Глава 2

Англия… Жалкий огрызок некогда великой империи, которая с середины XX века, почти сразу после действительно великой победы начала… уничтожать саму себя с таким усердием, что поневоле возникала мысль: «А патриотами какой страны были все их руководители, начиная с жирного борова Уинстона Черчилля и заканчивая нынешними премьер-министром и древней, как говно мамонта, королевой?» Вот тоже та еще зараза – песок прямо на ходу просыпается, но продолжает превращать свою страну в откровенную помойку, уничтожая последние остатки былого величия, разводя толерастную политкорректность и замусоривая крупные и не очень города совершенно чуждыми англичанам эмигрантскими элементами.

Казалось бы, на кой мне вызывающий помесь жалости и брезгливости осколок былого величия? Мне лично нафиг не сдался, но так уж карты легли, что именно сюда привело меня то самое «вступительное испытание», порученное кланом Катандзаро.

Теоретически можно было выбрать и другое, но остальные варианты показались куда менее приемлемыми для моей «системы координат». Бежавший мошенник, кинувший Коза Ностру на пару миллиончиков… Делец из Германии, перехвативший канал поставки контрабанды из Китая, на который претендовал и клан Катандзаро. Еще парочка таких же дел, не вызывающих у меня особого желания в них ввязываться без крайней необходимости. Зато вот дельце в Англии, а точнее, в портовом городе Саутгемптон – это совсем иное дело. Несколько месяцев назад скоропостижно скончался от сердечного приступа тамошний мэр, и, что логично, быстро началась новая предвыборная кампания. Кандидатов было несколько, но один из них, член лейбористской партии, причем имеющий очень существенные шансы, оч-чень сильно не устраивал клан Катандзаро. И я их в этом понимал.

В чем там собака порылась? В самой сути этого самого субъекта по имени Асади Дахан, который являлся пакистанцем, исламистом и большим сторонником экстремистской мрази, о чем он некоторое количество лет назад вопил чуть ли не публично. Потом интенсивность воплей мало-мало снизилась, но суть от этого ни разу не поменялась.

Чем он не устраивал клан Коза Ностры? Да тем, что они хотели наложить лапу на портовый трафик, и уже начали было выстраивать отношения с портовым начальством, дабы пустить через столь удобный перевалочный пункт нехилый такой массив контрафакта из самых разных стран под видом лицензионной продукции. Барыши обещали быть оч-чень солидными! Особенно если учесть, что ныне покойный мэр был вполне чувствителен к финансовым знакам внимания. Теперь все грозило серьезно измениться. Хотя бы потому, что имелось даже не подозрение, а твердая уверенность – Асади Дахан будет гнать через порт всякое дерьмо, но опираясь исключительно на тех же пакистанцев, арабов и прочих аллах-бабахов, с которыми у него чуть ли не с детства крепкие дружественные связи.

Казалось бы, а что тут беспокоиться? Ну как может не просто пакистанец, а чуть ли не радикальный исламист – сам отбрехался, но среди друзей, родственников жены и вообще ближнего круга мусульманских фанатиков через одного – стать мэром английского города, учитывая вполне себе демократическую процедуру выборов и отсутствие масштабных фальсификаций, как в некоторых хорошо знакомых мне местах? А вот может! Чего далеко ходить, достаточно вспомнить президента США, Ахмада Ходжи Корбаву, классического такого полунегра, за которого проголосовали не только все соплеменники, но и немалое число обычных американцев с промытыми напрочь политкорректностью мозгами. И посмотреть на результат этого самого «демократического выбора», после которого там началась новая волна вакханалии местных выходцев из Африки, многочисленный прием мигрантов из стран «третьего мира» и жуткая прессовка европейской части населения, пока еще большинства, но вот-вот способного стать реальным меньшинством с этой их программой предоставления гражданства любому отребью, лишь бы оно объявляло себя «пострадавшими» от чего угодно.

Так и в Саутгемптоне… Дозы ядреной «дружбы уродов» отливали местным англичанам прямо в мозг, порцию за порцией, размывая понятия здравого смысла шаг за шагом, год за годом. Плюс огромное количество изначально нелегальных, а потом натурализуемых мигрантов, для которых единственными законами были законы шариата^[9] и проповеди мулл, причем отнюдь не мирного характера. Вот и получалось, что доля оболваненных местных плюс нехилый конгломерат мусульман со всех краев света вполне могли в сумме дать крайне нежелательный результат. Более того, опросы общественного мнения из числа действительно профессиональных сей факт подтверждали. Было о чем тревожиться синьорам из Коза Ностры, ложной угрозой их интересам тут даже не пахло.

Вот я и прибыл в Англию, хотя и не моментально, и не в одиночестве. Для начала требовалась некоторая подготовка, а именно заказ инструментария для выполнения предстоящей работы. Не простого, вроде снайперской винтовки или взрывчатки, а гораздо более сложного, можно даже сказать экзотического, зато позволяющего провернуть планируемое устранение проблемы так, чтобы клиент остался максимально доволен, да и исполнитель в моем лице не подвергался излишнему риску. Что до компании, то ей оказался тот самый «солдат» клана Катандзаро, который должен был стать одновременно и наблюдателем, и подручным и… оценщиком уровня моего профессионализма, насколько я успел понять.

