Иван повел Аю в кафе, сказал, что может заказать, что хочет – этот внезапный жест так радовал ее… учитель специально оттягивал возвращение. Это был не милый знак внимания, не утешение. Отвод глаз.

Разделяет? Разделяет ли учитель ее желание стать полицейским???

Ая сжала кулаки. Нужно с ним поговорить.

Направила в апартаменты, но дежурные не пускали: офицера Озорного нет. Послала сообщение, но он не читал.

В попытке успокоиться Ая бродила по территории Академии. Надеялась встретить кого-нибудь, кто может подтвердить информацию. Просто убедиться, что не сошла с ума. Нужен был кто-то, кто не станет врать. И болтать потом. Кому было все равно.

Ая нашла Вео в тире. Упражнялся с винтовкой.

Поразила внезапная мысль: а от чего бежал он? Выходной, а парень и не думал отдыхать. Хотя для самой Аи расслабление приносили тренировки.

– Привет? – то ли спросил, то ли удивился Вео, когда выпустил обойму.

Ая стояла рядом. Она кивнула, оба молчали. Парень повел бровью и стал готовить имитацию винтовки к следующему раунду:

– Как ты после вчерашнего?

Вчерашнего чего? Ая дрогнула и обернулась, но никого рядом опасного не было. Точно, сокурсник же единолично решил принести ее в жертву на соревновании.

– В порядке.

Вео издал звук, похожий на мычание.

– Не расскажешь про показательные на этой неделе?

Парень с сомнением покосился на Аю. Для него явно было непривычно, что она чем-то интересуется.

– Что именно?

Ая замялась.

– Ты был на них?

– Да.

– Понятно. – Ая уставилась в защитное стекло: счет парня довольно неплох.

– Я, конечно, не знаю, но если тебе что-то интересно, – Вео не смотрел на нее, но и стрелять не начинал, – может, спросишь нормально?

В голову пришел странный вопрос:

– Там был отец Кая? На показательных?

Вео хмыкнул:

– Конечно.

– И какое Кай занял место?

– Десятое, ты же видела, – заметив, что Ая молчит, Вео добавил: – Он тогда опустился, если тебе это интересно.

Кивок.

– Это… познавательно.

– Всегда пожалуйста.

Информации достаточно: показательные состоялись, и, раз засветился отец Кая – были и зрители. Зрители из высших кругов. Просто так старший Германо не появлялся.

Ая уже шла до выхода, когда Вео окликнул:

– Эй.

На немой вопрос он спросил:

– Стрелять не будешь?

Взгляд скользнул по ненастоящим пушкам. Ая проверила коммуникатор – ничего, Иван так и не ответил. Что ей терять?

Она достала со стеллажа и стала готовить винтовку.

– Неплохо вчера было, – Вео прицелился. – Но я тоже кое-что умею.

***

После стрельбы Ая немного успокоилась. Хорошо, что Вео не любил болтать – вместо этого был неплохим соперником. Она уступила ему по очкам, но списывала на волнение. Дрожали и постоянно потели руки, все-таки день был ужасный.

Сообщений от учителя не приходило, и до ужина Ая попыталась уснуть, но только возилась. Надеялась, что не сделала себе хуже, и разговор с Николаусом не повредит заданию – этого бы она уже не выдержала.

Когда начало темнеть, Ая снова попыталась найти учителя – дежурная на этот раз пустила. Дверь апартаментов оказалась не закрыта, внутри слышался шорох. Иван что-то разбирал в кабинете.

– Ая? Ты искала меня? – он выпрямился.

Ая медленно подошла, поковыряла пальцем столешницу. Решимость вдруг схлынула.

– Все нормально?

Если бы… Она подняла глаза:

– Вы увезли меня с показательных выступлений.

Иван застыл, некоторое время смотря на Аю, но потом поджал губы и снова возился в сумке.

– Даже не отрицаете.

