Глава 3

Впервые за многие годы Полина передвигалась по городу не на своей машине, а на общественном транспорте. Ей нравился комфорт, который она испытывала за рулем старенького Вольво, а толкучка в автобусе ее вообще не радовала. Кое-как она протиснулась к задним сидениям и устроилась в уголке рядом с окном.

Остановки сменялись одна за другой, люди то выходили, то снова утрамбовывали и без того тесный автобус. Ей придется всю неделю ездить на общественном транспорте, если машину не починят. Полина еще рано утром позвонила своему знакомому из СТО, и тот пообещал забрать Вольво и привести его в порядок, естественно, не бесплатно.

Когда автобус остановился около башен Сизовграда, Полина вышла и смогла насытиться свежим воздухом. Здания представляли из себя два бизнес-центра высотой в двенадцать этажей. Не сказать, чтобы это была вершина архитектурного мастерства, тем не менее для такого города, как Сизовград, они выделялись на фоне старых советских построек.

Полина направилась по единственному маршруту: кофейня-офис. Через пятнадцать минут девушка уже сидела на диванчике в кабинете Волохова и ждала, когда начальник соизволит появиться на рабочем месте. Через пару минут Петр Иванович вальяжно вошел в кабинет. Он сразу направился к компьютеру, взял кофе, который принесла Полина, и сделал глоток.

– Сегодня ты меня радуешь, – сказал Волохов и поставил стаканчик на стол.

– Вы мне выбрали тему статьи? – сразу спросила Полина.

– Я же говорил, что нужно время. Сегодня ты займешься куда более важным делом – откорректируешь несколько текстов, потом разберешь документы, – Волохов занял свое место и закурил сигару.

– Может, я помогу Лосеву? – предложила Полина.

– Он сам справится, а вот документы разбирать некому.

– Но… – начала было Полина, однако Волохов ее перебил.

– Никаких «но»! После вчерашнего тебе бы вообще прикрыть рот и смирно выполнять указания вышестоящего руководства!

– Что я такого сделала? – спросила Полина и встала с дивана.

– Истерично вышла из кабинета, хлопнув дверью, так еще принизила мой авторитет своими словами! Разве не помнишь, дорогая? – возмутился Волохов и затянулся сигарой. – За такое тебя бы вообще уволить, но я дам шанс исправиться.

– Извините, – сказала Полина, хотя не чувствовала вины за содеянное.

Волохов заслужил такое отношение, особенно после своего поступка.

– Молодец, ты на правильном пути. Теперь иди занимайся работой, – кинул Петр Иванович и включил компьютер.

Полина покинула кабинет Волохова и заняла свое место в офисе. Ей так не хотелось корректировать чужие тексты и уж тем более разбирать документацию. Девушка почувствовала себя не в своей тарелке, она достойна лучшего!

Все утро она думала о словах, которые сказал ей Виктор. Полина же сама может написать статью и попробовать свои силы в другой редакции. Зачем ей каждое утро носить Волохову кофе и надеяться на то, что он снизойдет до обычного помощника редактора и даст ей шанс проявить себя?

Да, Петр Иванович предоставил ей возможность, а потом пнул под зад. Что, если это повторится? Полина не хотела жить в ожидании чуда, ей нужно было действовать. Она дала себе слово: как только справится с заданиями Волохова, наберет Каменева. Ей необходима помощь следователя, иначе Полина никогда не выберется из западни.

***

В кабинете Громова собиралось все больше людей: оперативники, криминалисты, а также пара диспетчеров во главе с Ретушевым посетили мероприятие. Ближе к девяти пришел Каменев и, следом за ним, Петрушев – судебный медик. Когда все заняли свои места, Ростислав Громов попросил присутствующих замолчать и начал:

– Как вы все знаете, вчера на озере Малышка нашли обезглавленный труп. Новость такая резонансная, что утром появилась статья в «Сизовградском вестнике», – Ростислав подвигал курсором и прочитал заголовок на компьютере: – «Женоненавистник-расчленитель орудует в Сизовграде».

– Женоненавистник? – переспросил Андрей, и толпа рассмеялась.

– Согласен, странный заголовок, – заметил Петрушев.

– Фантазии у них, кончено, нет, – сказал один из оперативников.

– Вопрос в другом – кто слил информацию? – задал вопрос Громов и закурил.

