Велехов отбросил нож. Шкатулка не открывалась. Но раз «не открывай без меня», значит, теоретически она должна открываться.

Взгляд парня упал на топор, стоящий возле печки. Он взял его, прицелился и ударил по красивой шкатулке. А в следующую секунду отлетел к противоположной стене. Ураганный ветер и яркий свет вырвались словно взрывная волна. Дом дрогнул весь до фундамента.

Никита медленно поднялся на ноги, потирая ушибленный затылок, и покачал головой:

– И почему я не удивляюсь?

Свет быстро становился прозрачным, выпуская очертания предметов. Всё, что было на кухне, парило. В светящемся воздухе плавали тарелки, полотенца, шарики воды, а над столом покачивался в такт невидимым волнам сверкающий предмет. Это было лезвие, размером с большой кухонный нож, острое с обоих концов. Его идеальная поверхность, на которой виднелись короткая надпись и знакомый Никите символ, сияла.

Велехов подошёл ближе, чтобы рассмотреть удивительную вещицу. Он действительно уже видел такой символ. На своём медальоне. Там было четыре больших знака, помимо остальных мелких, и один как раз такой, что на лезвии. Которое внезапно… словно стрелка компаса, повернулось в сторону парня. Покачалось, наверное прицеливаясь, и молниеносно ринулось на него.

Никита успел поднять руку в естественном защитном жесте, но боли не ощутил. Только приятный холодок проник от кисти до локтя, в том месте, где лезвие целиком расположилось под кожей.

В то же мгновение все парящие предметы рухнули на пол. Свечение исчезло из воздуха, и Велехов остался в полной темноте. Он пошевелил рукой. Пощупал. Лезвие едва чувствовалось. Если бы Никита не видел собственными глазами, как оно вошло в его руку, он и не понял бы, что оно внутри. Но, несмотря на отсутствие боли и крови, голова всё равно кружилась.

Велехов неровным шагом вышел на улицу и остановился на середине двора, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух.

– Иван, какого чёрта? Что происходит? – прошептал он.

Какое-то чувство внезапно заставило внимательней посмотреть на землю под ногами. Дождь закончился, луна вышла из облаков, и Никита неожиданно различил следы колёс. Он присел, рассматривая оставленный совсем недавно рисунок протектора. Это были не шины «камри» или его уазика. Чужая машина.

– Эй, парень! – весёлый окрик внезапно пронёсся по двору.

Велехов резко повернулся на голос. Казалось, окликнули издалека, но человеческие фигуры выросли совсем рядом. Он не успел ничего сказать, его сбили с ног, вжали в грязь. Последними ощущениями были удар в висок и резкая боль. Никита потерял сознание.

* * *

Кто-то засмеялся совсем рядом:

– Надо же, Рилева так и отравляет нам жизнь. Ивана я бы сам сожрал по кусочку заживо. Гад, не попадается никак. Сначала сам воскрес из старого рода, а теперь ещё и это…

Велехов ощутил несильный удар ногой в спину. Другой голос произнёс:

– Хорошо придумал по почте послать. Если бы парень шкатулку не открыл, я б и не подумал посылку в доме поискать.

Кто-то ощупывал руку, сильно нажимая там, где скрывалось лезвие:

– Интересно, Иван по поколениям ближе к белым волкам, но талисман его не выбрал в хранители, а этого почему-то зацепил.

– И медальон Вулавала носит. Думаешь, знает о себе?

– Не должен. Обычно им не говорят.

– Обычно им и медальонов не дают.

– Значит, этого отметили особо.

Никита открыл глаза. Он сидел на земле возле яблони позади дома. В лицо бил яркий свет – горели круглые фары военного внедорожника «Скорпион». Два человека стояли напротив. На них почти не было одежды, сетчатая ткань едва закрывала голые тела с хорошо прокачанными мышцами, зато на руках обоих поблёскивали металлические наручи.

Ещё один парень сидел на корточках рядом. Был одет в тонкую футболку и летние брюки. Из-под которых на талии тоже выглядывала сетчатая ткань. Обуви не было. На босых ногах чернели заострённые когти вместо ногтей. Такие же украшали длинные пальцы рук. У парня были чёрные глаза под длинными, чётко очерченными бровями, короткие тёмные волосы и молодое симпатичное лицо. Только тяжёлый взгляд принадлежал явно опытному монстру.

– Здравствуй, хранитель, – улыбнулся он.

Никита промолчал в ответ на приветствие, и черноглазый без размаха двинул ему в челюсть. От боли в глазах Велехова потемнело.

– Ну и манеры, – засмеялся черноглазый. – Чего молчишь? Здоровайся.

– Что вам надо? – прошептал Никита, сплёвывая кровь.

Черноглазый улыбнулся, обнажив слишком большие для человека клыки.