– Ая, – голос учителя был тем самым, «мягким». – Я не хотел травмировать тебя. Ты ведь не могла использовать магию.

– Могла!

– Ты только вернулась с практики.

– Вот именно! Меня отстранили – так еще и показательные мимо! Я и так отстаю в очках! Если бы я знала…

– Вот поэтому и не сказал, – тихим контрастом отрезал учитель.

Ая не верила. Губы дрожали, смотреть на него не хотелось.

– У тебя еще будет шанс, почему ты так переживаешь?

– Потому что я… – дыхание сбилось, кулаки сжались. – Потеряла практику. Из-за вас!

– Ая… нет. Ты не готова, поэтому и отозвал. И это было не только мое решение, ты нарушила инструкции.

– Я поймала мага без лицензии, который угрожал людям! Разве нет? Я! – Ая чуть ли не била себя в грудь, когда учитель странно опустил взгляд. Ей это не понравилось: – Что с ним? Где он сейчас?

Несколько секунд царила тишина.

– На исправительных работах.

– Что? Он ведь опасен! Какие еще работы?

Иван с напряженным лицом молчал.

– Его приговорили к исправительным работам за использование способностей?

– За оскорбление представителя власти.

– Что??? А нападение?

– Ая, это… сложно.

– Что сложного?

Иван аккуратно вытащил из рук Аи бумаги, которые она бессознательно стиснула. Отложил подальше.

– Доказать нападение с помощью магии, – спокойно пояснил он. – Энергия не всегда оставляет заметные следы, особенно на другом одаренном. И ты фактически не пострадала… я имею в виду, ощутимо со стороны. Я знаю, что тебе пришлось несладко.

Несладко? Звучало, как издевательство.

– Но ведь я сражалась с ним! Он эспер!

– Это сложно.

Ая стискивала челюсти, пытаясь унять дрожь. Не хватало только расплакаться!

Учитель вздохнул, и наконец сказал:

– У него нет способностей. Он не маг.

Ая хотела что-то возразить, но замерла, приоткрыв рот. Слова нашлись не сразу, но хлынули бурным потоком:

– Я… я ведь видела! Это было! Он стрелял! Заряды чуть не сбили меня с айрборда!

– Ая, прости. Мне нечего сказать, я только передаю тебе то, что знаю – это во многом конфиденциально. Но могу тебя уверить, у него не выявлено склонности к магии при проверке.

– Как и у того подростка…

– Да.

– Значит, и тот мог колдовать – я не ошиблась!

– Нет, «А» не значит «Б», Ая. Не стоит спешить с выводами.

Болезненная мысль пришла в голову:

– Это как с той девочкой, да? Порядок ничего не значит? – Ая снова сжала кулаки, но говорила уже слишком весело. – Может быть, у этих бандитов тоже есть кто-то, кто о них печется? Укрывает от закона.

– Ая, это тут вообще ни при чем! Это другое, есть закон в отношении магии…

– Тогда какого черта вы его не соблюдаете!!!

Это было слишком. Громко и резко. Но Ая не стыдилась, поток гнева затоплял ее, скрывая желание нравиться.

– Закон не совершенен, – сказал Иван после некоторого молчания.

– Если вы не можете ему следовать, так не мешайте мне! – Ая вдарила по столу. – Это нечестно! Когда такое происходит, а я не могу ничего сделать! Нечестно, что должна сдерживать энергию одна на всем курсе! Нечестно, что пропускаю возможности, хотя стараюсь больше всех! Показательные были шансом! Которого меня лишили!

Она всхлипнула и стала потирать онемевшие пальцы. В голове крутились слова медика: «Разделяет ли он твое стремление?» Не к месту лезли воспоминания, старые слова и обиды. Иван выглядел потерянным, и, к несчастью, даже не думал сопротивляться.

– Вы отговаривали меня поступать в Академию…

– Я не отговаривал тебя.

– Разве?