Каменев заметил, как нервничает Ростик. Его руки тряслись, кожа на лице была бледная, а глаза как будто впали. Спал ли он вообще, или всю ночь успокаивал Лену?

– Это мог сделать кто-угодно, – сказал Андрей. – Ставка у нас не большая, а лишняя копейка не помешает.

– Может, это ты сделал? – спросил один из оперативников.

– А мне это зачем? – вопросом на вопрос ответил Ретушев.

– Тише, Дим, Андрей – это последний человек, на которого можно подумать, – сказал Громов.

– Я считаю, нет смысла это размусоливать, – влез в дебаты Каменев. – Рано или поздно все окажется на новостных порталах.

– Витя прав, – сказал Петрушев. – Обращать внимание на статьи – глупо. Если у них не будет информации, они ее попросту выдумают.

– Это ясно, но горожане могут запаниковать, – сказал Громов и стряхнул пепел в кружку. – Паника – это последнее, что нам сейчас нужно.

Каменев гордился Громовым – тот держался молодцом.

– Когда мы поймаем убийцу, тогда и журналисты успокоятся, – сказал Витя.

– Вчера у меня были другие темы для обсуждения, но сейчас все иначе, – Ростик, поднялся со своего места, подошел к окну и сел на подоконник. – Ладно, черт с этими журналюгами, на повестке дня ситуация куда сложнее. Девчонкой, которую выловили из Малышки, оказалась моя дочь.

От услышанного встрепенулись все присутствующие, кроме Каменева. Он сидел, сохраняя спокойствие.

– Ночью Витя получил послание от убийцы, – продолжил Громов. – Голову моей дочери на его кухонном столе. Я курировать это дело, как вы понимаете, не могу, хотя очень хочется, – Ростик выбросил окурок в форточку и закурил следующую сигарету. – С этого дня приказы вам будет отдавать Каменев. Я ему полностью доверяю и прошу вас делать так же.

Повисло неловкое молчание. Все знали о пристрастии следователя к алкоголю и о его сложном характере. Никто не сомневался в профессионализме Каменева, но сработаться с ним было тяжело. Все время, до сегодняшнего дня, Громов выступал амортизатором между отделами следственного комитета и Каменевым, но сейчас Вите придется работать напрямую с оперативниками, криминалистами, судмедэкспертами.

Ни один из присутствующих не хотел этого, но выбирать не приходилось. Если начальник приказал – выполняй.

– Все поняли? – спросил Громов.

– Так точно, – хором ответили присутствующие.

– Отлично, – сказал Ростислав и затянулся сигаретой. – Дим, тебе я поручаю найти крысу, которая слила информацию в газету.

Оперативник выпятил грудь:

– Вы можете на меня рассчитывать.

Затем начал Каменев:

– Поскольку теперь я ваш начальник, прошу выслушать мои мысли. Как вы все знаете, убийца не просто так выбрал Малышку. Озеро находится за чертой города, и там проще всего спрятать труп, но убийца не предусмотрел, что тело найдут, или, наоборот, хотел, чтобы мы это сделали. Я больше склоняюсь ко второму варианту.

– С чего это? – спросил Дима. – Как мне кажется, мужик просто не опытный или псих. Не каждый решится обезглавить человека.

Каменев взглянул на Громова, мужчина отвернулся к окну. Видно было, что ему не нравится тема разговора, но по-другому – никак. Специалистам нужно обсудить тему, а его присутствие, его сдержанность и воля придают всем смелости.

– Убийца знает меня и Ростика, – сказал Каменев. – Письмо, которое я нашел у себя дома, – доказательство. Не мог человек, только что избавившийся от трупа, продумать, кто будет вести дело, и к вечеру преподнести ему «сюрприз».

– То есть он знал, что ты поедешь на вызов? – уточнил Дима.

– Другого варианта нет. Тем более, он заранее каким-то образом сделал слепок ключа и проник ко мне в квартиру без единого шума и следа, – сказал Каменев.

– С чего ты взял, что с твоего ключа сделали слепок? – поинтересовался Дима. – Да и все мы знаем, как без ключа можно открыть дверь.

– Калинкин, скажи честно, ты смеешься?! – повысил голос Каменев. – Я, по-твоему, идиот?

– Никак нет, – ответил Дима.

