Отдельно я бы хотел сказать про главу «Когда за тобой великая Россия и храбрый русский солдат, тебе будет кричать «ура» даже его величество король!» В этой главе мне хотелось широко использовать мой накопленный журналистский материал, который позволяет передать то сложное время, а читатель лучше сможет почувствовать атмосферу военных лет.

Будучи журналистом, я был последним, кто взял интервью у последнего участника церемонии вручения королевского меча Сталинграду в советском посольстве в Иране переводчика Сталина Валентина Бережкова, которого хорошо видно на кадрах кинохроники встреч Большой тройки в Тегеране-43. Когда мы встретились, Бережков сказал мне: «Я только вам дам интервью. Вы целый год мне звонили в США. Я обещал». На память о встрече Бережков подарил мне галстук. В моей памяти он остался скромным и интеллигентным человеком с удивительной судьбой, на глазах которого вершилась история и решались судьбы народов и миллионов людей. Блестяще владея английским и немецким языками, он переводил важнейшие переговоры Сталина с Рузвельтом и Черчиллем. Когда в 1940 году Бережков переводил наркому иностранных дел Молотову на переговорах в Берлине, Гитлер не поверил ему, что он – русский, а не коренной берлинец, настолько чисто он говорил на немецком языке с берлинским акцентом. Бережков рассказал мне интереснейшие истории, серьёзные и курьёзные про Сталина и Большую Тройку. Работая в Посольстве СССР в Берлине, в июне 1941 года Бережков стал первым советским человеком, кто узнал о нападении фашистской Германии на Советский Союз. Ночью 22 июня 1941 года советского посла Деканозова, который не знал немецкого языка, и Бережкова срочно вызвали к министру иностранных дел Риббентропу, который зачитал им ноту – объявление о начале войны.

Бережков рассказал мне, как перед вторым пленарным заседанием 29 ноября 1943 года, начавшимся в 4 часа, Черчилль по поручению короля Георга VI вручил Сталину почётный меч, который был изготовлен вручную из лучшей шеффилдской стали по заказу его Величества в честь Сталинграда. Меч с двуручным эфесом и инкрустированными ножнами, выкованный лучшими потомственными мастерами Англии, символизировал дань восхищения и уважения героям Сталинграда. Его рукоять покрыта оплёткой из золотой проволоки. Золотая роза Тюдоров в торце из горного хрусталя. На ножнах три пятиконечные рубиновые звезды в золотой оправе. Сталин был одет в светло-серый китель Маршала Советского Союза. Черчилль также пришёл в военной форме. С этого дня Черчилль всегда был в военной форме: это была его реакция на маршальскую форму Сталина. Сначала Черчилль носил синий в полоску костюм, но, увидев Сталина в форме, он тут же потребовал себе серо-голубоватый мундир высшего командного состава королевских военно-воздушных сил. Рузвельт был в штатском. Большой зал был заполнен солдатами Красной Армии с автоматами ППШ без дисков наперевес и британских вооружённых сил с карабинами с примкнутыми штыками почётного караула. Оркестр исполнил советский и британский государственные гимны: «Интернационал» и «Боже, храни Короля». Увидев, как Сталин салютовал гимнам воинским приветствием, руку к голове поднёс и Черчилль. Когда оркестр смолк, после рукопожатия со Сталиным Черчилль в абсолютной тишине достал из большого футляра на столе огромный королевский меч. Взяв его обеими руками, Черчилль сказал Сталину: «Его величество король Георг VI повелел мне вручить вам для передачи городу Сталинграду этот почётный меч в знак глубокого восхищения британского народа, сделанный по эскизу, выбранному и одобренному его величеством. На лезвии меча выгравирована надпись на русском и английском языках: «Гражданам Сталинграда крепким как сталь от короля Георга VI в знак глубокого восхищения британского народа». Надпись эту придумал лично Черчилль, который знал, что фамилия «Сталин» происходит от слова «сталь». Черчилль вручил меч маршалу Сталину, который вынул его из ножен, поднёс к губам и поцеловал. Держа меч в руках, Сталин тихо сказал: «От имени граждан Сталинграда я хочу выразить свою глубокую признательность за подарок короля Георга VI. Граждане Сталинграда высоко оценят этот подарок, и я прошу вас, господин премьер-министр, передать их благодарность его величеству королю». Затем Сталин и Черчилль медленно подошли к Рузвельту и показали ему вынутый из ножен меч. Прочтя вслух сделанную на клинке надпись, президент сказал: «Truly they had hearts of steel (действительно, у них стальные сердца)». Затем Сталин передал меч Ворошилову, который наклонил его, и тяжёлый меч выскользнул из ножен и ударился своей рукояткой о толстый ковёр на полу. Меч был вынесен из зала с большой торжественностью в сопровождении советского почётного караула. Когда эта процессия удалилась, Черчилль заметил, что президент, сидевший сбоку, был явно взволнован церемонией. Бережков рассказывал мне, что Черчилль сообщил Сталину, что перед тем, как привезти меч в Тегеран, он экспонировался в Вестминстерском Аббатстве в Лондоне. После этого тройка перешла в зал заседаний, и её участники заняли свои места за круглым столом вместе с начальниками штабов.

