Я лежу на медленно нагревающихся под утренним солнцем камнях, спрятавшись за чёрным валуном, и рассматриваю тёмную глыбу замка: серые мрачные стены, взмывающие вверх башни центрального замка, а шею щекочет ментоловое дыхание прижавшейся ко мне суккубы. Чёртова демоница, и ведь понимаю, что всего лишь набор кода, а всё равно отвлекает, и мысли утекают куда-то в сторону, совсем не туда, куда следует.
Хотя надо признать, разведчик из меня аховый, вроде и большинство строений на виду, и позицию я выбрал подходящую, только толку-то: всё равно не понимаю, что для чего предназначено. А раз так, то хватит разлёживаться, вперёд – глядишь, кривая и вывезет, раньше же вывозила.
Огромная фигура минотавра неожиданно обрушивает свой лабрис на стоящего рядом кентавра и тут же на развороте пытается достать серую статую горгульи. С тревожным клёкотом страж взлетает ввысь, чтобы оттуда обрушиться на предателя. На помощь уже мчатся кентавры и выходящие из лабиринта казармы минотавры, и никто не обращает внимания на две фигуры, проскользнувшие в створ ворот и стремительными тенями мчащиеся к замку.
Одобрительно поднимаю большой палец, суккуба в довольной улыбке обнажает клыки и, сняв с пояса жуаньбянь, исчезает среди построек, в которых чернокнижник селит нанятых юнитов. У неё своя цель, мне же предстоит попробовать взять под контроль замок.
Центральная башня, можно было бы назвать её донжоном, если бы не изящество тонких форм, отличающих её от средневековых земных коллег. Камни стен выступают из кладки неровными углами – это облегчает поставленную задачу. Поднимаю глаза. Не нравится мне часовой, который ходит по стене: стоит ему увидеть меня, человеком-пауком карабкающегося вверх по стене, и я превращусь в подушечку для булавок, нашпигованную джеридами кентавров.
С рук срывается каст, и иллюзорный двойник мчится по двору в противоположную от меня и суккубы сторону к какому-то строящемуся объекту. Часовой замирает, вглядываясь в мою иллюзию, изумлённо трясёт головой, пытаясь понять, почему никто не обращает внимания на бегущего по двору чужака. Но я уже этого не вижу, подпрыгнув, хватаюсь руками за ближайший выступ, подтягиваюсь, ставлю ноги и начинаю подъём. Мне некогда оглядываться назад, бывали скалодромы и посложнее, но как же давно я не чувствовал своего тела, держащегося на стене благодаря лишь силе рук и ног. Я почти успеваю добраться до окна третьего этажа, не забранного решёткой, как вдруг снизу раздаются тревожные крики. Спиной чувствуя угрозу, втискиваю тело в проём и падаю на пол.
Система радует повысившимися на единичку силой и ловкостью. Но мне не до того: от стен башни отражается многоголосый вой, я слышу дробный цокот копыт по камням коридоров и, уже понимая, что весь план летит к чертям, оглядываю помещение, в которое попал. Достаточно большая комната, полукруглые стены, единственное окно, через которое я сюда забрался, напротив него – дверь, сейчас запертая, рядом с ней шкаф с книгами, вряд ли их часто читают, слишком уж пыльные корешки, с другой стороны – тоже шкаф, но уже с какими-то колбочками и ретортами. Рядом со мной массивный письменный стол и стул, на полу – выложенная мозаикой то ли карта, то ли схема. Судя по всему, это кабинет, может, самого чернокнижника, может, его генерала, а может, ещё от старого владельца остался.
От разглядывания помещения меня отвлекает сунувшаяся в окно морда горгульи, и я со злостью запускаю в неё каменной чернильницей со стола, а следом увесистым пресс-папье. Обиженно проклекотав обо мне что-то явно нелестное, горгулья отлетает от окна и зависает в воздухе напротив. С этой стороны опасаться нечего, ни горгулья, ни грифон в окно не пролезут, да и для минотавра с кентавром оно узковато, не влезут, даже если «птички» умудрятся поднять их на такую высоту. Поэтому мне остаётся лишь поиграть в царя Леонида, раз триста спартанцев с собой не прихватил, и перекрывать единственную дверь от армии чернокнижника. А в эту дверь уже стучат, и, судя по ударам, это лабрисы минотавров.
