Отзывы на книги автора «Владимир Набоков»

"Все сошлось, то есть все обмануло...это театральное, жалкое, посулы ветреницы, влажный взгляд матери, стук за стеной, доброхотство соседа.

Все обмануло, сойдясь, все.

Вон тупик тутошной жизни - и не в ее тесных пределах надо было искать спасения.

Странно, что я искал спасения..."

Что же это всё-таки такое было: фарс? драма? театр абсурда? кошмарные сны наяву?.. Меланхолично-депрессивное повествование со столь явными кафкианскими мотивами (не раз и не два приходил на ум при прочтении набоковского произведения мой любимый кафкианский роман - Франц Кафка - Процесс ) умело балансирует на грани: не скатываясь в пропасть отчаяния и безнадежности (а хотелось бы, вот этому роману мрачность бы только пошла на пользу...), не заслоняя жестко-ироничным правду жизни, не маскируясь смехом от насущного...

Приговор суда абсурден (видимо, по мысли того же автора, как и вся наша жизнь), беспощаден и равно бессмысленнен. Осуждение на смертную казнь за "непрозрачность" (как ни пытался герой с дурацким и трудно выговариваемым именем Цинциннат Ц. притвориться "сквозистым", спрятать свою истинную сущность не удалось. По мысли властей, он опасен для общества и государства, потому что фактически невидим для остальных, трудно прочесть его душу...), на деле же он совершенно безобиден и опасность представляет, наверно, лишь для себя самого; обманываемый даже собственной любимой женой Марфинькой, он не может защититься от фальши этого мира...

"Я чувствовал такой страх и грусть, что старался потонуть в себе самом, там притаиться..."

И грустно, и вместе с тем смешно читать строки этого, не побоюсь слова, злободневного романа наших дней. Трагикомедия - вот как можно охарактеризовать происходящее в книге. В лучших традициях русской классики - трагедия маленького человечка - в переносном и даже в прямом смысле слова "маленького" - он невысок ростом, щупленький, тоненький, беззащитный, обделенный, не знавший никогда собственного отца, пытавшийся заслужить любовь, да вот вышло так себе (и без любви, быть может, легче невзгоды все перенести...)

"Что ж, пей эту бурду надежды, мутную сладкую жижу. Надежды мои не сбылись..."

Сейчас, в тюрьме, после того как страшный приговор уже вынесен и обжалованию, понятное дело, не подлежит, он пытается добиться лишь одного - и думается мне, напрасно - узнать дату казни. К чему это? Разве к смерти можно приготовиться? Разве можно спокойно принять тот факт, что завтра его уже не будет? Земля будет вращаться точно так же, люди будут улыбаться или плакать, любить или ненавидеть, петь, гулять, танцевать, а его - не будет...Разве можно вот это все перечисленное вместить в себя, в сове сознание и принять? Да и чем лучше Цинциннат любого из нас - никому не дано знать своего последнего часа...

В заключительных главах книги настроение сменяется с ироничного на трагического, наконец-то (!) появляется запоздалая саморефлексия - и это, на мой взгляд, самые прекрасные, самые трогательные и вдумчивые страницы романа. Вот в таком ключе мне бы хотелось прочитать и весь роман (но у Набокова другое мнение:), к чему здесь размышления о глупой жене, воспоминания о собственной никчемности? на пороге вечного надо и думать о великом...4/5, приглашение получено, ответом уведомить по почте...

С первых страниц чувствуется рука мастера, под пером которого банальная, затертая до невозможности тема супружеской измены (Бальзак, Флобер, Мопассан, Толстой - кто-то только не посвящал адюльтеру своих романов) превращается во что-то такое легко-загадочное, непонятное, местами - даже красивое, чуднОе. О любви здесь не идет даже речи, поэтому на страсть списать все происходящее явно не получится. Дама (Марта) холодна и до странности доступна, Валет - глуп, легкомысленнен, раз позволяет замужней женщине так легко обвести себя вокруг пальца. Король (Дайер) - отстранен, учтив и сдержан, как будто Дама - не его...

Странный брачный союз, продержавшийся семь долгих несчастных лет, рушится в мгновение ока, как только на пороге четы Дайеров появляется молодой племянник, из какой-то глухой провинции, близорукий, нелепый, неуклюжий, влюбчивый (или думающий, что любит).

