IV

Обычно в это время Юрген крепко спал, но сейчас сна не было ни в одном глазу. Кайсара, закованного в кандалы, привели в один из залов дворца, куда пришли Оташ, Юрген, Альфред и Элинор. Борец действительно был очень похож на свой портрет. Он был рослым и сильным амма, и Шу даже представил, как бы мог выглядеть его поединок с шоно. Отогнав от себя мысли о возможном проигрыше Оташа, он услышал, как заговорил Брунен.

– Вы обвиняетесь в убийстве господина Уигема. Вам есть что сказать в своё оправдание?

– Нет, – ответил Кайсар.

– Вы признаёте свою вину?

– Да.

– Но каков ваш мотив?

– Чего? – не понял Кайсар.

– Причина. Цель. Зачем вы убили господина Уигема?

– Да убил и всё. Какая вам разница?

– У каждого преступления есть свои составляющие. И одно из таких составляющих – это мотив.

– Вам недостаточно того, что вы нашли убийцу? Вот вы странные норты.

– И всё-таки?

– Ну, поругались мы.

– Из-за чего?

– Да мало ли поводов?

– Альфред, можно я уже задам вопрос? – проговорил Оташ.

– Конечно, великий шоно, – кивнул Брунен.

– Меня интересует, где твой друг Митсуо прячет то, что он украл у меня.

– Понятия не имею, – ответил Кайсар.

– Но ты признаёшь, что знаком с Митсуо?

– Ну.

– И ты знаешь, что он совершил кражу?

– Да ничего я не знаю.

– Митсуо мёртв, – сказал Оташ.

– Что? – выражение лица Кайсара изменилось, а в глазах появился испуг.

– Митсуо мёртв, – повторил шоно. – Я убил его.

– Как? За что? – едва не зарычал Кайсар и загромыхал кандалами. Стоявший рядом Алтан резко усадил его на место.

– Он хотел перерезать горло моему визирю, – проговорил Оташ.

– Да не стал бы он этого никогда делать!

– Вот это говорит об обратном, – шоно показал на царапину на шее Юргена.

– Ну, он ещё палец мне хотел отрезать, чтобы перстень забрать, – добавил Шу.

– Вдобавок ко всему, он убил одного из стражников, чтобы пробраться во дворец, – сказал Альфред.

– Ничего я вам больше не скажу, – со вздохом проговорил Кайсар. – Можете делать со мной, что хотите.

– Ты понимаешь, что ты сейчас сказал? – спросил Оташ. – И вообще ты представляешь, что за вещь украл твой приятель?

– Мне всё равно, – ответил циркач.

– Тебе всё равно, что тебя могут убить?

– Я же сказал, делайте, что хотите.

– А если тебя будут пытать? – в голосе Оташа звучал металл.

– Да плевать мне! – Кайсар снова загремел кандалами.

– Стой, Таш, – вдруг произнёс Юрген.

– Что ещё? – спросил шоно.

– Может, не надо так? Он, кажется, друга потерял.

– Друга? Этот его друг едва тебя не прирезал. И мы теперь не знаем, где искать то, что он украл!

– Думаешь, криками и насилием ты чего-то добьёшься?

– Эне, я не понимаю, чего ты добиваешься? Хочешь разозлить меня ещё больше?

– В любом случае, если ты собрался его пытать, я не намерен в этом участвовать, – с этими словами Юрген вышел из зала. Он очень надеялся на то, что Оташ поймёт его правильно и захочет с ним поговорить. К счастью, так и произошло. Оставив Кайсара на Альфреда, шоно поспешил за другом.

– Что это было? – спросил Оташ, подойдя к Юргену, стоявшему в нише у тёмного окна.

– Я придумал, – ответил тот.

– Что придумал?

– Как разговорить Кайсара.

– И как же?

– Посади меня к нему в темницу.

– Чего?

– Да что слышал, Таш. Если я окажусь таким же изгоем, как его покойный приятель, он вполне может проникнуться. И я умею располагать к себе людей, ты же знаешь.

– Ты-то умеешь, но за каким я посажу тебя в темницу?

– Ну, сам посуди. Я потерял колесо солнца. Это же моя вина. Что его украли у меня из-под носа. Моя вина, что я не смог вернуть его. Моя затея с фальшивым манускриптом провалилась, потому что в результате Митсуо мёртв.

– Эне, я надеюсь, ты на самом деле так не думаешь?

– Разве что немножко. Таш, сейчас речь не об этом. Ты понимаешь, что Кайсар может поверить в мой арест?

– Но почему я вас буду держать вместе? Хотя постой… Ты довольно высокопоставленный человек. Поэтому не можешь сидеть с мелкими преступниками, а Кайсар владеет важной информацией, поэтому тоже не может сидеть там, где остальные.