Баскетсворд в правой руке, крис в левой, и я прижимаюсь к шкафу с книгами. За стеной слышно сопение и мерная работа минотавров, яростно опускающих секиры на дверь, которая всё сильнее и сильнее поддаётся под их ударами. И вот я уже отчётливо слышу треск древесины, полумесяц секиры показывается из досок, ещё и ещё, и целый кусок двери обваливается внутрь, а на его месте возникает голова минотавра с алыми от бешенства глазами. Короткий укол палашом в основание черепа и тут же режущий крисом по шее. Система вновь радует, но на этот раз сообщением о критическом повреждении. Фигура минотавра с каким-то утробным стоном исчезает в проломе, а на дверь обрушиваются ещё более бешеные удары.
Упираюсь руками в шкаф и, как только дверь слетает с петель, опрокидываю его перед опешившими врагами, вновь перекрывая проход. И тут же укол в открытую грудь кентавра, отвести кинжалом остриё джерида, полукруг рубящего в проём, и на месте ещё одного трупа возникает новый минотавр. Меня спасает лишь то, что в узком дверном проёме ему не хватает места для полноценной работы лабрисом, а от первых двух ударов я успеваю увернуться. Шаг вперёд – и рог минотавра врезается мне в плечо. Секира замирает на новом замахе, зацепившись за что-то за дверью, я же сквозь боль втыкаю палаш в горло, а крис чертит на груди минотавра фигуру «Малого жертвоприношения». Удар кинжалом и пинок. Новая волна силы восстанавливает ману, а тело минотавра отлетает назад, вызвав на миг сумятицу. Кривясь от боли в пробитом плече, опрокидываю перед дверью шкаф с пробирками. Под звон разбитого стекла комнату застилает какой-то фиолетово-зелёный дым, под потолок взлетают искры, и радостный огонёк накидывается на книги.
Отскакиваю к окну, пытаясь отдышаться от лезущего в горло дыма, и тут же отшатываюсь назад, чуть не получив удар клювом в лицо. Вскидываю руку – и грифон, скованный чарами, складывает крылья и с глухим стуком падает на камни внутреннего двора крепости. В комнату огромным прыжком влетает кентавр и тут же получает удар в грудь. Вслепую кидаю выхваченный у него джерид в проём двери, за ним второй, вряд ли кого-нибудь убил, но попал точно. Не мог не попасть в ту толпу, что за дверью. А за кентавром, сметая со своего пути обломки мебели, в проём протискивается туша горгульи. Невероятным прыжком взмываю вверх, хватаюсь за люстру, выроненный палаш обиженно звенит по плитам пола и ломается под тяжёлой лапой каменного истукана. Небольшое раскачивание, и цепь, держащая люстру, с натужным скрипом обрывается. Я ногами вперёд влетаю в дверной проём, обрушиваясь на замерших там чудовищ противника, а тяжёлое стальное колесо дробит оказавшегося под ним каменного монстра. Несколько ударов кинжалом наугад, встаю, пытаюсь прыгнуть дальше. Неожиданно подламывается нога, и я опрокидываюсь на пол, пропуская над собой секиру; удар кинжалом куда-то вверх, вероятно, в пах минотавра. Последнее, что вижу, – сообщение о критическом повреждении, и меня накрывает тьма.
Открыв глаза, некоторое время недоумённо смотрю на деревянный потолок гостевого домика. Никак не могу привыкнуть к игровой смерти: такое же недоумение было и в других играх, когда тебя вдруг засасывает в чёрную воронку, закручивает в бешеном водовороте тьмы и резко выбрасывает в том же или другом месте.
Встаю и понимаю, что из одежды на мне лишь чёрные обтягивающие боксеры и поверх них перевязь с пустыми ножнами с одной стороны и крисом с другой. Время уходит, а потому выскакиваю в сени и с удивлением вижу аккуратно сложенную на стуле одежду, видимо, постарался кто-то из егерей, я, честно говоря, и не думал, что окажусь на точке возрождения практически в чём мать родила. Надеваю белую льняную рубаху, кожаную куртку, такие же кожаные штаны, мягкие коричневые сапоги и выскакиваю на улицу.
– Милорд. – Перед домом стоит бургомистр, опираясь на полэкс, только полэксом это недоразумение можно назвать с большой натяжкой. – Ваш заказ выполнен, кузнец буквально только-только успел, специально под вас старался.
Внутренне матерясь, беру из рук градоначальника это оружие, ну объяснял же, как надо сделать элементарный рыцарский полэкс, а получил очередную демоническую несуразицу: сплошь из шипов и неровностей, с преогромнейшим лезвием топора и таким же молотом и наверняка чудовищной инерцией.
– Милорд! – Рядом со мной материализуется Дакон. – Войска чернокнижника движутся сюда.
– Показывай!