– Для того чтобы сделать дубликат без ключа, необходимо вытащить замок, или узнать код ключа, по которому его резали на заводе. Я десять раз все проверил – замок не трогали, а код ключа преступник никак не мог узнать.

– С чего такая уверенность? – продолжил напирать Калинкин.

Каменев поднялся с места, сжал кулаки, однако смог приглушить порыв злости и попытался сказать спокойно, но напор в его голосе говорил о том, что не следует подвергать его авторитет сомнению:

– Дима, я могу поставить на кон что угодно! Замок открыли ключом, а в течение дня никто к двери не подходил. Утром я опросил соседей – никого не видел.

– Тише, Витя, мы же в кабинете начальника, – заметил Петрушев. – Давай по существу.

– В общем, замок никто не вскрывал, да и следов не оставил. Егор со своими ребятами перевернули квартиру и ни черта не нашли, – сказал Каменев и вернулся на место.

– Я не удивлен, – отреагировал Дима. – Егор еще молодой, мог что-то пропустить.

– Ничего я не пропустил, – вдруг подал голос криминалист.

– Хватит разводить балаган, – встрял в спор коллег Громов. – Говорит Каменев, а все остальные молчат!

Калинкин только сложил руки на груди и с того момента не подавал голоса.

– Спасибо, – сказал Витя и продолжил: – Так как убийца знает меня и Ростика, он подготовлен. Первая жертва – дочь Ростика и по совместительству моя крестница. Из чего я могу предположить, что убийца за что-то мстит. Если он совершил преступление в отношении дочери Ростислава, значит, следующая жертва – его жена Елена.

Громов подошел к столу и занял свое место.

– Петрушев, ты закончил осмотр тела? – спросил Витя.

– Да, все готово, – ответил судмедэксперт.

– Тогда мы с тобой направимся в секционный зал после собрания.

– Как пожелаешь, – ответил Петрушев.

– Мне необходимы записи с камер видеонаблюдения на выезде из города, а также с камер в радиусе полукилометра от моего дома.

– Хорошо, – сказал Егор, – я их достану.

– Что со свидетелями? – подал голос Калинкин.

– Ближе к обеду возьму у Ростика контакты и съезжу к подругам Риты, – ответил Каменев.

– Мои ребята могут тебе помочь, – предложил Дима.

– Не переживай, я сам справлюсь.

– Если что – обращайся. Раз уж ты у нас начальник, выполню любой приказ, – усмехнулся коллега.

– Калинкин, тебе следует думать о своем задании, а не петушиться! – грозно сказал Громов. – Если не найдешь мне крысу – я тебя ссаными тряпками попру отсюда!

Слова Ростика повлияли на оперативника. По его лицу было видно, что Дима занервничал.

– Я приложу максимум усилий, – аккуратно сказал Калинкин.

– Надеюсь на это, – Громов кивнул. – На сегодня все свободны!

В кабинете остался Каменев, Петрушев и Громов. Витя посмотрел на судмедэксперта и спросил:

– Ты чего ждешь?

– Так ты сам сказал, что после собрания пойдем в секционный зал.

– Можешь все подготавливать, я буду через минут пятнадцать.

– Понял, – сказал Петрушев и покинул кабинет.

Каменев подсел поближе к Громову и спросил:

– Ты как?

– Хреново! Как еще может быть? – сказал Ростик.

– Пообщался с Леной?

– Рассказал все, что знал, – ответил Громов, и его рука потянулась к пачке сигарет.

Каменев остановил его и сказал:

– Ты хоть себя не убивай, о жене подумай. Уже две скурил, потерпи немного.

– Нервы бьют, жесть, – объяснил Громов. – Она всю ночь рыдала, Вить. Как я ни старался, не мог ее успокоить.

– У тебя и не получится. Она дочь потеряла. Как и ты. Лучше не пытайся ее успокоить, а вместе с ней раздели горе.

– Наверное, ты прав, – согласился Ростик, взял пачку сигарет и выбросил ее в урну. – Ты действительно считаешь, что кто-то мне мстит?

– Все на это указывает, – сказал Каменев. – Ты бы приставил охрану к Лене. Пусть ребята Калинкина понаблюдают за ней, пока мы не найдем убийцу.

– Они же не будут сутками сидеть рядом с дверью.

– Почему нет? Это их работа, или я чего-то не понимаю? К тому же ты – начальник, повлияй. Если будут показывать свое «я» – пригрози, как ты это сделал с Димой.