– Может, убьём его? – произнёс один из помощников. – Отрежем руку?

– Нет, – черноглазый взял Никиту за шею, рывком поднимая на ноги. – Это первый хранитель за сто лет. Повелитель захочет посмотреть на него.

– Забираем?

– Я не согласен, – прошептал Велехов.

Черноглазый улыбнулся:

– Ты смотри, смешной.

Он оглядел парня хищным взглядом:

– Пару раз видел таких, как ты.

– Каких? – прохрипел Никита.

Железные пальцы, казалось, проткнули его шею насквозь.

– Потомков, – улыбнулся черноглазый, разглядывая медальон на груди Никиты. – Или ты о себе не знаешь?

Велехов не понимал, о чём речь, и черноглазый видел это по его лицу.

– Ну, что ж, умрёшь в неведении, хранитель, – засмеялся он. – Как и остальные.

Клыки парня внезапно увеличились и заострились, будто выросли из дёсен за мгновение, а в следующее он вонзил их в шею Никиты. Тот успел только выдохнуть и рухнул на землю, судорожно пытаясь сделать вдох. В тело ринулась страшная боль, словно в кровь попал смертельный яд. Сознание потемнело.

Таркор, бросив парня на землю, пошёл к машине, достал картонный стаканчик и выплюнул туда его кровь. Получился полный, даже через край полилось. Потом облизал её с губ и пальцев.

– Зачем это? – спросил один из оборотней.

– На всякий случай.

– Зачем обращать?

– Хочу посмотреть, что будет, – усмехнулся Таркор. – Закипит кровь белых волков от моей или нет.

Он плюнул слюны в стакан и размешал пальцем. И реакция пошла. Чёрные прожилки, словно сеть капилляров, пронзили кровь.

Оборотень, задавший вопрос, покачал головой:

– Либо он тебя отторгнет и выживет, либо сдохнет по дороге. И не будет повелителю живого хранителя.

– Значит, будет мёртвый, – засмеялся Таркор. – Дай верёвку.

Прохлада земли привела Никиту в чувство. Он лежал в холодной луже всё под той же яблоней. Черноглазый связывал ему руки, а двое других разошлись по сторонам, как часовые. Велехов понял, что без сознания пробыл совсем недолго. Шея болела адски, словно над сонной артерией поставили клеймо.

Таркор поднял его, дотащил до открытой дверцы машины, но кинуть на сидение не успел. Из темноты сада стремительно вылетели два огромных зверя. Реакция «часовых» была молниеносной. Они ринулись вперёд, отрываясь от земли в прыжок, наручи на их руках раскрылись по окружности заострёнными лезвиями, но чёрные волки оказались быстрее. Мощным ударом они свалили людей и сомкнули челюсти на их шеях.

Таркор рванул Никиту на себя, закрываясь им, словно щитом. По шерсти волков пробежал синий огонь, они оторвались передними лапами от земли и… встали! Плечи распрямились. Уже человеческие фигуры осторожно двинулись вкруговую, заходя с двух сторон. Свет фар, бьющий в их спины, мешал разглядеть лица.

Один из них зарычал:

– Таркор!

Черноглазый оскалил клыки в улыбке. Одной рукой он крепко прижимал к себе Велехова, а пальцы второй руки упирал ему в шею, проткнув кожу и мышцы длинными когтями.

Таркор улыбнулся:

– Щенки. Вы оба. Ивану следовало прислать кого-нибудь постарше.

Один оборотень отступил на шаг:

– Можешь идти. Отпускаем.

– Да что ты? – засмеялся Таркор. – Ты, щенок, меня отпускаешь. Хотя…

Никита понял по последнему слову, что повода отпустить его черноглазый не даст. И оборотни тоже догадались!

Они ринулись одновременно, в воздухе превращаясь в пятна синего пламени, а Таркор как игрушку отшвырнул от себя человека весом девяносто килограммов и встретил первого волка ударом в грудь, отбрасывая в сторону. От второго увернулся и обрушил ребро ладони на его спину.

Удар затылком о дерево, и резкая боль подавили сознание Никиты. Шум схватки ещё слышался, и три фигуры двигались в тёмной дымке, но на какое-то мгновение всё исчезло совсем…

Когда Велехов наконец открыл глаза, то увидел только знакомые черты наклонившегося над ним человека. А вокруг было тихо.

– Иван… – еле выговорил Никита.

Тот улыбнулся:

– Потом скажешь, молчи пока.

Рилевский приподнял племянника, помог ему сесть. Рир сидел рядом на корточках, и Велехов удивлённо оглядел его. Облик был весьма противоречив.

Лицо парня облепили длинные чёрные волосы, в глазах коричневую радужную оболочку обрамлял золотой контур. На теле рельефно прорисовались мышцы, когти на пальцах рук и ног прямо на глазах уменьшались, теряя звериную остроту и цвет. Похоже, человеческий облик ещё возвращался.

