– Это что-то вроде главного входа, но сейчас там всё завалено снегом, – я пожала плечами. – Ветер всё время дует в одну сторону, поэтому ту часть пещеры заносит полностью.

– Дай-ка гляну, – Хенрик крутанулся на месте и вдруг застыл спиной к Бьёрнхольму, уставясь на дорогу.

Там было тихо и пусто, даже вдалеке никакого проблеска фар или пыхтенья двигателя. А тучи спускались всё ниже: снег может пойти в любой момент. Только мага снегопад волновал в последнюю очередь.

– Едут сюда, – негромко сказал он. – Великанская задница.

Бывшая мачеха с актуальным мужем решили прогуляться перед обедом? Может, они сюда и не доберутся. Но я снова потребовала, чтоб Хенрик немедленно расколдовал Ильсу и Торви.

– Само собой, – опять хмыкнул он. – Улле, ты самая здравомыслящая в этой компании. Если будет драка, придержи обручённых. Торви силён, но совсем неопытен и любит лезть на рожон.

Пока он говорил, глаза потеплели, да и тон изменился. Торви был дорог Хенрику, действительно дорог, и не меньше, чем Ильса мне.

– Драка с кем? – на всякий случай уточнила я.

Его бывшая мачеха совсем не производила впечатления бойцовой курицы, не говоря уж о её профессоре.

– Да мало ли, – улыбнулся он в ответ. – Я здешних мест не знаю, а ну как пещерные жители будут против нашего визита?

Я поверила. Просто у мага настроение такое, со вчерашнего дня всё идёт наперекосяк, вот и напридумывал себе всякого.

Потом мы оба подошли к снегомобилю, и тут Хенрик глянул сквозь запотевшие стёкла и предложил оставить обручённых в теперешнем состоянии. Мол, ему даже интересно, сколько ещё они смогут целоваться без остановки?

– Торви не жалко? – спросила я. – У бедолаги скоро бессонница начнётся.

– Да хорошо бы, – непонятно чему усмехнулся Хенрик и открыл дверь машины со своей стороны.

Оказалось, что очень вовремя, потому что вдалеке пару раз мигнули чужие фары, ну и Ильсе потом влетело бы от бабули.

Как Хенрик снимал своё заклятье, я снова не заметила. А то бы сама подала разгорячённому будущему зятю пару снежков. У кузины на щеках горели алые пятна, глаза блестели, а губы припухли, но переключаться на свои проблемы она совершенно не желала.

– Как это без нас? – рявкнула она в ответ на просьбу Хенрика спокойно посидеть в снегомобиле, пока он будет разбираться с Гикой и профом. – Куда это ты без нас собрался?

Если бы Ильса стояла, то ещё бы и руки в боки упёрла: так всегда делала тётка Эйса, ругаясь с дядей Дьюри.

Торви тоже довольным не выглядел. Кажется, Хенрик уже говорил с братом о силе и опыте, а также любви к рожну, но у того на этот счёт было собственное мнение.

В общем, начинающуюся разборку прервала я, указав на свет приближающихся фар. Братья тут же сплотились, что-то сотворили «на три» и через миг расслабились. А свет всё приближался, вот уже и силуэт машины показался на снежно-серой дороге.

– Всё в порядке, – объяснил почему-то Торви. – Мы сделали полог невидимости надо всем снегомобилем.

– Только невидимости? Тогда сидите тихо, – велела я. – Ильса, тихо.

Иногда кузина ведёт себя вполне разумно, а иногда приходится напоминать, что она уже не ребёнок, для которого максимальное наказание – это остаться без сладкого.

– А что сразу я? – возмутилась она, но голос понизила.

Между тем чужой снегомобиль подъехал к стоянке. И тут я перепугалась чуть не до смерти, потому что он вполне мог въехать прямо в нас – невидимость не означает неуязвимость. Кажется, Хенрик тоже понял, что машину стоило отогнать подальше, даже губы закусил от нервов.

Нам повезло: тот, кто сидел за рулём снегомобиля с рекламой Сноувилла во всё крыло, остановился метрах в пяти.

Из машины выбрался весёлый парень в куртке и штанах для катания с гор, и я выдохнула с непонятным мне самой разочарованием. Всего лишь какой-то курортник не вовремя приехал покататься.

