Глава 4

Вероника

В гостиницу меня доставляют спустя полчаса, под охраной из пяти человек. Видно сразу, Рома не дурак. Понял, что я могу что-то выкинуть. Вот и приставил парней. А может, перестраховывается.

В любом случае я стараюсь изображать побитую овцу. Что, впрочем, не так сложно после нашего разговора.

Ещё пока ехала в машине, прокручивала нашу беседу и пыталась найти ниточку, которая помогла бы мне выкарабкаться из апатии. Как продолжать жить, зная, что ты вещь?

И хоть слабенький внутренний голос пытался привести меня в чувство, говоря, что я сильнее, мне уже с трудом в это верилось.

Жить в маленькой квартире и думать, как пропитаться и одеться, – это одно, а вот сбежать от властных людей, для которых ты не особо ценна, – совсем другое. Одно их слово – и я труп. Рома ясно дал это понять. И никто меня не защитит.

Я поняла, что осталась совсем одна. Отцу я не нужна, Анастасия оказалась подставной подругой, которая лишь наводила лоск перед продажей, а те девушки, которые были на Алтае… Впрочем, и там никого толком не осталось, ведь большую часть времени я работала. Да и кто мне позволит вернуться?

Отель, двадцатый этаж, люксовые апартаменты и я, лежащая на огромной кровати. Рассматриваю комнату и думаю, а ради чего вообще жить? Ради этих денег? Ради того, чтобы как собачка исполнять приказы и даже рожать?

С грустью кладу руку на живот и думаю, а готова ли я выпустить в этот мир своего ребёнка? Оставят ли его мне? Если да, то что его ждёт? Наследство отца и его привычки? Он потом тоже женится ради дела и будет делать чью-то жизнь невыносимой? Будет принуждать, угождать? А если родится девочкой, станет разменной монетой с громкой фамилией для другого мажора с замашками бога?

– Нет! Такого не должно случиться, – шепчу в тишину комнаты, а потом нехотя сажусь.

По окнам начинает бить дождь, и я подхожу к окну, чтобы взглянуть на шумный город.

Все куда-то бегут, смеются, а может, плачут. Какие у них проблемы? О чём они мечтают? А может, всё иллюзия и все просто топчутся на месте? Создают видимость движения, не более? Мы все жалкие песчинки. И так всю жизнь? Да и что это за жизнь без цели и мечты? Правильно, это просто существование. И чего оно стоит?

Упираюсь лбом в холодное стекло, и по щекам опять текут слёзы.

Я просто хотела семью, любимого, уютный дом, где меня будут ждать. Найти себя в этом мире, помогать, нести добро и свет. Но в итоге не могу спасти даже себя.

Дождь усиливается, как и печаль на душе, и в какой-то момент появляется желание просто раствориться в этой стихии.

Как была в белой блузке, серых брюках и туфлях, так и выхожу из номера. Охраны нет. А может, просто отлучились. Подхожу к двери, ведущей на лестницу, и начинаю спускаться.

Медленно и не спеша, считая ступеньки и представляя, что это дорога в мой ад. Ведь я на самом деле падаю всё ниже и ниже. Мои мечты тают, показывая жестокую реальность.

Я даже не помню, как покидаю отель и прохожу пару кварталов. Я просто иду, не смотря на дорогу, и думаю, как всё прекратить. Как найти выход, и есть ли он на самом деле.

Хочу ли я существовать, быть куклой и каждый день просыпаться, боясь умереть? А ведь так и будет.

Замираю у дороги и словно жду знака свыше. С меня течёт в три ручья, руки дрожат, как и ноги, я почти не чувствую пальцев, но мне всё равно.

– Господи, если ты действительно есть и я не одна в этом проклятом мире, дай знак! – Кажется, я кричу, но на самом деле лишь еле слышный хрип вырывается из груди.

Я с грустью смотрю на проезжающие машины, многоэтажки и понимаю, что… ничего.

– Я даже этому миру не нужна, – усмехаюсь и делаю шаг вперёд. Потом ещё и ещё. Огонёк, который был во мне, словно тухнет, и я понимаю, что это конец.