После рабочего совещания за чашкой кофе Черчилль сказал Сталину: «Вручение меча британского монарха Сталинграду символизирует рождённую в боях англо-советскую дружбу. Надо, чтобы будущие поколения могли воочию увидеть и почувствовать всё величие одержанной у Волги победы и все ужасы бушевавшей там истребительной войны. Хорошо бы оставить нетронутыми страшные руины этого легендарного города, а рядом построить новый, современный город. Развалины Сталинграда, подобно развалинам Карфагена, навсегда остались бы своеобразным памятником человеческой стойкости и страданий. Они привлекли бы паломников со всех концов земли и служили бы предупреждением грядущим поколениям».

Рузвельту понравилась идея Черчилля, и он согласился, что было бы хорошо сохранить развалины Сталинграда в назидание потомкам.

Они посмотрели на Сталина. Сталин медленно пил кофе из чашечки, потом поставил её на стол, взял коробку «Герцеговины флор», закурил и, выпустив струйку дыма, после размышлений сказал: «Не думаю, что развалины Сталинграда следовало оставить в виде музея. Город будет снова отстроен. Мы сохраним нетронутой какую-то часть его: квартал или несколько зданий как памятник Великой Отечественной войне. Весь же город, подобно Фениксу, возродится из пепла, и это уже само по себе будет памятником победе жизни над смертью».

В феврале 1943 года в телеграмме король Великобритании Георг VI писал: «Я и мои народы присоединяются к народам Советского Союза в искреннем воздаянии должного героическим качествам и великолепному руководству, благодаря которым Красная армия в своей борьбе против наших общих врагов своими славными победами вписала новые страницы в историю. Упорное сопротивление Сталинграда повернуло события и послужило предвестником сокрушительных ударов, которые посеяли смятение среди врагов цивилизации и свободы. Для того, чтобы отметить глубокое восхищение, испытываемое мной и народами Британской империи, я отдал приказ об изготовлении почётного меча, который я буду иметь удовольствие преподнести городу Сталинграду. Я надеюсь, что в грядущие счастливые дни этот дар будет напоминать о несгибаемом мужестве, в котором город-воин закалялся в борьбе против сильных и упорных атак своих врагов, и что он будет символом восхищения не только народов Британской империи, но и всего цивилизованного мира».

