Православный христианин

До сих пор многие поражаются, как этот датчанин по происхождению сумел составить такой великолепный словарь русского языка. Однако сам Владимир Иванович никаким иностранцем себя никогда не считал. Еще в молодости он побывал в Дании, а потом вспоминал: «Когда я плыл к берегам Дании, меня сильно занимало то, что я увижу отечество моих предков, мое отечество. Ступив на берег Дании, я на первых же порах окончательно убедился, что отечество мое Россия, что у меня нет ничего общего с отчизной моих предков». О труде же своей жизни, «Толковом словаре», он сказал еще проще: «Я любил отчизну свою и принес ей должную мною крупицу по силам».

Писатель Мельников-Печерский после смерти Даля вспоминал, что однажды они прогуливались недалеко от Пресни по полю Ваганьковского кладбища.

– Вот здесь я и лягу, – сказал Даль, указывая на кладбище.

– Да вас туда не пустят, – ответил Мельников-Печерский, имея в виду, что Даль был родом из лютеранской семьи.

– Пустят, – отвечал он, – я умру православным по форме, хотя с юности православен по верованиям.

Так и произошло. Когда осенью 1871 года с ним случился легкий удар, Даль призвал православного священника и принял православное крещение. 22 сентября он скончался и был похоронен на православном Ваганьковском кладбище. Так что не случайно, что именно ему, как своему наследнику, Пушкин передал перстень. Не в поэзии, конечно, а наследнику в деле пропаганды и прославления «великого и могучего» русского языка, изучению которого Владимир Даль посвятил всю свою жизнь.

Дом «Пиковой дамы»

На этом доме в Петербурге нет мемориальной доски. Однако именно в нем, как полагают, жил персонаж, имя которого связано с одной из самых таинственных историй северной столицы. Речь идет о «Пиковой даме» Пушкина. Этот дом на Малой Морской ул., 10 в XIX веке принадлежал знаменитой княгине Наталье Петровне Голицыной, которая, как считают литературоведы, и послужила для Пушкина прообразом старухи-графини, сообщившей Германну мистическую тайну трех карт. В нем она прожила до глубокой старости, в нем и умерла в 1837 году в возрасте 94 лет.

Как описывает один автор, побывавший внутри исторического дома, его внешний, и внутренний облик в основном сохранился. Просторный вестибюль. Парадная мраморная лестница ведет к камину на площадке. Над ним высокое полуциркульное зеркало, а в нем небольшие круглые часы. Полустершиеся римские цифры на циферблате. Внизу надпись: Leroy Paris. Интересно, что Германну, когда он шел по дому графини, повстречались столовые часы работы «славного Leroy». Есть в доме и альков, две маленькие двери, узкий коридор, внутренняя винтовая лестница (в повести она названа витой), наконец, анфиладная дверь. В чем же секрет такого сходства? Может быть, Пушкин бывал в доме Голицыной?

История из жизни

История с тремя картами взята из жизни. Внук Голицыной Сергей Григорьевич Голицын (по прозвищу Фире) был в приятельских отношениях с Пушкиным. Фире любил поэзию, музыку. Но, пожалуй, больше всего любил карты. Однажды после крупного проигрыша он пришел просить денег у своей богатой бабки. Скупая Наталья Петровна вместо денег дала внуку совет поставить на три карты и таким образом отыграться. Что это были за карты, неизвестно. Каково же было удивление Фирса, когда он, шутя, поставил на три карты, названные Голицыной, и неожиданно с лихвой вернул проигрыш. Эта история стала известна Пушкину. Но ученые-пушкинисты подвергают сомнению тот факт, что Голицына была знакома со знаменитым авантюристом Сен-Жерменом и от него узнала тайну трех карт.

Тройка. Семерка. Туз. Отчего возникли в повести именно эти карты? Прежде всего, тройка. Она связывается в нашем представлении с тремя заповедями Германна. Всю жизнь он ставил на три верные карты: расчет, умеренность, трудолюбие.

Страстный картежник

Пушкин, как известно, и сам был страстным картежником. В полицейском списке карточных игроков от 1829 года поэт значился в одном ряду с графом Федором Толстым и «буяном» Нащокиным. «Пушкин – известный в Москве банкомет», – бесстрастно отметил полицейский чиновник. Да и сам поэт признавался в своих стихах:

Что до меня, то мне на часть
Досталась пламенная страсть.

* * *

Страсть к банку! Ни дары свободы,
Ни Феб, ни слава, ни пиры
Не отвлекли б в минувши годы
Меня от карточной игры;
Задумчивый, всю ночь до света
Бывал готов я в прежни лета
Допрашивать судьбы завет:
Налево ляжет ли валет?

Азартная игра

Среди российских литераторов вообще имелось немало азартных игроков. Самым страстным из них был, конечно, Федор Достоевский, который часто проигрывался дотла, хотя и предпочитал все же рулетку. А самым умелым и удачливым игроком в карты слыл поэт Николай Некрасов. Пагубной страстью к картам страдали также баснописец Иван Крылов и сочинитель од Гавриил Державин. Последний всю жизнь хранил рубль, с которым остался, проигравшись однажды в пух и прах.

