Риторический вопрос (Какао)

– Что конкретно ты от меня хочешь?!

Эта реплика вышибла меня тем, что явно была из другого сценария. Слишком явно из другого. И хотя обычно я за словом в карман не лезу, но тут даже меня заблокировало. Ну и как прикажете на такое отвечать? Единственное, что приходит на ум – «Пардон, ошибся номером…», и на какое-то мгновение показалось, что действительно ошибся. Либо отправитель перепутал чаты. Надежда продержалась ровно до следующей реплики и, вопреки расхожей формуле, скончалась раньше меня.

Назвать это когнитивным диссонансом значило бы не сказать ничего: меня просто подбросило и перевернуло. При этом пируэте, наверное, встряхнулись и переключились в голове какие-то нейроны, потому что вдруг стало ясно, что вопрос-то риторический! Ну, то есть, на самом деле это утверждение, замаскированное под вопрос. Но какое? Любое из возможных допущений казалось невозможным и недопустимым.

Я помотал головой, чтобы стряхнуть наваждение, и тут, видно, опять перескочило какое-то реле, потому что стало вдруг смешно. Вспомнился хит из девяностых:

«Я понял – это намек,

Я все ловлю на лету,

Но непонятно, что конкретно ты имела в виду?

Вот я не понял!

Нет, все понятно, ёнтать!

Но что конкретно?

Я не понял! —

И это «я не понял» повторяется навязчивым речитативом на фоне бодренького такой рок-н-ролльчика:

Что ты имела в виду?

Что ты имела в виду?

Что ты имела в виду?

Что ты имелаааа?..

Реле щёлкнуло ещё раз. При этом, видимо, переключение произошло не до конца, ибо навязчивый рок-н-рольный мотивчик остался, но вот текст на него лёг явно из другой оперетты:

«От своей авторучки я сломал колпачок,

По дороге навстречу шёл мёртвый мужичок,

Завтрак, ужин и обед,

Мужичок мёртв, а мы ещё нет

Мужичок мёртв,

А мы ещё нет»…

Дослушав и доплясав (мысленно) этот трек, я отдышался и собрался. Обошёл ситуацию с разных сторон и была вынужден констатировать: вопросы плана «что тебе надо?» и «чего ты от меня хочешь?» являются не чем иным, как требованием оставить в покое, что я немедленно и сделал. Несколько, правда, недоумевая по поводу причин, но какая теперь, к лешему, разница. Можно подумать, знание причин что-нибудь изменит. Точка невозврата пройдена!

Кстати, о точке невозврата. Есть в немецком есть такое понятие – buches lirik – лирика книги, если дословно. Всего на букву отличается от него термин buchen lirik – книга стихов. Долгое время я жил идеей подружить эти два понятия – объединить поэтическую лирику из моих прозаических книг в книгу стихов. Зачем – понятно, чтобы эти стихотворения для читателя потерялись в потоке моих прозаических словоконструкций. Но «что конкретно я от себя хочу?!» Далее с первой цифры.

И всё-таки. Всё-таки! Обилие нюансов в русском языке просто поражает, хотя я говорю, читаю и пишу на нём всю жизнь. Не стану притворяться полиглотом, затрудняюсь сказать, как с этим обстоит в других языках. Впрочем, нет, кое-что знаю даже я: английские «How do you do?» и «How are you?» также не являются вопросами, а всего лишь дежурными приветствиями, и боже вас упаси отвечать на них детальным отчётом о состоянии здоровья, иначе прослывёте занудой. Не исключено, что вполне заслуженно. «Thanks! Fine!» будет в самый раз, даже если это не соответствует действительности.

Ну, в самом деле, вы же не ждёте, что каждый хорошо воспитанный человек окажется ещё и филантропом! Готовым абсолютно бескорыстно взвалить на себя часть бремени вашего бытия. Хотя, как было замечено классиком, и милосердие иногда стучится в наши сердца… В общем,

«Сон в руку был, и вот в руке / Вопрос остался…»

Но чем больше проходит времени, тем меньше хочется знать на него ответ, и не потому, что он мне точно не понравится. Просто я опять не угадаю. Как в известном меме:

– Чай? Кофе?

