а линии романа пойдут вкривь и вкось. И выводы будут неверными. Реальность и без моих стихов достаточно искажена.

Ленивцы

Ленивец двигает шею то в одну, то в другую сторону, как будто чему-нибудь удивляется. Его единственное желание и удовольствие заключаются в том, чтобы вешаться на деревьях или на чем-нибудь, где он может лазать; и потому его часто можно видеть на деревьях, по которым он медленно взбирается. Его голос очень отличается от голосов других животных. Поет ленивец всегда только ночью, издавая время от времени каждый раз по шесть звуков, сначала один выше другого, а затем все тише и тише: ля, ля, соль, фа, ми, ре, до. Потом кричит шесть раз: ха, ха, ха, ха, ха, ха. Пропев раз, он некоторое время ждет и снова повторяет то же. Я считаю его ночным животным. Иногда христиане ловят ленивца и приносят его домой, где он по обыкновению медленно ползает, и его нельзя ни угрозами, ни толчками принудить двигаться быстрее. Если животное находит дерево, то влезает тотчас же на самые высокие ветви и остается там 10, 12 и даже 20 дней; что оно ест, неизвестно. Я держал его дома, и, по моему наблюдению, оно, должно быть, питается воздухом. Того же мнения придерживаются и многие другие наблюдатели, так как никто не видел, чтобы ленивец что-нибудь ел. Он по большей части поворачивает голову и рот в ту сторону, откуда дует ветер; отсюда следует, что воздух, должно быть, очень приятен ему. Ленивец не кусается, да и не может кусаться, так как рот его очень мал; он также не ядовит. Вообще же я никогда не встречал ранее столь глупого и бесполезного животного, как он…⁷

Эх, нужно было писать роман о ленивцах.

Позже напишу и назову «Стремление».

Зеркала

Все – зеркала.

Зеркала и отражения.

Хорошо, что мы об этом не знаем.

Только головокружение порой испытываем. А причин не знаем.

Высший смысл

Нынче много говорят о том, что вода – носитель информации.

А люди верующие убеждены, что вода – носительница души.

И те, и другие правы, несомненно.

Вода повсюду. Вне нас, внутри нас.

А прежде мы об этом разве не догадывались?

Догадывались, но гнали от себя эту мысль. Надо же понять, что с этим делать.

А если присовокупить тот факт, что она – живая? А она живая.

Стало быть, вода управляет нами, наблюдает за нами, мыслями нашими управляет, чувствами. Придумывает сюжеты сновидений наших, судьбу нам придумывает. Алеше, мне, всем.

Как все же медленно движется человечество по замшелой лестнице познания! Боимся сделать несколько уверенных шагов. Немедленно сойти с ума боимся.

Думаю, правильным будет в роман об гарипе, будущем стеклодуве, написанном от четвертого лица, включить что-нибудь познавательное. Дать, например, коротенькую информацию о Бреме. Многие теперь позабыли о нем. Он оказался лишним в изменившемся мире. Теперь смотрят программы Национального географического общества. А там нередко показывают, как животные совокупляются и поедают друг дружку. Вывод напрашивается сам по себе.

Простите, немного отвлекся.

Итак, с тем, чтобы отвлечься от ужаса ледяной воды, перед погружением Алеша старался думать о ленивцах.

На самом деле вода была комнатной температуры, но внутренний голос настаивал, что вода непременно ледяная. На худой конец – кипяток. В любом случае остановки сердца не избежать. В такие минуты мысль о ленивце – спасение. Хорошо также вспомнить какой-нибудь эпизод из детства или пересчитать персонажей на картине Уорхола, или мысленно приступить к изготовлению яичницы.

Логика

В детстве мне казалось, что испанка, унесшая столько жизней – это реальная женщина в черных одеждах с впалыми щеками и кругами под глазами. Никак не мог сообразить, зачем она занимается такими вещами. Наверное, думалось мне, в этом есть какой-то смысл. Некий высший смысл!

Мысли о высшем смысле с младых ногтей посещают русского человека!

Главное не упустить логики.

Время ускорилось, сделалось коварным и бесчувственным, так что логика ускользает легко. Точно угорь.

Угри напоминают змей. Ненавижу змей. Еженощно жду их появления во сне. Так завещанная пращурами мудрость тщетно пытается пробиться сквозь толстый налет глупости, приправленной воспоминаниями.

Главное не упустить логики. И хотя бы попытаться быть последовательным. Но в каком направлении? По или против часовой стрелки?

А какая разница, если, в конечном счете, раньше или позже упрешься в зияющую пустоту, именуемую «до» или «после»? Так или иначе, тебя там «еще нет» или «уже нет», что никак не влияет на пустоту.

Никогда не мог запомнить в какую сторону по часовой стрелке, а в какую – против. Казалось бы, нет ничего проще, для меня же это – непреодолимая трудность. Это еще одно доказательство того, что от нас мало что зависит. Еще один знак. Этот и другие знаки: то и дело развязывающийся шнурок на левом ботинке, например. Читается – не возносись, не пыжься.