– Я не могу выделить оперативников, у нас людей и так не хватает. Если я поставлю наблюдение за Леной, никто не будет заниматься другими делами.

– О себе подумай, Ростик, о Лене. Плевать на других людей, оперативники и так болт пинают большую часть времени.

– Надо ее увезти куда-нибудь, – сказал Громов. – У меня за городом дача, Лена может там пожить какое-то время.

– Я бы на твоем месте этого не делал. Ты дашь убийце шанс совершить задуманное. Сам мозгами прикинь, вокруг почти нет людей и только твоя жена в жалком домишке.

– Да, ты прав, я приставлю к ней кого-нибудь.

– Хорошо, – согласился Каменев и следом добавил: – Мне нужно задать ей вопросы.

– Сегодня?

– Как можно раньше.

– Давай только я с ней все обговорю, и потом ты приедешь.

– Если тебе так будет удобно – хорошо. Еще мне нужен адрес общежития, где жила Рита.

– Я отправлю эсэмэской.

Каменев подошел к двери, после чего обернулся и сказал:

– Мы его найдем, я тебе обещаю.

– Спасибо, Вить.

***

Когда Каменев пересек порог секционного зала, Петрушев уже стоял около металлического стола. Витя подошел ближе и обратил внимание на то, что тело Риты покрыто белоснежным покрывалом.

– Готов? – спросил судмедэксперт.

– Да, – ответил Каменев.

Петрушев потянул за уголок покрывала и полностью оголил тело девушки. От увиденного Каменеву стало не по себе. Он посмотрел на татуировку лисицы и вспомнил, как Рита приходила к Вите и просила повлиять на родителей. Тогда Каменев сказал Ростику, что в татуировке нет ничего плохого, но тот наотрез отказывался идти на поводу дочери.

Рита, вопреки родителям, все же набила тату, но сказала об этом только Вите. Он дал слово, что не расскажет отцу. Позднее Ростик узнал о татуировке, но отреагировал здраво – принял это как должное. «Что сделано, то сделано», – ответил ей отец, но вместе с тем предупредил, что заставит Риту камнем стирать тату, если подобное повторится.

Как видно по телу девушки – больше она татуировок не делала.

– Витя, ты тут? – спросил Петрушев.

– Да, тут, – быстро отреагировал Каменев.

– Говорю, на запястьях синяки, значит, ее связали. Также я нашел две гематомы на левом бедре, судя по цвету, им не больше трех дней.

– Что еще? Ногти проверял?

– Конечно, проверял, – говорил Петрушев. – Либо убийца действовал осторожно, либо девушка не чувствовала от него угрозы. Нет ни частичек кожи, ни крови.

– От чего умерла жертва? – Каменев решил поставить барьер между собой и Ритой, сейчас на секционном столе лежала жертва, а не его крестница.

– Асфиксия, – ответил Петрушев. – Перед тем как ей отсекли голову, жертва уже была мертва.

– Чем отсекли голову? – продолжал задавать вопросы Каменев.

– Судя по частичкам метала на шее жертвы – пилой, – ответил судмедэксперт.

– Пилой, значит, – сказал под нос Витя.

В голове следователя постепенно вырисовывалась картина. Если он это сделал пилой, вряд ли убийца орудовал в квартире. Сложно вытащить обезглавленный труп, чтобы соседи не обратили на это внимание. Судя по всему, у преступника есть в собственности гараж или дача.

– Голову осмотрел?

– В ротовой полости нашел маленькие частички целлофана. Скорее всего, ее задушили, накинув на голову пакет.

– Вот же ублюдок, – внезапно у следователя проснулись эмоции. – Если ты нашел целлофан у нее во рту, значит, Рита сопротивлялась.

– Возможно, сопротивлялась, но, если она была привязана, задушить девушку и не оставить следов – проще простого.

В голове следователя закрутились шестеренки. Получается, он связал Риту, после чего задушил.

– На щиколотках есть следы? – задал вопрос Каменев.

– Да, синие полосы, – ответил Петрушев.

– Понятно, – протянул Витя.

– И что тебе понятно?

– Судя по всему, он привязал Риту к стулу. Если ты говоришь, что нет ни одного следа убийцы на теле жертвы, значит, она добровольно приехала к нему, добровольно села на гребаный стул и позволила ему связать себя.

– К чему ты клонишь?

