Ее положили на круп лошади, и край седла больно врезался ей в бок. Она хотела разрыдаться, но и это сделать не могла. Пыль из мешка набивалась в нос, и ей приходилось дышать приоткрытым ртом, который был перехвачен веревкой. Пытка ездой на коне продолжалась долго. Она стонала и хрипела, но похитители не обращали на это внимания. Ехали молча, и уже когда она почти теряла сознание, отряд остановился. Ее сняли с лошади и уложили на снег.

– Освободите принцессу от ковра и снимите с нее мешок, – распорядился Эгемон.

Дионисию небрежно вытащили из ковра и сняли с головы мешок. Она смогла сделать полный вздох, который вышел громким сипением, и откашлялась.

– Почему она раздета? – удивленно спросил Эгемон, разглядывая племянницу. Девушка, которая стояла рядом с Дионисией, пожала плечами и безразлично ответила:

– Она так пришла в конюшню.

Эгемон посмотрел на двоих крепких дикарей:

– Как случилось, что вы этого не увидели, тупицы? – сурово спросил он.

– Там было темно, борз, – неохотно ответил один из них. – У нас есть запасная одежда, мы ей дадим.

Эгемон хмуро кивнул.

– Дайте и накормите ее, – распорядился он.

Дионисия обрела способность говорить и, стуча зубами от холода, произнесла:

– Мне надо справить нужду.

Эгемон кивнул девушке:

– Отведи ее за валун и смотри за ней, освободи ей ноги и руки, но накинь ошейник раба.

Девушка быстро и без споров выполнила приказ: накинула волосяной аркан на шею Дионисии, развязала ей руки и ноги и толкнула в спину. Та сразу упала, не сделав и шага, лежала в снегу и хотела только одного – умереть.

– Ты что, дура?! – разъярился Эгемон и ударил дикарку кулаком по лицу. – Как обращаешься с моей будущей женой, тварь?

От удара дикарка упала рядом с Дионисией и поднялась на колени. Не вытирая сочившуюся из разбитого носа кровь, стала поднимать Дионисию.

– Помоги ей дойти, – приказал Эгемон и отвернулся. – Привал полчаса, и двигаемся дальше, – распорядился он. – Вик, Рик, останетесь здесь до утра и следите за тропой. Если появятся преследователи, чужаки, уходите и сообщите в крепость, чтобы мы были готовы.

Дионисия с трудом дошла до камня и, опираясь на руку девушки, спряталась за валуном. Справив свои дела, она вернулась. Ей подали меховой халат всадников и шапку-малахай. Стало немного теплее, но ноги окоченели. Она была лишь в шерстяных носках и домашних чуях – кожаных сандалиях, в которых ходила в замке.

– Дай ей сапоги, – посмотрев на ноги Дионисии, распорядился Эгемон.

Девушка неохотно полезла в свою седельную сумку и вытащила новые меховые сапоги. Сопя, стала помогать Дионисии их надеть.

– Дай ей свои варежки, – снова приказал Эгемон, и девушка сняла с рук меховые рукавицы и протянула Дионисии. – Помоги надеть, дура, – прикрикнул Эгемон. Он увидел, что Дионисия не может их надеть. Ее руки онемели от холода.

Дионисии сразу стало теплее, она отогрелась и перестала дрожать. Один из воинов подал ей кусок лепешки и кусок копченого бараньего сала. Дионисия отрицательно покачала головой, отказываясь от пищи.

– Как знаешь, – заметив ее отказ, произнес Эгемон. – Если все поели, справили нужду, то едем дальше. Ты, – он ткнул пальцем в дикарку, – посади ее впереди себя, а ноги свяжи под брюхом лошади.

Дионисию посадили на седло. Девушка связала ей ноги и села сама, обхватив Дионисию руками и ухватив уздечку. До темноты они покинули тянущуюся до перевала по серпантину узкую тропку.

