– Не беспокойся, сынок! Это русские купцы идут с грузом пушнины в Русский Алтай. О том, что тебя ищут повсюду, они ничего не знают. Бай Аксай обещал 100 баранов за твою голову и за поимку твоей девки, которую он определил себе в жены. Тьфу на него! Пусть покарает его всевышнее небо! А тебе надо уходить – куда, не знаю. Лазутчики бая разыскивают по всем дорогам. Идет большая облава, а ты здесь лежишь у самой дороги. Но тебе повезло, сынок, давай поднимайся – я тебя не оставлю.

Алтангэрэл сделал попытку подняться, но острая боль пронзила его правую ногу.

– Что с тобой? – воскликнул Тойбу.

– Да вчера, спускаясь с этой скалы, оступился и грохнулся на камни. Все тело ломит, а на ногу не встать!

– Это мы сейчас поглядим! – ответил Тойбу. – Я, как ты знаешь, не только охотник и лучший проводник, но и лекарь к тому же.

Он проворно, привычными движениями осмотрел и прощупал ногу своего племянника и наконец с уверенностью изрек:

– Кость цела, сынок, а вывих я сейчас вправлю. Попридержи свой язык и потерпи малость! – сказал Тойбу и, засучив рукава своего халата, приступил к действу. Дядя вправил ногу своего племянника, смазал многочисленные ушибы на его теле и сразу обратил внимание на еще не до конца зажившие рубцы на его спине.

– Что это у тебя, сынок? – спросил озадаченный Тойбу.

– Следы от байских побоев! – усмехнулся Алтангэрэл. – Это когда я первый раз пытался бежать вместе с Зарикой. Догнали, собаки, били кнутами при всем народе. Но ничего – я отомстил баю. А Зарика, спасаясь от него, ускакала на коне в кочевье своего дядюшки. По словам ее родителей, оно где-то у самой границы и трех озер. Вот туда я и добираюсь, дядя!

– Э-э, да нам по пути! – обрадовался Тойбу, и в его прищуренных глазах блеснули озорные огоньки. – Ты пока полежи тут, а я схожу к своим купцам и поговорю с хозяином. Я с ним уже третий год работаю – уговорю взять тебя в караван.

И Тойбу направился к торговым людям, которые сделали остановку у ручья и, разведя костер, готовились к трапезе. Спустя немного времени Тойбу вернулся – да не один. Вместе с ним степенной походкой шел высокий светловолосый мужчина с густой окладистой бородой. Ворот его ситцевой полосатой рубахи был расстегнут, и на могучей шее блестел серебряный крест. Сдвинув мохнатые брови, купец пристальным недоверчивым взглядом окинул сидящего на земле Алтангэрэла, затем перевел взгляд на вороного скакуна, не отходящего от своего хозяина.

– Это и есть твой племяш, Тойбу? – с недоумением произнес купец.

– Да, Алексеич, он самый! – быстро заговорил Тойбу, с надеждой глядя на хозяина. – Он упал вот с этой скалы во время стоянки. Хорошо, что не расшибся совсем, а отделался только ушибами и вывихом ноги – но ногу я ему уже вправил.

– А откуда он и куда едет?

– Он едет из кочевья Чадан, а направляется за своей невестой к кочевью у трех озер – это на главном караванном пути, возле Алтая.

– Разве он похож на жениха? Скорее на заблудшую побитую собаку, – усмехнулся купец.

– Так оно и есть, – вздохнул Тойбу. – Парень пострадал из-за любви к своей девке.

– Хватит темнить, Тойбу! – резко оборвал его купец. – Сказывай мне всю правду, как есть – тогда и решим.

И купец, усевшись на ствол упавшего сухого дерева, вытащил из кафтана кисет с табаком, набил табаком деревянную трубку, раскурил ее и уставился на своего проводника.

– Мой племянник с детства пас скот богатого и жестокого бая Аксая. Когда подрос, бай, оценив его усердие и умение обуздать любую лошадь, доверил ему быть главным погонщиком своих табунов. Даже подарил ему вот этого вороного скакуна. Все бы ничего, ежели бы бай не положил глаз на любимую девушку моего племянника – Зарику. Бай надумал взять ее в жены – пятой по счету, но мой племянник не уступил ему и пытался бежать со своей избранницей. Не получилось: байские холуи поймали и по приказу бая чуть до смерти не засекли парня кнутами.

– А чем это докажешь? – перебил купец.

– У него доказательства на спине, – ответил Тойбу и, обернувшись к Алтангэрэлу, сказал:

– Ну-ка скинь свою рубаху и покажи, чем «наградил» тебя бай!

Алтангэрэл скинул изодранную рубаху и показал свою спину, на которой багровели не зажившие до конца рубцы от побоев.