– Хватит, я так устала, – шепчу, поднимая взгляд в серое небо, и подставляю лицо под капли дождя. Я просто хочу исчезнуть на своих условиях. Хоть здесь сделать выбор.

Вдруг меня обхватывают крепкие горячие руки и куда-то несут.

– Ты что творишь? Жить надоело? – раздаётся чуть ли не звериный рык над ухом, а потом меня довольно мягко ставят на асфальт и разворачивают.

И нет бы поднять взгляд на спасителя, я просто смотрю на лужи и шепчу:

– Хочу.

– Что? Эй, мокрая, ты что за чушь несёшь?

– Просто хочу исчезнуть. Оставьте меня, – Стараюсь оттолкнуть чужака, но понимаю, что это бесполезно. Человек передо мной огромен и силён, а вот во мне ни осталось ничего.

– Не знаю, что у тебя случилось, но, может, поговорим? – А голос у него приятный и взволнованный. Неужели случайный прохожий растрогался?

Смешно. Я ни отцу, ни матери не была нужна, даже жених махнул рукой, а тут капля сочувствия от незнакомца. Кстати, а что он делает ночью в ливень?

Поднимаю взгляд и замираю, так как вижу необычайно красивого мужчину. Ему лет тридцать, не больше. С притягательными голубыми глазами и доброй улыбкой. И меня не пугает ни его высокий рост, ни накачанное тело. Кофта в чёрно-зелёную полоску еле сходится на груди.

Мужчина задумчиво смотрит на меня, а я изучаю его лицо. Красивое, мужественное. Квадратный подбородок с лёгкой щетиной, мокрые волосы… И не понять, что за причёска. Собственно, как и цвет. Но точно не блондин. Прямой нос, привлекательные скулы. А какие манящие губы.

Если бы меня попросили описать идеального мужчину, я бы сказала, он стоит передо мной. Даже поразительно, что с такой внешностью это не звезда и не крутой богач. Судя по одежде, потёртым джинсам и кроссовкам, которые кажутся поношенными, я стою перед самым обычным работягой.

Но, может, именно так и выглядят ангелы перед смертью? Я не против, если он пришёл забрать меня.

Ноги подкашиваются от холода и усталости, но я вдруг улыбаюсь незнакомцу и, кажется, начинаю терять сознание.

– Эй! Что с тобой?

– Исчезнуть, я просто хочу исчезнуть из этого мира, – шепчу, чувствуя, как тьма накрывает меня.

И опять тепло, а потом покой обрушиваются на меня.

– Прости, но придётся задержаться, ведь я наконец-то нашёл тебя, – звучит нежный и чарующий голос.

Но это, видно, галлюцинации, или просто мозг выдаёт последние крупицы сказки перед тем как, всё закончится. И как ни странно, это действует. Я окончательно расслабляюсь и отдаюсь странному теплу, которое окутывает меня.

Не знаю, сколько проходит времени, но я вдруг просыпаюсь оттого, что мне становится жарко! Да что уж там, я словно в печке, да ещё, кажется, и связанная! Это ад?

Стоит об этом подумать, как глаза резко распахиваются, и я жмурюсь от яркого света.

– Что? Где я? – говорю севшим голосом и чувствую огромную слабость в теле. И да, жар!

Кручу головой, осматриваясь, и понимаю, что я завёрнута в одеяло, да ещё и не одна! Чёрная макушка прижимается ко мне со спины, а руки незнакомца нагло обнимают за талию. И да, я не чувствую одежды!

Меня поймали? Изнасиловали? Плен?

Прислушиваюсь к себе и понимаю, что насилия точно не было, а вот головная боль и резь в горле – да. А как хочется пить!

Опять кручу головой и нахожу бутылку с водой, которая стоит на столике в центре комнаты.

– Ещё пять минут, – бурчат за моей спиной, стискивая так, что стон сам вырывается наружу.

– Больно! – кричу из последних сил, и меня резко отпускают.

Сосед по постели быстро садится и сонно смотрит на меня. А я узнаю во взлохмаченном красавце незнакомца с улицы. Значит, он мне не приснился?

– Ты проснулась. Это хорошо. Как самочувствие?