Весь роман - как нагромождение ярких слайдов, почти без связи друг с другом: вот сцена в поезде, где холодная и холеная богатая дама пленяет воображение молодого человека, еще не знавшего жизни, вот эпизод с арендой квартиры, где эта же дама выторговывает мелочь при съеме жилья (и не для себя), а вот полутемная гостиная, когда дама узнает страшную весть, что ее муж едва не погиб, вот судорожные и суетливые потуги изобрести убийство...Признаюсь, начало книги было неприятным по причине темы - не люблю читать про грязь измен в браках, а конец показался жутко мрачным - как можно женщине, самой судьбой подготовленной к тому, чтобы давать жизнь, хладнокровно готовиться к тому, чтобы ее забрать?...

Интересный роман, но мне показался чуточку размытым и недосказанным, а герои - уж слишком оторванными от реальности...И все равно безумно красиво, как, впрочем, всегда у Набокова - восхищение словом, преклонение перед женщиной - даже такой, падшей, куда ниже некуда...

Не хочется в разговоре о творчестве Набокова использовать сравнительные степени и обороты, но давайте начистоту: «Бледный огонь» — самое необычное произведение автора. И выделяется оно не языком или темой, а прежде всего формой, ведь на самом деле — это и не роман вовсе, а антироман, модернистский эксперимент, который и читать-то линейно невозможно. Построенная по принципу гипертекста книга, высмеивающая литературное поклонение, подражание и «исказительство», так и живет до сих пор без достойного перевода на русский язык, а то, что мы с вами можем сейчас прочитать — блеклый трафарет в исполнении Веры Набоковой. Но разве это может помешать знакомству с одним из наиболее авангардных текстов двадцатого столетия? Разумеется, нет.

«Бледный огонь» состоит из четырех частей и описание романа стоит начать со второй — условно центральной. Перед нами автобиографичная поэма известного, в вымышленном мире Набокова, поэта Джона Шейда. В ней четыре части и 999 строк. Небесно чистыми и изящными образами Шейд повествует историю своей жизни: детство, брак, рождение дочери и ее трагичная гибель, потрясшая поэта до основания. Поэма Шейда хороша сама по себе — существует даже издание «Бледного огня» без остальных трех частей, но об этом в другой раз. Два главных лейтмотива поэмы — память и взаимоотношения человека со смертью, вселенское одиночество перед ликом неизбежного.

С двух сторон к поэме прилегают инородные объекты: предисловие и комментарий к тексту за авторством профессора Чарльза Кинбота, называющего себя ближайшим другом Джона Шейда. Уже с первых страниц читателю становится очевидно, что Кинбот не вполне здрав умом, а их отношения с поэтом трудно назвать даже нейтральными, не то что теплыми. Кинбот — страстный поклонник Шейда, фанатик, коллега-сталкер, который умыкнул рукопись последней поэмы писателя сразу после его смерти. Из комментариев Кинбота к сочинению нам становится понятно, что тот следил за поэтом, буквально подглядывал за ним в окна, преследовал во время отпуска, а в их скудном общении винил жену Шейда, якобы ревновавшую мужа к «лучшему другу».

Безумство Кинбота очевидно и, пожалуй, забавно. Но затуманенное сознание антагониста — только фон набоковского замысла, а все самое интересное заключено автором в весьма вольную интерпретацию поэмы Кинботом. В пространном комментарии, занимающим большую часть книги, безумный профессор по полкам раскладывает «истинный» замысел Шейда и толкует написанное с исправностью глухого телефона. Доходит до того, что Кинбот выставляет себя единственным и неподражаемым вдохновителем великого поэта и утверждает — идея поэмы принадлежит ему.

Не секрет, что задумка «Бледного огня» пришла Набокову во время работы над комментарием к англоязычному изданию «Евгения Онегина». Набоков ужасался тому, как западные переводчики глумились над российской классикой и доносили до читателя даже не пересказ великих сочинений, а целиком искаженную в ходе перевода версию. Комментарий Кинбота — одна большая карикатура на низкопробных рапсодов и лживых толкователей. Это убедительный призыв Набокова к здравомыслию и уважительному отношению к оригинальному тексту. В наши, охочие до абсурдных интерпретаций, времена, когда нос Буратино — фаллический символ, а сны Раскольникова — болезненные отношения с матерью, антироман Набокова особенно актуален и служит верным напоминанием того, что ветряные мельницы — это ветряные мельницы и не стоит на их месте воображать вражеских рыцарей или огнедышащих драконов.