Купец молча покачал головой и, раскурив погасшую трубку, дал знак Тойбу продолжать свой рассказ. А когда тот закончил, купец долго молчал, посасывая свою трубку, и наконец, взглянув круглыми ястребиными глазами на Алтангэрэла, спросил:

– Как тебя зовут?

Алтангэрэл без слов понял вопрос и назвал себя.

– Мудреное имя у твоего племяша, – заметил купец. – А что оно значит? – обратился он к Тойбу.

– «Алтан» – значит золотой. Когда он родился в бедной семье монгольского арата, местный шаман предсказал новорожденному счастливое будущее: он станет богатым и всеми любимым – потому и назвали так.

– Возможно, – задумчиво изрек купец. – В жизни можно достичь много и собственным горбом, а судьба порой щедро вознаграждает за все перенесенные испытания. А поступил твой золотой парень правильно. Девку или бабу свою нельзя отдавать никому. Знаешь, как в Расее праведные люди говорят: душу отдаю Богу, жизнь – государю, сердце – бабе, а честь – никому! Вот так-то! Пусть едет парень с моим караваном до конца пути. Приодень его во все чистое, накорми, напои, чем бог послал, и через пару часов – в путь. А сможет ли он ехать верхом на своем коне?

– Сможет, сможет! Спасибо тебе за твою милость, Алексеич, – обрадовался Тойбу.

– Да ладно уж! Нешто мы не люди! – отмахнулся купец и пошел неторопливой походкой к своим. Радостный Тойбу затормошил Алтангэрэла, пересказав ему разговор с купцом, затем проверил, как он ступает на ногу, и помог ему взобраться на уставшего от ожидания коня.

– Тебе повезло, парень! – радовался Тойбу. – Да хранят тебя светлые духи неба! Пойдем скорее к торговым людям. Не чурайся их, держись достойно, а когда подойдем к ним, не забудь поздороваться. Скажи по-русски – «здравствуйте».

Это было первое слово, сказанное Алтангэрэлом по-русски. Волею судьбы он оказался в русском купеческом караване и прижился в нем уже с первых дней. Он с позволения Алексеича помогал ухаживать за вьючными и верховыми лошадьми, выбирать место для стоянки, готовил на костре пищу из подстреленной им дичи или зайцев. Старый Тойбу не нарадовался, глядючи на расторопность и умение своего племянника. Старания его были отмечены и самим хозяином, который подарил Алтангэрэлу перочинный ножик – к радости юного охотника. А он быстро освоился со своими обязанностями и положением среди миролюбивых русских купцов и забыл о грозящей ему опасности. Но она напомнила о себе вскоре.

Как-то под вечер на привале осмотрительный Тойбу, выйдя на дорогу, заметил вдалеке скачущих в облаке пыли всадников. Он сразу же предупредил об опасности и велел спрятать своего племянника в кустах. А сам, выйдя на дорогу, стал поджидать непрошеных гостей. Трое всадников поравнялись с Тойбу, спешились со своих разгоряченных коней и поздоровались:

– Менду!

– Менду! – ответил им Тойбу.

Он по старинному обычаю достал кисет с душистым табаком-дунцем и угостил всадников. Они присели на корточки, с жадностью закурили и бросили взгляд в сторону костра, возле которого сидели купцы. Тойбу сразу понял, что это стражи бая, но не подал виду и, посмотрев на их старые охотничьи ружья, заметил:

– Места здесь для охоты очень хорошие. Вон там за голым таскылом^[9] бегают дзерены^[10], да много разного зверья в здешнем краю водится.

– Мы ищем беглецов – парня на вороном скакуне по имени Алтангэрэл и красивую девушку Зарику. Оба бежали от бая Аксая, и он велел их поймать и доставить в его аул. А тому, кто укажет их местонахождение, бай обещал награду: 100 баранов и 10 лошадей. Подумай, старик, какая это великая награда! Тебе не надо будет ходить проводником у этих урусов – сам станешь маленьким баем. Скажи только!

– Не знаю я ничего, уважаемый, и ничем помочь вам не могу, – ответил Тойбу.

– Неужели ты ничего не слышал о беглецах – ведь «длинное ухо» разнесло по всем кочевьям наказ бая? – не унимался старший страж.

Но Тойбу только покачал головой и раскурил свою длинную самодельную трубку, сделанную из кизилового сучка.

– А может, они знают, – кивнул страж в сторону сидевших возле костра купцов. – Проводи-ка нас к ним!

И Тойбу повел их к купцам.

– Кто эти люди и что они хотят? – спросил Алексеич у Тойбу.

– Это люди бая Аксая, и они ищут двух молодых людей, бежавших от бая, – ответил Тойбу, пристально глядя на купца. От ответа Алексеича сейчас зависела судьба его племянника и его самого.