Но парень открыл заднюю дверцу, откуда выпорхнула прекрасная диса Гика, на которой даже лыжный комбинезон смотрелся как бальное платье. И шапка на ней была вполне себе нормальная: вязаная, с двойным отворотом и орнаментом, и шарф к ней в комплекте, и тёплые перчатки. Она улыбалась и слушала болтовню своего спутника, судя по всему, сноувиллского инструктора.

Тот вынул из багажника две доски для катания, одной рукой подхватил их, а другой – прелестную дису (под локоток), и вид при том имел вполне довольный.

– Попал, – одними губами прошептал Хенрик.

Торви нахмурился, даже рот открыл, чтобы что-то сказать, но я, развернувшись, строго посмотрела на Ильсу. Та мигом пресекла попытки жениха к разговорам, правда, не тем способом, к которому мы уже привыкли: просто поднесла к носу огневика свой кулачок с очень серьёзным выражением лица.

А парень из Сноувилла вёл дису Гику в сторону подъёмника. Почему-то я всегда думала, что подъёмники на удобный для катания левый склон Бьёрнхольма перед Йолем не работают. Ильса тоже удивилась, даже за плечо меня тронула и пальцем в ту сторону показала.

– Что? – напрягся Торви. – Да ладно, они уже отошли далеко, не услышат.

– Тихо, – приказал Хенрик. – Лучше глянь, не забыли ли они кого в машине.

Он что же думает, будто муж бывшей мачехи прячется в багажнике? Хотя… можно представить, что проф тоже знает заклинание невидимости. Но зачем такие сложности?

Торви напряженно всматривался в снегомобиль из Сноувилла, тёр глаза и снова всматривался. Потом сказал, что никого не видит.

Тут уж мы с Ильсой одновременно сказали про подъёмник, который сейчас работать не должен.

– А не там ли дорога к Сизому Гроту? – уточнил Хенрик. – Думаю, они идут не к подъёмнику.

– Надо за ней проследить, – у Торви был очень решительный вид.

– Надо, – согласился его братец. – Но я сделаю это сам. Не обсуждается.

Ильса снова было открыла рот, но я велела:

– Не лезь. Сами разберутся.

Хенрик глянул одобрительно, а когда Торви тоже собрался возразить, я напомнила, что он сам называл братца хорошим магом, в то время, как Гика даже не училась. Его собственные слова, между прочим.

Псевдожених додавил:

– Включите логику, голубки. Если б она планировала что-то серьёзное, постороннего бы с собой не взяла.

Это было весомо, так что огневик всё же помог универсалу снова стать невидимым и даже не ворчал, очевидно сообразив, что пока Хенрик будет следить за бывшей мачехой, он останется в машине с невестой и запасами еды.

Зелёненький Хенрик вышел из снегомобиля и припустил вслед удалявшимся ярким фигурам в костюмах для катания с гор.

– Зачем она потащилась сюда с чужим? – ворчал Торви, вглядываясь в окно снегомобиля.

– Наверное, разведать дорогу? – предположила Ильса.

А я могла лишь сожалеть о зря потраченном времени. Что бы не задумала прекрасная диса, Хенрик был прав: при постороннем ничего важного не произойдёт. Я бы могла сейчас спокойно заниматься своими делами, а не торчать в снегомобиле у Бьёрнхольма под серыми низкими тучами, вот-вот готовыми прорваться очередным снегопадом.

– Идти до Сизого Грота с четверть часа, – вздохнула Ильса.

– По снегу в гору побольше, – автоматически ответила я.

Она сразу предложила выйти и размять ноги, и я почти согласилась, когда случайно повернула голову от горы к трассе и увидела тёмный человеческий силуэт.

К стоянке размеренной походкой подходил проф.

– А этот тут откуда? – удивилась Ильса, не забыв понизить голос. – Машину на обочине бросил?

– Он чемпион факультета по спортивной ходьбе, – едва слышно ответил Торви. – Вполне мог и пешком.

Пешком из Сноувилла? Даже не запыхался. Я смотрела, как он идёт в сторону подъёмников и Сизого Грота, а точнее по следам жены, её инструктора и полупрозрачного Хенрика, и успокаивала себя тем, что посторонний свидетель им не нужен. Нет, Ильса права, это просто разведка.

– Мне это не нравится, – буркнул Торви. – Улле, присмотри за Ильсой, а я пойду за ним.

– Чего? – прищурилась кузина, забыв, как надо вести себя с мужчинами.

– Ильса хотела сказать, – быстро перебила её я, – что очень расстроена твоим недоверием. Она и сама способна присмотреть за собой.