Бернардо Рикконе, тот самый «солдат», был мрачным и тощим типом лет тридцати с небольшим, дымящим как паровоз и смотрящим на мир, словно на ресторанное меню, в котором надо выбрать блюд побольше, поэкзотичнее и желательно за чужой счет. Не бог весть какой оригинальный типаж, но в то же самое время и не образец банальности. Уже неплохо, ведь с шаблонными представителями порой бывает… не то чтобы сложно, тут другое. Их легко обманывать, внушать нужные мысли, вот только донести до начальства действительно дельный отчет они банально не в состоянии по причине ограниченности своей. Тут же иное. Да и не послал бы клан Коза Ностры для проверки потенциально полезного для себя приобретения откровенный шлак.

Первая встреча состоялась еще в Испании, где я временно отсиживался после предыдущей акции. Там произошел выбор цели из нескольких предложенных вариантов. Там же обсудили и примерный план подготовки. Небольшая пауза – та самая, для заказа нужного инструментария, – после чего можно было и отправляться в сторону Туманного Альбиона. Не вместе, не близко к Саутгемптону и не по основным документам, само собой разумеется – в таких случаях чем больше предосторожностей, тем для здоровья полезней. Вот и получилось, что он паромом через Ла-Манш, я же сперва воздухом в Лондон, а оттуда на прокатной тачке до места назначения. Типа туризм по английской глубинке и не только – вполне себе популярная забава у некоторых ценителей.

Место встречи – Саутгемптон. Время встречи… не имело особенного значения, как-никак связь сейчас, в эпоху информационных технологий, у каждого в кармане, причем вполне себе защищенная. Пересечься же в портовом городе в одном из многочисленных кафе – дело легкое и беспроблемное. Если вдобавок еще и разговаривать на непонятном местным итальянском языке – оно вообще отлично. Сидят себе в отдельной «выгородке», до кабинета все ж не дотягивающей, двое вполне приличного вида людей за кофе, коньяком и легкой закуской, беседуют, проблем не доставляют. Никому и в голову не придет, что не абы о чем, а касаемо ликвидации местной «шишки на ровном месте», претендующей на пост мэра столь важного для многих людей портового города, одного из трех наиболее важных в Великобритании.

– Выборы через пятнадцать дней, Энтони, – выцедив коньяк, обратился ко мне по американизированному варианту имени, которое сейчас было в текущих документах, посланец Катандзаро. – Тебе придется поторопиться, если хочешь сделать работу до этой даты, как говорил раньше.

– Не стоит излишнего беспокойства, Бернардо. Я тут уже двое суток, успел осмотреться на местности.

– И что углядел? Ты же знаешь, я должен понимать, на что ты рассчитываешь, Тони. Его охраняют во время выступлений перед избирателями. Металлоискатели там, полиция и прочее. Или ты его с расстояния хочешь?

– Спокойнее, не стоит нервничать. Давай-ка как следует подумаем, что нам даст обычная смерть этого пакистанца. Жертва коварных убийц, которые устранили верного члена лейбористской партии и тому подобные вопли в прессе. И сразу же выдвигается новый проповедник шариата толерантной национальности с теми же самыми идеями, с теми же группами поддержки, а на остальных претендентов на мэрское кресло выливается огромная бочка дерьма. Вы от этого ровным счетом ничего не выиграете, откровенно-то говоря.

– Зачем тогда мы… ты здесь? Сам взял именно эту работу. А кстати, почему именно эту? Другие были легче, ты сам это признавал.

Сразу несколько вопросов, на которые… есть ответы. Более того, ответы, которые никоим образом не будут пересекаться с моей основной линией, тут вполне хватит и вспомогательных.

Что я подразумеваю под «основой»? Разумеется, создание репутации ликвидатора, способного дотянуться до самых серьезных, хорошо охраняемых целей. Не пасующего перед ситуациями, когда объект является публичной персоной, устранение которой способно вызвать вопли не только в медийном пространстве – журнашлюхи орут всегда и по любому поводу, – а настоящие, от сильных мира сего, очень не любящих, когда одного из их изрядно выродившейся своры уничтожают словно походя. Именно такой созданный образ будет лучше всего воспринят кланом Катандзаро, тут сомневаться не стоит. В подобных случаях я не собирался полагаться на фортуну и заказал через посредника, того самого Курта Лямке, подробный сбор информации о верхушке клана Катандзаро и о предпочтениях оной в разрешении тех или иных ситуаций.

Консервативность дона Стефано Гримани играла мне на руку. Этот, по сути, реликт минувших эпох отлично помнил времена правления капо-ди-ками Сальваторе Риины, когда самым эффективным способом устранения преграды было… физическое устранение. Нынешние же порядки Коза Ностры вызывали у него скептицизм, особенно учитывая постепенное, но неумолимое снижение веса древней организации среди других криминальных структур. А посему действия в старой манере не могли не прийтись ему по душе. Только говорить это «солдату» клана Катандзаро я точно не намерен. Ибо нефиг раскрывать карты перед совершенно посторонним человеком. Да к тому же моя истинная цель далека от вступления в Коза Ностру и продвижения по тамошней иерархической лестнице. Мафия для меня лишь инструмент, не более того.