С таким-то шнурком катастрофа летчику обеспечена. Не сейчас, так позже. Если не на изумительной ракете, так на обыкновенном самолете. Вот и весь сказ.

Наличие инопланетян я не исключаю. Не то, чтобы убежден в их существовании или ожидаю их появления, но почему бы им не быть? Ведь мы же есть?

Наверняка им любопытно было бы познакомиться с Гагариным, простым гжатским парнем, первым спрыгнувшим с винтообразной лестницы познания. Хотя, может быть, они и знакомы. Беседуют сейчас на веранде, чай пьют с галетами, нахваливают друг друга.

Одним словом, постижение алгебры часовой стрелки для меня – непреодолимая трудность.

Цвет пустоты

Я бы окрасил пустоту в золотистый тон. Это даже не цвет, скорее запах. Ароматом этим исполнен двухэтажный дом, где находится мое убежище, дом выстроенный военнопленными японцами на века. Запах этот парил до меня, будет парить после меня, а, следовательно, это и есть цвет пустоты. Теорема доказана.

Ощущение пустоты довершает водосточная труба и мусорный бак во дворе. Порой по трубе пробегают зеленые искры, точно крохотные ящерки под спекшейся кожей бродяги.

Вам не доводилось встречать ящериц в декабре? Приходите к моему дому. Это не означает «приходите ко мне в гости», так как теперь я вам не открою. Я в ванне и вам не открою.

Японец? Японец тем более не откроет.

Впрочем, я не открыл бы вам, если бы и не был в ванне. Теперь мне не хочется видеть людей. Я, наконец-то, занят делом. Сосредотачиваюсь.

Мой японец

Стоит мне уйти или спрятаться в ванне, сутулый японец в ватнике и треухе тотчас выходит из своего укрытия и медленно бродит по комнате. Подходит к окну и протяжно наблюдает за тем, как дождь наполняет лунную сахарницу, сгоряча брошенную во двор соседкой сверху. Зимой следит за снегопадом и неподвижностью снеговика.

Стоит Ягнатьеву уйти или спрятаться в ванне, сутулый японец в ватнике и треухе тотчас выходит из своего укрытия и медленно бродит по комнате.

Надобно что-то делать

Перед тем как сделаться стеклодувом Алексей Ильич Ягнатьев двадцать четыре, а то и все двадцать пять часов кряду повторял одну и ту же фразу: «Надобно что-то делать». Надобно что-то делать, надобно что-то делать… И как эта вполне чеховская фраза, по малоумию осмеянная Ариком Шуманом, могла явиться в голову сорокалетнему ленивцу Алеше Ягнатьеву?! Однако факт: он долго повторял эти слова перед тем как погрузиться в воду. Пока от фразы не осталась одна только оболочка.

Отлично помню – часы в прихожей девятью ударами сколачивали мою треснувшую голову, а я прилаживал им в такт: «Надобно что-то делать».

Надобно что-то делать, надобно что-то делать…

Простыни

Тем временем в Бокове стелются простыни.

Ева стелет простыню.

Клавдия-Даная стелет простыню.

Любушка-голубушка стелет простыню.

Липочка стелет простыночку.

Берта Наумовна стелет простыню.

Зинка стелет простынку.

Валентина, дай ей Бог здоровья, стелет простыню.

Варвара Васильевна, Царствие ей Небесное, стелет простыню.

Мила вся горит, но стелет простыню.

Патрикеевна стелет простыню.

Оленька стелет простыню.

Вика стелет простыню.

Полина Сергеевна стелет простыню.

Всего – тринадцать.

Четыре раза по три и еще одна – Липочка.

Попугай

Пользуясь отсутствием Алексея Ильича японец, не снимая ботинок, укладывается прямо на простыню и сворачивается калачиком.

И что мы так гоняемся за временем? Время – враг! Однако же, вопреки всякой логике стараемся приблизиться к нему, понравиться ему, выцыганить у него всякое такое, чего и не бывает порой, то да се. Вся эта суета доставляет нам массу неудобств и обостряет чувство несправедливости.

Все это напоминает мне серебристую башню из цилиндров в цирке, по всем законам не имеющую права не уронить акробата и, тем не менее, удерживающую этого мошенника в равновесии, что искажает представление о реальности у детей и взрослых.

Есть много, друг Горацио…

А хочется понять. Не принять как данность, не восхититься, не поверить глазам своим, но проверить, понять, разобрать по винтикам.

Когда фокусник объясняет фокус, что с нами происходит? Что кроме очередного разочарования испытываем мы в этот момент? Вялую тоску.

Так становятся алкоголиками.

Надобно что-то делать.

Надобно что-то делать.

Надобно что-то делать.

Среди японцев тоже встречаются алкоголики. Думаю, что среди военнопленных японцев их было особенно много.

Дед-фронтовик любил выпить. Делал он это смачно. Никто не смел перечить ему. В те времена мужчинам, вернувшимся с фронта, не перечили. Их было слишком мало. И теперь мужчин мало, но все же больше, чем было после войны.