– Торви! Как ты мог? – дрожащими губами выдала кузина. – Я думала, ты… а ты! А я… А как же я?

Но огневик был непреклонен, велел сидеть в снегомобиле и никуда не выходить, пока он не вернётся. Ильса задрала подбородок и промолчала. Пришлось обещать, что всё так и будет. И я честно планировала так и поступить, но… Обычно в историю всегда вмешиваются всякие «но».

Прошло минут десять, половину из которых я выслушивала жалобы Ильсы на жестокое сердце жениха, а вторую половину – её планы страшной мсти, а потом объясняла, почему всё-таки нам с ней стоило остаться тут и спокойно подождать парней.

Хотя со спокойствием я погорячилась. А ну как ещё что случится? Сплошные нервы.

– Надо отогнать снегомобиль подальше, – решила я, представив, как сноувиллская машина будет сдавать назад, чтобы развернуться. – Сможешь его включить?

– Завести, – поправила Ильса. – Попробуй сама, приложи ладонь к вон той панельке. Да не левую, правую!

Правую ладонь с левой стороны мне прикладывать показалось неудобным. Я вышла, обошла невидимую машину (невидимость была очень качественная, мне пришлось вести рукой по капоту, чтобы не потеряться) и уже нащупала ручку двери с водительской стороны, когда заметила несущегося с горы инструктора. Он съезжал на своей доске с молодецким «Йохой!», и это показалось таким странным, что я чуть не подскочила.

Ильса тоже заинтересовалась, что происходит.

– Сейчас приедет, и спросим, – пообещала я.

– Ты что, а если он заодно с мачехой Хенрика? Нет, лучше я его очарую, и он сам всё расскажет, – предложила кузина, явно надеясь, что момент очаровывания увидит Торви.

Увидит, начнёт ревновать, а потом внезапно раскается в том, что не взял Ильсу с собой. Удивительно, как ревность способствует мужскому раскаянию, нарисованному исключительно в женских головах. «Дорогая, сейчас я немножко покалечу соперника, а потом сразу попрошу прощения за то, что был таким толстокожим», так что ли?

Но весёлый инструктор, затормозив задолго до стоянки, подхватил доску и припустил назад, к горе. Это было ещё более странно, чем его «Йохой». Четыре человека остались в пещере, а этот вышел и решил просто покататься?

– Пошли, – потребовала Ильса. – Надо встретить его, когда он съедет вниз второй раз.

Краем глаза я отметила, как странно выглядит человек, выходящий из невидимой машины, но обдумать не успела. Почему-то показалось важным срочно выяснить, зачем инструктор вышел на склон. Ильса захлопнула невидимую дверь, и мы торопливо пошли в сторону подъёмника, где начинались следы в снегу.

Впрочем, следами хорошо утоптанную тропинку назвать было трудно. Кто-то из четырёх шедших по ней магов постарался и превратил глубокий рыхлый снег в ровную плотную выемку шириной не больше полуметра, по которой было удобно идти друг за другом.

– Великанская задница, – рявкнула сзади Ильса, – он уже едет вниз!

Парень из Сноувилла в своём ярком костюме за это короткое время поднялся почти ко входу в грот, и теперь нёсся навстречу нам и снова орал «Йохой». Мы побежали и успели вовремя. Он затормозил на прежнем месте и… не заметил нас. Я поняла это по слегка расфокусированному взгляду и сильному удивлению на звонкий «привет» от Ильсы.

– Что вы тут делаете? – ещё больше удивился он, когда и я попала наконец в поле его зрения.

– А вы? – переспросили мы.

– Готовлю трассу к сезону, вы же видите, что склон огорожен! – удивление на его лице сменилось озабоченностью.

Мы с кузиной переглянулись. Сезон начинался ближе к весне, а никак не перед Йолем. И никаких ограждений тут, естественно, не было.

– А где туристка из Сноувилла? – осторожно уточнила я.

– Прелестные дисы, вы мешаете мне работать, – не отвечая на вопрос, улыбнулся инструктор.

– А разве вы не из Сноувилла? – сделала новую попытку Ильса.

– Мы на Бьёрнхольме, при чём тут Сноувилл? – возмутился инструктор.

Плохо дело. Похоже, Хенрик заморочил парня, как Ильсу и Торви в снегомобиле, только тем казалось, что машина едет, а этому – что он готовит склон к открытию сезона.