– Видишь ли, Бернардо, я всегда предпочитал «работать» с теми клиентами, которые вызывают, скажем так, определенный отклик в душе. Это значительно помогает в работе, делая ее успешное завершение желательным не только с материальной, но и с духовной точки зрения.

– И что тебе до нашего будущего знакомца? Ты же и в Англии если и был, то редко и недолго.

– Верно, – киваю я, соглашаясь со словами собеседника-«контролера». – Просто сама по себе личность чрезвычайно омерзительная, равно как и те, интересы которых он всеми силами защищал и защищать будет. Слышал что-нибудь о его соплеменниках-педофилах, которые свою «любовь к детям» реально поставили на конвейер, к тому же с финансовой отдачей?

– Я телевизор, кроме фильмов по ди-ви-ди, особо не смотрю… Скучно. А газеты пусть университетские умники читают.

Печально… Ограничивая себя в информации, далеко не продвинешься. Это понимают все, включая мафиозных боссов, которые пусть и не обучались в университетах – за довольно редким исключением, – зато старались хотя бы самообразованием заниматься. Понимали, что иначе, при условии ограниченного кругозора, их быстро либо скинут с «трона» конкуренты, либо официальная власть придавит. Отсутствие мозгов – удел «пушечного мяса» да находящихся на низовых уровнях иерархии. Время сейчас стремительно меняющееся, одной стрельбой и крепкими кулаками не обойтись, причем последние вообще перестают играть сколько-либо важное значение.

– Вот и зря. А тот педофильский скандал, он не так давно и в газетах гремел, и по многим ТВ-каналам, про сеть уж и не говорю. В одном из провинциальных британских городков особенно любопытные люди докопались до причины, почему многие подростки все запуганные, нервы у них ни к черту и вообще боятся на улицах появляться. Оказалось, что последние несколько лет их буквально хватали на улицах эти… беженцы из Пакистана, после чего насиловали и угрожали, что если расскажут, то головы отрежут и им, и их семьям.

– Кастрировать, а потом сжигать, облив бензином, – поморщился Бернардо. – У нас на Сицилии так бы и сделали.

– Тут тебе не там! Народец не столько даже пуганый, сколько к травоядному бытию вот уже более полувека приучаемый, да со всей фантазией. И даже те родители, которые сумели добиться от детей правды и не побоялись обратиться за помощью в полицию… – тут я выдержал небольшую паузу. – Полиция, выслушивая обвинения в адрес этих сраных животных, обвиняла… собственно жертв насилия в расизме. Дескать, они сами, по доброй воле вступали в сексуальные отношения с пакистанцами – это в одиннадцать там или двенадцать лет, – а теперь клевещут на добропорядочных гостей королевства и несчастных страдальцев, вынужденных покинуть родные края.

– А ты не выдумываешь?

Нотки скепсиса в голосе «солдата». Предвиденные, а потому имеются и железобетонные доказательства. Вытаскиваю из специальной сумки-портфеля небольшой ноут с выходом в сеть, раскрываю его, врубаю интернет-браузер… В нем уже есть все закладки, специально на подобный случай озаботился.

– Читай, – разворачиваю девайс экраном к Рикконе. – Тут на английском, но ты им неплохо владеешь, я знаю. Тут целая подборочка, причем из статей более чем солидных изданий, не столько даже британских, сколько иных европейских и штатовских.

Итальянский мат, надо заметить, сильно уступает русскому, но в некоторой степени компенсируется экспрессивностью сказанного, богатством интонаций. Это и демонстрировал член клана Катандзаро, с брезгливостью, но преодолевавший подборку предельно мерзкого материала. А поскольку дураком он все же не являлся, то пояснений, что если такое вскрылось в нескольких местах, то и в других «местах залегания беженцев-мигрантов толерантного сорта» наверняка творится или вот-вот будет твориться нечто похожее, не требовалось.

– Если такие еще и мэрами станут, и в парламент просочатся… Конец Британии! Мне на эту страну плевать, но чтобы вот так… Нехорошо.

– Вот именно, Бернардо, очень верное слово ты подобрал. Нехорошо, если вдруг появляется возможность убрать источник, смердящий на всю округу, а ты отстраняешься, делая иной выбор. Потому я и не ушел в сторону, выбрав тот вариант, отказаться от которого было бы просто неправильно. Кстати, вот еще одна интересная ссылка, на сей раз на одну из предвыборных речей этого, хм, кандидата в мэры. Почитай его лозунги и особенно то, как он себя позиционирует.

А там было что почитать, было на что посмотреть. Не высказывания – чистый огонь! Например, как он себя представлял при всем честном народе: «Я – житель Саутгемптона. Я – европеец. Я – британец. Я – англичанин. Я – мусульманин. Я – азиат. Я – пакистанец». Так и подмывало спросить: «Неуважаемый, а расщепления личности у вас случайно не наблюдается, раз ухитряетесь объявлять себя столькими людьми одновременно?»