Одежда на теле была. Та самая, едва заметная. Будто тонкая сетка плотно прилегла полосами по телу. На голых плечах и груди виднелись чуть посвечивающие серебром символы.

С другой стороны так же присел на корточки Димка. Несмотря на длинные волосы и крепкое тело, черты лица остались изящными, как и были, и глаза выразительными. Только выражение в них стало другим. Серьёзным, тяжёлым, совсем не таким, какое помнил Никита.

Велехов так и смотрел на всех молча, пока Иван не поднял его на ноги.

– Глянь на меня, – требовательно сказал Рилевский. – Что-нибудь необычное чувствуешь?

Никита усмехнулся онемевшими губами:

– Необычное? Да. Так били, а я стою.

Но Иван не обратил внимания на насмешливый тон, взял племянника за локоть, прощупал руку в том месте, где расположилось лезвие, и, убедившись, что оно действительно лежит под кожей, выдохнул:

– Надо же…

– Ты-то как раз удивляться не должен, – нахмурился Велехов, – это мне положено спросить, как такое возможно.

– Спросишь, – кивнул Иван. – Поехали, всё по дороге.

По его лицу было заметно, что он удивлён и… обрадован. Как и братья, кстати. Оба не сводили с Никиты глаз, будто искали в нём что-то новое, чего ещё о нём не знали.

– По дороге? Не так быстро… – возразил было Велехов, но резкая боль во рту заставила его замолчать.

Казалось, нижнюю челюсть прорезало лезвие, наискосок до самой шеи, и прошлось прямо по корням всех зубов по левой стороне.

Иван сразу взял парня за подбородок, развернул к себе, глядя на место укуса на шее. Там, где остались две глубокие, наполненные кровью дырочки, раздувались уплотнения.

– Не может быть, – удивлено произнёс Рир. – Всего пятнадцать минут прошло. Даже лимфоузлы ещё не опухли.

– Погоди-ка… – Иван вдруг взял Никиту за челюсть и сильно сжал.

У того в глазах потемнело от боли, а изо рта брызнула кровь и чёрные сгустки.

– Что за дрянь?! – ошарашенно спросил Велехов, отплёвываясь.

Все, похоже, знали ответ, только говорить не хотели.

– Началось, – с полной уверенностью кивнул Иван. Он выругался, помолчал секунду, собираясь с мыслями, и сказал: – У нас всего часа три в запасе, может три с половиной.

– Ты о чём? – спросил Никита.

Иван, не обратив внимания на вопрос, потащил племянника к машине.

– Может, объяснишь? – возмутился тот, когда Рилевский втолкнул его на переднее сидение и пристегнул ремнём.

– Тебя отравили, – ответил Иван. – Здесь противоядия нет. Нужно доставить тебя ко мне домой. Парни, поехали!

Рир и Димка быстро сели в машину. А Велехов внимательно посмотрел на Ивана. Тот повернул ключ в замке зажигания, тоже взглянул на племянника.

– Что за яд? – спросил Никита.

Иван покачал головой:

– Не смертельный, не бойся. Возможно, что иммунная система его подавит. Вообще, должна. Но на тебя почему-то действует слишком быстро. Так что рисковать не будем.

Спустя минуту они уже мчались по лесной дороге на трассу. Иван сразу сказал, что с Еленой всё в порядке, она уехала в больницу раньше, чем явилась команда оборотней, и Велехов, перестав волноваться за маму, потребовал:

– Рассказывайте. Начните с того, что у меня в руке и кто за этим приезжал?

Иван взглянул на племянника:

– Я был уверен, что он не найдёт тебя, когда отправлял шкатулку. Ведь о тебе в нашем мире никто не знает.

– В вашем мире, – повторил Никита. – То есть не в этом. То есть?..

Иван усмехнулся, кивнул:

– Всё ты правильно понял. Другая параллель.

Велехов глубоко вздохнул, помолчал.

– Давайте всю информацию, – наконец произнёс он, – но по порядку, сначала черноглазый.

– А он тебя сильно задел, – усмехнулся Иван. – Его зовут Таркор, он возглавляет специальную группу, вроде отдела тайных операций. Если надо что-то тихо украсть или кого-то тихо убить, это его забота. Так что я не удивляюсь, что среди всех, кто мог тебя найти, нашёл именно он.

– Где он сейчас?

Димка пожал плечами:

– После того, как чуть не разрубил меня надвое, а потом запрыгнул в машину и укатил, пока мы не очухались? Наверное, вернулся домой.

– А как вы оказались рядом? – спросил Никита.

– Мы следили за ним, – ответил Иван. – Вчера вечером его группа вошла отсюда – из внешней параллели – в Рилеву. Это наш город. Таркор думал, что один из талисманов находится у нас.

