– Хватит камнями бросаться, – возмутился Артем. – Давай по-честному на кулачках… Хотя у тебя кулачков нет, только клешни. – И, решив до конца разозлить краба, он начал приплясывать свою лезгинку, подпевая себе в такт: «Орайда Райда».

Краб бил клешнями по камням, стучал ими друг о друга, но, видимо, не мог поддерживать свой ритм. Когда он пытался это сделать, то сбивался и стучал в такт словам и движениям Артема, как будто невидимый барабанщик выбивал ритм, предоставленный Артемом. Артем понимал, что от ритма краба-переростка ничего хорошего ждать не приходится.

Так продолжалось довольно долго, и Артем наконец увидел, что краб при попытках выбить нужный ему ритм терял часть своей магической энергии и слабел. В один момент краб рванулся к Артему, да так быстро, что тот скорее от страха, чем от скорости реакции и обдуманности своих действий, издал «Боевой клич дракона». Краб замер в шаге от Артема, а тот, еще пуще испугавшись налитых кровью глаз, сверливших его, и больших клешней, обхвативших валуны по бокам от него, применил новое умение «Ярость дракона», в которое вложил всю свою силу. Страх – могучая сила, и он может как погубить, так и спасти. От вспышки Артем почти ослеп. А голова краба и его клешни отлетели в сторону.

Еще плохо различая все вокруг, Артем прыгнул к крабу и схватил его улетающую душу, поглотил ее и моментально подрос. Он стоял у огромного безжизненного тела несостоявшегося дракона, и его чувства разрывала страсть протрубить о победе на всю вселенную. Вместо этого он заорал во все горло: «Орайда Райда» и принялся танцевать лезгинку.

– Да чтоб ты сдох, тупица ненормальный, – прозвучал рассерженный голос у него в голове.

– Спи, старик, – радостно и беззлобно ответил Артем. Он вместе с душой противника впитал два новых умения.

«Пила резонатора» – для этого ему нужно пять секунд отбивать любой ритм, и тогда его энергия будет действовать как резак, разрезая любую материю. И второе умение – «Усиленный боевой клич дракона».

Почему краб тратил силы на резак, а не применил клич, Артем не знал, но догадывался, что тому было проще запустить в Артема резак и покончить с ним одним ударом, чем тратить силы на разные умения. Краб спешил и проиграл…

В глазах Артема все помутнело, он оказался в темноте и открыл глаза. Была еще ночь, и он обнимал спящую Дионисию, а этажом ниже раздавались возмущенные возгласы.

– Кто это сделал?! Кто нагадил мне в сапоги?! – истошно вопил знакомый голос Груня. Артем узнал его и не смог сдержать смех.

– Как будто ты не знаешь, кто это сделал, – сказал он, все еще смеясь.

– И кто же? – спросила проснувшаяся Дионисия.

– Свад, проказник, – ответил Артем. – Ему Грунь подсунул рваную веревку, когда он лез тебя спасать. Свад упал в сугроб и решил отомстить. Один посмеялся над другим, а другой ответил ему по-своему.

– И правильно сделал, – тихо прошептала она, обнимая Артема. – Свадик хороший.

Она начала ласкаться, и Артем окончательно проснулся от нежных, игривых прикосновений и ответил на ее ласки.

* * *

Высокие планы бытия

Арингил пребывал в одиночестве и наблюдал за Артамом. Тот неожиданно проявил себя настолько непредсказуемо, что Арингил задумался над тем, что кто-то еще вмешивается в его жизнь со стороны, и этот кто-то – не дракон, а сущность более могущественная, и она просто смеется над всеми ними.

