Люди даже не пытаются задать себе донельзя примитивный вопрос: что будет со всем этим «набором фантиков» после смерти тела их обладателя? Судьба скучна и безалаберна, если мировые эксцессы не будоражат ум и не затрагивают струны душевного равновесия.

Тем не менее, исповедующий релятивизм индивид считается в обществе интеллектуалом и пользуется непререкаемым авторитетом среди неграмотного населения. Он обладает большим социальным статусом, чем невежа, ему открыты двери престижных учреждений, доступны большинство ступеней карьерной лестницы, его ожидают вакансии в разнообразных бизнес-проектах.

«Белые воротнички» заправляют на производстве, работают в качестве специалистов и руководителей среднего звена в государственных органах, трудятся врачами, преподавателями, заняты в банковской сфере, предпринимательстве, юриспруденции и пр.

В любом учреждении неизменно востребованными оказываются только квалификационные качества, что же касается нравственных достоинств или недостатков, то первые из них мало кого интересуют, а на последние руководство просто закрывает глаза, если их носитель демонстрирует деловую хватку.

Релятивист больше, чем невежа, проявляет фантазии при организации досуга, но их объединяет полное пренебрежение высшими ценностями бытия и эгоистическая обособленность натуры.

На первом месте в жизни у полуобразованной Сути всегда находится работа, ей посвящена большая часть имеющегося времени, на нее тратятся все силы и здоровье. Когда человек выходит на пенсию, то не знает, чем заняться: бездельничать он не привык, но ничего, кроме служебных обязанностей и хобби его всерьез никогда не интересовало.

Мысли о бренности бытия, бессмысленности прожитых лет, никчемности затраченных усилий становятся первым кирпичиком в будущем здании материалистического нигилизма.

Среди населения, исповедующего релятивистское мировоззрение, выделяются три основные группы.

Первую из них составляют ментально неотесанные и астрально примитивные вчерашние невежды, которыми правят стереотипы поведения, поверхностность мышления и тяжеловесность чувств.

Эти индивиды не питают никаких иллюзий по поводу своих интеллектуальных способностей, с трудом заканчивают обучение в институте, не хватают звезд с неба, в общении грубы и хамоваты, в быту предпочитают плотские удовольствия.

Поле сознания вспахано семьей, засеяно школой, а появившиеся всходы метафизического отторжения обильно орошаются дождями позитивистского образования.

Отсутствие света истины не позволяет духовно созреть будущему плоду, который получается внешне неказистым, перенасыщенным влагой некомпетентности, лишенным целебных качеств гармонии и вкуса душевного умиротворения. Усилиями семьи и государства в сознание вносятся косность и инертность, а приобретя пресловутый жизненный опыт, Суть подчиняется размеренному ритму существования мещанина.

Человек, чья внутренняя природа еще не готова к проявлению самостоятельности, – когнитивное дитя, которое все, что ему ни скажут, воспринимает с полным доверием: его критическое отношение к восприятию онтологической картины мира еще не выработалось, а ум не набрал необходимой силы, чтобы стать пытливым. Пребывая в конвенциальном тумане и совершенно не ведая о том, что происходит за его пределами, он, тем не менее, чувствует себя вполне комфортно.

Вторую группу релятивистов составляют люди, добившиеся определенного успеха в умственном развитии, хорошо успевавшие по большинству предметов в среднем и высшем учебных заведениях и имеющие интеллектуальные запросы, выходящие за рамки стандартной программы обучения. Они много читают, живо реагируют на происходящие в жизни события, следят за литературными новинками, любят произведения культуры и искусства, развивают кругозор и формируют разнообразные интересы.

Эти субъекты опережают представителей предыдущей группы по умственному развитию, но, как и они, столь же консервативны в мировоззрении, с недоверием и страхом воспринимая любое проявление метафизических и мистических начал жизни.

Индивидуум может прогрессивно мыслить только в пределах ортодоксального материализма, порог которого переступить еще не в состоянии. Схватывая на лету многое из того, что творится во внешнем мире, она не только совершенно не знает свое Ego, но даже не ощущает дрожи его присутствия. Сколько бы ни силилась такая личность посеять зерна разума в своем естестве, плодов истины ей не собрать.

Именно к этой когорте лиц относятся фантазеры, разрабатывающие экономические и политические проекты переустройства общества, чтобы претворить в жизнь идеалы равенства и братства.

Борьба с ветряными мельницами отнимает не только время и энергию, которые можно было бы направить не на разрушительные, а на созидательные процессы, но и эволюционную перспективу, смещаемую в следующие периоды воплощения. Благородные мотивы, несомненно, зачтутся как кармический плюс, но за совершенные под их влиянием ошибочные поступки индивиду все равно в будущем придется держать ответ.