– Скажи им, Тойбу, что мы русские купцы и у меня есть бичиг^[11] от наместника губернатора Урянхая с разрешением свободной торговли и проезда по всему краю. У нас свои торговые дела, а они пусть ищут своих беглых разбойников и кого хотят – мы им не помощники, – и Алексеич повернулся спиной, дав понять, что разговор закончен.

Тойбу перевел стражникам ответ купца, и те, понурив головы, вернулись к стоящим у дороги коням, и через некоторое время их след простыл.

– Пронесло! – облегченно вздохнул Тойбу. – Спасибо тебе, Алексеич! Верой-правдой буду тебе служить!

– Ладно уж! Зови лучше своего беглеца – поди, засиделся в кустах.

На следующее утро караван продолжил свой путь и к вечеру подошел к аулу «У трех озер». Весь аул состоял из нескольких белоснежных юрт, раскиданных на изумрудно-зеленом лугу возле длинного, вытянутого как кишка озера. За ним виднелись еще два коротких, круглых, напоминающих чашу. А за озерами начинались крутые сопки, поросшие березняком, елью и рябиной. Дальше уже поднимались высокие хребты с голыми вершинами – там начинался Русский Алтай.

С замиранием сердца подъезжал к этому кочевью Алтангэрэл. Наконец-то он достиг цели! Еще немного, и он увидит свою возлюбленную Зарику. Вместе с караваном он въехал в аул, всматриваясь в людей, выходящих из своих юрт. Все они были одеты одинаково, как кочевники, в длинные халаты, подпоясанные разноцветными кушаками. Зарики среди них не было. Может, она прячется от посторонних глаз из предосторожности?

Кочевники радушно встретили прибывший караван, разместили купцов в большой гостевой юрте и стали готовить для них праздничный ужин. Тем временем Тойбу повел Алтангэрэла к своему знакомому Хаджимуке, у которого раньше останавливался.

– Менду, Хаджимука! – приветствовал Тойбу знакомого, стоявшего у двери своей юрты. – Как твое драгоценное здоровье?

– Менду, Тойбу! Рад тебя видеть снова! А этот юный батыр, что рядышком с тобой, кто он?

– Это мой родной племянник Алтангэрэл. Вместе с ним мы сопровождали купеческий караван. Какие новости, Хаджимука? Почему мои глаза не видят юрты твоего соседа Чадамбы?

– Э-э! Новости неважные, Тойбу! – вздохнул Хаджимука. – Чадамба вместе с семьей и гостившей у него племянницей Зарикой три дня как ушли вместе со своим скарбом туда – в Русский Алтай. Зачем ушли? Да чтобы уберечь свои головы от стражей бая Аксая. Вы что, не слышали, что за поимку Зарики и ее жениха обещана большая награда, а за укрывательство – смерть. Вот они и ушли! А на следующий день к нам нагрянули трое стражей бая и стали пытать наших людей: «Где Чадамба и беглянка? Куда они ушли?» И, угрожая ружьями, стали требовать: «Нужно схватить их, и вы должны нам помочь: выделите десять человек и садитесь на коней, – кричали они. – Поедем за беглецами – награду получите за их поимку». Но никто из наших не тронулся и не стал отвязывать своего коня, чтобы следовать за ними. А наш старшина Тогу прямо сказал стражам:

– Мои люди за женщинами не охотятся… Было время, когда урянхайские батыры ходили в походы, сражались с врагами – один против десятерых, а теперь урянхи гоняются по степи за бабами! Позор! Вы не настоящие урянхи, а дерьмо! Езжайте отсюда, пока целы!

Стражи было схватились за ружья и хотели расправиться с нашим старшиной. Но народ не дал: стали плотной стеной, а кое-кто даже достал ружья. И стражи, страшно бранясь, повернули назад и убрались восвояси. Вот такие дела у нас.

– А куда ушла Зарика со своим дядей? Где их искать? – вырвалось у Алтангэрэла.

– А тебе зачем знать? – с изумлением спросил Хаджимука, пристально всматриваясь в Алтангэрэла. И тут его осенило:

– Так, значит, ты и есть жених Зарики, заваривший всю эту кашу?

– Он самый! – подтвердил Тойбу сокрушенным голосом. – Что же теперь делать?

– Одно скажу вам: оставаться тебе, парень, здесь нельзя – стражи могут снова нагрянуть. Возвращаться назад тоже бессмысленно – обратного пути тебе нет. И остается тебе, парень, уходить из Урянхая туда, в Алтай – там, может, и найдешь свою невесту.

– Спасибо, уважаемый Хаджимука! Я так и сделаю, – сказал Алтангэрэл, и лицо его просветлело.

– Верно говоришь, Хаджимука, – согласился Тойбу. – Алтангэрэл уйдет с караваном, а я вернусь к себе, в свое кочевье Чедан. Вот только не знаю, согласится ли мой купец взять Алтангэрэла с собой?