Но антироман Набокова не идеален, и его главный минус верно обрисовал американский критик Дуайт Макдональд, задавшийся вопросом: «сколько места стоит отводить на анекдот?». Замечание совершенно справедливое и порой «Бледный огонь» действительно кажется жутко скучным, но для меня его красота, изящность и прогрессивность — целиком оправдывают тягучие страницы и нудные безумства Кинбота, ведь все это продиктовано стремлением к полноте идейного изложения и неутомимостью изобразительного мастерства Набокова.

Люди одумайтесь! Как вы можете писать о мастерстве автора и закрывать глаза на этическую сторону книги? Или говорить, что это не нормально, но это любовь? Да какая, к черту, любовь!!! Глаза раскройте! Да если такой "любимый" подойдет, или хотя бы посмотрит в сторону моей племянницы, я глаза ему вицарапаю, ножиком на лбу вырежу «педофил». Чтобы все знали, чтобы у него даже мысли не было сделать что-то с ребенком. Чтобы у племянницы или любого другого ребенка было нормальное детство. А в нем нет места психам!

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, что бы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та.

Что нравится? Ну представьте себе, на минутку, что такое думает взрослый человек о вашей дочери. Противно не стало? Мне стало и если в человека гниль внутри, рано или поздно это даст о себе знать, а Гумберт гнилой весь и насквозь.
И еще одно: как вы (обращаюсь к старшему поколению) можете говорить о деградации морали? Посмотрите, что считают классикой и какая книга "в любимых" в 295 пользователей! Я не понимаю этих людей, просто не понимаю ......

Уже в какой раз за неделю от прочтения до написания рецензии оценка за книгу в моём сознании вырастает. Напр., я ставлю 4, имея те или иные претензии, а потом на основе книги начинаю строить различные рассуждения, и кажется, что в тексте было заложено больше, чем я увидел сперва, и моя оценка дорастает до 5. Бывает именно так, а бывает, что я постфактум приписываю книге те идеи, которых в ней не было, называя это "скрытым смыслом".
Вот и на сей раз я сначала поставил любимому Набокову 4, а потом "домысливал". Но нееет! Останусь верен первому впечатлению и оставлю 4, поскольку такую элитарную прозу временами очень непросто читать, и надо вчитываться в каждую строчку. А свои домыслы приведу ниже.

Представьте себе, за всю свою читательскую карьеру я не дочитал всего одну (!) книгу - года 4 назад таковой было "Приглашение на казнь". То ли я тогда был ещё не готов, не подкован, то ли фазы луны так сложились. Попытка №2 прошла успешно, помощь в чём, возможно, оказало недавнее чтение "Подвига", позволившее вновь окунуться в поэтику Набокова. Впрочем, и во второй раз чтение не было лёгким; это совсем непохожий на другие работы автора роман. Тут совсем мало от реального и совсем много фантастически-галлюциногенного.

Говорят, тут есть аллюзия на СССР и Германию (которую я не разглядел), мол, тоталитарный режим требует не полного подчинения (диктатура), а требует полюбить палача. Вскоре после Набокова Оруэлл опишет в своём "1984" любовь к Большому Брату. Оба писателя это очень точно уловили: нас умасливают, заговаривают зубы, улыбаются... А потом идут к себе, достают из футляра топор и кладут нашу голову на плаху. Пьер и Цинциннат это не Порфирий Петрович и Раскольников, как видят некоторые, а власть и народ. И не обязательно власть тоталитарная. "Они" приходят к нам дружить, рассказывают несмешные анекдоты, "они" на короткой ноге с нашими местными начальниками, "они" разъясняют нам как надо жить и как устроен мир, хвастаются своими достижениями, играют с нами в шашки, а мы молчим. Стоит нам вякнуть, как нас тут же нарекают неблагодарными и бесчувственными. А в один день "они" говорят: всё, дружочек, твой срок истёк - будь добр пожаловать на казнь! И причины, вины - почти никто не доискивается.
Не доискивался и Цинциннат. Однако, стоило ему задать себе простой вопрос: "Зачем я тут? Отчего так лежу?", как весь мир поменялся. Сопротивление, resistance, или банальное "остановись, задумайся!" ведёт к свободе. Мы заключаем себя в несуществующую камеру, и стоит лишь из неё выйти (не ногами, а как состояние), она сразу же рушится. И стоит только Цинциннату-заключённому проявить знак непокорности (спрашивая "Когда точная дата казни?"), власть приходит в замешательство и спешит отмахнуться от вопроса, как от назойливой мухи.