Третья группа релятивистов состоит из людей творческих профессий: научных работников, писателей, поэтов, художников, музыкантов и пр. Их мышление уже набрало необходимую мощь, развило способность к непредвзятому осмыслению окружающей действительности, которая воспринимается теперь совсем не так, как ее трактуют официальная наука и общественное мнение.

Они чувствуют тоньше, мыслят глубже, смотрят дальше. Когнитивная личность уже в состоянии соотносить свою внутреннюю природу с внешней эмпирикой бытия, устанавливать между ними прочные связи, заполнять возникающие пробелы в образовании личными наблюдениями, делать на их основе оригинальные выводы и заключения.

Впервые в своем существовании индивидуум освобождается от пресса многовековых штампов человеческой мысли, ваяет собственное мнение, основанное на робких попытках синтеза новых впечатлений о мире. Творчество, лишенное стереотипов и трафаретов, отражает, пусть сначала бледно и небезупречно, прорезывающуюся уникальность, которая с течением времени будет только крепнуть, проявляться ярче и выпуклее.

У релятивистов наблюдается разное отношение к Злу.

Сути первой группы его не замечают, второй – приспосабливаются к нему, либо с ним борются, третьей – его изобличают и выносят на суд широкой общественности. Чтобы сбить накал активности правдоискателей и воспрепятствовать распространению нежелательной информации, Темные Силы применяют надежный фильтр в виде цензуры.

Они отсеивают таящие опасность архетипы человеческого творчества, попутно дискредитируя их авторов, нещадно кастрируют и переводят из разряда ранящих душу в ранг опереточных прочие опусы, гарантируя их создателям высокий социальный статус и общественное признание. Имея в подчинении невежественную и полуобразованную толпу, Злу не составляет труда справиться с кучкой сведущих в материализме личностей и выходящих из их рядов Посвященных.

Невежество есть незнание, а релятивизм – ложное знание, насыщающее ум ошибочными воззрениями основоположников материализма и его адептов.

Невежа окружен тьмой неизвестности (авидьей), а релятивист – пеленой иллюзорности, разреженной слабым светом ментальной деятельности.

Учение, формирующее мировоззрение прагматика, реакционно: во-первых, насаждая безобразие атеизма, не признает Мироздание актом божественного творения, а во-вторых, подталкивая к эгоистической розни со всем сущим, лишает человека этического достоинства.

Релятивизм выражает сатанинский принцип бытия, воспроизводящий хаос, замещающий истину неправдой, красоту – уродством, а благодать – вероломством.

Жизнь заключена в русло эмпирического разрежения, из которого тщательно вытравлено духовное начало; пребывающая под гипнозом конвенциального конформизма и в бреду нравственного якобинства, индивидуум умственно беден и нравственно развращен.

Невежество и релятивизм не даруют внутренней свободы, создают видимость независимого существования, помещают Суть под колпак алармистской изнанки жизни.

Тайна божественного совершенства от нее скрыта, а окружающий природный мир преподносится как единственная, но чуждая и враждебная органическая реальность, которую необходимо подчинить.

Субъект живет с твердым убеждением, что присвоение – цель бытия, а насилие – основное средство ее осуществления и свято верит, что реализация эгоистических предпочтений приближает к счастью, душевному умиротворению и процветанию.

Это и есть конституция материалистического общества, верхушка которого ее всеми силами продвигает и пропагандирует.

Но ничто не вечно под луной, сознание не стоит на месте, а ощупью продвигается к источнику жизни. Позитивная метаморфоза, произошедшая в менталитете, посеяла в естестве невежественного индивидуума зерна душевной тревоги и когнитивной активности, из которых проклюнулись первые робкие побеги.

Они еще малозаметны, но уже оказывают, пусть и слабое, воздействие на ход мыслей и мотивы поступков. Постепенно тень сомнения в авторитете материального аспекта бытия прокрадывается в сознание, раз за разом, пробивая брешь в редутах косного мышления.

У релятивиста первой группы иногда случаются непроизвольные альтруистические порывы, проскальзывает интерес к этике, эстетике и психологии человеческих взаимоотношений, зато как на дрожжах растет желание разнообразить представления об избранном хобби и заниматься им вполне профессионально.

Смятение чувств и ментальная увлеченность со временем трансформируются у невежи в душевную неуравновешенность и когнитивный энтузиазм релятивиста.

Эволюционный рост его соседа из второй группы сопровождается своими достижениями.

Азарт, подпитывающий тяжеловесный мозг, придал большую гибкость мышлению, а возросшая культура чтения позволила увереннее ориентироваться в тематике позитивистской литературы и отбирать из ее огромного массива действительно полезные и колоритные экземпляры.

Тяга к знанию зарождается тогда, когда личностью накоплен достаточный опыт пребывания на физическом плане за ряд воплощений.

Возникает насущная потребность в его системной переработке, но умственные способности пока еще недостаточно развиты, сила мышления слишком слаба для того, чтобы систематизировать полученные впечатления и обнаружить в их чередовании скрытые закономерности, т. е. установить последовательность причин и следствий тех или иных явлений.