Мы практически взлетаем на крышу какого-то дома, откуда я пытаюсь рассмотреть замок. Неожиданно всплывает сообщение о полученном опыте (1500 единиц), похоже, перепало от проделок суккубы.
Из замка поднимается чёрный, как его стены, дым, а по дороге, горному серпантину, вниз летит одинокая фигурка демоницы, которую преследуют грифоны и горгульи. За ними медленно выходила остальная армия чернокнижника, где среди мелочи кентавров мне удалось разглядеть две огромные зелёные туши гидр. И это было хорошо, запасной план начал действовать.
Тройка грифонов, сложив белоснежные крылья и выпустив огромные серо-стальные когти, с бреющего полёта резко спикировала на затормозившую на поляне суккубу и споткнувшегося Лукана. А с веток ближайших деревьев на орлольвов уже падали сплетённые за ночь городскими жителями сети, спутывая крылья и опрокидывая монстров на землю. И если сети, брошенные уверенными руками егерей, попали точно, то закинутые кочевниками чуть не испортили всё дело. Спасло лежащего на земле Лукана только то, что дети пустынь послали все три сети на одного грифона. Резво вскочивший племянник Арниса воткнул свой меч в горло бьющегося на земле грифона и тут же сиганул в кусты, спасаясь от ещё двух, спикировавших на поляну. Их встретили дружным залпом арбалетов и броском трофейных джеридов. Грифонов почти не зацепило, и они, обиженно заклекотав, взмыли в воздух, уступая место атакующим горгульям.
Семеро серых, совершив над поляной «круг почёта» и рассмотрев вышедших из-под прикрытия кустов меня и двух минотавров, сделали заход на пикирование первой тройкой. Уже привычно кастую на себя «Попутный ветер» и бросаюсь навстречу горгулье, минотавры же, словно каменные изваяния, остаются на месте. Уклоняюсь от проносящейся мимо ожившей статуи и резко обрушиваю на одно из крыльев молот полэкса. Тот с ужасным треском дробящегося камня подламывается, и «птичка» обрушивается на землю, но тут же поднимается. Добить её уже не успеваю, распластываюсь на земле, чтобы спастись от удара лап новой твари. Минотавры встречают своих противников ещё одним моим нововведением, специально созданным для борьбы с каменными созданиями, – банальными кувалдами, ставшими в руках минотавров страшным оружием. Слаженный удар точно в грудь отбросил горгулий на деревья, окружающие поляну, где одна осыпалась каменным крошевом, а другая с трудом стала подниматься со сломанными крыльями и повреждённой лапой. Вторая пара, проскрипев что-то возмущённое, взлетает, избегая встречи с необычным оружием, а вслед им несутся запущенные мощным броском и превратившиеся в метательное оружие кувалды, сбивая обеих на землю. Минотавры выхватывают закреплённые за спиной лабрисы и бросаются в атаку. Седьмая горгулья уже на земле и рвёт спутавшие её сети.
Из леса вылетает Искра, жало её жуаньбяня бьёт в морду твари со сломанным крылом. Я, пользуясь превосходством в скорости от ещё не спавшего «Попутного ветра», частыми и точными ударами кромсаю напавшую на меня каменюку. Егери добивают спутанных грифонов, стараясь не подставляться при этом под удары горгулий. Ещё больший хаос вносит вылетевший на поляну десяток кентавров, тут же скрывшийся в искрах и дыму огненных ловушек, заранее скастованных демоницей. В опешивших воинов из кустов летят джериды, а следом вылетают и сами кочевники. Короткая схватка – и мы отступаем под сень ветвей, преследуемые наконец доползшими до поляны гидрами, оставляя на поле боя трупы врагов и одного из кочевников.
Уходим двумя группами, но оторваться от болотных тварей никак не удаётся. Те, ломая подлесок, ползут за нами, почти нагоняя моих ослабленных боем и ранами воинов. Ещё миг – и каждая из голов ударит в выбранную цель, и от отряда останется лишь воспоминание, но тут под тварями оседает дёрн, и набравшие скорость туши обрушиваются в выкопанные ямы, распарывая мягкое подбрюшье о колья. Головы чудовищ бессильно хлещут вокруг, лапы цепляются за обваливающийся грунт, слышен треск ломаемых кольев, мерзкое шипение. И всё же завершает бой благородный металл – лезвия полэкса и лабрисов раз за разом обрушиваются на жесткую шкуру, отсекая головы.
«Бой окончен. Получено 4700 очков опыта. Получен 6-й уровень. + 1 к ловкости. Выберите между „Магией воздуха II” и „Покровителем магов”».
О проекте
О подписке