– Я все равно уйду вслед за ними, дядя, – твердым голосом ответил Алтангэрэл.

– Молодец твой племянник! Настоящий урянхаец, батыр! Он своего добьется, – сказал Хаджимука, дружески похлопав Алтангэрэла по плечу. – А теперь давайте приступим к трапезе, чтобы не обидеть мою хозяйку. Заночуйте у меня – места много, а завтра все решится. Как говорит русская пословица: утро вечера мудренее.

На следующее утро Алтангэрэл с Тойбу, дождавшись подъема торговых людей, заглянули в гостевую юрту. Купцы сидели на войлочном ковре возле маленького столика, уставленного лепешками, сыром и кусочками жареного мяса, и пили из пиал зеленый чай. Вместе с ними сидел и хозяин кочевья старшина Тогу.

– А-а! Легки на помине, – Алексеич приветствовал их, приглашая широким жестом к трапезе. – А что невеселый вид у «золотого парня»? Неужто не сыскал свою возлюбленную?

Алтангэрэл молча покачал головой.

– Его девка вместе со своим дядькой ушла на Алтай. Мало-мало мы опоздали, Алексеич, – ответил Тойбу.

– И что же теперь делать?

– Он хочет идти с вами на Алтай – обратного пути ему нет. Возьмешь его с собой, Алексеич? Будет служить тебе верой и правдой – не подведет.

– Хорошо! Я возьму его к себе в работники – будешь выполнять любую работу, какую прикажу. Ты согласен? – с серьезным лицом спросил купец.

– Да-да! – ответил Алтангэрэл. – Спасибо вам, хозяин!

– Ну, тогда вопрос решен. А с тобой, Тойбу, мы расстаемся до следующего года. Получи расчет у моего казначея, – кивнул он в сторону своего помощника, заведовавшего всеми хозяйственными делами.

– А теперь давайте выпьем на посошок и пожелаем нам доброго пути, – и Алексеич разлил всем в пиалы бутылку русской водки. Он хотел было налить и Алтангэрэлу, но Тойбу остановил его:

– Ему не надо, Алексеич! Не приучен еще к «огненной воде».

– Так это хорошо! – пробасил Алексеич. – И приучать к этому его не будем. Пусть пьет чай с молоком!

Сборы были недолги, и караван, провожаемый добрыми напутствиями кочевников, приготовился к последнему этапу своего пути.

Тойбу обнял своего племянника, шепча про себя какие-то шаманские заклинания.

– Да хранят тебя светлые духи неба! Пусть удачным будет твой долгий путь и исполнятся все твои пожелания на новой земле в Алтае!

* * *

Впереди на горизонте синели резко очерченные горы. Они были все время перед глазами, уподобясь маяку, указывающему верный путь. После привольной урянхайской степи дорога проходила среди нависших безжизненных скал. Движение каравана замедлялось, и все чаще на крутых подъемах приходилось спешиваться и вести лошадей под уздцы. В купеческом караване было вначале шесть человек. Хозяина каравана купца Привалихина сопровождали два его помощника – молодые и веселые бородачи Афоня и Кеша, старый таежник Тихон и два молчаливых старателя-золотаря из Бийска. Седьмым в караване после проводника Тойбу стал Алтангэрэл, что было воспринято как доброе знамение: все верили в счастливую цифру «семь». Три вьючных лошади везли вьюки с пушниной, провиантом и походным снаряжением, складную палатку и войлоки, на которых спали. Еще в кожаной суме находилось намытое старателями золото – самый ценный и бодрящий души путников груз. Купцу Привалихину повезло: в неведомом ему Урянхайском крае он нашел рынок ценной и дешевой пушнины и вдобавок еще и золото. Купец был безмерно доволен своим походом в Урянхай, который сулил ему большие выгоды.

Как-то на привале во время ужина у костра Привалихин извлек из сумы флягу русского спирта. Он разлил по чуть-чуть спирта в алюминиевые кружки всей своей команде и торжественно произнес:

– Давайте примем в клюв, братцы, за успешное возвращение домой. Впереди нас ждут большие дела. Ведь ежели дело закручено – его надо двигать дальше, живота своего не жалеючи. Ведь мы не щепки, чтобы плыть по течению, а творцы своего дела. Так-то вот! А по делам сделанным всем вам воздастся – все получат вознаграждение, когда возвернемся в Улалу.

– Он тоже получит? – кивнул Тихон на сидящего рядом с ним Алтангэрэла.

– И Алташку не обидим, коли заслужил, – пробасил купец.

– И то верно, Алексеич! – согласился Тихон, разгоряченный выпитым спиртом. – Парень он справный, все молчит и понимает без слов, и в нашей компании не лишний. Жаль, коли уйдет, когда свою девку-беглянку найдет.