«У тебя масса возможностей, почему именно эта? Боюсь, ты будешь разочарована», – заявил учитель, когда она впервые поделилась с ним планами. Он выглядел таким же растерянным, как и сейчас, они стояли у ручья в лесу, где Ая коротала свободное от учебы время. Специально привела поговорить Ивана в особое место, только вдвоем. Хотела поведать о секретах, желании заслужить звание, стать равной, ловить эсперов вместе – быть как он. Думала, учитель обрадуется, но реакция оказалась иной.

Все это время она знала…

– Вы не хотели, чтобы я стала полицейским. Признайте. Поэтому отослали с практики, – Ая опустила голову. – Я недостаточно хороша, да?

– Причем тут это… Ты молодец, ты очень умелая. Но важно быть осторожной и готовой дать отпор, в состоянии его дать, понимаешь?

Ая уже хотела возразить, но Иван остановил:

– Я знаю, что ты хочешь сказать. Трудно это осознать, особенно взирая с высоты твоих успехов, но какой бы умелой ты ни была, дать отпор в одиночку получится не всегда. Маги могут быть куда опаснее, чем ты привыкла встречать… Я поддерживаю тебя, но это не значит, что перестаю заботиться, – учитель обратил на Аю взор, полный, как ей показалось, жалости.

– Точно. Заботиться, – горько усмехнулась она. То, что казалось всегда приятным, вдруг обернулось против. – Вы все еще считаете меня ребенком.

– Я лишь хочу уберечь тебя от ошибок.

Захотелось всхлипнуть, может быть, Ая и всхлипнула. Или просто судорожно вздохнула, сжимая пальцы. Плохо понимала, что происходит.

– Вы просто не верите в меня? Думаете, я все испорчу? Как тогда, в зале, когда выпустила заряды…

– И от таких ошибок тоже.

Внезапно пришло осознание:

– Вы боитесь, магию из-за меня запретят всем?

– О чем ты?

– Не знаю. Говорят, способности могут ограничить, какая-то прошивка.

– Ты же знаешь, что это я попросил тебя не использовать энергию.

– Лучший эспер пропустила показательные и где-то пропадала! Вы даже не представляете, что Николаус говорил! Будто вы, вы!.. – Ая пыталась подобрать слова, сжимая пальцами воздух, но все приходившее в голову было невозможно озвучить. – Злоупотребляете властью!

Иван вздрогнул:

– Вы говорили о нашем отъезде?

Все ее потуги тщетны, учитель не понял… может быть, это и к лучшему. Ая кивнула.

– И что ты ответила?

– Что мы просто работали…

– Что именно? Это было в тот день? – его голос стал выше, а слова – быстрее.

– Нет, сегодня.

– Зачем ты разговаривала с ним сегодня???

Ая засмеялась от абсурдности происходящего. Зачем разговаривала? И, правда, зачем? Зачем упала в обморок? Зачем измучила себя?

Почему вчера Иван не задавал вопросы…

– Вы же сами направили меня к медику, я просто следовала совету.

– Ты говорила, где мы были? Говорила про Мишу?

Точно. «Миша». Вот как звали ту дурацкую причину.

– Говорила? Ая! – Учитель застыл, а затем встрепенулся: – На тебе был сигил?

– Что?..

Иван вскочил и, обогнув стол, больно схватил Аю за руку. Поднес запястье с браслетом к ее лицу:

– В тот день! На тебе был сигил???

– Д-да, был, – от неожиданности голос Аи стал тише. – Что это меняет?

– Ты говорила о Мише? – учитель сжал руку сильнее.

Бирюзовые глаза, обычно спокойные, сейчас горели. Таким Ивана Ая еще не видела. Сердце отстукивало трель под решительным натиском.

– Это так важно?

– Да! Важно!