Когда Дионисия согрелась, у нее появились время и возможность обдумать свое положение. Она понимала намерения своего дяди и осознавала, что он не будет прибегать к насилию или пыткам, чтобы заставить ее выйти за него замуж. Дядя будет держать ее в заточении, возможно, перевозить с места на место, чтобы скрыть ее местоположение. Это даст Великим Домам повод избрать нового царя. Эвридар скажет, что принцесса сбежала, так как не хотела выходить замуж за пришлого князя. И он не знает, где она сейчас находится.

Пойдут слухи о том, что ее похитил Эгемон, но дядя сможет заткнуть рты подарками и все равно добиться своего. Он останется единственным представителем царской семьи и через год, по закону, сможет претендовать на трон. Однако за этот год может произойти многое. Придут войска князя Артама, который не простит измены Эгемона. В тех землях живут мудрые люди, которые поймут, что произошло, и им не заткнешь рот. И Эгемон это осознает.

Князь Артам может силой посадить на трон князя Артема, и Великие Дома примут его. А вот Эгемон станет изгоем. Поэтому дядя постарается уговорить ее или как-то склонить к замужеству. А ей нужно потянуть время.

Дионисия была уверена, что князь Артем будет ее искать. Он не такой человек, чтобы оставить ее одну. Но он один, и как ему удастся справиться с воинами Эгемона? Этого она понять не могла и мысленно корила князя за то, что он отпустил своих закованных в металл воинов. По ее мнению, именно они могли бы сокрушить дружину дяди.

Она сразу же увидела крепость, построенную предками эхейцев, которая возвышалась в глубине небольшой заводи. Занесенная снегом цитадель темнела на фоне серого вечернего неба. К ней вела извилистая дорога, проложенная уже после возведения крепости.

Раньше здесь стоял царский отряд, но это было еще до того, как царем стал ее отец. Он оказался слабым правителем и, чтобы продлить свою власть, все распродал. Это очень огорчало Дионисию. Она видела, как под руководством Эвридара царский дом постепенно приходил в упадок. Возможно, он делал это намеренно, чтобы Эгемон стал царем?

Как обидно осознавать это и не иметь сил что-либо изменить! Но ничего уже не поделаешь. Остается только надеяться на князя Артема, может быть, он вернется и приведет войско.

«Хотелось бы, чтобы это было так», – подумала Дионисия и постаралась отогнать сомнения, которые, словно черные вороны, кружились у нее в голове.

Когда отряд подъехал к воротам крепости, они сразу же открылись.

Внутри царила темнота, и лишь стражники освещали путь горящими факелами. Эгемон спешился и стал разминать затекшие ноги, приседая и расхаживая.

– Принцессу спустить в подвал и запереть в клетке, – приказал он и, не оглядываясь на нее, направился к башне.

Дионисию сняли с лошади, но она не могла ни идти, ни стоять – ноги затекли, и она их не чувствовала.

Как только Эгемон скрылся в башне, девушка, которая ехала с ней, грубо толкнула ее, и Дионисия упала навзничь.

– Тащите эту падаль в подвал, – зло прошипела она и перешагнула через принцессу. Двое мужчин подхватили лежащую Дионисию и потащили ее за руки в подвал.

Они обошли высокое крыльцо и зашли с другой стороны, где располагались хозяйственные постройки: конюшни, хлев для овец и сеновал. Открыв ногой низкую, обитую ржавым железом дверь, они вошли в подвал. Следом шел стражник, освещая им путь.

Дионисию протащили по лестнице, и она больно билась о ступени коленями. Видимо, Эгемон таким образом решил сломить ее волю. Понимая, что сейчас с ней разговаривать бесполезно, он решил устроить ей испытание воли.

Внизу стояли клетки для животных, сделанные из толстых прутьев. Ее толкнули в одну из них и оставили лежать подогнув ноги. В полный рост она в клетке не помещалась. Затем дверку клетки привязали кожаным сыромятным ремнем и вышли.