А вопрос этот волнует не только его, но и меня, и вас тоже. Хотели бы вы знать точную дату смерти? С одной стороны, есть прелесть в неведении, а знание приносит обречённость. А с другой стороны, Цинциннат просит назвать время, ссылаясь на то, что он мог бы успеть закончить свои письменные труды, но имея вдоволь времени, он таки не работал, засучив рукава.
Это дело сугубо личное - знать или не знать. Лично я, как педант, знать хотел бы: думаю, жизнь бы изменилась к лучшему.

Тема творчества - второй мой домысел. Цинциннат - творец, художник. Создаётся впечатление, что он сам придумал себе весь окружающий мир и своё заточение. Или же окружающая действительность ясна и осязаема, "реальна", но настоящей правдивой вселенной (для истинного творца) является мир творчества, в который Ц. и уходит в конце. Или же иное толкование: вся жизнь и есть акт творчества, мы творим свою жизнь. Поэтому граница между мирами у Ц. постоянно расплывается, поэтому все персонажи (кроме ГГ и бабочки) бутафорские и ведут себя неестественно. Один из персонажей, кстати, укрепил мою уверенность в том, что Набоков неровно дышал к девочкам-подросткам. Эммочка - явная пре-Лолита, и в эпизодах с ней разбросано множество эротических символов и намёков. Эта несообразность не принижает величие писателя и его творческий гений.

Через пару дней после прочтения я случайно обрёл собрание сочинений Набокова в 4-х томах! Вот так повезло! Теперь у нас этого гуталина Набокова - завались! И если я осуждён горячо любить этого писателя (чей портрет висит у меня на стене) и в бесконечном упоении наслаждаться его творчеством, то я разцениваю это как то, что случай прислал мне приглашение на казнь.

Набокова невозможно спутать с другим писателем. Его проза богата, размашиста и в то же время стройна и тщательно выверена. Каждое слово у него стоит на своём месте и может передавать одновременно и смысл, и эмоцию, и глубокое чувство. Он не ищет лёгких путей в подборе ассоциаций, дразнит нашу фантазию, выманивает её из привычной зоны комфорта, ошеломляет нас метким высказыванием и вызывает высшую степень читательского удовольствия. Для примера приведу лишь одну фразу из его романа:

"Витрины, лопаясь от тугого сияния, сочились, прыскали, проливались в черноту."

Простую картинку он описывает словами, которые, казалось бы, вообще не должны были оказаться в одной строке. Это короткое предложение настолько сочное и вкусное, что хочется толстым слоем намазать его на хлеб и подать к вечернему чаю. А такими изюминками испещрено всё творчество писателя.

В то же время реалистичность прозы Набокова часто вызывает ощущение грубой откровенности и даже непристойности. Читая его произведения, ты как наяву видишь бедную обстановку комнат и несовершенство внешности их владельцев, ощущаешь неприятные запахи вагонных купе и городских подворотен, явственно слышишь болезненный кашель или матерную ругань героев, чувствуешь на языке обжигающий ледяной вкус водки или стальной — крови. Набоков всегда балансирует на грани, не выходя за рамки дозволенного, но и не давая нам расслабиться. Эта неопределённая порочность его прозы интригует и манит, вызывает мурашки, бросает в жар, не даёт взгляду оторваться от строки. Несмотря на неспешное развитие сюжета, ты несёшься сквозь книгу и не можешь остановиться пока не перелистнёшь последнюю страницу.

Короткий роман "Машенька" вместил в себя и несостоявшуюся любовь, и тоску по Родине, и размышления о быстротечности времени, и сожаления об утраченных возможностях. Всего шесть дней описывает автор, но за эти шесть дней главный герой Ганин в воображении проживает всю свою молодость с её наивностью, чистотой душевного порыва, страстями и разочарованиями. Машенька — это не только девушка, которую он некогда любил, но и Россия, в которую, будучи эмигрантом, он уже никогда не вернётся. Ведь скучает он не столько по прекрасным глазам и густой косе возлюбленной, как по тихой деревенской жизни, по гуляниях в саду и плаванью на лодке, по летним дням, по милым сердцу запахам родной земли. Видно, что для самого Набокова эта тема тоже была очень болезненной.