До описываемых событий Алексей Ильич пьянствовал три дня к ряду, не ходил на работу, не отвечал на телефонные звонки, не брился, не читал газет и не включал новостных программ.

Прежде запоев у него не случалось. Так, раз или два. В юности. А последние два года своей жизни он и по большим праздникам всем прочим напиткам предпочитал минеральную воду, за что ненавидел ее смертельно.

Надобно что-то делать.

Надобно что-то делать.

Надобно что-то делать.

Если присмотреться, есть в моей внешности что-то от попугая. И торчащий вихор на затылке, и крючковатый нос, и большие ноги при беспощадно малом росте. И эта дурацкая привычка повторять одну и ту же фразу, одно и то же слово по нескольку раз, когда мысли далеко. Далеко-далече.

Хорошо, должно быть, успеть наступить на тень сразу же после того, как вспыхнет лампочка. К сожалению, получается далеко не всегда.

Ха-ха-ха-ха-ха!..

Во что бы то ни стало затолкать себя в ванну, вот что.

Для Ягнатьева это подвиг.

Его бессмертная душа болеет.

Бессмертная душа.

Иногда процесс погружения в воду выглядит как подвиг. Во всяком случае, значительное событие жизни. В особенности, когда это происходит после похмелья.

Думаете, попугаи, повторяя для нашего удовольствия какую-нибудь навязанную нами пошлость, вдумываются в ее содержание? Нет. Нет, нет и еще раз нет. Попугаи – существа разумные, даже мудрые. Их душа в это время в Гвинее или Новой Зеландии. Или еще где-нибудь.

Ах, птицы, птицы!

Определенно от приятелей, помеченных наблюдательностью, не только польза, но и великий вред. Вдвойне беда, когда этим приятелем оказываешься ты сам.

А попугаи, и это доказано, имеют разум трехлетнего ребенка.

Смех

Все хорошее, чистое, нежное с Бремом, гигантскими лопухами, бабочками, запахами яблочного пирога и бабушкиным поцелуем в темечко, все, чем наградило нас детство, в отрочестве куда-то исчезает. Перед нами разверзаются ржавые ворота зрелости. Округлившееся личико приобретает черты падшего ангела. В глубине зрачков загораются недобрые огоньки грядущего кочевья, а на лбу (подбородке, щеках и пр.) проступают созвездия Цербера, Горгоны, Сциллы и Харибды, Содома и Гоморры.

Черты лучезарного детства возвращаются, но уже незадолго до смерти.

Время – главный враг человечества.

Рассматривая себя в зеркале, Алексей Ильич Ягнатьев с изумлением обнаружил под носом юношеский прыщ.

Это знамение! подумал он.

Впрочем, если бы он увидел свою физиономию и без оного прыща, реакция была бы в точности той же: он физически почувствовал приближение вселенской бури.

Почему именно теперь, когда я так несчастлив? подумал он.

Еще недавно попадись мне такой-то роман, я бы смеялся до колик.

Арик бы просто не выжил.

Подражая ему, я непременно съязвил бы, заменив «вселенскую бурю» на «вселенскую дурь», и неутомимо демонстрировал бы всем свое остроумие.

И все друзья-товарищи смеялись бы вместе с нами.

В юности мои друзья-товарищи много смеялись. Однако впоследствии никто из них так и не стал клоуном. Говорят, в быту клоуны, как и поэты – как правило, грустные люди. Так что, если уж кому и суждено было бы стать клоуном, так это вашему покорному слуге. Может статься это мое подлинное призвание. Только я его не распознал. Теперь уже поздно.

Думается, человеку в жизни отмеривается определенное количество смеха. Чем больше смеется он в молодые годы, тем меньше ему остается в старости.

В юности Ягнатьев мало смеялся. Почти не смеялся. Только иногда. Преимущественно по пустякам.

Когда окружающим как раз смешно не было. Иными словами, невпопад. Порой без причины.

К примеру, когда наблюдал за попугаем.

Или перечитывал свои стихи.

Или пытался понравиться какой-нибудь девочке, что, конечно же, оставалось его тайной.

Итак.

Ягнатьев подошел к зеркалу. Себя не узнал.

– Кто здесь? – вырвалось у него.

Ха-ха-ха-ха-ха…

Несостоявшаяся встреча

За всю свою жизнь я так и не встретил настоящего ленивца.

Брем

Брем (Brehm) Альфред Эдмунд (1829 – 1884) немецкий зоолог, просветитель. Наблюдения, вынесенные из путешествий по Африке, Европе, Западной Сибири и др., легли в основу «Жизни животных» (т. 1—6, 1863—69, русский перевод в 1911—15 и 1937—48). Благодаря живым описаниям «образа жизни» и «характера» животных труд Брема (несмотря на присущий ему антропоморфизм) стал для многих поколений лучшим популярным руководством по зоологии. Директор Гамбургского зоопарка (1863—66), создатель Берлинского аквариума (1867)⁸