– Так их несколько? – уточнил Велехов.

– Их четыре. Каждое лезвие служит ключом к великим мечам. Они контролируют силу четырёх стихий.

– Что, можно вызвать дождь? – Никита не шутил, просто спрашивал.

Иван усмехнулся:

– Можно. Можно заставить океаны выйти из берегов и полностью затопить землю.

– Понятно, – ещё осмысливая это, произнёс Велехов, – продолжай.

– Таркор намеревался выкрасть лезвие, – сказал Иван, – которого, кстати, у нас не было, потому что я отправил его тебе. Но его план не удался. Остатки его группы вернулись домой в Навию. Мы думали, на сегодня всё, но неожиданно новый скачок. Оказалось, Таркор появился почти у твоего дома. И я, старый пень, всё бросил и помчался со своими разведчиками.

– Разведчики? – Никита обернулся к Риру.

Тот пожал плечами:

– У меня работа такая.

– Дим? – спросил Велехов.

– И я там же, – ответил тот. – Последним братьям запрещено разделяться.

Никита замер.

– Что значит последним? – хрипло спросил он.

В горле пересохло от Димкиных слов.

– Значит, что остальные погибли, – тихо произнёс Рир.

– Станислав? Севир? Что произошло? Когда?.. – Велехов не мог поверить.

– Почти полгода назад, – ответил оборотень, при этом бросив взгляд на брата.

Димка отвернулся. Смотрел на своё отражение в стекле окна. Рир откинулся на спинку сидения, закрыл глаза.

– Это могло случиться с любым из нас, – произнёс он. – Просто они оказались первыми.

На минуту в салоне воцарилась тишина. Выражение лица Димки так и осталось безучастным к разговору. Он либо не хотел этого слышать, либо не мог.

– В общем… – Рир решил не вешать молчания, – мы нашли тебя, убедились, что ты в норме, и поехали к тебе за талисманом. Но ты рванул домой, обогнал нас и приехал как раз к Таркору.

– Ладно, понял, – произнёс Никита. – А ваш мир?

– Он лежит на внутренней параллели, – ответил Иван. – Десять веков назад огорожен стеной, в которой есть проходы. Например, те деревья в поле. Это Полано-Рилевские врата. Они расположены во владениях поляниц и хорошо охраняются. Мы ими постоянно пользуемся.

– Вот поэтому Таркор делает проще, – включился в разговор Рир, – к действующим порталам он вообще не подходит. В стене есть места, где граница тонкая. Например, там, где остались старые, уже недействующие врата. Все подобные лазейки опечатывают специальным замком, но если умеючи разбить его, то открыть коридор можно. Правда, всего на несколько секунд. За это время надо успеть проскочить. Потом замок восстановится, и коридор сожмётся.

– А если останешься в нём? – спросил Велехов.

– Расплющит, – усмехнулся Рир. – Поэтому они на машинах. Проскакивают на большой скорости, и всё нормально. На тропах тот же принцип.

– Что за тропы?

– Это изначальные древние проходные порталы. Их множество. Они существовали с самого рождения наших миров. Но очень неудобные для прохождения. Куча нюансов при выходе. И открыть их можно тоже только с помощью направленного взрыва, правда меньшей мощности.

– И как найти старые порталы?

Никита не уставал задавать вопросы. За три прошедших года их накопилось на богатейший опросник, листов на триста. Тем более что речь шла о способах прохода через границу миров.

– Для глаз они невидимы, но скрыть их совсем тоже не получилось, – ответил Рир. – Ворота – это устройство, и даже будучи выключенным, оно всё равно создаёт помехи, как любая техника. А кроме этого, возле каждого портала устанавливаются ловушки с коридорами, ведущими в закрытые камеры. То есть в одном месте всегда три источника аномального магнитного излучения. Но Таркор ни разу не попался, в отличие от большинства своих предшественников.

– Что, слишком умный? – хмыкнул Велехов.

– Я думаю, он просто вскрыл систему, – покачал головой Рир. – Ловушки подвижны и периодически меняют местоположение, чтобы уравновесить аномальный разрыв, а оригинал этого делать не может. Это элементарная процедура вообще-то, если всё делать с хорошей техникой. Они находят источники излучения, фиксируют местоположение каждого, а через некоторое время проверяют, какой из них остался на месте. И всё. Я, конечно, не знаю наверняка, но на месте Таркора я делал бы именно так.

Никита смерил Рира недоверчивым взглядом:

– Для оборотня ты больно много соображаешь в современной технике.

Тот отмахнулся:

– Она у вас простая. Один раз разобрал машину и всё понял. К тому же мы вашу школу заканчивали.

– Чего?!

– Ну да, сдали школьную программу экстерном за четыре года, получили аттестат о среднем образовании, прошли кучу курсов.