Отзывы на книги автора «Юкио Мисима»

Классик японской литературы был бы счастлив за своё посмертие в современной России. Через 50 лет после самоубийства он активно выпускает "новые" романы для "самой читающей" публики планеты (давно нет, но ладно). В 2021 году на русском вышел нестандартный для автора авантюрный и постмодернистский текст "Жизнь на продажу", в этом – издательство уже порадовало фанатов нигилистическим текстом о рушащихся идеалах "Дом Кёко".

И вот в начале осени на полки летит драма "После банкета" (переводчик – Елена Стругова), которую некоторые западные критики называют лучшим произведением Мисимы и которая спровоцировала в родной стране скандал в 1960-х (дело для японца обычное). Что касается первой сентенции, то это, конечно, форменная вкусовщина, тем более роман не обзавёлся таким же статусом, как "Золотой храм" или "Исповедь маски". Да бог с ним, со статусом! Здесь всё попроще, в трагикомедийном формате, так что шансов нет! А вот скандал вышел занятный, ибо в политике себя узнал не последний дипломат Японии середины прошлого века и попытался засудить писателя. Более того, ему это удалось, так что суд попросил Мисиму уважать приватность сограждан, и даже новую норму права назвал по заголовку романа.

Вне исторического контекста "После банкета" вполне вписывается в традиционный стиль психологического анализа автора – в экзистенциальном ключе, по лекалам Достоевского, но при этом остаётся изысканной, прекрасно написанной литературой с сатирическими моментами и глубоким символизмом (жизнь – банкет?). В ряду произведений Мисимы роман выделяется, во-первых, тем, что здесь нет истории взросления (все персонажи "сильно за", давно сформировавшиеся личности). Во-вторых, текст, окунающий нас в водоворот семейных отношений, политики и поисков смысла жизни, делает ставку скорее на реалистичность, нежели на погружение в философию, как обычно бывает у японского писателя.

Героиня в свои пятьдесят с хвостиком делает полный круг ошибок, раскрывается по-новому для самой себя и выходит из этого конфликта обновлённой, с болезненным, но необходимым опытом. А Мисима в очередной раз доказывает, что и спустя 50 лет после смерти он живее всех живых.

«Все это его не трогало. Внутри у него что-то сломалось. Время напоминает ливень, капли дождя ударяют по множеству людей, и Хонда знал, что эти капли пропитают водой все без исключения камешки-судьбы — нигде нет силы, способной это предотвратить.»

Дар чтения человеческих душ - счастье.
Дар чтения человеческих душ - проклятие.
Дар чтения человеческих душ - дар Юкио Мисимы.

Я не понимаю, как он это делал. Как можно создать тетралогию, в которой каждая часть одновременно настолько тесно сплетена между собой и отличается всем. Настроением, посылом, углом зрения.
И пусть по-прежнему миром правит любовь, тут она всегда разная.
В первой части - обреченная, пламенная, юношеская. Во второй - яростная, сыновья, пугающая и зажигающая.
И вот третья часть. И, пожалуй, это любовь стала для меня ударом поддых. Настолько в ней все дышит обреченностью, отчаянием, мрачными тайнами. Некая завораживающая смертельная красота есть в этой любви. Она неторопливо, размеренно входит в повествование, наполняя и жизнь Хонды, и страницы перед читателем вязким, тяжелым духом. Уже нет сил для борьбы. Ещё нет сил для смирения.
Зато есть жажда познания. То, что всегда отличало главного героя этой части. И есть извечные, после определенного рубежа, вопросы: что ждет человека и его душу дальше? Бесконечные циклы перерождений или что-то ещё. Как отпустить прошлое и обрести себя.
Как, в конце-то концов, позволить себе наконец-то быть хоть немного собой. Вспомнить, какого это, дышать полной грудью, отдаться своим желаниям и выпустить на свободу хоть немного от того, кто был обречен был быть зрителем двух ярких жизней.
Тут с первого плана осторожно смещается душа Киёаки, выпуская вперед Хонду.
Горит уже не мотылек, а скорее грустная старая птица, видевшая слишком много.

Это было тяжело. И грустно. И впереди ещё год жизни Мисимы и одна книга, прожив которую я, наверное, внутренне завершу вместе с писателем тот путь познания себя и мира, который привел его в Итигаю в ноябре 1970 года.