– Мы вам больше не мешаем, – мило улыбнулась кузина. – Работайте дальше, дье.

Она схватила меня за руку и, как только парень повернулся к нам спиной, потащила вслед за ним. Мы почти бежали, но сил не тратили, попав в магию потока: у сноувилльца был специальный артефакт для быстрого подъёма по склону. Наши горные инструкторы любили такие штуки.

У входа в грот площадку тоже хорошо утоптали, но внимание на это обращать было некогда: Ильса горела желанием увидеть клятый Медвежий камень, а я – заставить Хенрика немедленно расколдовать ни в чём не повинного парня. Мы влетели в пещеру на хорошей скорости, перескочили через мост над небольшим тёплым озерцем и остановились, услышав громкие голоса.

– Что ты с ней сделал, извращенец?

– Профессор, вы ошибаетесь!

– Великанская задница!

ГЛАВА 10

– Ойёй, – пискнула Ильса и прижалась к стене.

Навстречу походкой от бедра двигалась ослепительная диса Гика, на ходу избавляясь от ненужных деталей гардероба. К настоящему моменту на ней оставались короткие сапожки, утеплённые панталоны цвета топлёного молока и майка из тех, что поддевают под тонкие тёплые свитера, чтобы дольше носились.

У меня, кажется, даже рот приоткрылся.

– Гика, стой!

На окрик профа она не обернулась, скинула сапожки и полезла в озерцо. Там, конечно, было тепло, всё-таки термальный источник, но с учётом общей окружающей обстановки поступок был, мягко говоря, неразумный. Впрочем, место она выбрала идеально: спуск с удобными ступеньками, а рядом под водой каменный уступ, где летом любили сиживать почтенные горожане, уверенные, что источник прекрасно лечит люмбаго и радикулит.

– Ойёй, – снова пискнула Ильса и потянула меня назад, где располагался здоровый обломок скалы.

Там можно было спрятаться, но эта здравая мысль сбежала, как только я увидела Хенрика с охапкой Гикиной одежды в руках.

Профа, который зло смотрел сузившимися глазами, не заметила, выглядевшего ошарашенным Торви не заметила, а псевдожениха оценила по-новому. Хозяйственный, не дал одежде запачкаться или потеряться.

– Ты бы хоть невесты постыдился, – рявкнул профессор. – Отдай артефакт, вредитель!

Вот тут меня тряхануло. Хенрик разозлился так, что я почувствовала эту злость как тёмную вскипающую лаву. Да что вообще происходит?!

– Улле, уходи из пещеры.

– Ну вот ещё. Тут интересно, – возразила я, надеясь, что Ильсу он не заметил. – Ты…

Договорить не успела, потому что вдруг захотелось немедленно, срочно вернуться в «Вязаную магию». И неожиданно поняла, что я уже там. Привычно стянула варежки и сунула их в карман, чтобы расстегнуть и снять тёплую куртку, когда рука наткнулась на веточки липомелы. Пальцы чувствительно кольнуло, я сморгнула и сквозь стены своей лавки увидела проступающие очертания пещеры, её низкие своды и камни.

– Что за… что происходит? – спросила я саму себя, но Хенрик услышал.

– Улле! Уходи!

В глазах окончательно прояснилось. Нет, это явно не подгорные газы. И не Хенрик, а то бы не выгонял. Мысль уцепилась за слова профа.

– Что у тебя за артефакт?

– Цветок Зари, разве не ясно? – едва не рыча, выдал проф.

– Не слушай его, уходи, – потребовал Хенрик, снова злясь непонятно на что.

Я вытащила из кармана липомелу, после чего лицо псевдожениха слегка разгладилось. Он бросил охапку Гикиной одежды на пол и велел:

– Дай веточку Торви.

Да пожалуйста, разве мне жалко? Но дальше события понеслись, как снежный ком с горы. Торви выдохнул и двинул кулаком в челюсть профа. Тот упал на пол и затих. Нет, эти маги странные. Агрессивные. Не уверена теперь, что хочу такого зятя.

– Молодец, – похвалил братца Хенрик. – Теперь вытащим Гику. На «раз, два, три».

Гику они извлекли из источника, слаженно колдуя, но у неё было собственное мнение о том, где стоит проводить время на зимнем курорте. Даже мне пришлось держать красавицу, чтобы снова не прыгнула в воду. В это время Хенрик с усилием разжал её правую ладонь и вынул небольшой полупрозрачный камушек в оправе из светлого металла.