Суть обращается за помощью к произведениям авторов, уже миновавших эту стадию эволюционной лестницы и в научной форме сформулировавших рекомендации по ее преодолению.

Индивидуум тренирует сознание путем изучения ошибок других индивидов и по заимствованным лекалам осмысливает свою жизнь. Все, на что он сейчас способен, – слепо копировать чужие достижения, неумело примеряя их конструкцию к анализу массива собственного эмпирического материала. Речь идет, естественно, исключительно о сугубо предметной стороне бытия.

Процесс ментального созревания длится долго и мучительно, протекает по-разному в зависимости от индивидуальных особенностей людей.

Когда количественные изменения переходят в качественные, в умственном пространстве зреет почва для прорастания первых зерен самодеятельности. Они появляются в виде пока еще несмелых и неумелых рассуждений, густо сдобренных соусом банальности, находящихся в плену расхожих представлений и распространенных иллюзий.

До жатвы еще далеко, но пахарь методично и настойчиво делает свое дело: круг интересов потихоньку расширяется, внимание крепнет, а память улучшается, хотя мысль порой беспомощна и работает плохо. Суть много, в основном бессистемно, читает, но материал усваивается неважно, ибо ее мышление однобоко, совершается урывками в те редкие минуты, когда праздное состояние души ненадолго сменяется полетом приподнятого настроения.

Проза жизни пока прочно держит в своих железных объятиях хлипкую фигуру слабо отточенной мысли, вяло курсирующей между набившими оскомину житейскими проблемами в гавани общераспространенной риторики. Сознание разбуженной личности отличается рыхлостью и хаосом, но холод эгоистической отчужденности понемногу начинает таять под действием слабого огонька смутно ощущаемой потребности единения с миром.

Когда в течение ряда воплощений это пламя станет устойчивым, в естестве индивидуума произойдут соответствующие изменения: грубые частицы начнут замещаться более тонкими крупицами, вследствие чего ментальное вещество станет отвечать роящимся вокруг него вибрациям высших планов бытия.

Любопытство берет верх над равнодушием, преодолевая прежнюю инертность мышления и создавая исток будущей любознательности. Последняя есть движущая сила раскрытия умственных способностей, не позволяющая пребывать в спячке самоуспокоенности, постоянно раздвигающая горизонты осведомленности о сущем и способствующая возникновению новых интересов. Она же заставляет индивида критически относиться к суждениям других людей, подвергать скептической оценке их мнение и ему оппонировать, изыскивая аргументы, почерпнутые уже не из чужого, а из собственного опыта.

Именно любознательность ведет по жизни индивида, помогает ему освоить новые рубежи ментального пространства, освободиться от оков узкоутилитарного воззрения на окружающую действительность, лучше воспринимать все необычное и пока еще труднообъяснимое в бытии, получать удовольствие от преодоления умственной лени и маленьких побед над косностью мышления.

Знания пока бессистемны, плохо оформлены и структурированы, мысли хаотичны и не подчинены волевому началу, астральный сумбур превалирует над ментальной стройностью, а воззрения имеют по-прежнему материалистическую направленность.

То зажигаясь очередной идеей, то всецело разочаровываясь в ней, то наполняясь энтузиазмом, то впадая в апатию, то приближаясь к истине, то отдаляясь от нее, индивид судорожно ищет путеводную звезду, чтобы обрести себя.

Его сознание активировано всплеском умственной деятельности, но затуманено метафизической и трансцендентной предубежденностью.

Однако из возникшей в низшем уме склонности к определенному роду деятельности стала зарождаться способность, которая принимает более четкие очертания во время пребывания Сути на тонких планах бытия.

Эта крепнущая сила проявляется у субъектов по-разному и накладывает неизгладимый отпечаток на индивидуальный характер, внося в него элементы мечтательности или деловитости, педантичности или одержимости, терпеливости или возбужденности и т. п.

Образовавшаяся отдушина для ума и сердца приносит истинное наслаждение, индивидуум все больше времени уделяет своему досугу, который в дальнейшем превращается в полигон интеллектуальных экспериментов. Но достигнутый прогресс мало что меняет в душевном облике личности, которая по-прежнему неуемна в эгоистических проявлениях своей натуры, жадна до чувственных удовольствий и упорно коллекционирует пороки.

Абсурд существования, в котором добрые дела, бескорыстные поступки и жертвенные порывы не получают адекватного завершения, а накопленный позитивный опыт ума и сердца не востребован, Суть не в силах объяснить даже себе самой.

Умственная разборчивость легко уживается у нее с нравственным безрассудством.

У индивида из третьей группы релятивистов процесс накопления знаний идет по нарастающей, и для того, чтобы должным образом переварить их увеличивающийся объем, он обретает привычку к систематизации исходного материала, акцентируя внимание на главном и не затрачивая лишнего времени на второстепенное.