Сигэкуни Хонде - 78 лет. Он ушел на заслуженный отдых, похоронил жену и начал путешествовать со своей подругой Кэйко. Однажды он решает показать ей сигнальную станцию "Тэйкоку", на которую случайно набрел на днях. Там они встречают 16летнего подростка-сироту Тору Ясунага, единственного работника этой станции. Особенно не мудрствуя, Хонда с первого взгляда понимает, что это очередное перерождение друга его юности Киёаки Мацугаэ, и решает его усыновить, чтобы дать ему то, чего не было у Киёаки, Исао и Йинг Тьян.

Тору свято верит в свою особенность, что в его теории подкреплено родинками в виде созвездия на неокрепшей юношеской груди. "Тору был избранным, непохожим на других, этот сирота был убежден в собственной чистоте, которая позволяет ему творить любое зло". Таня @TanyaTnnk , если ты посчитала Киёаки мудаком, мне интересно, как бы ты назвала Тору. Мне он показался таким же запоминающимся и ярким, как Киёаки, но вывернутым наоборот. Все в нем переведено в негатив и доведено до абсурда.

В последней части Море Изобилия совсем нет философских размышлений и историй религий, что так характерно для предыдущих. Я ожидала, что будет совсем наоборот, так как это последний роман Мисимы, написанный перед попыткой государственного переворота и последующим самоубийством, что должно было наложить немалый отпечаток на произведение. Но нет, роман полностью "сюжетный". Есть только крохотная вставка о смертных ангелах и признаках их падения, которые очевидно накладываются на жизнь Тору.

"Падение ангела" понравилось мне Тору, герой которого доминирует над романом так же, как это делал Киёаки в то время, как Исао и принцесса Лунный свет, на мой взгляд, получились блеклыми и пустыми. Но мне не хватило философичности, характерной для всей тетралогии. Хоть сначала она и показалась мне лишней и местами ненужной, я привыкла к ней и прониклась, тем более она открывает читателю (особенно далекому от азиатской культуры) огромный пласт информации.

Отзывы на предыдущие части - #Лепестки_снега_на_пальцах_Мисимы

Завершающая книга тетралогии оказалась едва ли не самой яркой. Возможно, косвенным фактором тут оказалось то, что мотивация героев здесь ощущается мной как самая очевидная. Скучающие старики против скучающих злых детей - что может быть прозрачнее, если и те, и другие являются чистыми эгоистами с чистым разумом? Даже удивительно, что несмотря на казалось бы обоюдное мудачество, резкого этического неприятия все это не вызывает. Ну что мы, не знаем, что ли, что от скуки можно сделать любую гадость при наличии соответствующих возможностей...
А еще совершенно удивителен финал. Заставляет еще раз полностью пересмотреть взгляды на предыдущие части. Что же все-таки истина, а что иллюзия в этой буддистской саге длиной в четыре поколения?

Юкио Мисима стал первым и пока единственным для меня писателем, открыто затронувшим тему зла.
Все, кого я когда-либо читала до этого, приходили к выводу, что зло — это обязательно внешнее, что это проходит, что в конечном счете оно не приносит удовольствия и добро всё равно победит (нет). Зашоренные фантазийными мирами умы, взращенные на однобоких сказочных персонажах.

Юкио стал для меня первым, кто открыто сказал, что зло — такая же часть нас. Что зло является внутренним и иногда даже ведущим. Что оно втайне радуется чужим неудачам, а особых случаях даже смертям "недостойных".
Он называет это самолюбием. Проклятием.

О зле говорить непринято, но оно есть везде, оно влияет непосредственно на нас. Зло, как и добро, весьма субъективно и зависит от контекста.
Где определить эти границы "справедливого" зла и возмездия за причиненные страдания? Где находятся рамки тирании и психологического насилия в угоду себе?
Словом, когда можно начинать беспокоиться?

На эти и другие вопросы пытаются ответить герои «Падения ангела» — старик Сигэкуни Хонда и подросток-сирота Тору Ясунага. Они познают эту жизнь через призму своего собственного восприятия, ищут ответы, но однозначно никто их не находит. Мисима прежде всего заставляет нас думать, ужасаться и познавать себя вместе с персонажами. В книге своя философия на кончиках пальцев. Вспомнив о судьбе самого Юкио, можно погрузиться в самые мрачные мысли писателя в заключительной книге перед совершенным им государственным переворотом и последующим за ним самоубийством. Это исповедь самоубийцы, нашедшего успокоение в собственных идеалах и принесшего себя в жертву ради них.