– Вот, ты сам всё объяснил. Только тебе придётся меня ударить для пущей достоверности. Доказать, что мы поругались. И я же не просто так полез сейчас защищать Кайсара. Вот ты и психанул.

– Да я в самом деле психанул, – вздохнул Оташ. – С одной стороны, мне нравится твоя идея, но с другой, я не уверен, что хочу оставлять тебя наедине с этим человеком.

– Да ладно! – усмехнулся Юрген. – Или ты думаешь, я не смогу за себя постоять?

– А с чего ты взял, что я за тебя боюсь? Я за Кайсара беспокоюсь.

– Говорит человек, который собирался его пытать.

– Так то пытать. Ты и убить можешь. И где мы потом будем искать колесо солнца?

– Не смешно. Бей меня.

– Ну, раз ты настаиваешь, – и Оташ ударил Юргена по лицу. Тот не удержался на ногах и плюхнулся на пол, едва не влетев в окно.

– Ты прям медведь настоящий, а не волк, – проговорил Шу, ощупывая лицо.

– Да я вроде не очень сильно, – растеряно сказал шоно, глядя, как щека его друга оплывает прямо на глазах.

– Я думал, ты мне пониже вдаришь, – Юрген протянул руку, прося друга помочь ему подняться.

– Куда попал, туда и попал, я не целился, – взяв Шу за руку, ответил Оташ. – Давай тебя тоже в кандалы, что ли.

– Да ты втянулся, я смотрю. Давай, я не против. Только один вопрос. Мы вводим Альфреда в курс дела или нет?

– Пусть думает, что я с цепи сорвался? – усмехнулся Оташ.

– Знаешь, наверное, стоит ему сказать. Вдруг начнёт вмешиваться и испортит что-нибудь?

– Я скажу. Знаешь, я решил, что отправлю вас в карцер. Там вы будете закрыты от прочих заключённых и от охраны в том числе.

– Там очень темно?

– Там вверху есть окошко, свет с улицы поступает. Утром станет более менее. Но я рассчитываю на то, что долго ты там не задержишься.

– Да я сам на это рассчитываю. Ну, что? За дело?

Оташ кивнул.

Юрген и не подозревал, что кандалы настолько неудобные, и порадовался тому, что ему надели их только на руки, обойдясь без поножей. В карцер его сопроводил Бальзан, которого в общих чертах ввели в курс дела. Кайсар уже был там, он угрюмо сидел на ворохе сена, заменявшим постель. Войдя в роль, Бальзан толкнул визиря внутрь, а затем громко хлопнул дверью. Юрген погрузился во тьму.

– Вот чёрт, – вздохнул Шу и опустился на пол.

– Визирь? – удивлённо спросил Кайсар.

– Он самый.

– Что ты здесь делаешь?

– То же, что и ты. Жду наказания.

– Не понимаю.

– А что тут понимать? Наш великий шоно бывает грозен в гневе. Что, не слышал?

– Но ты же визирь.

– Да ты что? Правда, что ли?

– Не ёрничай. Объясни, как есть.

– Вы у меня из-под носа спёрли колесо солнца. И не отпирайся. Знаю, что вы. Оташ приказал мне беречь его как зеницу ока, а я не сберёг. Я поклялся, что отыщу. Не отыскал. Да ещё за тебя заступился, идиот.

– Так он тебя из-за меня?

– Ты стал последней каплей. Как это я посмел защищать преступника? – Юрген снова вздохнул.

– Я тебя не просил, – ответил Кайсар.

– А я и не жду слов благодарности.

– Послушай…

– М?

– Что произошло там, в лавке?

– Надо тебе, пожалуй, кое в чём признаться, – проговорил Шу.

– Это в чём?

– Не было никакой второй части легенды. Это я её сочинил. И манускрипт тоже я написал. Мы просто хотели выманить твоего друга, а мой перстень был наживкой.

– Хитро, – после паузы ответил Кайсар.

– Так вот в лавке Митсуо усыпил меня, связал и хотел отрезать мне палец, потому что перстень туго снимается. Я очнулся и рассказал ему всю правду. В этот момент зашёл Оташ. Твой приятель приставил мне нож к горлу. Оташ предупредил его, что выстрелит, но Митсуо не послушал его.

– Он не собирался тебя убивать, – тихо проговорил сарби.

– Ты так думаешь?

– Он просто понял, что его затея провалилась, и предпочёл умереть. Для него это было дело чести. Митсуо не мог позволить арестовать себя. Это позор.

– Как вы вообще познакомились? – поинтересовался Юрген.