Однако карты не были исконно русской игрой. Говорят, что этот обычай в Москву занесли поляки в Смутное время. Его считали «вредным», и цари регулярно издавали указы о запрете карточных игр. Не любил карты и Петр I, предпочитая им шахматы. Однако позднее в карты все-таки стали играть при дворе, а потом эта страсть перекинулась на всю страну, достигнув своего апогея в XIX веке. Тогда в карты проигрывали состояния, из-за карточных долгов стрелялись, попадали в «Желтый дом». А потому императоры понимали пагубность этого пристрастия.

Известно, что царь Николай советовал Пушкину бросить картежную игру. «Она тебя портит», – говорил он поэту. – «Напротив, ваше величество, – отвечал стихотворец, – она спасает меня от хандры». А свое творчество Пушкин в шутку называл «средством для уплаты карточных долгов». Так что можно смело сказать, что «Пиковую даму» написал «профессионал» своего дела.

Тайная недоброжелательность

Но почему именно безобразную старуху поэт избрал как персонаж, обладающий магической тайной трех карт? Ведь на такую роль куда больше подошли бы, например, заезжавший в Петербург международный авантюрист, граф Калиостро, или же его собрат по шулерскому ремеслу граф Сен-Жермен. Разгадка кроется, вероятно, в эпиграфе к повести: «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность». Именно так объясняют некоторые авторы появление в повести старухи-графини. Будто однажды Пушкин гостил в доме Натальи Петровны, где, будучи в юности изрядным повесой, отчаянно волочился за всеми жившими там молодыми дамами. Старой графине такое поведение не понравилось, и она выставила гостя вон. Самолюбивый Пушкин был взбешен, но не вызывать же старуху на дуэль! А потому он решил отомстить ей по-своему: вывести ее в виде отрицательного персонажа в своей повести, как нередко поступают литераторы.

Впрочем, эта история не выдерживает критики. Впервые Пушкин увидел Голицыну в ее подмосковном имении Большие Вяземы, когда будущему поэту еще не было и десяти лет, а Наталье Петровне уже шел седьмой десяток.

Проделку заметили

Но проделку поэта в петербургском обществе заметили. Да так, что сам Пушкин сделал запись в своем дневнике: «При дворце нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной». Хотя, наверное, и без недостоверной истории «изгнания» поэта из дома на Малой Морской старая княгиня как нельзя лучше подходила на роль таинственной хранительницы тайны трех карт. Она была так же безобразна (у старухи росли усы, за что ее прозвали на французский манер «мадам Мусташ»). А, кроме того, прославилась своим независимым поведением, сильным, деспотичным характером. Даже ее сын могущественный в то время московский генерал-губернатор В. Д. Голицын не смел сидеть в присутствии матери. К тому же, как и все дамы ее возраста того времени, она любила коротать длинные зимние вечера за картами.

«Счастливая» комбинация

Много трактатов было написано и по поводу «счастливой» комбинации, которая погубила Германна. Были люди, которые потом упорно ставили именно на эти карты, но так же в пух и прах проигрывали. Тем не менее, история сохранила имена счастливчиков, долгое время изучавших счастливые комбинации, и, в конце концов, выигрывавших состояния. У владельцев всех игорных домов в Европе был список эти «знатоков», их категорически запрещалось пускать в залы. Хроники, правда, умалчивают о том, какие же именно комбинации они использовали. Но список тех, кто в результате увлечения картами оказался после катастрофического проигрыша, как и несчастный Германн, в доме умалишенных, куда как длиннее…

Лермонтов в Петербурге

Хотя в Петербурге Михаил Юрьевич жил всего два года, однако город на Неве сыграл особую роль в его судьбе. В 1834 году Лермонтов был «произведен по экзамену» из юнкеров в корнеты лейб-гвардии Гусарского полка, который был расквартирован в казармах на окраине Царского Села.

13 декабря поэт прибыл в полк. Служба в нем отнимала не так уж много времени и молодые офицеры могли часто ездить в Петербург и часто оставались там до очередного наряда. Бабушка Лермонтова Е. А. Арсеньева снабдила обожаемого внука всем необходимым, чтобы он не чувствовал себя неловко среди богатой гвардейской молодежи. Корнеты лейб-гвардии получали тогда окладного жалования по 276 рублей в год – немалые по тем временам деньги, но их, конечно, было недостаточно при образе жизни, принятом в гусарской среде. Поэтому бабушка выдавала своему любимцу до 10 000 рублей в год. Кроме того, в Царское Село в конце декабря 1834 года прибыли повар, два кучера, слуга (все четверо – крепостные из дворовых Тархан). Несколько лошадей и экипаж стояли на конюшне. Эти лошади предназначались для частых поездок в Петербург, так как Лермонтов большую часть свободного времени проводил в столице.