Это философское путешествие на грани разумного и откровения души перед лицом смерти.

Однажды я пришла с подругой в книжный магазин и, пока ждала ее, заметила на полке небольшую книжечку. Прочитав текст на первых страницах, я поняла, что это именно то, что мне нужно.

Дома я нашла электронную версию этой книги (бумажные книги сейчас читаю не так часто) и погрузилась в чтение...

Главной героине, Кадзу, чуть больше пятидесяти лет. Она красивая и независимая женщина, хозяйка ресторана, который посещают политики. В один обычный день она знакомится с Ногути Юкэн – уже немолодым послом в отставке. Мужчина он не очень приветливый, местами даже грубый. Но именно он постепенно начинает нравиться Кадзу, и в конце концов она становится его женой.

Казалось бы, единственная цель главной героини – найти место для будущего упокоения, и она ее достигает: "Ага, теперь я могу лечь в семейную могилу Ногути! Место для упокоения готово". Но только ли это было ее целью? Или может быть здесь действительно большая и чистая любовь?

Семейная жизнь Кадзу и Ногути с самого начала неспокойна. Муж возвращается в политику, и это многое переворачивает с ног на голову. Энергичность Кадзу, ее желание всеми способами помочь мужу выиграть выборы, сталкиваются с холодностью и излишней правильностью ее мужа. Политика неизбежно смешивается с личной жизнью. Конфликт интересов становится все ярче и ярче. Еще немного, и воздушный шарик лопнет...

Я прочитала эту книгу с большим удовольствием, хотя и не на одном дыхании. Юкио Мисима, как всегда, умеет увлечь читателя, описывая события очень детально и интересно. В этот раз он исследовал тему любви и политики, и как они могут разрушающе влиять друг на друга.

Любопытно, что эта книга вызвала много шума в свое время. Один политик увидел себя в образе главного героя и подал на Юкио Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь. В итоге, политик выиграл дело, и это стало первым судебным признанием неприкосновенности частной жизни в Японии. Некоторые критики, однако, считают, что это дело уничтожило злободневную японскую сатиру как жанр.

Думаю, каждому, кто открывает для себя новый том театралогии «Море изобилия», знакомо особенное чувство томительного волнения. В каждой книге, Мисима создает удивительное эфемерное полотно, нити в котором тянутся из глубин идей сансары и человеческого сердца (Kokoro). «Весений снег» и «Несущие Кони», как их главные действующие лица Киёаки и Исао, совершенно разные произведения, но вместе их объединяла тема войны. Для Киёаки это была война чувств, война за любовь. Исао же вел борьбу за чистоту духа, высшие идеалы. «Храм на Рассвете» совсем о другом.

Общее настроение повести очень похоже на «Весений Снег». С той лишь разницей, что в своем эстетизме, автор превзошел себя. Нельзя не оценить, насколько красивы солнечные панорамы Сиама и Индии. Проводя глазами по стройным строчкам, в голове возникают образы согревающих тропических пейзажей. Мисима как никто умеет писать о храмах и священных местах. Когда читаешь о величественном Ват Арун или констрастном Бенаресе, тебе не обязательно видеть эти места чтобы понять насколько они прекрасны.

Но рано или поздно лето заканчивается. В романе наступает зима 41-го. И пока где-то на горизонте, японские «Зеро» взлетали с палубы авианосца «Акаги» для атаки Пёрл-Харбора, практически каждая строчка, посвящается трактовке различных аспектов буддизма. Если такие понятия как Тхеревада и Махаяна, вам не о чем не говорят, то дальнейшее чтение будет проходить через силу. На мой взгляд, эти рассуждения создают нужный тон книге, помогают настроиться на восприятие идей о перерождении. В любом случае, эта часть будет недолгой, поэтому ее стоит пересилить чтобы увидеть шокирующий финал, которыми славен поэт красоты и смерти.