– Не очень. Можно воды? – И киваю на бутылку.

– Да, конечно, – отвечает, вставая, и я понимаю, что он голый. Совсем!

Зато мужчину это явно не заботит, так как он спокойно подходит к столику, берёт бутылку и нагло начинает из неё пить!

– Эй! А мне?! – Ого, даже голос прорезался.

– Зачем? Ты ведь помирать собиралась. Или уже передумала?

Я? Точно, что-то такое припоминаю. Но это было вчера! А сейчас я очень хочу пить! И даже есть!

– Думай быстрее, мерзлячка, воды осталось мало, – усмехается незнакомец и с усмешкой опять прикладывается к горлышку.

Смотрю на это и вдруг начинаю смеяться. Скажи мне кто вчера, что я захочу жить ради глотка воды, расхохоталась бы. Но сейчас…

– Я буду жить!

– Точно?

– А если не дашь воды – помру!

– Учти, ты мне обещала! – усмехается и, подойдя ближе, отдаёт заветную бутылку. А я смотрю на неё и продолжаю улыбаться.

Как-то всё глупо выглядит. Но почему тогда я так спокойна? Во мне что-то изменилось?

Глава 5

Вероника

Мне кажется или я ничего вкуснее не пила? Делаю глубокий вдох между глотками и смотрю на самую обычную бутылку из супермаркета. Ничего особенного, но я хочу ещё!

– Эй, водохлёбка, ты случайно не русалка? Может, тебя лучше в ванную погрузить? – спрашивает мужчина и наконец-то надевает трусы.

Эту шутку оставляю без внимания, так как есть более важные вопросы.

– Почему ты голый? – спрашиваю, кутаясь в одеяло, и рассматриваю небольшую обшарпанную комнату.

Квартира, опредёленно, не новая. Да что уж там, ремонт тут видели лет десять назад, если не больше. Пожелтевшие обои, а местами их и вовсе нет. Потолок больше серый, чем белый, на полу старенький линолеум с дырками. Комната небольшая. И скорее всего, даже не спальня, а гостиная. Скрипучий раскладной диван, на котором я сейчас сижу. Есть деревянный столик, поломанная тумбочка, дырявое кресло с торчащими пружинами, шкаф с покосившейся дверью и лампочка в потолке вместо люстры. Не притон, но даже я морщусь. Мы с мамой жили небогато, но было в разы уютнее. Или дело в том, что мы женщины, а тут обосновался мужчина? Не удивлюсь, если и посуда здесь пластиковая.

Интересно, что тут забыл такой симпатичный мужчина? Его внешний вид никак не состыкуется с тем, что я вижу.

Опять смотрю на спасителя, а тот копошится в объёмной сумке, доставая то одну рубашку, то другую. Поглядывает на меня, кривится и опять начинает что-то искать.

– Так почему ты голый?

– Промок.

– А я почему голая?

– Тоже промокла, – отвечает спокойно, а потом кидает в меня помятую голубоватую рубашку.

– Слушай, у меня голова гудит. Может, скажешь, почему мы раздетые? И почему в одной кровати? На диване, – поправляю себя, а потом прижимаю рубашку к лицу и замолкаю. Какой аромат! Нет, правда, замечательный. И это точно не духи и не порошок. Тогда что?

– Прости, не помню, чистая она или нет, но выбирать не приходится. Другую всё равно не найду. Но если хочешь, можешь походить голой! – Ну и шуточки у него.

– Как ты? – ворчу и натягиваю одежду.

– Есть такое. А что касается дивана, прости, но пол тут холодный и скрипучий, было жалко тебя там оставлять.

Что? Меня?

– А ты, я смотрю, джентльмен.

– Заметила! – усмехается, а потом, присев на край кровати, меняется в лице. Теперь на меня смотрит не весельчак, а серьёзная личность. – Если честно, ты так сильно продрогла, что я просто не знал, как тебя согреть. Закутал в одеяло, но это не помогло. Вот и вспомнил уроки выживания. Тепло тел, если точнее.