Дионисия постаралась забиться в дальний угол клетки, где было не так сыро на полу, и свернулась калачиком. Она уже для себя все решила: если через десять дней князь Артем не появится, она покончит с собой.

В подвале было темно, сыро и холодно, и чтобы хоть как-то согреться, Дионисия стала топать ногами, пытаясь разогнать кровь. Она хлопала ладонями, топала ногами и наконец немного согрелась. Затем к ней подступила сонливость. Переживания этого долгого дня, полного неприятностей, заставили ее забыться в зыбком сне. Она не знала, сколько времени пребывала в таком состоянии, и когда кто-то к ней обратился, не сразу проснулась и ответила.

– Госпожа Дионисия, – глухо и тихо звал его голос. Сначала принцесса подумала, что это у нее слуховые галлюцинации, и просто снова закрыла глаза. – Как вы? – раздался вопрос, и Дионисия окончательно проснулась.

– Тут кто-то есть? – осторожно спросила она и подобрала ноги, обхватив их руками.

– А, это я, Сунь Вач Джин, госпожа, брат Артема.

– Где ты, Сунь Вач Джин? Я тебя не вижу, – произнесла она, стараясь разглядеть в темноте маленького человечка.

– Я справа от вас, госпожа, – ответил Свад.

– А что ты тут делаешь, Сунь Вач Джин? Тебя тоже схватили бандиты Эгемона?

– Нет, госпожа, я прибыл от Артема. Он за воротами, с отрядом, прячется за скалой.

– Как?! Он тут и с отрядом? Вернулись его железные воины? – радостно воскликнула девушка. – Но как он меня нашел?

– Служанка, которая увидела, как вас увозили, подняла тревогу. Мы собрались и вместе с охотниками направились следом за отрядом брата царя. Потом захватили пленных и узнали, куда вас повезли. Я здесь, чтобы помочь вам защититься от дикарей, когда Артем начнет штурм крепости. Скорее всего, вас захотят убить, и в подвал спустится или сам Эгемон, или его подручные. У меня с собой амулеты защиты и нападения. Сейчас я открою дверку, и вы вылезете из этой клетки. Хе-хе, меня в крепости так же держала ваша повариха, вот и вам довелось испытать подобное.

– Прости, Сунь Вач Джин, я была к тебе несправедлива, – покаялась Дионисия. – Ты никакой не демон, ты настоящий друг.

– А то, – гордо произнес польщенный похвалой девушки коротышка. – Называйте меня, госпожа, Свадом, так проще. Вы невеста моего брата – значит, и мне близкий человек. Только больше не деритесь, а то я знаете какой мстительный…

– Не буду, – тихо рассмеялась Дионисия. Она наконец смогла различить маленького человечка. Он что-то сделал с ремнями, и они рассыпались. Открыв дверку, он позвал ее:

– Вылазьте, госпожа. Я вам еды нормальной принес, сначала поешьте. Тут мед, лепешки и горячее вино.

Маленький человек неведомо как зажег светляк над своей головой, и в пещере стало видно все, что было в трех шагах от них. Потом Свад из маленькой сумочки стал доставать припасы, даже скатерть достал и расстелил на полу, затем выложил хлеб, копченое мясо, миску с медом и фляжку.

– Вот, – довольно произнес он, – кушайте на здоровье.

– А ты? – спросила Дионисия.

– Я? Э-э-э… Я тоже угощусь, чтобы вам скучно не было, – ответил маленький человек и, схватив кусок лепешки и мясо, стал жевать, при этом довольно жмурясь.

Они поели, и Дионисия пригубила из фляжки вино. Вытерла губы и сыто посмотрела на человечка. Тот уже убирал остатки еды в свою сумку.

– Как у тебя там все помещается? – удивилась Дионисия.

– Это мой секрет, – ответил Свад. – Раз вы поели, вот, выпейте эликсир исцеления, он поможет вам восстановить силы и здоровье. – Он передал ей флакончик с жидкостью, подождал, когда она все выпьет, убрал флакон в сумку и достал новый. – Это зелье концентрации, госпожа, – пояснил он. – Сделайте только глоток, оно позволит вам видеть в темноте, повысит реакцию и сообразительность. Она нам пригодится.