– Кофе, пожалуйста.

– Не угадали: чай!

И вот настал четверг, господа, традиционно рыбный день. Тем, кто по жизни своей шеф-повар – время раздавать лещей, посетителям сиих фешенебельных ресторанов – время этих самых лещей получать. Как чай и кофе, как How do you do и часть бремени вашего бытия. Подчас все мы так умело маскируем свою боль, что многие завидуют нашему счастью, да ещё и скука-память, как она это любит, традиционно в самый неподходящий момент подкинула запев с припевом из не дожившей до сегодняшнего дня ни на плёнке, ни на бумаге песни:

Головная боль – забытый крик в ночи,

Головная боль – плоть изнутри кричит.

Головная боль в тупых осколках дня,

Головная боль ключом внутри меня.

Я не могу остаться здесь. Я вышел.

Я ухожу туда, где ночь стучит по крышам.

Я не смогу уберечь ценность рая.

Я не смогу остаться здесь…

И головная боль.

В общем, время настало. Эй, кто там сказал: «кис-кис»? А если я буду говорить вам «чел-чел» или похуже на одну букву что? Встречайте. Зосима Тилль. Сборник спойлеров, реминиценций и ранее не изданных флэшбеков из прошлого, настоящего и будущего. Заранее извиняюсь, если прочтённое не будет соответствовать слышанному Вами от меня ранее. «Время меняет всё, / Время меняет всех. / Что дальше будет: /Плачь или смех?»

«Сейчас бесов гонять будем». «Каких ещё бесов?»

«Зима, словно репа, а звёзды фасоль.

Спасибо, мамаша за хлеб и за соль.

Ты думала, я сплю, но я-то видел, дружок,

Как ты мне сыпала в суп какой-то белый порошок.

Ой, странный вкус, темнеет в глазах,

И ты сказала: «О’кей, до встречи в небесах».

Весёлое время наступает, друзья,

Ой-ё, веселее некуда, ой-ё, веселее нельзя!»

«Бухенлирик».

Какао.

Я стихами живу рядом с прозой…

Я стихами живу рядом с прозой,

Я ложусь и встаю вместе с ней.

Даже если покажется позой

Вам такое, прошу вас: не лей-

те мне воду вперёд коромысла,

Наполняя одно лишь ведро,

Чтоб оно, переполнившись смысла,

На бумагу текло сквозь перо.

Что мне жаркие ваши признания?

Доживут ли они до утра?!

Недоверие – следствие знания.

Я зеваю уже – вам пора!

Без ответов остались вопросы,

Отнесу их на свалку судьбы…

Я стихами живу – вместе с прозой,

Наконец-то я счастлив. А вы?

Вновь на спин-оффе…

Меряю время

банками кофе.

Быт на Голгофе

Сыт в катастрофе.

Асс теософий,

физика Йоффе,

Пять литров в штофе,

Был бы кто против.

Вызов на профи,

Люба на Со́фе,

Пусто напротив.

Вновь на спин-оффе.

Туманность стылых дум…

Туманность стылых дум, остаточность мечтаний

Под утро станет рвать – на клочья, на куски.

Небесное желе не терпит оправданий,

Как и напрасных слов – их прячем в дневники.

И тяжесть новостей, что с возрастом печальны,

Воротит время вспять, и снова там и тут…

Научимся прощать, ведь сверхсентиментальны,

И ценность обретёт спокойствие минут.

Ушедшие придут, во сне или с рассветом,

И скажут те слова, что так согреют нас.

В уютном гамаке уляжемся валетом

И станем строить жизнь, абсурдную подчас…

Ты только приходи, туманность разрывая,

Даю обет на срок – не предавать мечты…

И пыльный плен падёт, день новый открывая,

И вновь возьмут перо дрожащие персты.

Любовь прекрасною была…

Любовь прекрасною была,

Я помню, это было завтра,

Порхнула запахом бульвара,

Минуя траур тротуара,

И вновь нахлынула волна.

Былые слезы и молитвы,

Слова нелепые, обиды…

Быть может, мир сошёл с ума,

И в степень страсть возведена?