Говоря о главном герое, очень приятно что это почетное место занял Хонда. Мне всегда нравился Хонда. Скромный, умный, справедливый. Он был тем что связывало Киёаки и Исао. Для одного он был единственным другом, для другого «неудавшимся» наставником. Хонда был совершенно другим человеком нежели эти двое. Он предпочитал логику чувствам, подавлял в себе страсть, опасался любви. Теперь, мы видим к чему это его привело. Обладая всеми качествами, которые позволяют назвать человека «состоявщимся», он так и не почувствовал вкус жизни. Хотя, это и звучит как клише, мы увдими одну из самых пронзительных картин одиночества. Впрочем, у Хонды будет шанс на настоящий глоток из чаши страсти перед настигающей старостью, которую Мисима злословно сравнил с банкротством. Этот шанс подарит обворожительная тайская принцесса Йинг Тьян — второе возрождение Киёаки.

«Храм на рассвете» одно из самых сложных и красивых произведений Мисимы. По количеству символизма его можно сравнивать с «Золотым храмом». Авторский стиль достиг высшей точки мастерства, ничуть не устпающему по красоте с настоящим Ват Аруном (тем самым храмом на рассвете). Впереди, решающий шаг навстречу смерти - «Падение Ангела».

Книга самурая» от японского классика Юкио Мисимы, хочется сказать, - вещь на любителя, но скорее - вещь в себе. Для того, чтобы не уснуть по ходу и не выбросить в панике томик в далёкий чулан, нужно, во-первых, любить и понимать Мисиму. По крайней мере, знать, что он жил и умер как воин, был человеком незаурядным и увлечённым: в определённом смысле фанатиком. Эдакий самурай в не самурайские послевоенные времена экономического бума и отказа от идеалов предыдущих эпох.

Во-вторых, хорошо бы интересоваться Японией. Знать, что те самые самураи - это не головорезы и не порождения поп-культуры а-ля суши и аниме, которые безальтернативно ассоциируются со страной, а носители определённых качеств, менталитета, принципов. Иначе, как у некоторых американских диванных рецензентов, всё опять скатится к тому, что писатель - сексист, фашист и ксенофоб. Если вы любите «художественного» Мисиму, то опять же его философский текст, отражающий собственную идеологию и стиль жизни, может показаться чуждым и странным.

Но это именно та самая книга, которая позволит понять, как и, главное, почему японский автор пришёл к государственному перевороту и покончил с собой в самурайских традициях на глазах у всех. Сочинение о свободе, чести и страсти - всамделишных, искренних и таких необычных для современного мира, в эпоху, когда люди переобуваются по нескольку раз в день.

Это красиво, но примем ли мы в жертву человеческую жизнь ради мгновенной красоты промелькнувшей в окне птичьей тени?

Море, шумящее на протяжении всей книги. Море, у которого отдыхали четверо молодых людей – веселились, вели философские беседы, устраивали свидания; место, где сердце одного из них разбилось на мелкие осколки, а остальные – почувствовали, что их жизнь никогда уже не будет прежней. Море, у которого мечтал героически погибнуть Исао Инума. Море, которое пришлось пересечь Йинг Тьян, чтобы встретить свою судьбу. Море, в которое неустанно вглядывался Тору. Море щемящее, неизменное и совершенно разное. Море пленяющее.
Киёаки был пленен отчаянной красотой и грядущей обреченностью своей любви, и умер, не сумев принять наводнившую его мир реальность. Исао был одержим идеей служения Императору и погиб в безысходной и абсолютно безнадежной попытке отыскать чистоту в прогнившем обществе. Йинг Тьян была очарована чувственностью присущим юности наслаждений, и увлеченная, не смогла рассмотреть смерть, затаившуюся в тени этого райского сада. А Тору… Тору слишком захваченный возможностью взлететь, не заметил момента своего падения. Человеческая жизнь все равно что волна. Достигнув наивысшей и прекраснейшей точки она неизбежно спадает; и смерть, в таком случае, не самый худший вариант, в сравнении с оцепенением, безраздельно властвующим в душе Хонды. Он – растягивает свое существование, неустанно оглядывается в прошлое, скорбит, ищет объяснения, пути спасения, мучительно осознает, но не живет – ловит брызги-чувства, по неосторожности оброненные другими, пытается сберечь, но вода неизменно утекает сквозь пальцы. Он судит и анализирует, строит сложнейшие теории, пытается понять и узнать что-же-значит-быть-волной. Но есть только море. Необъятное и глухое. И луна. Та самая, которую ненавидел когда-то Киёаки и которой восхищался Хонда. Равнодушная, безучастная и недостижимо далекая.