Дионисия без разговоров отпила глоток и передала флакон человечку. Тот снова убрал его в сумку и достал оттуда амулет на цепочке.

– Ваши амулеты, наверное, бандиты отобрали? – произнес он. – Берите этот.

– Нет, Свад, я не носила с собой украшения, подаренные князем Артемом, – ответила Дионисия. – Они остались в замке в моей светлице.

– Это хорошо, – довольно произнес Свад. – Вот, два браслета с огненными шарами, в каждом по пять зарядов. Пользуйтесь, но осторожно, в подвале не используйте – сгорите. Как только выйдем или откроем дверь, а лучше подождать, когда снаружи ее откроют, тогда палите по одному в проем двери.

– Я поняла, – ответила Дионисия. – Спасибо, Свад.

– Меня не за что благодарить, – смущаясь, ответил гремлун. – Это вы Артема благодарите.

– Его я отдельно отблагодарю, – загадочно произнесла Дионисия. – Что дальше?

– Дальше я взорву ворота, и начнется штурм, вы отбивайтесь от бандитов. Да… Вот, забыл. Артем передал вам щит и меч, так, на всякий случай, – произнес Свад и вытащил маленький круглый щит и короткий меч. – Пользоваться умеете? – с сомнением в голосе спросил он.

– Конечно, я училась сражаться, – гордо ответила Дионисия. – Ты покинешь меня?

– А кто ворота откроет? Вся надежда только на меня, – горделиво вскинув голову, ответил человечек и, важно распрямив плечи, пошел на выход.

Дионисия ощутила, как все ее чувства обострились: она могла слышать даже шорох мышей в стене и завывание ветра снаружи. Ей больше не было холодно, ее тело наполнилось теплом и силой. Она хорошо видела в темноте и была уверена, что сможет убить любого врага, который попытается проникнуть в подвал.

Подойдя к каменной лестнице, ведущей наружу, она села на клетку для гусей и приготовилась к штурму, ожидая развития событий. И они не заставили себя ждать. Снаружи раздался громкий взрыв, сквозь щели в приоткрытой двери мелькнули всполохи, а затем двор наполнился воинственными криками, и началась жаркая схватка.

Несмотря на то что Дионисия была готова ко всему, громкий скрип открывшейся двери, прошедшийся как наждаком по душе, стал для нее полной неожиданностью. В проеме появилась та самая дикарка, которая плохо с ней обращалась. В руке она держала факел, и его свет высветил Дионисию.

– Вот где ты, тварь! – крикнула дикарка, и выхватив из-за пояса палицу, она бросилась на Дионисию.

Дионисии было жалко убивать ее, и она не стала применять амулет огненных шаров. Поднявшись, она встретила нападающую девушку-дикарку с мечом и щитом в руках. Первый удар она отклонила щитом и ударила мечом по руке, держащей факел. Дикарка не ожидала такой скорости реакции принцессы и, раненная в руку, отскочила. Но затем ненависть залила ее глаза. Она выхватила каменный нож и, яростно визжа, бросилась на Дионисию.

Дионисия отступила, ушла в сторону и ударом плашмя выбила нож из рук дикарки. Та тоже, разрывая дистанцию, отступила на шаг и еще яростнее завизжала. Но следом, отбросив остатки здравомыслия и выставив вперед руки, она бросилась на Дионисию без оружия. Принцесса, несмотря на ее безумство и натиск, все равно не хотела убивать девушку и отбивалась от нее щитом, отгоняя ударами меча плашмя. Дикарка, не переставая жутко визжать, лезла на нее. И, несмотря на полученные удары по голове, рукам и лицу, не отступала, а тянулась, стараясь достать горло. Ее дикое поведение и необъяснимая злоба напугали Дионисию.