После того как Артам обручился с гремлункой, он оказался отдален от Арингила, и еще более странно было то, что Иль – хранитель изгоев и отверженных – потерял над ним часть власти. Кто же это такой, что играет судьбами? Теперь Арингил не является судьбой Артама, а Агнесса исчезла. Но перед Арингилом стала разворачиваться картина, которую он ранее постигнуть не мог. Боги, которых пробудил Артем, тоже отдалились от Артама, и не по своей воле. Их просто отодвинули на шаг в сторону, и во что это выльется, Арингил представить не мог. Он повздыхал и стал наблюдать за Артемом. Его подопечный получил силу Высшего, и часть его природы, часть жизненного пути Артема была скрыта от Арингила. Он как бы теперь был сам по себе, и такое положение Арингил видел впервые. Он не знал, что ему делать. И кто он теперь во всей этой непостижимой картине мира, ангел судьбы или сторонний наблюдатель? Кто подскажет и направит ангела? Агнесса сбежала, и не с кем обсудить ситуацию… Начальства в лице архангела тоже нет. Ему предстояло принимать самостоятельные решения, а он понял, что делать этого не умел. Что делать? Как быть?..

«Осталось задать вопрос, кто виноват, – подумал Арингил, – и он повторит излюбленный вопрос, который задают русские, когда попадают в трудную ситуацию…»

Товарищ Сталин в свое время ответил на этот вопрос с чисто грузинской философией: «У каждой проблемы есть имя, фамилия и должность». Выходит, виноват он, Арингил. Он недосмотрел за Артемом, в сумятице засунул его в тело Артама и тоже остался здесь. А здесь у него непрестанно идут схватки с тифлингами. Правда, с недавних пор атаки прекратились. На его полянку пытались запрыгнуть тифлинги, но, увидев башню и меч в руках Арингила, тут же удрали и больше не появлялись.

Арингилу нужна была опора в собственных суждениях, чтобы разобраться в том, что произошло. Оба человека стали как бы сами по себе, и если Арингил не мог узнать будущее Артема и повлиять на него, то скорее всего и Агнесса уже не была властна над жизнью Артама. Может, она это поняла и просто бросила своего подопечного?..

– Зятек, – раздался голос, который вывел его из задумчивости, – спустись, нам нужно поговорить.

Арингил взглянул вниз и увидел в беседке бабку Агнессы. Он спустился и сел напротив женщины, облаченной в черное облегающее платье.

– Ты знаешь, где Агнесса? – спросила она.

– Нет, – ответил Арингил, – полагаю, что, как обычно, она бросила все свои дела и ушла искать нового жениха.

– Ты строг, Арингил, – спокойно произнесла женщина, – и даже в чем-то прав в своих суждениях, но ты должен понимать, что мы стали такими, потому что нас развратил дракон. Мы были, как и ты, в белом, но чем дольше Дракон правит этим миром, тем сильнее мы меняемся. Я бы хотела, чтобы у моей внучки было другое будущее, и ты даровал ей такую надежду. Неужели ты ее не простишь за проявленную слабость? Она не в силах противостоять Дракону, а ты силен.

– Чего вы от меня хотите? – прямо спросил Арингил.

– Я хочу, чтобы ты спас мою внучку. Она упала глубоко вниз и находится в «Помойной яме», долго там не протянет.

– А что я могу для нее сделать? Спуститься туда?

– Да, я дала ей время продержаться и стать голосом Иля, это поможет ей какое-то время отбиваться от тех, кто там живет, но после того как Артам стал мужем гремлунки, Иль не имеет власти прикрывать ее, а Дракон уже не может держать ее внизу. Помоги ей, Арингил, вытащи ее из ямы, куда она попала по своей глупости. Сама она не выберется.

Арингил молча смотрел на женщину и думал, что она более добра, чем он. Кто дал ему право судить других? Даже архангел Гавриил не выносил сатане суд, а просто сказал: «Да запретит тебе Господь». А кто он, чтобы осуждать Агнессу? Простой служивый ангел. И разве это одобрит Гавриил, если он бросит невесту на поругание? Разве прощение не одна из самых главных добродетелей, которые ангелы ждут от людей?..

Его молчание бабка Агнессы приняла за отказ и встала.

– Прости, Арингил, что тебя потревожила.

Арингил вышел из задумчивости.