Ганин — герой неоднозначный. Он легкомысленный, безрассудный, его прошлое остаётся для нас загадкой. Не сразу понятно, как к нему стоит относиться. Но в то же время он человек сентиментальный и тонко чувствующий. Груз прожитых лет и частых переездов наложили на него маску безучастности, усталости и скуки. Лучшие его черты проявляются лишь после того, как он начинает вспоминать первую любовь. Эти воспоминания дают ему новые силы, перезаряжают и взбалтывают застоявшиеся эмоции. Финал романа здорово отрезвляет читателя, но при этом сразу же понимаешь, что другим он быть и не может. Проза взрослой жизни всегда побеждает поэзию юности.

Есть мнение, что книги о первой любви стоит читать в молодом возрасте, чтобы учиться на ошибках героев, сравнивать их истории со своей жизнью, перенимать всё доброе и благое. Наверное, это правильно. Не беда, что классические романы отсылают молодёжь к давно ушедшим эпохам — меняются декорации, но не чувства. С другой стороны, всю прелесть первой любви воспринимаешь лишь спустя много лет, пройдя определённый жизненный путь. Роман "Машенька" для людей зрелых, сформированных, со своей предысторией. Принимаясь за чтение, они получат прекрасную возможность мысленно вернуться в место, где остались свежесть их первых поцелуев, неловких прикосновений, бабочек в животе и горечи ссор, окунуться в то время, когда ещё не научились чувствовать наполовину, когда всё казалось сложным и непонятным, а от этого только ещё более загадочным и желанным.

Роман "Король, дама, валет" - это довольно банальный любовный треугольник, но в исполнении виртуоза литературного языка Владимира Набокова, он играет такой насыщенной палитрой красок, что забываешь о всякой тривиальности происходящего и получаешь настоящее эстетическое удовольствие.

К супружеской чете Драйеров, проживающей в столице, приезжает Франц - бедный дальний родственник из провинции. Курт Драйер - владелец крупного магазина и человек-позитив, легко увлекающийся и обладающий неиссякаемым запасом жизненного любопытства, но порой не замечающий очевидных вещей, происходящих у него под носом, берется устроить его к себе на работу приказчиком. Марта Драйер - скучающая в супружестве женщина, которая живет согласно своим планам, пунктикам и предварительным расписаниям. Она не любит своего мужа, а лишь формально исполняет обязанности супруги, поддерживая удобный для обоих совместный быт. Собственно, Курт тоже свою жену не любит, так как просто не знает ее. Он любит образ жены, который, по большей части, сам же и создает в своей голове.

Курт и Марта берут шефство над молодым, стеснительным и закомплексованным провинциалом. Франц строит честолюбивые планы на будущее, поэтому охотно принимает любые их заботы и часто бывает у Драйеров. У Марты, неудовлетворенной жизнью в браке, возникают мысли об использовании Франца в качестве любовника. Между ними происходит сближение, не замечаемое Куртом, и вот они уже бросаются с головой в омут страсти. Постепенно они приходят к четко оформленной мысли, что Курт мешает их счастью, и его необходимо устранить. Вот тут Набоков выдал лучшую часть романа, когда два совершенно негодных на "мокрое дело" человека начинают планировать убийство. Мысли-переживания-отупение-безумие. Ну и самое интересное в том, что тяжело предсказать развязку, где-то инстинктивно чувствуешь, как все закончится, но все же до самого конца еще сомневаешься: " А так ли будет?"

Даже не раскрыв в полной мере всех скрытых авторских замыслов, а они непременно присутствуют, чего только стоит харизматичный образ гнусного старичка-извращенца или образ воды, постоянно преследующий героев в виде дождя, я получил незабываемое удовлетворение от прочтения, казалось бы, столь незамысловатой истории, всецело поддавшись очарованию от гения литературной мысли и совершенства языка Владимира Набокова.

Эта книга завершает мое участие в Долгострое 2012 года и возможно, чтение в этом году вообще.
Когда то прочитав несколько строк, утомилась и побоялась за душеньку, к счастью. Даже через много лет она не была подготовлена к такому и через неделю после прочтения рвется на части.

Набоков, как лебедь, поселившийся в водоеме, изгоняет оттуда всех птиц разных мастей.
После него даже мастера кажутся нищими, их герои и язык кажутся бледными поганками, а сюжет малоинтересной возней.
После него не только отпадает желание читать на долгое время, но и делиться впечатлениями. Они настолько сильны и ярки, что постоянно отвлекают от повседневного, но никак не желают оформляться в слова.
Сказать, что понравилось - не сказать ничего, впрочем то же самое могу сказать про все книги Набокова.