– Я умирала? – шепчу, пытаясь вспомнить вчерашний вечер. Но в голове каша. Точно помню, что была в отеле, а потом раз – и на улице. А вот как познакомилась с этим незнакомцем…

– Ты не хотела жить и просила тебя оставить. Даже на трассу вышла. Чудом вытащил из-под машины. Перетащил на тротуар, а ты в какой-то прострации. Думал, накачалась чем-то. Но зрачки были нормальные, алкоголем не пахло. Отсюда вопрос: что же случилось такого ужасного, что ты пошла на столь радикальный шаг?

Закрываю глаза и, зарывшись в волосы руками, подтягиваю колени. Кошмар! Я что, и правда чуть не погибла? Дорогу не помню, но незнакомец лгать бы точно не стал.

– Всё сложно. И… спасибо.

– Не хочешь говорить?

– Не знаю, с чего начать, – отвечаю честно, так как на самом деле мне хочется выговориться. Так почему не ему? Что я теряю?

– Тогда предлагаю пообедать и обсудить, что делать дальше. Кстати, я Макс. А тебя как зовут, бедовая моя?

– Почему ты всё время так странно ко мне обращаешься? То русалка, то ненормальная.

– Я говорил не так! – усмехается, вставая и протягивая мне руку.

– Но почти.

– Прости, но документов при тебе не было. А также ни телефона, ни кредиток. Вот и подбираю тебе прозвище. Может, какое-то понравилось?

– Нет! И я Вероника.

– Неплохое имя. Но оно означает «приносящая победу». Ты же выглядишь так, словно всё потеряла.

– Как ты близок к правде, – с грустью усмехаюсь и еле поднимаюсь с дивана.

Меня вдруг ведёт, но крепкие руки вовремя поддерживают. Перед глазами мелькают тёмные мушки, а тело словно окатывает горячей волной.

– Что-то мы поторопились. Давай обратно в постель.

Меня укладывают и накрывают одеялом.

– Сейчас, подожди, у меня где-то были лекарства, – бормочет мужчина и кидается к сумке. Роется в ней и достаёт пару белых баночек. Изучает этикетки, после чего задумчиво убирает одну, а из другой достаёт зелёную пилюлю.

Мне кажется или он сам не знает, чем собирается меня опоить?

Вдруг становится смешно, и я нервно хихикаю. Что за странный тип.

– Знаешь, я болею редко, но на всякий случай держу таблетки. Думаю, тебе нужно это. – И протягивает пилюлю, которую я сразу принимаю. Кладу в рот и запиваю из бутылки, которую так и не убрала. Проглатываю, после чего Макс произносит:

– Надеюсь, она не просроченная. Вот сейчас и узнаем. – И довольно улыбается.

Да он издевается!

– Ладно, лежи, а я пойду что-нибудь нам сварганю. – И почему это звучит сомнительно?

Хозяин квартиры исчезает в соседней комнате, и не проходит и минуты, как оттуда несутся маты и гром посуды. Он точно пошёл готовить, а не разносить кухню?

Любопытство так велико, что я решаюсь опять встать. И вот чудо, это удаётся с первого раза. Не знаю, что у Макса за таблетки, но они точно не просроченные.

На цыпочках подкрадываюсь к двери и замираю от забавной картины. Мужчина стоит у раскрытой двери холодильника и задумчиво рассматривает пустые полки! Он что не знал, что там ничего нет? Или ищет потайную дверь?

– Обеда не будет? – спрашиваю, прислоняясь к стене.

– Будет, но придётся потерпеть. Посидишь одна, пока я в магазин сбегаю? Или закажем что-нибудь?

– Мне подойдёт любой вариант, лишь бы появилась еда.

– И желательно готовая, так как я, если честно, так себе повар.

Заметно!

Максим возвращается в зал, лезет в сумку, а потом с изумлением смотрит на свой кнопочный телефон.

– Ого, не знала, что с такими ещё ходят.

– Сам в шоке. Прости, с этого кирпича доставку не оформить.

– А другого телефона у тебя нет?

– Думаю, нет.

Думает? Он и правда странный. Такое чувство, что свою сумку впервые видит.

– Я тогда тебя подожду. Можно мне в ванную?

– Конечно. А я пока сбегаю.