– Я помогу ей, сделаю все, что в моих силах. Скажите, где она и как туда попасть? И главное, как оттуда выбраться?

– Я проведу тебя, Арингил, – встрепенулась женщина, – пошли сейчас же.

Арингил встал, женщина взяла его за руку, и они прыгнули вниз. Они три раза спускались все ниже, и становилось все темнее.

– Вот она, «Помойка», куда попадают падшие тифлинги, нарушившие условия службы Дракону.

– И кто там? – заглядывая в глубокую яму, откуда шел неприятный запах гнили, спросил Арингил.

– Революционеры, – усмехнулась бабка. – Те, кто захотел противиться Дракону, но не справился с искушением и предал дело, которому служил. Это отстойник для тех, кто что-то значил в своей жизни наверху. Мы спустимся, и ты поможешь мне выбраться, а потом, когда найдешь Агнессу, я помогу тебе выбраться. Я проведу тебя до места, где ее оставила.

Арингил кивнул.

– Пошли? – спросил он.

– Да, пошли, Арингил.

* * *

В голове Дракона, могущественного хранителя мира без названия прозвенел тревожный колокольчик. Дракон специально не давал имя своей вселенной, чтобы скрыть ее от других драконов. Он правил здесь уже тысячу лет, но до сих пор не мог полностью подчинить себе этот мир.

Он даже привлекал демонов для служения, изменял расу тифлингов, создавал общество жестоких и беспринципных людей, насаждал свою религию, но все равно не имел полного контроля над миром. Он понимал, что для этого потребуются тысячелетия, но этих тысячелетий у него не было.

И вот теперь появилась новая неясная тревога: в его мире появился новорожденный дракон, который скрывался от его взора. Этого соперника нужно обязательно найти и уничтожить, но не своими руками, – вот о чем думал могущественный хранитель.

Он призвал владыку демонов Баала. Колченогий демон явился быстро, сел напротив Дракона и показал свои копыта.

– Что надо, хранитель? – грубо спросил он.

– Мне нужно, чтобы ты нашел дракона, который появился в этом мире, – ответил Дракон.

– Я такими мелочами не занимаюсь, – рявкнул демон. – Обращайся к князю ада, демону нечистоты Крезилу.

– Я дам тебе много душ, Баал…

– Не смеши меня, Дракон, души умерших принадлежат восставшей из небытия богине смерти Иехиль. Я не могу преступить закон Создателя, и ты тоже.

– Я отдам тебе десять душ церковников, – предложил Дракон.

– Это я возьму как плату за вызов, Дракон. Прощай, не беспокой меня, я пойду к себе. – Он увидел где-то на краю королевства десять проклятых душ инквизиторов, растерзанных мертвяком, схватил их своей лапой и исчез.

– Скотина рогатая, – выругался Дракон. – Ладно, обращусь к Крезилу.

В его покоях резко завоняло, и рядом появилась бочка с нечистотами. Из нее показалась измазанная голова небольшого демона.

– Фу, как отвратительно пахнет, – произнес демон и огляделся. – Цветы? Гадость какая… Тебе чего надо, Дракон?

– Мне надо, князь, чтобы ты нашел наглого дракона, что тут появился. Соврати его!

– Дракон? Это хорошо, – оскалился демон, – какая плата будет мне за это?

– Ты получишь душу этого дракона.

– Нет, она и так будет моей. Я хочу сотню душ, чтобы совратить их. Отдай мне столицу королевства Ривангана. Я сам выберу себе жертвы.

– Хорошо, князь, – недовольно кивнул Дракон. – Не трогай мою церковь и короля, и не больше сотни простолюдинов.

– Отдай мне парочку аристократов, Дракон, и считай, что мы договорились.

– Забирай, – отмахнулся Дракон, и демон погрузился в бочку.

Бочка исчезла, оставив за собой шлейф вони. Дракон брезгливо сморщился и помахал лапой, разгоняя неприятный запах.

– С кем приходится иметь дело, – проворчал он.