—Но если Киёаки с самого начала не было… Но тогда получается, что не было Исао. И не было Йинг Тьян… А может статься, и меня…
—Есть мы или нет, говорит нам сердце.

P.S. «Море изобилия» похоже на калейдоскоп, детскую игрушку с цветными стеклышками внутри. Одно легкое движение – одна туманная мысль « а может ли быть, что…» - и новый рисунок, новая картинка, совершенно иной смысл.
P.P.S. Мораль, ценности, спасение мира, героические поступки? Серьезно? Лучше смотрите как красиво сияет на солнце снег…

Attention! Я не японист и не мисимавед. Поэтому, как обычно: данный текст содержит субъективизм, проекции и собственные травмы.

Путь японской философии удивителен и заметно отличается от западной школы. Япония длительное время была изолирована от внешнего мира, а когда занавес рухнул, свершился настоящий бум, и Японию захлестнул весь многовековой опыт Запада. В идеологии Юкио-сана ощущается слияние истинно-японского пути бусидо и западная борьба разума и материи. Вот только Юкио-сан избрал свой путь, путь Солнца и Стали.

Книга начинается с двух пьес: "Маркиз де Сад" и "Мой друг Гитлер". Подлинно джентельменский набор.

Мне сложно оценивать пьесы, повествующие о конкретных людях и конкретных событиях, потому расскажу свое впечатление в паре строк. Маркиз де Сад в одноименной пьесе выступает как некий призрак коммунизма. Он где-то там, его либо хвалят, либо очерняют. Мне пьеса напомнила чем-то "Калигулу" Камю, скорее как театр абсурда. Поведение Маркизы де Сад мне показалось непонятным, пока я не прочел "Патриотизм", но об этом позже.

"Мой друг Гитлер" повествует о периоде 1934 года, когда национал-социалистическая партия Адольфа стала лидирующей. На фоне этого раскрывается образ Эрнста Рема и его дружба с Адольфом Гитлером, очень понравилось их противопоставление "ты - художник, а я - солдат".

Следом идёт новелла "Патриотизм", которая радостно начинается с парного самоубийства Синдзи Такэямы и его супруги Рэйко. Да, просто в лоб нам говорят, что главные герои покончили с собой, а уже во всех деталях поясняют "как". А вот про как я и хочу рассказать.

Я говорил в начале о кодексе Бусидо, если кто не был с ним ознакомлен, то знайте, что в нем есть пункт о том, что если муж решит уйти из жизни, чтобы не запятнать свою честь, то жена должна проследовать за ним. Синдзи и Рэйко были женаты меньше полугода, ему 31, ей 23. Он перед брачной ночью ей сообщил, что будучи офицером, должен быть готов сложить свою голову. Она же в знак согласила продемонстрировала свой кинжал, тем самым говоря о своей готовности. Я еще не видел ни одного романа, который столь холодно и нежно демонстрировал самую искреннюю любовь, как здесь. Каждый жест, каждый взмах описан настолько детально и красиво, что захватывает дух. Маркиза де Сад была некоторой аллюзией на Рэйко (илм наоборот, кому как больше по душе), но в отличие от японской коллеги, увидя мужа, предавшего свои идеалы, она совершила моральное самоубийство, то есть ушла в монастырь.

И наконец эссе "Солнце и сталь". Это эссе написано настоящим потомком самураев, который избрал свой путь через "солнце", то есть разум, и "сталь", представляющую собой мускулы. Обычно люди избирают путь солнца и под него подгоняют сталь. Юкио-сан достигает солнца через сталь.

Его философский путь полон здравых и мудрых идей, о том, что лишь через боль мальчишка становится мужчиной, через постоянные тренировки тела он способен познать себя, при этом он так же должен тренировать свой разум и сохранять его холодным и незамутненным. Чувственность и сентиментальность подобны коррозии, разъедающие сталь человеческого организма. Подлинное воплощение бусидо, в котором каждый мужчина по своей природе - воин, и лишь с принятием возможной боли он способен принимать многочисленные удары судьбы.

Мне очень понравилась идеология и мировосприятие Юкио-сана, даже несмотря на нарциссизм, свойственный азиатам. Жизнь - это поединок кэндо. Малейшая ошибка, и, через брешь в твоей обороне, тебя ждет удар судьбы. Нужно быть всегда к нему готовым. А для этого нужно тренировать свое тело и разум.