В годы Великой Отечественной войны СССР и США были союзниками, а ныне, увы, нет. Мне показалось интересным также вспомнить моё интервью с дипломатом и одним из переводчиков Сталина Олегом Трояновским, чей отец был первым Послом СССР в США, который рассказал мне, как Президент США Франклин Делано Рузвельт признал Советский Союз в 1933 году. А дело было так. Жена Рузвельта посещала американскую школу в 1933 году и увидела на стене класса карту, на которой было доминирующее, огромное белое пятно страны без названия в окружении россыпи мелких и средних стран. Хотя её семья принадлежала к высшему, богатому и привилегированному обществу, поскольку она рано потеряла мать, а её отец был спившимся алкоголиком на принудительном лечении, у неё были серьёзные пробелы в образовании, в частности, в географии, и она в полном неведении спросила: «А что это такое скрывается за этим большим белым пятном на карте?» Директор школы и учитель географии поразились её безграмотному вопросу и ответили, что эту страну им не разрешено называть. Такой степени развития демократии достигла Америка к 1933 году в отличие от СССР, где все карты были без белых пятен, а учителям никто не запрещал называть любые страны. Удивлённая ответом, Элеонора Рузвельт вернулась в Белый дом и сразу бросилась с тем же самым вопросом к мужу-президенту. Этот несуразный вопрос жены побудил Рузвельта признать в 1933 году Советский Союз и установить дипломатические отношения с самой большой страной на планете. Невероятно, но это факт: полуграмотная и плохо образованная женщина смогла благотворно и в высшей степени положительно повлиять на мировую политику и внести колоссальный вклад в установление дипломатических отношений между двумя самыми влиятельными странами XX века. Не будь её и этой дефективной американской карты в классе, никто не знает, когда и спустя какое время были бы установлены дипломатические отношения между США и СССР.

В заключение мне бы также хотелось высказать идею-предложение, которое способствовало бы развитию преемственности в вооружённых силах России. Как хорошо известно, самыми массовыми орденами по количеству награждений солдатского, офицерского и генеральского состава в годы Великой Отечественной войны были ордена «Красной Звезды» и боевого «Красного Знамени». Увы, их, прославленных подвигами наших отцов и дедов и озарённых пламенем великими победами нашей армии в годы Великой Отечественной войны, нет сегодня в современной наградной системе России. Я не сомневаюсь, что при возрождении этих наград с минимальными изменениями в наше время, они стали бы одними из самых почётных и уважаемых наград у нынешних защитников Родины, ими гордились бы и бережно передавали от поколения к поколению. К числу таких изменений можно было бы отнести удаление с орденов канувшей в лету цитаты Карла Маркса и Фридриха Энгельса «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и замена её на слово «Россия». Красная звезда и ныне является эмблемой военной техники России, она изображена на крыльях боевых самолётов. Также на ордене боевого «Красного Знамени» можно было бы изобразить величайшую реликвию Великой Отечественной войны – знамя победы, поднятое над рейхстагом в Берлине в апреле 1945 года Алексеем Берестом, Михаилом Егоровым и Мелитоном Кантария, копия которого ежегодно выносится на Красную площадь столицы во время военного парада в честь дня Победы 9 мая. Такой орден можно было бы назвать орденом «Знамени Победы». Отсутствие этих наград сегодня – досадное недоразумение, которое необходимо и важно устранить.

И в завершении предисловия мне хотелось бы сказать, что первым прочитавшим этот роман стала моя самая важная, верная и преданная читательница – моя Мама Валентина Ивановна Плутенко. После прочтения рукописи я услышал от неё водопад восторженных откликов, но затем она сказала, что некоторые страницы ей было тяжело читать из-за брутальности и жестокости отдельных сцен и эпизодов. Я ответил, что согласен с её мнением и всё-таки оставлю их, ибо писал военно-исторический роман, и этим обусловлено наличие в тексте ужасов войны и тяжёлой окопной правды. Однако я пообещал, что мой следующий роман будет о любви. Что касается этого романа, то мне нужно добавить известную фразу: «Книга рассчитана на широкую читательскую аудиторию и рекомендована читателю, достигшему 18 лет».

Подвиги ради свободы и независимости Родины вечно в памяти народа.

Подвиги героев, совершённые во имя Отчизны ценою жизни, священны.