Учитель был совсем близко. Настолько, что Аю коснулось дыхание. А еще мягкий запах кашемировой кофты, свежей рубашки, едва уловимая нотка цитруса…

– Что же в этой девочке такого важного, – тихо проговорила Ая, разглядывая лицо Ивана на таком интимном расстоянии. Губы острые, тонкие, бледные веснушки покрывали кожу – такие холодные в свете сумерек. Если бы Ая приблизилась еще немного, то соприкоснулась бы с ним соприкоснулись носами. От осознания этого по телу пробежали мурашки, такие манящие. Голос сорвался на шепот: – Зачем вы возили меня туда? Чтобы я увидела, насколько жалкой была? Только это уже не так…

Взгляд скользнул по губам, так соблазнительно маячившим рядом. Ая приблизилась, всего лишь на чуть-чуть.

И потеряла опору. Это Иван резко отбросил руку:

– Ты такая эгоистка…

Ая чуть не упала. Покачиваясь, отступила и уперлась в дверной косяк. Пластик скрипнул, ноги ватные.

Учитель с закрытыми глазами потирал лоб.

– Не говорила я про нее! – выдохнула Ая, чувствуя, как подкатывают слезы. – Сказала, что работали с ребенком, вот и все. Ничего конкретного!

Лицо Ивана исказилось, он вздохнул рвано, словно испытывая боль:

– Почему так сложно делать, что я прошу… – Он покачал головой, потом Ая снова увидела блеск в его глазах. Недобрый холодный блеск всепоглощающей синевы. – Это не игрушки, Ая! Не игрушки в рейтинг! Тебе плевать не только на себя, но и на других!

Вокруг сжималась тень наступающих сумерек. Тонкое лицо учителя, всегда теплое, казалось хмурым, и он сам был каким-то чужим. Показалось, мог бы даже ударить. Если бы захотел.

Стало интересно, а захотел бы?

Может быть, Ая просто такая? Вызывала желание ударить, уничтожить, стереть.

Что-то в сознании кольнуло вспышкой, и Ая подорвалась прочь. Вырвалась из апартаментов, пронеслась по так ярко освещенному холлу, что щипало глаза, дежурные что-то кричали.

На выходе из корпуса ее поймали. Охранник сжимал плечо:

– Эй, тут тебе не детский лагерь! Уже поздно! Какой курс?

Ая сглотнула, с трудом подавляя желание нахамить. Представилась. Надеялась, что мокрые глаза не видны.

– У-у, все ясно, – протянул мужчина, рассматривая нашивку. Хватка чуть ослабла, он оскалился: – Глупость какая! Чему вас только учат, никакой дисциплины. Тьфу! Никогда не понимал, зачем вы нужны на службе.

Решать это не низкоранговому придурку, но Ая сдерживала мнение при себе. Молча смотрела в сторону, скрывая презрение за упавшими на лицо волосами.

– Поздно уже, ты не должна тут ходить.

Мужчина отпустил, краем глаза Ая видела, как он ухмылялся. Смеялся над ней. Он ведь должен был помнить, как она входила и искала кого-то – куда же ей деться потом?

– Каждый должен знать свое место. Курсантам не место в корпусе инструкторов. Поняла?

– Да, сэр.

Выпрямив спину, Ая двинулась по аллее. Начинали загораться фонари, и в их свете она показалась сама себе самозванкой, чужой. Насекомое, выползшее на середину кухни, прямо под топот ног. Пройдя немного, она свернула к окружной и побрела по тропинке за темнеющими редко насаженными корпусами.

Всю жизнь, всю свою новую жизнь, Ая стремилась к тому, чтобы стать хорошим эспером. Поступить в Академию, служить.

Череда унылых дней в месте, куда ее отправили за неугодность, после конца всего, научила ждать. За городом, среди таких далеких и непохожих людей только одно лицо сияло. Ая жила в ожидании, что учитель придет, расскажет еще про способности, заметит, как она выросла. Ждала, тренировалась, ловила шанс…

«Каждый должен знать свое место». Жаль, что Ая не знала. Хотелось, чтобы оно было здесь, но почему тогда все рушилось? Почему Академия ее отвергала?

На глухую дорожку вместе с Аей наползала ночь.