– Ещё липомела есть? – спросил Торви, пыхтя и отворачиваясь от идеального тела, идеально облепленного мокрым бельём.

Я кивнула. Кажется, в голове забрезжила разгадка всего происходящего абсурда.

– Сплести из веток коробок? – я посмотрела на Хенрика и заметила облегчение в его глазах.

– Действуй.

Обычно я справляюсь сама, но сейчас надо было торопиться. Чуть ускоренное магией плетение получилось за считанные мгновения. Хенрик опустил в зелёную коробчонку артефактный камень, я побросала сверху оставшиеся листочки, запечатывая силу.

Гика завизжала так, что своды пещеры, будь они чуть менее прочны, вполне могли бы обрушиться. Из-за обломка скалы выскочила Ильса и влепила ей пощёчину. Потом досталось и Торви, который узнал о себе много нового.

Надо было как-то успокаивать кузину, и я велела ей взять жениха и проверить, что стало на склоне с инструктором. А потом пришёл в себя проф, и Хенрик вежливо сообщил, что не потерпит посягательств на имущество его семьи. И что в полицию не заявит только потому, что бывшая мачеха не должна запятнать репутацию дома Бьёрнстон.

– Да как ты смеешь, щенок! – снова завёлся муж бывшей мачехи, только почему-то в голосе не было прежних рычащих интонаций.

Да и уверенности поубавилось.

– Щенок вас сделал, – мило улыбнулась я, – дальше справляйтесь сами, – и развернулась к выходу, ощущая затылком взгляд Хенрика.

Спустя минуту он меня нагнал, и на утоптанную площадку перед гротом мы вышли вместе. Тучи опустились ещё ниже, в сероватой дымке кружились первые, ещё редкие снежинки. Надо поторопиться, обед уже прошёл, а скоро совсем стемнеет. Где там Ильса, Торви и инструктор?

Парень оказался внизу на стоянке. Кузина с женихом ругались возле подъёмника. А я-то надеялась, что спущусь с горы цивилизованно, на доске, а не на собственном магните для приключений.

– Как догадалась про артефакт? – спросил Хенрик светским тоном, будто мы не на горном спуске, а в кондитерской на ратушной площади.

– Случайно, – честно ответила я. – Надо спускаться, скоро будет темно.

– Держись, – маг протянул руку.

Я, слегка поколебавшись, руку приняла, а он без предупреждения прижал меня к своему боку, в ушах коротко свистнул ветер, в лицо полетел снег, и через захватывающий миг мы оказались внизу.

– Что это было? – буркнула я.

– Воздушная доска, – ответил Хенрик. – Я же универсал.

Но расслышать его оказалось трудно, потому что Ильса включила всю громкость своего голоса, а мы были уже рядом. Торви стоял красный и злой, но сдерживался, а кузина… не люблю, когда она кричит, как тётка Эйса.

– Что сказал инструктор? – осторожно уточнила я, обходя обручённых бочком.

– Гика потащила его в пещеру, чтобы вскрыл тайник, – ответил Торви. – Что было дальше, он не помнит.

Хенрик нахмурился и велел идти к снегомобилю. Первый срывающийся снег обрисовал его контуры, и невидимая машина стала по-настоящему снежной. Выглядело это сказочно, но любоваться было некогда. Хенрик подошёл к инструктору, негромко велел дождаться возвращения профессора и дисы Венгвардсон, а потом спросил про Медвежий камень.

– Все как с ума с этим камнем посходили, – буркнул инструктор. – Не видал я никакого камня, там просто трещина в стене была, скальным обломком прикрытая.

Хенрик обрадовался, что-то добавил совсем тихо и пожал парню руку.

Потом они с Торви сняли невидимость со снегомобиля и наскоро закинули в себя по паре бутербродов. Я в это время успокаивала Ильсу, которая в целом вела себя очень разумно. Выдвигала идеи, конечно, но ведь я-то знаю: если кузина что-то вобьёт в свою голову, воплотит обязательно. А сегодня, кроме идей, она никуда не лезла, в пещере при первой же опасности спряталась, и разошлась лишь, глядя на Торви рядом с умопомрачительно прекрасной Гикой.

– Ну ты же видела её? А как он на неё смотрел, видела? – Ильса сердито шипела, стараясь, чтоб жених её не услышал. – Мало я ей вмазала!