Непривычная форма, которая когда то оттолкнула, на этот раз буквально приковала к себе. Не лишним будет поблагодарить чтеца. Текст невероятной силы вкупе с музыкальным и звуковом сопровождением, с проникновенной, пробирающей до костей манерой чтения. Впрочем, на бумаге или на экране ридера воздействие ничуть не слабее. (Не удержалась и перечитала, как всегда.)
Остается только утирать сопли и слезы, то от невыносимой тоски, то от безудержного смеха.
Кроме формы и всего всего всего, приятно удивило наличие положительного героя, по-настоящему порядочного. На фоне его детской наивности, покорности и человечности, шутовское малодушие, пошлое желание хлеба и зрелищ остальных, казались невыносимыми, отвратительными. Никогда финал не вызывал столько удовлетворения и торжества.

Роман "Король, дама, валет" - это довольно банальный любовный треугольник, но в исполнении виртуоза литературного языка Владимира Набокова, он играет такой насыщенной палитрой красок, что забываешь о всякой тривиальности происходящего и получаешь настоящее эстетическое удовольствие.

К супружеской чете Драйеров, проживающей в столице, приезжает Франц - бедный дальний родственник из провинции. Курт Драйер - владелец крупного магазина и человек-позитив, легко увлекающийся и обладающий неиссякаемым запасом жизненного любопытства, но порой не замечающий очевидных вещей, происходящих у него под носом, берется устроить его к себе на работу приказчиком. Марта Драйер - скучающая в супружестве женщина, которая живет согласно своим планам, пунктикам и предварительным расписаниям. Она не любит своего мужа, а лишь формально исполняет обязанности супруги, поддерживая удобный для обоих совместный быт. Собственно, Курт тоже свою жену не любит, так как просто не знает ее. Он любит образ жены, который, по большей части, сам же и создает в своей голове.

Курт и Марта берут шефство над молодым, стеснительным и закомплексованным провинциалом. Франц строит честолюбивые планы на будущее, поэтому охотно принимает любые их заботы и часто бывает у Драйеров. У Марты, неудовлетворенной жизнью в браке, возникают мысли об использовании Франца в качестве любовника. Между ними происходит сближение, не замечаемое Куртом, и вот они уже бросаются с головой в омут страсти. Постепенно они приходят к четко оформленной мысли, что Курт мешает их счастью, и его необходимо устранить. Вот тут Набоков выдал лучшую часть романа, когда два совершенно негодных на "мокрое дело" человека начинают планировать убийство. Мысли-переживания-отупение-безумие. Ну и самое интересное в том, что тяжело предсказать развязку, где-то инстинктивно чувствуешь, как все закончится, но все же до самого конца еще сомневаешься: " А так ли будет?"

Даже не раскрыв в полной мере всех скрытых авторских замыслов, а они непременно присутствуют, чего только стоит харизматичный образ гнусного старичка-извращенца или образ воды, постоянно преследующий героев в виде дождя, я получил незабываемое удовлетворение от прочтения, казалось бы, столь незамысловатой истории, всецело поддавшись очарованию от гения литературной мысли и совершенства языка Владимира Набокова.

Люди одумайтесь! Как вы можете писать о мастерстве автора и закрывать глаза на этическую сторону книги? Или говорить, что это не нормально, но это любовь? Да какая, к черту, любовь!!! Глаза раскройте! Да если такой "любимый" подойдет, или хотя бы посмотрит в сторону моей племянницы, я глаза ему вицарапаю, ножиком на лбу вырежу «педофил». Чтобы все знали, чтобы у него даже мысли не было сделать что-то с ребенком. Чтобы у племянницы или любого другого ребенка было нормальное детство. А в нем нет места психам!

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, что бы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та.

Что нравится? Ну представьте себе, на минутку, что такое думает взрослый человек о вашей дочери. Противно не стало? Мне стало и если в человека гниль внутри, рано или поздно это даст о себе знать, а Гумберт гнилой весь и насквозь.
И еще одно: как вы (обращаюсь к старшему поколению) можете говорить о деградации морали? Посмотрите, что считают классикой и какая книга "в любимых" в 295 пользователей! Я не понимаю этих людей, просто не понимаю ......