– В цирке, – ответил Кайсар. – Я пришёл туда, потому что единственное, что я умел делать хорошо, было драться. Да и понравились мне эти циркачи. Дружные ребята. Митсуо пришёл туда почти одновременно со мной. Мы как-то сразу сдружились. Не сразу, но он рассказал мне о том, откуда он, о своём клане, о том, что вообще произошло там, в Ямато. Когда Митсуо говорил о Ямато, у него загорались глаза. Со мной такого никогда не было. Мне кажется, я никогда ничего не любил так, как Митсуо любил свою родину и свой клан. Я даже ему завидовал. А потом я познакомился с этим Уигемом. Так вышло, что я ему помог. А Уигем решил поделиться со мной старинной легендой, о которой он узнал. Легенда была о моём народе, поэтому он и рассказал.

– О колесе солнца, – сказал Шу.

– Да, о нём. Я всё рассказал Митсуо, и он будто помешался. Он вдруг решил, что колесо солнца спасёт его клан. Глаза у него горели ещё сильнее, чем раньше, и я решил помочь ему раздобыть это колесо. Для начала Митсуо хотел заполучить бумагу, которую Уигем хранил у себя дома. Я должен был отвлекать хозяина, а Митсуо бы пробрался и похитил её. Но что-то пошло не так. То ли Уигем о чём-то догадался, то ли это было дело случая. Уигем увидел Митсуо, – Кайсар замолчал.

– Это твой друг убил Уигема? – вдруг осенило Юргена.

– Да, – тихо ответил сарби. – Может, и не надо было, но… Митсуо скрылся через крышу, а я не такой ловкий. Я выбежал из комнаты, а там эта девица. Я толкнул её, я не знал… я не хотел, чтобы она пострадала. Мне просто надо было убежать. Ну, и потом мы с Митсуо отправились в Шаукар. Мы хотели подзаработать денег, чтобы затем добраться до гор Хаал, где вроде бы и хранилось колесо солнца.

– И как же вы узнали, что колесо у меня?

– Случайно. Я работал на стройке, и вдруг туда нагрянул великий шоно, да не один, а с визирем.

– А я помню! Я уже собирался уезжать в Яссу, как Оташ потащил меня на стройку. Чёрт! Я понял. Меня тогда случайно облили каким-то раствором.

– Да. И ты снял рубашку. Я был совсем неподалёку, и я увидел эту подвеску. На той бумаге, которая хранилась у Уигема, был рисунок. На твоей подвеске было всё точь-в-точь. Я рассказал об этом Митсуо, и он решил проследить за тобой. Когда он увидел, что ты прячешь подвеску в тайник, он убедился, что это именно то самое колесо. Дальше, думаю, ты знаешь.

– Да, дальше я знаю, – ответил Юрген.

– Объясни и ты мне одну вещь, – попросил Кайсар.

– Что?

– Если великий шоно так суров, то почему ты не уйдёшь? Ты же норт.

– Потому что Оташ – мой друг. Он мне больше, чем друг. Он мой брат. Десять лет назад мы совершили обряд кровного братания. Вот и всё. И вообще я сам облажался. Это моя вина. И это моя затея с фальшивым манускриптом провалилась. И это я позволил себя усыпить и связать. Я заслужил быть здесь.

Утром, когда свет, наконец, проник в стены карцера, Юрген увидел, как на него буквально таращился Кайсар.

– Что такое? – не понял Шу. – У меня рога, что ли, на голове?

– Это великий шоно тебя так? – спросил сарби.

– А, ты про это? – Юрген дотронулся до синяка на лице. – Да, он, кто же ещё? Больше визиря бить никто не имеет права.

– Как ты думаешь, великий шоно простит тебя, если ты вернёшь ему колесо солнца?

– Очень надеюсь на это.

– Я не знаю точно, но, может быть… У нас с Митсуо был тайник. Если он куда и припрятал колесо, то туда.

– Что за тайник?

– На берегу озера есть рыбацкие домишки. У одного на дверной ручке рыба.

– Живая?

– Вот ты чудак человек, как может живая рыба выжить без воды?

– Да что за рыба-то на ручке? Дохлая?

– Резная, – усмехнулся Кайсар. – Только одна там такая. И вот в этом доме в дальнем левом углу приподнимается половица.

– Спасибо, – улыбнулся Юрген.

Когда через некоторое время объявился Бальзан с завтраком, Шу проговорил:

– Передай великому шоно, что я хочу его видеть.

Бальзан вернулся очень скоро и увёл Юргена за собой. Едва они покинули пределы темницы, Шу попросил снять с него кандалы.

– Они жутко неудобные! И руки мне все натёрли.

– Зато достоверно, – ответил Бальзан, но кандалы снял.

Шу потёр запястья и поспешил к Оташу.

– Кайсар рассказал мне про тайник! – выпалил Юрген, влетев в покои великого шоно.

– И где же он? – спросил Оташ.

– В одном из рыбацких домов.

– Ну, и рожа у тебя, эне.

– А кто виноват? Сам сделал, так что получай и не жалуйся.