– Что-то мне подсказывает, у Риты с ним были какие-то отношения, скорее всего, романтические, – проговорил Витя и неожиданно спросил: – Нашел следы полового акта?

– Нет, ничего такого не было.

– Вот сука, и тут все предусмотрел! – повысил голос Каменев. – Ладно, спасибо Петрушев, ты очень сильно мне помог.

– Да пожалуйста, – ответил судмедэксперт и накрыл тело покрывалом.

***

Когда Каменев брел по коридору следственного комитета, он заметил, как Громов спешит к выходу из здания. Витя подумал остановить начальника и спросить, чего это он так торопится, но Ростик моментально скрылся за поворотом. Догонять его Каменев не хотел, да и догадывался о причине спешки. Необходимо было поговорить с Леной, известить ее, что скоро приедет следователь и будет засыпать ее вопросами.

После случая с Ирой, Лена избегала Витю, лишний раз не хотела попадаться ему на глаза. Женщина чувствовала и свою вину в произошедшем, хоть идея полностью принадлежала ее мужу.

Каменев вошел в кабинет, сел за стол и обратил внимание на то, что рядом с папками все еще лежит улика – браслет-фенечка. Он до сих пор не сдал его в хранилище. Витя взял целлофановый пакетик в руки и повертел, как в прошлый раз. Если вчера на браслете он ничего не обнаружил, то сейчас его внимание привлекла надпись: «Брошу в пучину». Что бы это могло значить? Каменев задумался, после чего решил не относить браслет в хранилище. Он положил его в карман, взял бумажник с ключами и вышел из кабинета.

***

Полина нервничала из-за дополнительных заданий, которые с радостью присылал ей Волохов на электронную почту. Девушка прикладывала все усилия к тому, чтобы как можно быстрее закончить дела.

Близился обеденный перерыв, Полина поднялась со своего рабочего места, потянулась и направилась к выходу из офиса. Ее остановила Маша:

– Снегирева, ты куда намылилась?

Полина едва взглянула на Машу и бросила вскользь:

– Тебе какое дело?

– Думала позвать тебя пообедать, – ответила женщина. – А ты чего так со мной разговариваешь?

– Не хочу есть, – сказала Полина. – Извини, просто сегодня такой день напряженный.

– Опять Волохов чудит?

– Скорее, наглеет. Завалил меня работой, как ездовую лошадь.

– Понимаю… Когда я работала его помощником, чувствовала себя волом. Он не стеснялся закидывать меня делами, даже теми, которые в его обязанности не входят. Ты даже не представляешь, сколько я статей за Альберта написала.

– И тебя это устраивало? – удивилась Полина.

– Конечно, нет, но деваться было некуда. Тут либо делаешь то, что от тебя требуется, либо идешь на все четыре стороны, – ответила Маша.

– Вот ты больше десяти лет в редакции. Стоило ли терпеть выходки Волохова?

– Как сказать… Палка о двух концах. С одной стороны, в «Сизовградском вестнике» ты можешь дослужиться до главного редактора, получить невероятный опыт. Редакция имеет огромное финансирование, а деньги – это возможности.

– А с другой стороны? – спросила Полина.

Маша задумалась, а затем ответила:

– Не все достигают высот. Я до сих пор рядовой журналист, хотя вложила кучу сил и времени в редакцию, а Волохов даже премию лишний раз не хочет давать.

– Хотя сам курит кубинские сигары, – заметила Полина. – Я же читала твои статьи, ты достойна большего.

Полина обратила внимание, как собеседница улыбнулась, хотя ее глаза выдавали чувство обиды, засевшее внутри.

– Волохов так не думает, – сказала Маша. – Дам тебе совет, хоть ты и не просила. Просто делай, что он говорит, и не спорь.

– Нет уж, я ценю себя, – грубо ответила Полина.

Улыбка с лица женщины исчезла, и она уточнила:

– Так ты точно не будешь обедать?

– У меня дела, извини, – отмахнулась Полина и направилась к лифту.

Девушка вышла на улицу, во двор башен Сизовграда, села на лавочку и достала телефон.

***

Когда Рено Каменева подъезжала к общежитию, его телефон взревел от звонка. Мужчина удивился: это была Полина. Ему казалось, девушка если и позвонит, то не раньше, чем через неделю, а то и две.

– Я тебя слушаю, – проговорил Витя.