* * *

Ремгол с трудом дотащил старуху до Черной пади, где уже расположился большой гарнизон наемников. Они выставили разъезды, чтобы не допустить прорыва дикарей. Для присмотра за наемниками в заброшенном поселке жили десять инквизиторов.

По приказу старухи, Ремгол не стал заходить в сожженный острог, а свернул с реки в лес, где когда-то прятался в поисках мага-некроманта Артама. Преодолевая высокие сугробы, он вышел со стороны оврага и, прячась от малочисленных патрулей, по крутой дуге направился к ореховой роще. Там он остановился и снял старуху с плеч.

Всю дорогу за ними следовал ширд – хищный зверь, мертвяк, посланный Артемом. У самой Черной пади его нагнала пантера Лариска. Они обменялись взглядами и на время расстались. Лариска ускакала в рощу, а ширд продолжил преследование. Он прятался в сугробах и не подходил близко, когда слышал разговоры людей. Приказ был четок: как только оба человека пройдут поселок, убить их. И он ждал. Ни холод, ни голод ему были не страшны. По дороге он ловил лисиц и волков, а однажды даже застал медведя в берлоге и надолго утолил свой голод.

Когда эти двое остановились, прячась в припорошенных снегом кустах, за их спинами появилась пантера. Ширд уже подкрался вплотную. Замерзшие люди не видели их, а когда заметили, было уже поздно. Зубы пантеры сомкнулись на шее старухи, и она захрипела, забилась, засучила ногами. Ремгол стал пятиться, но недолго. Сзади на него налетел ширд и сбил его в сугроб, придавил лапами и перегрыз горло. Отхватив огромный кусок мяса, он стал жадно пить бьющую из тела алую кровь. Затем, скосив взгляд на пантеру, он заметил, что она изменилась. Быстро отскочив, он скрылся среди деревьев, а пантера встрепенулась и стала оглядываться. Старуха и мужчина лежали без движения.

У Лариски было много пищи, но не голод мучил ее, а желание поглощать души. Со смертью старухи демон в страхе остаться без носителя поменял тело и теперь бился в холодной клетке мертвой пантеры. Он не сразу понял, куда попал, а когда осознал, было уже поздно.

Лариска презрительно фыркнула, глядя вслед ширду. Мертвый пес ее не интересовал. Она жаждала теплой плоти и, главное, сладких душ смертных. Пантера легла и стала ждать.

С наступлением ночи она увидела патруль из трех всадников на лошадях. Они, беспечно переговариваясь, проверяли дорогу через рощу. Пантера замерла, а когда всадники поравнялись с ней, прыгнула на ближайшего всадника. Ее движения были стремительными. Она сбила его с коня и разорвала ему глотку. Второго стащила за ногу. Третий сам упал, когда вздыбился его конь, и пантера наступила ему на грудь лапами. Ее глаза безжалостно уставились в лицо испуганного воина, проникая глубоко ему в сознание, подавляя волю и вытесняя его желания. И разум воина помутнел, он раскрыл свой разум демону. Демон рванулся из мертвой плоти в тело воина, но все было тщетно. Костяная клетка не отпускала его. Он взвыл и в ярости разорвал грудь воина.

Поглотив три души, демон немного успокоился. Он погнал пантеру к жилищам людей. Часовые сидели у костров, переговаривались и не обращали внимания на то, что происходило вокруг. Пантера проползла мимо них. Ее манил одуряющий аромат других душ, сильных и вкусных. Демон направлялся к единственному целому дому в деревне. И там, в тепле, спали те, кто был ему нужен. Пантера обошла дом. Он был закрыт, но из трубы валил дым. Топилась печь. Не раздумывая, демон послал пантеру туда. Она запрыгнула на крышу и нырнула в трубу. Огонь опалил ее тело, но пантера не знала, что такое боль. Она разворошила горящие поленья и, чадя горящей плотью и вонью мертвечины, выскочила из очага. Молча прыгнула на проснувшегося служку, разорвала ему горло и ринулась дальше…