Любовь желания полна.

Один лишь взгляд избрав из многих

И, повинуясь сердцу, крови,

Жизнь ищет воплощения грёз.

Не может быть, чтоб всё всерьёз…

Душа истомою полна.

В ней что-то мечется и рвется,

Глубинной силой отдается,

Ушедшей ревностью пьяна,

Вовлечена и не скромна…

Любовь прекрасною была.

Июлится лето столичным дождём…

Июлится лето столичным дождём —

Он песню поёт всем прохожим,

Спешащим в подземку. Плывёт кораблём —

Под парусом, мы предположим.

И капли его – дети хмурых небес,

Слегка отдохнув в капюшоне,

Нашепчут сценарии будничных пьес,

Что модными стали в сезоне.

Мохнатое небо в Купальскую ночь

Укроет до срока столицу.

Под пледною негой покажет точь-в-точь…

Ресницам давно то не снится…

Однажды лишь виделся тёплый закат,

Такой – на меже откровений,

Делилась на «после» и «до» аккурат

Ломбардная ценность явлений…

А капли на стёклах выводят мечты,

Июлится нынче так дивно…

Потерянный зонт пролетел полверсты,

Ища руку друга наивно.

А капли, как люди – за сказом рассказ,

Про дивные вещи, о разном…

И сыпется с неба несказанность фраз

В потоке зигзагообразном…

Себе придумала опять…

Себе придумала опять

Я «настоящего мужчину»,

А он уйдет ни дать, ни взять,

И для вранья найдет причину.

Я ночью буду вытирать

Слезинки на лице ладошкой.

Все отгорит, всё так-растак,

Всё было будто понарошку.

Вновь буду вскоре я мечтать,

Гадая, теребить ромашку.

Душа болит – в ней все горит,

Но все же к миру – нараспашку…

И лето, как осень…

И лето, как осень – во всём полумеры,

Хотя нет, скорее весна.

И снова готовим свои лжепремьеры —

Плоды не пришедшего сна.

Одеты так странно и не по сезону,

И так неуместно кашне.

Сложив пачку писем, несём почтальону

И гриф – «Это важно втройне» …

Кому пишем слоги и так откровенно

В них «Я бы…», и всё «Да кабы…»?

Слова оправданий, в них попеременно —

Игра-чехарда «Да», «Увы» …

Увы, в этой стопке нет гожих конвертов —

Им так полумеры к лицу.

И вновь недописанность влажных мольбертов

Понятна лишь только Творцу…

Мне приснился мой Аркаим…

Мне приснился сегодня сон —

Чудо-сказками полон был он.

Удивительные видения

Окружали со всех сторон.

Ход истории, стук копыт,

Печь, огонь и металл кипит.

Лай собак и клёкот птиц,

Рукодельная, песнь девиц.

Наковальня, подкова, седло,

Кони, шёлк, гончара ремесло,

Запах хлеба и ряд столов,

Астрономия, книги, стекло.

Песни, музыка, звон мечей.

Перья, письма, шёпот врачей.

Опыт делает нас мудрей…

А вокруг только ширь полей…

Запах прошлого неуловим,

И тот мир не будет чужим.

Паладин, пилигрим, я за ним…

Мне приснился мой Аркаим.

Писали огни, да на бархате ночи…

Писали огни, да на бархате ночи,

Рассказы про странных, забытых людей.

Ах, как же они к этим играм охочи —

Следят за унылыми. И без затей

Всё пишут и пишут. Совсем недлястольно,

А в красках и лицах слагают о том,

Что лысый добряк дал пятак добровольно,

Что хмурая женщина белит свой дом.

Что гонят того, кто рифмует закаты,

А он поднимается раньше Миров.

Слова в тех историях так угловаты.

И сплошь многоточия меж облаков…

Уж если писать, то лишь истину света —

Про то, что лирический знает герой…

И пусть легкомысленно-зябко одета…

И так же в душе. Что, увы, не впервой…

Писатели судеб, зачем голословно?

Вас снова погасят в назначенный час.

И ночь проживу с вами вновь подмосковно…

Среди одиноких до срока террас…